Задержка оказалась опасной. Пока Себастьян возился, в воздухе соткался клубок, состоящий из крыс, муравьёв и ос. Клубок упал оземь и распался. Крысы и насекомые бросились на человека. Себастьян успел очертить Светлый Круг. Крысы отпрянули, но осы успели подняться достаточно высоко, чтобы сбросить сверху муравьёв. Пока Смерх сжигал их в воздухе, несколько насекомых успели упасть на него, а один — укусить его в голову. Будь Смерх обыкновенным человеком, этого было бы достаточно, чтобы умереть: кривые челюсти муравья были напоены сильнейшим ядом, парализующим дыхание. Теряя сознание, Себастьян успел коснуться амулета и выжать из него всю Силу. Оставшихся мгновений хватило, чтобы очистить кровь и добить оставшуюся нечисть.
После этого маг прощупал местность верхним чутьём. Оказалось, что клубок вели две горгульи, спрятавшиеся в дуплах деревьев. Смерх не стал их убивать, а просто сковал заклятьями. Горгульи, в отличие от бесов, не были окаянными тварями. Они не служили Злу, а просто не различали Света и Тьмы. Кто угодно мог их привлечь — лаской или интересной задачей: горгульям нравилось колдовать. Себастьяну не хотелось истреблять смышлёных созданий, грех которых состоял только в легкомыслии.
Больше никто не пытался напасть на него. Воин углублялся в лес, постепенно приближаясь к средоточию Тьмы.
Он не удивился, ощутив под ногами камень. То были остатки древней дороги. Такие пути обычно вели к древним капищам, разрушенным во времена первых побед Света на этих землях. Маг не сомневался, что девушку прячут именно в таком месте. Возможно, похитители намереваются оживить древнюю магию и готовят жертвоприношение. В таком случае следовало поторопиться…
Торопиться всё-таки не следовало. Едва Себастьян ускорил шаг, чуть отпустив внимание, за спиной послышался рык. То был огромный волколак. Полуволк и человек покатились по мокрой листве. Волколак пытался столкнуть мага в тёмный овраг, где — Смерх чуял даже в разгар боя — притаилось что-то нехорошее. Уже у самого края Себастьян извернулся и вытянул из ножен короткий кинжал лунного железа и всадил его в волчье брюхо по рукоять. Тварь, отчаянно воя, полетела в овраг, откуда раздался хруст и чавканье. Смерх даже не стал выяснять, что там: и так ясно было, что в овраге свила гнездо моросная нежить. Связываться с ней он не стал: надо было беречь силы.
Развалины капища стояли на невысоком холме, заросшем ядовитым черноягодником и бирючиной. В колючих кустах зиял прогал — кто-то совсем недавно побывал внутри. И, возможно, там и остался, таясь и поджидая.
Себастьян запахнул плащ и решительно двинулся внутрь.
Среди камней было ещё холоднее, чем в лесу. Смерх осторожно пробирался между обломками, стараясь не касаться их даже краем одежды: всё вокруг было пропитано магией. Всё же один раз он прижался к выступу в стене. Тут же откуда-то сверху на него обрушилась каменная глыба, испещрённая рунами. Он разбил её в воздухе, но его обдало каменной крошкой. Обломки тут же начали выпускать каменные иглы. Смерх успел скинуть с себя куртку. Долетев до земли, она зазвенела и раскололась.
Полуобнажённый, воин вошёл в развалины святилища, ожидая увидеть то, что обычно бывает на месте поверженных капищ Тьмы: разбитый алтарный камень, ясеневые столбы, изрезанные охранными знаками, осиновый кол в середине,
Но на этот раз всё было иначе. Кто-то сумел вытащить магические столбы и извлечь кол. Алтарный камень казался целым и невредимым: его обломки были собраны воедино каким-то могучим заклятьем.
А на камне лежала связанная девушка — обнажённая, с разбитыми в кровь губами и золотыми прядями волос, слипшимися от крови.
Смерх поднял руку и верёвки лопнули.
Кровь будто смыло с девичьего лица, только на виске осталась маленькое багровое пятнышко.
— Ты Гранфрета? — на всякий случай поинтересовался он, одновременно накладывая на неё заклятие правды. Девушка вполне могла оказаться оборотнем или просто сгустком морока. Её могли также заколдовать на вред или порчу.
Но та послушно закивала головой.
