Чтобы не застрять в пробке, Николь выехала пораньше, но движение было достаточно спокойным, поэтому, когда она въехала на стоянку Бэл-Харбор-Шопс, на часах было одиннадцать двадцать пять. Следовало взять в автомате талончик на оплату стоянки. Николь всегда раздражала подобная несправедливость: с какой стати платить за право потратить здесь кучу бабок!
«Что ж, по крайней мере, можно немного поглазеть на витрины», – решила она.
В «Саксе» ее внимание привлекла белая футболка. Цена ошарашивала: триста пятьдесят долларов за обычную хлопчатобумажную футболку, правда, с лейблом «Версаче»! Конечно, воротничок и рукава имели оригинальную форму, к тому же это якобы был итальянский хлопок, но все же целых триста пятьдесят долларов – именно такую сумму она готова была выложить за костюм!
Просто невероятно!
Впрочем, столь же невероятно, как и цена костюма, вскоре привлекшего ее внимание. Увидев цену – четыре тысячи двести долларов, она попятилась.
– Вам нравится? – спросила ее продавщица.
– Да, но… пожалуй, немного дороговато.
Девушка, не скрывая ироничной улыбки, чуть снисходительно посоветовала ей отправиться за покупками в шопинг-центр для не слишком состоятельных клиентов!
Журналистка поспешила поскорее ретироваться. Однако тут же застряла возле бутика «Гуччи». Открытые туфли-лодочки на минуту заставили ее мечтательно застыть перед витриной (настоящее произведение искусства, просто музейный экспонат!). Николь даже не осмелилась зайти внутрь, чтобы полюбоваться ими вблизи: это удовольствие для мазохистов, а к этой категории она точно не принадлежала! Молодая женщина представляла, сколько может стоить эта пара, по меньшей мере три или четыре сотни долларов, а может, и дороже… Даже в период распродаж, с пятидесятипроцентной скидкой, они были недосягаемы. Николь обожала красивую обувь, но, увы, до сих пор ей приходилось довольствоваться остатками прошлых сезонов либо блеклой подделкой, купленной с уценкой в тридцать или сорок долларов: чтобы расхаживать в туфлях, которые ей действительно нравились, в ее бюджете недоставало как минимум одного нуля!
Несколько подавленная впечатлениями от прогулки, она с пустыми руками, не купив даже зубочистки, направилась в ресторан «Ля Куччина», расположенный на террасе первого этажа, в шикарной прогулочной зоне. Поджидая вдову миллионера, она заказала чашку капучино, затем вторую и наслаждалась кофе с почти религиозным пылом, до последнего глотка. Она начала уже волноваться, так как миссис Симпсон запаздывала на целых двадцать минут. Наконец та появилась в ресторане. За ней следовал водитель, державшийся немного поодаль. Вдова, казалось, нервничала или, скорее, была чем-то расстроена, но тут же пояснила причину:
– Простите, что заставила вас ждать. Я потратила полчаса на поиски этих фотографий. Так и не нашла. Может, это моя идиотка горничная выбросила их по ошибке. Она уже не первый раз допускает оплошности. Утром чуть не разбила вазу, а вещи умудряется положить в самые невероятные места, и я нахожу их только спустя год. Мне давно бы следовало избавиться от нее, но что вы хотите, сегодня практически невозможно подобрать хороший персонал. Но я еще раз прошу прощения, знаю, как эти снимки были важны для вас.
– Ничего страшного, – заверила ее Николь.
И все же молодая женщина огорчилась. Что, если миссис Симпсон разыгрывает новую комедию? Возможно, она предложила вернуть снимки, так как точно знала, что это ни к чему не приведет, поскольку уже уничтожила их или запрятала в надежное место? Как знать?
Решительно, в этом занимательном деле нет и никогда не было ничего определенного! Все зыбко, основано на неверных догадках.
Глория Симпсон на сей раз была одета в более светлые тона (может, она решила покончить с трауром?): серое платье из тонкой шерсти оттеняло изумрудное колье. Вдова уселась напротив Николь и заказала бокал белого вина.
