— А куда мы едем, то?
— Шопинг у нас, Рыжик, — рассмеялась Соня, — Шопинг!
***
Лизу всегда подташнивало в торговых центрах. Особенно в таких престижных, которые столь обожала Алмазова. Суета утомляла, сверкание витрин слепило глаза, раздражая с каждой минутой все сильнее. Словом, шопинг Карпова не любила. Наблюдать, как светские львицы отстегивают кругленькие суммы за, казалось бы, совсем ненужные, но брендовые мелочевки, было выше ее сил. Да и не понимала она этого сомнительного удовольствия, поэтому, с угрюмым видом, брела за Соней. От витавших в воздухе разнообразных ароматов, и дорогостоящих парфюмов (которые, смешиваясь, становились хуже дихлофоса) голова шла кругом. Лизе катастрофически не хватало кислорода, и она была готова на все ради глотка свежего воздуха. Девушка с укором посмотрела на подругу, которая подобно обезьяне, металась от одного бутика к другому.
— Соня! Да у тебя уже по четыре пакета в руках, или ты не замечаешь?
— Потерпи еще несколько минут, — состроила жалостливую гримасу Алмазова, — И, кстати, вместо того, чтобы ворчать, обновила бы заодно и свой гардероб!
Лиза потупила взор, и притихла на полуслове.
— Извини, — как можно тактичнее, произнесла Соня, — Я не хотела тебя обидеть. Если хочешь, можешь забрать все это. Мне для сестры не жалко…
— Спасибо, дорогая, но нет, — Лиза пристыжено прикусила губу, — Просто много денег ушло на костюмы к чемпионату. Бабуля на одну пенсию живет, не могу я на шее у нее сидеть, пойми! Обойдусь без новой одежды…
Соня от возмущения поставила пакеты на пол:
— А для чего ты работаешь, в таком случае?
— Из-за тренировок у меня было мало смен в прошлом месяце. Этого едва хватит, чтобы за квартиру заплатить.
— Бррр! Не называй этот клоповник квартирой, — передернула плечами Алмазова, — Рыжик, ты очень фигуристая, и безумно сексуальная девушка. Но, зачем, скажи на милость, прятать свои достоинства в бесформенной одежде, когда наоборот, их нужно подчеркивать?
— Но…
— Хорошо, — Соня жестом остановила пререкания Лизаветы, — Открой секрет, в чем ты собралась идти на благотворительный бал?
Лиза в ужасе прикрыла рот ладонью:
— Как же я могла забыть?!
— Ясно, — подытожила Алмазова, — Ни в чем…
Как ни странно, Соню заставила замолчать проходящая мимо женщина. Вниманием Лизы она тоже завладела. Такая легкая, невесомая. Незнакомка, будто порхала по воздуху на высоких каблуках, причем так надменно и уверенно, что Карпова невольно залюбовалась. Ухоженная, светящаяся счастьем, она с кем-то весело щебетала по телефону. Повесив пакеты на запястье, женщина пыталась положить кошелек в сумочку, но видимо так увлеклась диалогом, что не заметила, как тот выпал. Не обращая внимания на возгласы Сони, Лиза подняла его с пола, в надежде догнать незнакомку:
— Извините! — подбежала Карпова к женщине. Да, вблизи она выглядела гораздо старше, но не менее привлекательной, — Я от самой лестнице Вас преследую…
Дамочка лучезарно улыбнулась, и было в той улыбке что-то такое…До боли знакомое.
— Надо же, — произнесла она, с долей иронии в голосе, — Обычно меня преследуют мужчины.
— Вы все не так поняли, — Лиза протянула ей кошелек, — Вот, вы обронили…
— И правда, — она задумчиво посмотрела на девушку, — Сколько?
Лиза недоуменно захлопала глазами:
— Что, сколько?
— Солнышко, да ты словно с луны свалилась! Вознаграждение. Сколько денег просишь за возврат кошелька?
— Ничего не нужно, — Карпова настойчиво протянула женщине свою находку, — Держите!
Незнакомка с изумлением разглядывала Лизу, будто диво дивное узрела:
— Но…В нем налички на десять тысяч евро.
— И что? Это же Ваше!
Женщина осторожно забрала кошелек из рук Карповой, внимательно разглядывая ее лицо:
— Таких как ты, почти не осталось, златовласка, — тяжело вздохнула она, наконец, — Сохрани чистоту, и невинность своей души, как можно дольше. Этот мир жесток, смотри, не сломайся.