— Ты в порядке? — воин взял девушку на руки.
— Да… Они ничего не успели сделать… Но мне так страшно… — девушка обвила его шею руками. — Кто бы ты ни был — пожалуйста, увези меня отсюда. Только скорее. Мне здесь плохо… И дай какую-нибудь одежду.
— Сейчас, сейчас, — пробормотал Смерх, оглядывая местность вторым зрением. Похоже, несколько магических ловушек ещё поджидали неосторожных, но возиться с ними не было ни сил, ни времени. — Пойдём.
Никакой одежды на девушке не было. Найти её тряпочки не удалось: видимо, похитители их унесли. Кое-как он создал нечто вроде оболочки, окутывающей девичье тело. Она не согревала девушку, не мешала его рукам чувствовать тепло и мягкость её тела, да и магическое зрение проницало эту завесу, но всё же приличия были соблюдены.
Идти по лесу с обессилевшей Фретой, отчаянно цепляющейся за него, оказалось непросто. Когда они подошли к опушке, окоём уже вовсю полыхал вечерними огнями.
— Прости, я должна прилечь, — вымолвила девушка. — Хоть на землю. Мне нехорошо.
— Мы должны торопиться, — мягко сказал Смерх, — в селе нас ждут.
— Я не готова к посвящению, — возразила девушка, — пусть подождут ещё немного.
Воин не стал возражать и улёгся рядом. Щурясь, он смотрел на закатное солнце в розовой пене облаков. Зоревая полоса рассекала небо, как багровый рубец — изнеженное белое тело.
— Кто ты? Ты не деревенский, — осторожно начала разговор девушка.
Себастьян грустно улыбнулся, не отводя взгляда от небесных огней.
— Я маг. Можешь звать меня Себастьян. Меня наняли жители деревни, чтобы я спас тебя от тёмных сил. Они мне честно заплатили, — добавил он.
— Ты спас меня, — повторила девушка печально, — а я тебе ещё не заплатила. Я хочу поблагодарить тебя, но у меня ничего нет, кроме моего имени и моего тела. Хотел бы ты познать то и другое?
— Благодарю. Но я не нуждаюсь в этом, Гранфрета, — ответил Смерх. — И мне хотелось бы вернуться до темноты, — добавил он.
— Ты честный воин, — судя по голосу, девушка улыбнулась. — Но подарки, как ты знаешь, не выбирают, и отказываться от них тоже грешно.
— Мне это не нужно, — повторил Себастьян, напрягшись. Он ждал чего-то подобного, но всё же надеялся, что до этого не дойдёт.
— Это нужно мне, — девичья рука коснулась его плеча. — Моё Истинное Имя, коим нарекли меня при рождении: Ананда. Теперь ты владеешь моей душой. И всем остальным тоже, — добавила она, чтобы у мужчины не осталось сомнений. — Ты спас меня, воин… и ты мне нравишься.
Рука гладила его предплечье, горячее дыхание обожгло щёку.
Себастьян Смерх прикрыл глаза и засмеялся. Это был очень невесёлый смех.
— Сначала я кое-что спрошу у тебя, Фретка, — сказал он, отодвигаясь. — На тебе лежит заклятие правды. Ты могла бы его обойти, но не сейчас, когда ты так близко. И когда я знаю твоё настоящее имя, Коим.
Девичья рука дрогнула и застыла.
— Да, именно так. Как ты сказала? «Моё Истинное Имя, коим…» Потом ты как бы поправилась — «меня нарекли при рождении», и дальше какое-то слово, которое я должен был принять за Истинное Имя. Ты не могла лгать, на тебе лежало заклятие. Но ты и не солгала. Твоё настоящее имя — Коим, и ты мне его и в самом деле назвала. Если бы я не догадался и попытался использовать ложное имя вместо истинного в заклятье, то сам подпал бы под твою власть. Но я ждал этого.
— Почему? — голос девушки почти не изменился. Разве что из него ушла надежда.
— Потому что я сразу понял, кто тебя похитил, — объяснил Себастьян. — Ты сама.
Девушка молчала,
— Насколько я понимаю ситуацию, — начал Смерх, — ты обладаешь Силой. Ты знаешь это давно, а практиковать начала, наверное, ещё в детстве. Ты — способная ведьма. И ты не хочешь тратить свою единственную жизнь на защиту деревеньки Грязцы от упырей и волколаков. Откровенно говоря, я тебя понимаю: твои компатриоты, — ввернул он зачем-то учёное словцо, слышанное в Училище, — приуготовили тебе не самую интересную участь — оборонять их от тварей Тьмы. Но законы и обычаи на их стороне. Так ведь, Коим?