– Миссис Симпсон, – начала Николь, – поскольку времени у нас немного, я сразу перейду к делу. Не знаю, смогу ли объяснить… Я… когда мы разговаривали в первый раз, вы сказали, что ездили в Нью-Йорк навестить свояченицу. Это было на неделе, предшествовавшей кончине вашего мужа.
– Да, – коротко подтвердила Глория Симпсон.
– В день отъезда вас видели в аэропорту в компании доктора Гринберга.
Миссис Симпсон оставалась совершенно невозмутимой. Николь удивилась: неужели та настолько контролирует свои эмоции?
– Да, мы действительно столкнулись в аэропорту. Мы даже летели на одном самолете. Алан был приглашен на медицинский конгресс, проходивший в Нью-Йорке. Но я не понимаю, к чему конкретно вы клоните.
– Миссис Симпсон, я не инспектор полиции, но ясно одно: если бы полицейским стало известно, что вы летели в одном самолете с доктором Гринбергом за несколько дней до смерти мужа, у них бы возникли серьезные вопросы.
– Но почему?
– Потому, что в ходе расследования также выяснилось бы, что у вас с доктором Гринбергом много лет назад была длительная связь, что он отказался жениться на вас, так как был женат на состоятельной даме с немалыми связями, и что эта женщина умерла от рака несколько месяцев назад. Также стало бы известно, что именно Алан Гринберг лечил вашего мужа от повышенного давления, а расположенная возле его клиники аптека снабжала больного поддельным препаратом моноприл. И как следствие, имелись бы достаточно веские причины полагать, что доктор виновен. Теперь вам ясно, к чему я веду?
Миссис Симпсон хранила молчание, но на этот раз ей не удалось скрыть волнение; она явно была потрясена. Вдова склонила голову, а когда, после длительной паузы, подняла, Николь увидела, что на ее глазах выступили слезы.
– Если то, что вы говорите, правда, то это ужасно. Он и вправду сумасшедший.
– Кто?
– Доктор Гринберг. Месяц назад он спросил меня: «Теперь я свободен. Что, если жизнь распорядится так, что ты тоже станешь свободной, выйдешь ли ты за меня замуж?»
– И какова же была ваша реакция?
Но Глория Симпсон не успела ответить на этот вопрос, поскольку подошла подруга, с которой у нее была назначена встреча.
Глава 26
– Я уже сказала, что мне не о чем с вами разговаривать! Оставьте меня в покое!
Резкие слова, брошенные Марией Лопес, показались Николь просто ледяным душем. Она уже битый час вела наблюдение за жалким подъездом отнюдь не элитного дома, где жила молодая женщина.
В тот момент, когда Николь уже собиралась отказаться от своей затеи и убраться восвояси, наконец показалась новоиспеченная миллионерша в вызывающе короткой юбке и черном кожаном пиджаке, с озабоченным видом шагавшая по тротуару. Удивительное создание! За шесть лет трижды выйти замуж, умудрившись каждый раз скоропостижно и выгодно овдоветь. Сексапильной красотке, несомненно, был присущ неоспоримый шарм, позволявший с легкостью покорять всех этих мужчин, несмотря на почтенный возраст и немалый жизненный опыт.
Не секрет, что состоятельные мужчины, даже в преклонных летах, обычно вызывают жгучий интерес у слабого пола. Соответственно, жизнь предоставляет им право выбора. Каким же образом Марии Лопес удавалось обойти многочисленных соперниц? Может, она владеет секретным оружием обольщения? «Как-то это все странно», – подумала Николь.
– Мне нужно задать вам всего несколько вопросов, это крайне важно, – настаивала журналистка.
Барменша даже не потрудилась ей ответить. Она толкнула входную дверь и вошла в вестибюль. Николь, несмотря на грубый отказ, последовала за ней. Мария нетерпеливо рылась в сумочке, ища ключ от почтового ящика.
Журналистка заметила в углу вестибюля невысокого смуглолицего мужчину средних лет. Очки с затемненными стеклами, дождевик и ковбойская шляпа, а также черные усы, подчеркивавшие тонкость губ, придавали ему сходство с киношным злодеем. Черты лица свидетельствовали о мексиканском происхождении, вид у него был несколько жалкий и потрепанный и в то же время свирепый.