Лиза, кивнув в знак согласия, с чувством выполненного долга, вернулась к Алмазовой.
— Ну что, — снисходительно улыбнулась Соня, — Идем выбирать тебе платье!
***
Карпова искренне радовалась обновке. Впрочем, как и любая нормальная девушка ее возраста. Именно поэтому, она с нетерпением полезла в пакет, стоило Соне немного отъехать от парковки торгового центра.
— Это что за ерунда? — испуганно воскликнула Лиза, держа в руках приобретенную пару минут назад, вещь, — Нам продали не то платье, Соня!
— Успокойся, — невозмутимо облизала клубничный чупа-чупс Алмазова, — Они упаковали то, что я им сказала.
— Как? — от безысходности крепче вцепилась в шелковую ткань, — Зачем?
— Неужели думаешь, что я отвалила бы столько денег за тот бесформенный мешок, который вознес тебя на вершину блаженства?
— Оно практичнее. К тому же, я чувствовала себя в нем комфортно…
— Ага. Только выглядела ужасно. Не хватало цыганской шали в качестве основного аксессуара, — Соня с силой вдавила педаль газа в пол, — Поверь, эта модель сделает из тебя богиню благотворительного вечера.
Лиза, обиженно фыркнув, отвернулась к окну. Пару секунд просидела, молча, но не выдержала — заговорила первой.
— Если правильно все понимаю, то за эти ленточки еще и должна тебе триста долларов?
— Нет. Это подарок, — подмигнула девушка, перестраиваясь в другую колонну.
— Не нужны мне такие подарки…
— Хорошо, значит, должна, — подвела итог Соня.
— Превосходно, — не унималась Карпова, — Мало того, что оно меня обтянет, словно вторая кожа, так еще и грудь вся наружи будет…
Алмазова абсолютно серьезно посмотрела на подругу, призывая к смирению. Как бы напоминая, что выбор уже сделан:
— Не преувеличивай масштаб катастрофы. По крайней мере, все узнают, что она у тебя есть! Причем, очень красивая и аппетитная. Это я как девушка говорю, а представь реакцию мужчин…
— Уже представила, — огрызнулась Лиза, — Поэтому ни за что его не одену.
— Оденешь, — парировала Соня, резко выворачивая руль, — Если мои подарки для тебя хоть что-то значат. А уж если жизнь дорога, то еще и станцуем!
— Ты чего творишь, — испуганно вжалась в сидение Карпова, когда Алмазова, развернувшись на светофоре, выскочила на встречную полосу.
— Держись крепче, — был вынесен приговор, — За нами следят от самого торгового центра. Попробую сбросить хвост!
Говорить еще что-либо под руку Лиза попросту не решилась. Очень редко видела подругу такой сосредоточенной и…бесстрашной. Осторожно выглянув в окно, заметила черную «Инфинити», следующую за ними буквально по пятам. Водителя разглядеть было невозможно — стекла полностью тонированные.
— Сядь нормально, Рыжик, и пристегнись, — рявкнула Алмазова тоном, не терпящим возражений, — Устроим тест-драйв моей крошке!
Лиза, прикрыла глаза.
«Господи, сделай так, чтобы мы не расстались с жизнью именно сейчас. Иначе, последним, что я запомню, останется обворожительное черное платье, за которое еще не успела расплатиться».
Дышала она через раз. Внутри сжалась стальная спираль, предчувствуя беду.
Все произошло мгновенно. Визг тормозов. Удар.
— Вот и приехали. Черт! — констатировала факт Алмазова, от досады ударяя по рулю, — Ты как? Сильно ударилась?
— Порядок, — промямлила срывающимся голосом, — Легко отделались…
— Ах, ты ж, курица е***ая, — плевал слюной водитель «Лексуса», стремительно приближаясь в их сторону, — Кто таким овцам права дает, не понимаю!
Кто-кто, а подруга терпеть подобное не станет, в этом Карпова была уверенна, поэтому, ничуть не удивилась, когда та, словно ужаленная, выскочила из машины, и угрожающе двинулась навстречу амбалу:
— Слышь, урод, — поприветствовала его девушка, уперев руки в бока, — Отсо*и, и успокойся!
— Влада в любом случае постигнет неудача, ведь данная анатомическая часть у тебя отсутствует. Не так ли, Соня? — раздался спокойный баритон за спиной Алмазовой.
Обернувшись на голос, девушка обомлела. Как и при первой встрече начали подкашиваться колени, едва столкнулась взглядом с его глазами цвета виски. Прямо, как в песне Натальи Ветлицкой!