— Я хотела… видеть мир, — проговорила девушка. — А не…
— Понимаю. Итак, ты решилась бежать. Для этого ты инсценировала похищение. На самом деле всеми этими чудищами управляла ты. Или вступила с ними в сговор… Так или нет, Коим?
Послышалось сдавленное мычание: девушка попыталась зажать рот руками, но не смогла.
— Я… договорилась… с ними, — слова выходили из неё с болью, как песок из почек. — Я сильная… им была нужна человеческая Сила…
— И они пообещали тебе защиту. В обмен на служение Тьме. Но ты надеялась обмануть и их тоже, не так ли?
— Да, — с той же мукой призналась девушка. — Я не хотела быть с ними…
— Интересно, — продолжал Себастьян, упорно рассматривая угасающий закат, — а вашего местного колдуна убила ты или они?
— Я, — сказала девушка без напряжения: видимо, это признание далось ей легко. — Он ведь знал, что я ведьма, даже учил колдовству. И… использовал.
— Использовал? Но ты же девственница? — не понял Смерх. — А, вот как, — сказал он, заглянув в её память. — Да, и в самом деле отвратительно. И он же, насколько я понял, предложил тебя в качестве девы-защитницы, когда ты ему наскучила? Хорошо, можешь ничего не говорить… Фрета.
Девушка промолчала.
— Итак. Ты вступила в сговор с низшими силами Тьмы, но стать одной из них не захотела. Что похвально. Вместо этого ты отдала им жизнь и Силу колдуна, но им было этого мало. Тогда ты, скорее всего, пообещала им жизнь и Силу того мага, который придёт тебя спасать. То есть, в данном случае, мою жизнь и мою Силу. Но убивать сама ты не хотела… Опять же, похвальная разборчивость. Твои новые дружки тоже отнеслись к этому с пониманием и решили, что они справятся сами. Если бы на моём месте был какой-нибудь посредственный колдунишко, глядишь, у них чего и вышло бы. Но я, на твоё несчастье, не колдун. Я маг. То есть профессионал. Ты это поняла, когда я добрался до твоего логова без потерь. Тебе пришлось срочно устраивать инсценировку — ложиться на камень, обвязывать себя верёвками… но ты ведь сильная ведьма и можешь себя связать парочкой простых заклятий. Хотя узлы не внушили мне доверия.
Он, наконец, повернулся к девушке. Та лежала, крепко зажмурившись. Слёзы на ресницах в свете закатных огней отливали розовым.
— Наконец, последняя сцена, — помолчав, сказал Смерх. — Ты называешь своё истинное имя и пытаешься меня соблазнить. При том прекрасно зная, что будущая защитница деревни не должна быть познана мужчиной, а Истинное Имя должно оставаться тайной. Очень неосторожно, но у тебя не было выхода, не так ли? Последняя возможность
— Что со мной будет? — не сказала, но подумала девушка.
— Вообще-то, — сказал Смерх, — ты предала свой долг и дело Света. Поэтому я обязан передать тебя в руки Светлого Братства. Тобой займётся инквизиция. Что означает в твоём случае — несколько месяцев допросов и потом испепеление на алтаре Светлых Богов. Во всяком случае, в этом состоит мой долг. Но, с другой стороны, Грязцы нуждаются в деве-защитнице, а другой девушки, обладающей Силой, нет. Учесть это — тоже мой долг. Наконец, ты вряд ли захочешь, чтобы всю оставшуюся жизнь к тебе относились как к изменнице, которую привели к служению силой? Поэтому мы вернёмся в село, а я скажу, что еле вырвал тебя из лап нежити. Это даже не будет ложью — или, во всяком случае, это очень маленькая ложь. Но если хочешь, я скажу правду.
— Не надо, — попросила Фрета.
— Тогда постарайся держаться с достоинством, — заключил Смерх. — А теперь вставай. Нас ждут, а идти ещё далеко. Мы должны исполнить свой долг.
Как Себастьян и предполагал, селяне, лишившиеся собственного колдуна, попросили его самолично провести обряд инициации девы-защитницы — и хорошо заплатили за это. Теперь пояс мага был туго набит полновесным серебром.
