Бедная учительница порой не могла понять, с кем тяжелее общаться: с детьми, которые не вписываются в классические учебники, или с родителями, которых согласно официальной науке не бывает. И которые так умело прячут свою любовь к детям за маской беспечности или чрезмерной строгости. А дети думают, что их не любят, и делают глупости.
Мальчишки хулиганили. Ник прыгал с парохода на "слабо" и однажды чем-то поранился. Ранка была не опасная и даже быстро зажила. Но папа и дядя сильно поругали, и Мария Ивановна очень сердилась. Ганька издевался над городской сплетницей и потешался над американскими туристами. А Вася продал одной дамочке из Чикаго камень с дырочкой по цене настоящего колдовского талисмана.
Однажды Ник и Ганька сильно поссорились. Как водиться в таких случаях, все началось из-за какого-то пустяка. Слово за слово – и вот уже друзья пошли в разные стороны. Мальчики страдали в разлуке, мучились от одиночества, от невысказанных слов. Но сказать "прости, друг!" никто не решался. Все будто по-прежнему, но, оказывается, одному не весело даже в родном лесу. И скучно, как в городе у родственников. Отец Ника сильно переживал за сына, но не знал, чем помочь ему.
Мама Ганьки все же сумела поговорить с сыном, но уговорить его пойти на мировую так и не смогла.
И тогда Мария Ивановна на очередной прогулке с детьми рассказала одну историю.
Про двух подруг, которые с пеленок всюду ходили вместе. Они делились своими переживаниями и тайнами. Девочки росли, учились, влюблялись в знаменитых артистов и с интересом поглядывали на соседских мальчишек. И вот пришла беда. Из-за парня, который заигрывал с обеими подругами, а в компании себе подобных смеялся над ними. Этот красавец клялся в вечной любви то одной, то другой. И вот конец дружбе. Вскоре одна из них уехала в другой город. Девушки слишком поздно поняли свою ошибку. Конечно, через несколько лет подруги помирились, и все кончилось хорошо. Но кто вернет эти потерянные годы?
Мальчики заворожено слушали учительницу. Вдруг Ганька встал, подошел к Нику и сказал: "Прости меня! Давай помиримся!". Ник сразу просветлел лицом и обнял своего вновь обретенного друга, потом тихонько сказал: "Ты на меня больше не сердишься? Тогда давай никогда не сориться! Без тебя так плохо!" Целый день мальчики ходили, взявшись за руки.
Однажды мальчики принесли ужика – напугать девчонок. Но они не испугались, а налили змейке молочка в блюдечко. "Вот у нас и живой уголок", – подумала Мария Ивановна. Вскоре здесь поселилась маленькая собачка-болонка. Ее выбросили из шикарного лимузина прямо в реку с моста, вероятно порода из моды вышла.
Однажды в разгар осенней слякоти в класс вошла дама, очень богато, но безвкусно одетая. Она по-хозяйски села на одну из парт.
– Кто вы и почему мешаете нам заниматься? – строго спросила учительница.
– Немедленно очистите помещение! Я купила этот дом. Здесь будет мой склад!- кричала дама.
Дети сидели буквально приклеевшись к своим местам. Собачка залаяла, уж зашипел и стал сворачиваться кольцами, как удав. Мария Ивановна позвонила в полицию и в отдел образования. Ей ответили, что строение, зарегистрированное по данному адресу, никто не продавал и не покупал. Ник забрал у Васи свой телефон, позвонил к папе.
– Все вон!!! Я жду! – нетерпеливо переминалась с ноги на ногу дама.
– По какому праву Вы тут распоряжаетесь?- злым шепотом спросил Ник -Заткнись, сопляк!
В классе было шевеление. Даме готовился сюрприз. Вода в установку была залита с лета и предназначалась для прежней учительницы. Но злая учительница ушла, установка осталась неиспользованной. Вода в ней протухла. У стены стоял стул- инвалид, сломанный прошлой осенью. Девочки творили чары, чтобы тетка убралась по своей воле и больше никогда не появлялась. Но психика женщины была настолько закалена в базарных склоках, что детское колдовство не могло ее пробить.