— Алексей…
То ли выдохнула, то ли просто промямлила Соня.
— Мой водитель, безусловно, палку перегнул, за что ответит позже, — между тем продолжал Гордеев старший, — Но, ты тоже далеко не ангел! Почему так экстремально водишь? Совсем жизнью не дорожишь?
Алмазова насупилась, виновато хлопая ресницами:
— Мы от погони уходили…
— Бред, — с серьезным выражением лица, скрестил руки на груди.
— Я не вру, — ощетинилась девушка, — Вон, у Рыжика спроси.
Алексей, заметив Лизу, поприветствовал кивком, но подходить не стал.
— От поклонников убегали? — мужчина, ни капли не стесняясь, изучал все достоинства Сониной фигуры, скользя по ней затуманенным взглядом, — Не иначе. Только в следующий раз не виляй так машиной, она — не попа.
Что больше разозлило Соню, сказать сложно. Да только от былого смущения не осталось и следа.
— Вообще-то, это твой водитель мне бампер помял…
— А чего ты ожидала, если на таком расстоянии зад подставила? — негодовал Гордеев.
— Следи за языком, Алексей, — ответила на вызов Алмазова, — Я еще никому свой зад не подставляла!
— Еще одно неверное слово, глупышка, — прохрипел мужчина, понимая, как двусмысленно прозвучала его претензия, — И, клянусь, подставишь. Только вот никакого отношения к машине это иметь не будет!
Соня подошла на опасно близкое расстояние — не смогла удержаться.
— Обещаешь? — прошептала одними лишь губами.
Алексей прокашлялся, явно желая перевести разговор в другое русло:
— Держи лучше визитку. Пришли мне в офис счет на ремонт машины по этому адресу.
Соня, разочарованно приняла ламинированную бумажку из его рук, избегая смотреть в глаза.
— Я бы предпочла искупить свою вину в каком-нибудь тихом ресторанчике…
— Извини, Соня, — Алексей пождал губы, — Много дел. Очень!
— На следующей неделе? — поражаясь сама себе, произнесла Алмазова. И тут же возникло острое желание закрыть рот ладонью, чтобы не опуститься еще ниже в лице этого надменного человека.
— Соня, — пытался подыскать правильные слова Гордеев, — Не усложняй…
Окончание фразы девушка уже не слышала — от зашкалившего пульса заложило уши. А в глазах непривычно защипало. Страшась выдать свое состояние, она со всех сил побежала к машине. Оказавшись в салоне, дрожащими руками пыталась повернуть ключ в замке зажигания.
— Что это было? — вкрадчиво поинтересовалась Лиза, забирая из рук подруги визитку.
— Я не знаю, — глухо простонала Алмазова, до упора выжимая педаль газа.
***
— Я не ясно выразился, Чех? — Похомов с силой стиснул телефон в руке, — Ты башкой думаешь, или все же яй**ми? Сроки истекают, пора деньги возвращать!
— Сумма слишком велика, Борзый, — пыхтел мужчина в трубку, — Понимаешь же, что все бабки в деле. Дай мне хотя бы неделю, я все отдам. Даже с процентами, отвечаю!
— Три дня, Чех, — устало выдохнул Дмитрий, — Три дня, и не часом больше. Иначе отожму твой бизнес, к чертям собачьим. Без штанов ведь оставлю…Голым по миру пущу!
— Борзый, да ты…
— Все, я сказал! — прервав вызов, мужчина брезгливо швырнул телефон на стол. Что за паршивый денек, мать его…С самого утра настроения не задалось.
— Чего лютуешь то, Дим? — Соколовский, расслабившись в кресле-качалке, внимательно наблюдал за другом, — Чех очень важен сейчас, как партнер. А ты его ниже плинтуса…
Похомов окинул друга свирепым взглядом:
— Да он лишь благодаря сотрудничеству с нами на плаву держится. Бизнес Анатолия давным-давно стал убыточным.
— И только поэтому его нужно добить окончательно?
— Сокол, заткнись уже! Как же вы все меня сегодня достали…
Дмитрий, нервно пошарив по карманам брюк, извлек оттуда пачку сигарет и зажигалку. Машинально, затянулся посильнее, надеясь как можно скорее успокоить разбушевавшиеся эмоции. Умом ведь понимал — прав Пашка. Прав. Да только поделать ничего с собой не мог.