Обряд он провёл чисто. Одурманенная заклятьями девушка почти не кричала, даже когда он отсекал ей конечности — так хорошо он снимал боль. Только когда дошла очередь до глаз, с Фреткой случилась истерика, но она быстро смирилась.
Перед самым отъездом маг зашёл посмотреть на приготовленную для девушки клеть. Всё было сделано правильно: ровный деревянный пол без заноз, поилка, сток для нечистот. На стенке уже висел новенький бич из воловьей кожи — на тот случай, если от девы-защитницы потребуется вся её Сила. Смерх знал ещё по Училищу, как хорошо боль помогает проявлению высших способностей. Как и увечья. В том числе то тайное, которое делает из мужчины мага.
Но Коим лишилась куда большего, чем тот кусок плоти, который Смерх оставил на алтаре Светлых Богов при вступлении в Братство. А это значит, что больше будет и магическая компенсация. Скоро в обрубке Гранфреты прорастёт зерно Силы. Лишённая глаз и конечностей, она сможет видеть и слышать на многие перегоны вдаль, управлять ветром и облаками, чуять нечисть, едва та высунется из чернолесья. Отныне всходы будут обильны, урожаи — щедры, а волколаки и упыри не потревожат боле покой жителей деревеньки Грязьцы. И даже если Тьма навалится всей своей погибельной мощью, у деревни хватит сил выстоять и дождаться перемоги. Лет десять — пятнадцать — настолько обычно хватает Силы девы-защитницы — село будет процветать. А там они найдут другую золотоволосую девственницу с Силой под сердцем и сделают с ней то же самое.
Дело Света получило ещё одну опору. А он, Смерх, совершил положенное благое деяние, исполнил свой долг, получил справедливую плату — и теперь мог с чистой совестью покинуть эти края.
Затворяя двери клети, маг поймал себя на том, что его это почему-то совершенно не радует.
Тонкая дюжина
DISCLAMER!
Этот текст имеет смысл читать только после ознакомления с первой главой трактата отечественного мага, оккультиста, астролога и учителя жизни Авессалома Подводного "Тонкая Семёрка", посвящённого оккультной психологии.
Не нужно бояться слова «оккультизм»: это книга, написанная с великолепным юмором и безо всякого ладана и астральных колокольчиков. Моё сочинение — это самопальная попытка продолжения понравившегося текста. Разумеется, сравнение с оригиналом не входило в мои планы; так что — будьте снисходительны.
Посвящается Авессалому Подводному, человеку и оккультисту, а также моему другу А.О. и его замечательной Жабе, созерцание коей меня вдохновило…
1. Неподражаемый трактат Авессалома Подводного "Возвращённый оккультизм", чаще называемый "Повесть о Тонкой Семёрке", доставил мне в своё время ни с чем не сравнимое удовольствие. Лично я до сих пор помню отдельные пассажи из Тонкой Семёрки наизусть. Основательное знакомство с этим основополагающим трудом (или хотя бы с первой главой оного) предполагается непременным условием понимания данного текста.
Надеюсь, все мои читатели сделали значительную паузу и насладились этим текстом. Остаётся пожалеть, что трактат Подводного неполон. Автору, видимо, прискучило созерцать гадов, — а может, не все они выползли из своих щелей на момент его прозрения. Как бы то ни было, многих он упустил, в результате чего даже не заметил некоторых важных моментов — например, особого свойства связей между некоторыми из них.
2. Благодаря ценным методологическим замечаниям моего гуру и начальника С.Я.Я., а также оккультному озарению, случившемуся со мною на днях, я получил приятную возможность несколько поправить дело. Мой учитель обратил внимание на то, что, рассуждая последовательно, у всякой тонкой фигуры должна быть своя противоположность, не менее гадкая, чем она сама. Долгое время это оставалось чисто теоретическим построением. Но совсем недавно я имел счастье в высоком озарении духа узреть новую тонкую фигуру, а именно Жабу, являющую себя противоположностью и вечной супротивницей Свиньи.
3. После столь сильного душевного потрясения (отчасти вызванного тем, что Жаба была большая и плотная, находящаяся на стадии перехода от тонкой фигуры к толстой) мне не составило труда вытащить на свет божий и остальных дружбанов, как-то утаившихся от Подводного.