У Николь возникло неприятное предчувствие. Что здесь делает этот тип? Поджидает кого-то? И почему на нем длинный черный плащ, в то время как на улице достаточно тепло? Правую руку он держал в кармане своего балахона? Может, у него там оружие?
Все произошло очень быстро.
Мария Лопес наконец нащупала на дне сумочки связку ключей и открыла металлический почтовый ящик. Мужчина двинулся к ней решительным шагом. Николь увидела, как он вынул руку из кармана, что-то блеснуло; ей понадобилась доля секунды, чтобы понять, что это нож. Она крикнула, пытаясь предупредить молодую женщину. Мария Лопес обернулась и увидела нападавшего.
Но убийца уже нанес удар. По счастью, лезвие ножа скользнуло по плотной коже пиджака, лишь поцарапав ее. Мария Лопес с воплями принялась отбиваться от нападавшего, тот попытался ударить еще раз.
На губах Николь, парализованной шоком, застыл долгий крик.
Опомнившись, она бросилась вперед и ухватила бандита за запястье; тот, несмотря на невысокий рост, похоже, был наделен изрядной силой, так как легко стряхнул ее, словно это был пятилетний ребенок. Потеряв равновесие, Николь упала, тем временем убийца грубо толкнул Марию Лопес к почтовым ящикам и резким движением рванул ее пиджак. На его лице застыла странная усмешка. Жертва даже не пыталась бежать и, казалось, взглядом молила о пощаде.
Николь поняла, что следует немедленно что-то предпринять, иначе Марии Лопес не избежать неминуемой смерти.
Пытаться перехватить нападавшего было нелепо – слишком неравны силы.
Нужно было придумать что-то другое.
Николь вскочила на ноги, занесла сумку и изо всех сил врезала бандиту по голове. Его очки упали на пол, он застонал от боли, зажимая рукой кровоточившее левое ухо, куда пришелся удар. Когда он понял, что произошло, в его черных блестящих глазах появилось выражение ненависти.
– Сучка! – бросил он в адрес Николь.
Мария Лопес воспользовалась короткой паузой, чтобы вырваться.
Но не тут-то было. Развернувшись, мексиканец вновь резко толкнул ее на ящики, едва не оглушив. Рука женщины беспомощно повисла, у нее выпали ключи.
Подчиняясь внезапному порыву, Николь схватила связку и зажала ее в кулаке, оставив один из ключей торчать между пальцев как маленький нож. Она снова кинулась на бандита, который явно не принимал ее всерьез. После короткого колебания, поскольку никогда в жизни ей не доводилось попадать в подобную ситуацию, Николь внезапно ткнула мексиканца куда-то в шею. Затем попыталась отдернуть руку и не смогла. К удивлению Николь, ее удар оказался вовсе не безрезультатным: ключ воткнулся в горло убийцы. Тот замер, вытаращив глаза, выронил нож и потянулся правой рукой к горлу. В момент, когда он резко выдернул ключ, из раны хлынул фонтан крови. При виде крови Мария Лопес, будучи не в состоянии понять, кто из них задет, она или нападавший, вновь исторгла дикий вопль.
Мексиканец, казалось, понял, что ему не уйти, ключ разорвал артерию; он терял кровь с головокружительной скоростью. Если он сделает попытку подобрать нож, то, скорее всего, уже не сможет подняться, но, даже лишенный оружия, он представлял опасность: руки убийцы никогда его не подводили, он был полон решимости профессионально выполнить условия своего последнего контракта. Убийца из последних сил вцепился в шею Марии Лопес, чтобы задушить ее. Мария обреченно трепыхалась, перед глазами у нее поплыли круги, но внезапно хватка убийцы ослабла, у него закружилась голова. Падая, он потянул жертву за собой, и Мария рухнула, придавив его. Николь поспешила, чтобы помочь ей подняться.
Какое-то время обе женщины стояли рядом, зачарованно глядя на агонию тела, сотрясаемого последними конвульсиями. На полу образовалась лужа крови.