— А! Теперь понятно, почему ты такой смурной весь день, — начал философствовать Павел, — Наверняка, у Лизы был?
Дмитрий задумчиво кивнул в ответ:
— Отцовский подарок забрал…
— Не выдержал таки, — друг осуждающе покачал головой, — Сразу после моего ухода сорвался адрес проверять, или все же подождал часок, другой?
— Перегибаешь палку, Сокол. Я отчитываться, как шкет пятилетний, не собираюсь.
Соколовский очень хорошо знал Борзого. За столько лет, бок о бок, грех не выучить. Зачастую и без слов друг друга понимали. Сейчас Дмитрий был слишком взвинчен, и причина тому могла быть всего лишь одна:
— Неужели, отказала?
— Выставила за дверь! — Похомов в сердцах сломал сигарету и швырнул ее в ближайшую стену.
— Ни х**а себе! — удивленно присвистнул Пашка. — Если мне память не изменяет, то это единственный случай, когда тебя девка отшила.
— Вообще-то, второй, — задумчиво произнес мужчина, — Первой была Елена Сергеевна.
Соколовский прыснул со смеха. Даже бумаги из рук выронил.
— Ну, да. Как я мог забыть классуху то нашу. Сколько же нам тогда было?
— Двенадцать, — Борзый, последовав примеру друга, расслабился в кресле, закинув руки за голову, — И столько же часов я простоял в углу за тот случай.
— Зацепила она тебя, да? — прозвучал в тишине вопрос Соколовского.
Дмитрий вмиг серьезным стал. Даже желваки на лице заходили от напряжения.
— До одури! До сих пор трясет…
— Заметно.
— Не х*р ухмыляться, Соколик. Я тут вообще-то душу изливаю.
— И вовсе я не ухмыляюсь. Просто пытаюсь представить, какой ущерб нанесен твоему эго…
— Понять не могу, что в ней такого? Вот, просвети меня. Обычная, ведь. Невзрачная, серая…
— Рыжая…
— Забитая, — продолжил Похомов, явно недовольный тем, что Пашка его перебивает, — Зашуганная. Боится каждого шороха…
— Зато, искренняя. Живая. Лгать не умеет…
— Но, не выходит у меня из головы, и все тут, — проигнорировал реплики друга Борзый. — Хоть башкой об стену долбись, честное слово!
Мысли, в мгновение ока, перенесли Дмитрия на несколько часов назад. В тесную квартирку, где на него своими бездонными глазами взирала рыжеволосая девушка, облаченная в одно лишь полотенце. Кровь закипела в венах и, повинуясь инстинкту, устремилась к области паха.
— Черт! — ругнулся он сквозь зубы, подавляя в себе внезапно вспыхнувшее желание.
— И что делать будешь?
— Кто ж его знает…Для начала, дам ей недельку форы. Сам за это время дела кое-какие разгребу, а то из рук все валится. А потом, займусь Лизой вплотную.
Пашка искренне удивился:
— Зачем?
— Туго соображаешь, дружище. Завязывай-ка с бухлом, пока не поздно.
— Можно же было просто ответить, лекарь х*ров.
— Я хочу эту девочку. И она станет моей!
— Да что ж, ты Борзый, как бульдозер! Прешь напролом…Так нельзя. Только не с Лизой…
— Слушай сюда, Паша, — непонятно из-за чего рассвирепел Дмитрий, — Если мне понравиться чья-то ж**а, то не пройдет и двух часов, как ее обладательница будет искусно скакать на моем чл*не! А Лиза…Проблема в том, что Лиза нравиться вся. От макушки, до кончиков пальцев. И я из последних сил сдерживаюсь, чтобы не наброситься на нее.
— Похомов, ты рехнулся? Угомонись уже. Эту девушку нужно просто оставить в покое. Я про Лизу сейчас говорю.
Дмитрий упрямо замотал головой:
— Нет. Билет в мою постель ей был прописан, едва она появилась в клубе.
Мужчина, ворвавшийся в кабинет без предупреждения, заставил Борзого вскочить на ноги. Каким таким ветром могло занести сюда самого Зарутского? Пашка, и тот с приоткрытым ртом застыл.
— Ты бы секретаршу сменил, птенчик, — просипел тот прокуренным, севшим голосом, — Слишком уж неубедительно она мямлит о том, что Дмитрий Аркадиевич занят.
Похомов со всех сил боролся за внутреннее самообладание, но неприязнь к этому человеку брала верх над разумом. Злейший враг его отца, и Алексея Гордеева собственной персоной.