Неожиданно Ник сказал: "Неугодно ли Вам присесть? Сесть всегда успеете". Дама со злости грохнулась на стул. Тот со стоном развалился. Мало того, ей на голову вылилось около двух ведер дурно пахнущей жидкости. Пока дама барахталась в складках ужасно дорого плаща (из крокодиловой кожи), дверь резко распахнулась, и в класс ворвались несколько агрессивных ребят в форме полиции.
– Держите тетку!- в один голос закричали дети, она у нас тут всю мебель поломала, всю воду разлила.
– Вы в своем уме? Эти сопляки сами все подстроили!- парировала рассерженная тетка, – Я теща мера города! Вы у меня поголовно в мусорщики пойдете!
Крики криками, а налицо сломанный стул, разлитая вода и пятеро перепуганных ребятишек. Начальник расчета помог женщине подняться и сказал: "Госпожа, составим протокол. И будьте уверены, мы доведем инцидент до сведения администрации!" О склочном и злобном нраве тещи главного городского начальника было известно всем, даже детям (правда, под большим секретом). А их отношения с зятем описаны в многочисленных анекдотах на эту тему.
Когда разобрались, выяснилось следующее. Оказывается, теща мера ничего против школы не имела. Просто, прогуливаясь по деревенским улицам Лебенталя, женщина обратила внимание на добротное здание рядом с пристанью. И подумала: "А что если в нем устроить склад для моего магазинчика. Неплохо". И решила действовать по излюбленной схеме: сначала захват помещения, затем шантажом "любимого" зятя узаконить свое положение.
Но на этот раз глава администрации не стал слушать "любимую маму жены", а предъявил ей компрометирующие материалы, которые собрали его доверенные люди.
Тетушке стало невыгодно ссориться с зятем. Женщина не только извинилась, представив все, как неудачную шутку, но и внесла на текущий счет школы кругленькую сумму. Деньги пригодились позже. Все успокоились. Жизнь продолжалась.
Глава 5. Зимние неприятности.
Более или менее благополучно прошла осень. Наступила зима. Зима в этой стране не могла даже сравниться с самой теплой зимой на родине Марии Ивановны. Но все-таки это была зима с ветрами, с мокрым снегом, с затяжными метелями. Выяснилось, что Ник и Дина очень плохо переносят холод. Оба часто простужались и долго болели.
Мало того, Ник иногда становился каким-то сонным, вялым. А еще мама Дины очень внимательно следит за модой, но не всегда интересуется практичность наряда. В результате дочь одета всегда очень красиво, но не всегда по погоде. Марие приходилось заниматься с заболевшими детьми после уроков, успокаивать их родителей.
Отец Ника вынужден был надолго уехать из дому по делам. Его вызвали в какое-то таинственное место, которое называется "Центр". Мальчик знал, что в этом "центре" сидят папины начальники. Папа уезжал очень встревоженный. Мальчик после школы сидел один, часто забывая включить отопление. И смотрел на реку. Ему было страшно одному, но жить в другом месте (в школе или у колдуньи (она жалела мальчишку и была не равнодушна к его отцу)) малыш отказывался категорически: "Вдруг папа приедет, а меня нет. А вдруг ему плохо, и никто его не пожалеет". Увести против воли этого ребенка никто не решался – малыш был слишком сильным и очень упрямым. Взрослые, включая Марию, регулярно ходили его навещать, и по очереди оставались с мальчиком на ночь.
Но не уберегли. Ник однажды серьезно заболел. С утра болела голова, и было больно глотать. К середине дня горло болело невыносимо. Стало не до учебы.
Заболевшего мальчика положили в отдельную комнату. И все дети старались помочь.
Девочки заваривали чай из трав, которые вкусно пахли. Дина даже сделала подобие компресса на горло. Стало немного полегче. Как назло, в этот день разразилась страшная пурга, и выйти было не возможно.
Ночью стало совсем плохо. Дышать стало тяжело, голос осип. И стало очень страшно.
И еще начался сильный выматывающий кашель, от которого горло болит еще сильнее.