Мария Лопес повернулась к Николь и сдержанно, словно благодаря за незначительную услугу, произнесла:
– Вы спасли мне жизнь.
Николь, явно потрясенная, не ответила.
Мария Лопес наклонилась, подобрала связку ключей и с отвращением встряхнула, так как ключи были перемазаны кровью.
– Нужно позвонить в полицию, – побелевшими губами выговорила Николь.
– Ну уж нет, – категорично возразила Мария Лопес.
– Но он мертв, – запротестовала Николь, бросая испуганный взгляд в сторону убийцы.
– Я тоже буду мертва, если задержусь здесь хоть ненадолго.
– Но я…
– Мне конец. Вы что, не понимаете, что это за люди?
Но кто были эти люди, о которых она говорила с таким страхом? Мария оглядела перепачканный пиджак, выругавшись, застегнула пуговицы и, чуть помедлив, направилась к внутренней двери и открыла ее еще влажным от крови убийцы ключом.
Николь поспешила за ней. Мария Лопес бросила в сторону журналистки удивленный взгляд, словно спрашивая, какого дьявола та пристала к ней. Она молча нажала на кнопку лифта, но, поскольку он все не ехал, барменша решила подняться пешком. Впрочем, нужно было подняться всего на этаж – она жила на втором, в маленькой квартирке. Мария поспешила войти и позволила Николь проследовать за собой.
Она немедленно кинулась в спальню, достала из шкафа большой чемодан, бросила на кровать и принялась стремительно швырять туда одежду, туфли, бижутерию – все, что у нее было ценного и что можно было унести с собой.
– Но что вы делаете? – Вопрос Николь прозвучал несколько глуповато. Как раз это было яснее ясного.
– Пора срочно рвать когти из Майами. Здесь опасно оставаться. Иначе мне конец.
Она продолжала кидать в чемодан все подряд.
– Вы знаете доктора Гринберга? – ни с того ни с сего спросила Николь, рассчитывая на эффект внезапности, вряд ли молодая женщина станет ей лгать.
– Доктора Гринберга? – переспросила Мария Лопес, нахмурив брови.
– Вы его не знаете?
– Нет.
– Он был лечащим врачом Джорджа Симпсона. А уж с ним-то вы были знакомы, не так ли?
– Очень смешно, – бросила Мария Лопес.
– Не менее смешно то, что я подозреваю доктора Гринберга в причастности к смерти Джорджа Симпсона.
– Это не первый раз, когда доктор убивает своего пациента.
Решительно, Мария Лопес отличалась живой реакцией. Развила ли она это качество за барной стойкой, где была вынуждена дипломатично парировать идиотские замечания и развязные комплименты клиентов? Кто знает… В данной ситуации она проявляла хладнокровие, хотя на ее лице проступило затравленное выражение.
– Вы знали, что Джордж Симпсон принимал лекарство от повышенного давления?
– Нет, я же не его лечащий врач. Все, что я могу вам сообщить, это то, что я его не убивала. Его смерть была случайностью, это не входило в планы.
– В чьи планы?
– Не стоит докапываться, уверяю вас.
– Вы можете попытаться скрыть от меня правду, но мне немало известно о вашем прошлом. Например, за шесть лет вы трижды побывали замужем и все ваши мужья умерли вскоре после свадьбы.
– Нельзя иметь все.
– Вот именно, но вы-то завладели всем, во всяком случае немалыми деньгами.
Во взгляде Марии Лопес сверкнула молния. Было ли это презрение или крайнее раздражение?
– Повторяю, – рявкнула она, – я не убивала Джорджа Симпсона, это не входило в планы! Поскольку мой последний муж был убит, это могло бы вызвать подозрение. Больше мне нечего вам сказать.
– Но кто составлял эти планы?
Мария Лопес с усилием закрыла чемодан, набитый до отказа. Она повернулась к Николь и раздраженно выдохнула:
– Вам дорога жизнь?
– Да, но я…
– Тогда не лезьте в эту историю. Если бы вы знали, кто эти люди, то и секунды не задержались бы здесь.
Издалека донесся вой полицейской сирены.
– А вот и полиция! – обронила барменша.