Дети тоже суетились – девчонки заваривали травы, грели воду, и испуганно переговаривались. Вася и Ганька "сидели на телефоне", но связи не было.
Учительница не спала всю ночь. Она пыталась давать таблетку, которая тут же выходила наружу. Поила водичкой и чаем, растирала теплой водкой, делала уколы, которые предписаны инструкцией для такого случая. Мальчик плакал и звал маму.
Голосок уже стал слабенький, а кашель все сильнее и страшнее. Всю ночь дети и учительница не спали. Мария меняла компрессы, сидела вместе с ослабевшим мальчиком под одеялом, дышала горячим паром. От этого становилось немножко полегче, но вскоре все опять возвращалось. Ребятишки за стенкой тревожно переговаривались, девочки прибегали помочь, а Вася и Ганька пытались заговорить своего друга, "чтобы он не боялся". Только под утро дети заснули как котята, где попало: Дина свернувшись калачиком в кроватке, Вася и Ганька, прямо на диванчике, как сидели с журнальчиком с комиксами в руках, так и заснули, Хильда спала прямо за столом, уронив голову на руки.
Утром больной мальчик беззвучно плакал и держался руками за шею, ногти на руках посинели. Дети испуганно молчали, а впечатлительная Дина тихонечко всхлипывала.
Ганька держал друга за руки и уговаривал еще немножко потерпеть.
Но тут удалось дозвониться до больницы. Через несколько минут, которые всем показались вечностью, раздался шум мотора, и показалась бригада медиков. "Мамочка, – обнял Ганька вошедшую женщину,- там Нику совсем плохо". В больнице Хильдегарду Нельсон очень ценили. Кроме того, что она была колдуньей, она имела диплом врача-хирурга и к нему золотые руки, она быстро и точно устанавливала диагноз. Именно эта женщина организовала, оснастила и обучила передвижную операционную команду. Эта команда спасла не одну жизнь.
Она осмотрела Ника, и опасение Марии Ивановны подтвердилось. В машине уже ждала стерильная операционная комната. К больному никого из друзей не пустили.
Ник оказался совсем один среди незнакомых людей, в комнате пахнущей лекарствами, и еще болью, страхом, отчаянием. Малыш все чувствовал, все слышал, но не мог даже открыть глаза. Он очень боялся, но умирать не хотелось. Мальчик обреченно ждал начала операции и мечтал, чтобы все поскорее закончилось. Долго ждать не пришлось. Еще никогда в жизни ему не было так больно. Внутрь стало засасывать все подряд. В шее осталась металлическая трубка. Личико порозовело, не стало синих ногтей. Мальчик с трудом разлепил веки и увидел знакомые глаза над повязкой. "Теперь ты будешь жить, – сказала их обладательница, – тебе пришлось не сладко, но что поделаешь. Мы едва не опоздали. Сейчас отдыхай". Женщина провела по волосам, боль утихла. Мальчик провалился в сон.
Проснулся Ник в другом месте. Он попытался заговорить, но не вышло.
Металлическая трубка раздражала, и мальчишка попытался от нее избавиться. "Не трогай руками!" – услышал он знакомый голос и увидел тетю Хильду в чудном синем наряде, она промывала ранку на шее. Было опять больно.
В больнице Ника провел больше месяца. За это время он познакомился с доктором, завел себе друзей. Мальчишка испуганно вздрагивал на уколах и перевязках.
Соприкосновение с железом было болезненное, а процедуры – очень неприятные. При этом работники больницы удивлялись, что ребенок просто закусывает нижнюю губу и затравлено молчит. На память об этом приключении остался шрам внизу шеи.
В больнице, куда поместили Ника, навещать больных запрещалось. К окну подходили друзья и кричали. А еще передавали записки. Иногда с мамой пропускали Ганьку и Хильду, с ними пристраивался Вася. А если где-то Вася, то Дина будет там обязательно. Дина рассказывала все городские сплетни в пересказе актрис местного театра. А Вася приносил с рынка (где его дедушка заведовал всей бухгалтерией) интересные детские книжки. Вот уже Ника можно забрать домой. До приезда папы он остался у колдуньи. Одного дома его не оставляли, не смотря на все уговоры и даже слезы ребенка. Папе оставили записку. Мальчик был по-прежнему очень слабеньким и много спал. Но в школу все равно ходил – одному, да еще в чужом доме, очень скучно. А в школе все-таки интересно.
В школе провели дезинфекцию и проверили всех детей. Несколько раз приезжала санитарная инспекция, слегка поругала учительницу за мелкие нарушения.
Ясным морозным утром приехали специальные женщины из полиции, которые хотели забрать Ника в приют как беспризорника. Мальчишка просто остолбенел от неожиданности и долго не мог даже слово произнести в свою защиту. Ему очень не хотелось уезжать от своих друзей, в казенное заведение. Там, наверняка, придется кулаками отвоевывать свое место под солнцем. Маленький никс просто вцепился в спинку кровати мертвой хваткой и с ненавистью глядел на непрошеных гостей.
Тетеньки пытались подступиться к нему и с лаской, и с угрозами. Но мальчишка упрямо продрожал сжимать деревянный шарик, а чиновницы не могли подойти к нему, их будто что-то отбрасывало назад.
Дамы уже потеряли терпение и уже пригрозили вызвать наряд полиции. Самая старшая из них уже под складками широкого пальто любовно поглаживала хлыстик. Этот предмет остался у нее со времен службы в СС. Дама считала эти годы лучшими в своей жизни: полная власть над заключенными и никаких тебе проверок – не то, что сейчас. Но при посторонних, разумеется, не вдавалась в воспоминания. Пожилая чиновница встретилась глазами с колдуньей, и вдруг осеклась – она поняла, что издеваться над ребенком здесь не позволят.
– Ну и пусть! Все равно никуда не пойду! Хоть убейте – не поеду!!! – по-прежнему твердил маленький Ник, из глаз катились слезы от бессилия и обиды. И мальчишка никак не мог загнать обратно эту глупую соленую воду.
Старшей Хильде и Марие Ивановне удалось, с огромным трудом, убедить приезжих дам не увозить маленького Ника. Женщины говорили, что мальчишка сытый, опрятно одетый, находится под постоянным присмотром матери его друга, аккуратно посещает школу и неплохо учится. Чиновницы отступились, может быть, впервые в жизни, нарушив инструкцию. Их утешало то, что ребенок остался в семье. И еще эти чиновницы сэкономили огромное количество бюджетных денег, что было отмечено поощрительной премией к Рождеству. И только бывшая эсэсовка так сокрушалась, что не удалось использовать любимый аргумент.
Не прошло нескольких дней после всего этого, заболела Дина. Девочка простыла, гуляя с мамой и ее очередным поклонником до полуночи. Было холодно, а этот сорокалетний юноша угощал дам мороженым. Ничего страшного не случилось, просто мама Дины совершенно растерялась, и не нашла ничего более умного, чем поручить дочь заботливым рукам врачей и мед сестер. Благо есть, чем платить. У нее сложная роль в театре, вокруг нее плетутся интриги, а ночные бдения у постели больного ребенка не способствуют карьерному росту.
Дину почти каждый день навещали ее друзья, рассказывали новости, приносили угощения и книги, весили и развлекали девочку. Дина была рада такому вниманию к своей персоне. Раньше ее жалела только мама, да и то если было хорошее настроение. В это время они близко сошлись с Васей. Их дружба удивляла даже много повидавшую Васину бабушку. Практичный и уверенный в себе мальчик опекал нежную одноклассницу.
Все больные поправились. Дети готовились к рождеству – учили стихи и песни, придумывали и разыгрывали забавные сценки. Ребятишки приготовили подарки с сюрпризами для родителей. Они по нескольку часов в день каллиграфическим подчерком переписывали загадки, интересные рассказики и песни, которые сами же и придумывали, рисовали картинки. Начались каникулы, но дети все равно прибегали в школу: встретиться с друзьями, поболтать с учительницей, прорепетировать рождественский концерт для родителей. Только Ник часто замирал и прислушивается к темноте за окном. Никто не спрашивал. Все и так знали, что мальчик ждет отца, о котором никто ничего не знает. И скучает