– И что Юрий?
– Отказался. Причём в весьма грубой форме. И сказал, что он действительно женится, и Жанне пора забыть его.
Во рту пересохло, и я жадно начинаю глотать остывший чай.
– Ну, а когда Жанна узнала о дате регистрации брака, то у неё словно крышу сорвало. Сначала она хотела явиться к вам с младенцем на руках, рассказать всё о Митрофанове, сорвать свадьбу, а потом перегорела.
Подпираю голову руками.
Ох, если бы сегодня на церемонию явилась эта девушка с грудничком на руках и поставила бы меня перед фактом, то я, не задумываясь, разорвала бы помолвку. Ведь человек, способный бросить своего ребёнка не может стать хорошим мужем и отцом для кого-то другого.
Он насквозь гнилой, а я и не знала.
– В ней как будто что-то щёлкнуло, оборвалось. Она села в автомобиль и сиганула с моста в реку. Вместе с Сашей.
– О, Боже. Какой кошмар.
– Кошмар – это твой муж! Это он погубил моих родных людей!
Хозяин квартиры лупит кулаком по столику, и тот, в тот же миг разваливается на части, обрушив на пол град осколков. Я испуганно поджимаю ноги под себя, глядя, как разливается ароматный напиток по белоснежному ковру.
– Мне очень жаль…
– Жаль? Что ты знаешь о жалости? Выросла в окружении нянек, любимая дочь богатого папеньки, выгодная невеста!
– Нет, всё не совсем так.
– А как? Я тоже навёл о тебе справки. Всё именно так! Ни дня нигде не работала, училась в элитной школе, занималась хореографией.
– Я рано потеряла мать, папа стремился дать мне всё, окружив заботой и любовью.
– Забота и любовь? Да твой отец продал тебя Митрофанову в обмен на свой цветочный бизнес!
– Нет!
– Да! Посмотри правде в глаза!
Лицо Никиты багровеет, а на лбу выступают капельки пота. Похоже, он сильно нервничает, смотря на меня испепеляющим взглядом синих глаз.
Я приоткрываю рот, жадно ловя воздух.
– Всё не так, ведь я сама, по доброй воле согласилась на этот брак. Вы ничего не знаете.
– Юрий Александрович выкупил тебя из родительского дома! Ты – его игрушка, его вещь! Он будет использовать тебя так, как захочет, и ты не посмеешь пикнуть.
– Не правда.
– Именно так! Он тебя купил!
– Юрий любит меня, он хочет от меня детей.
– Чушь! Он решил жениться на тебе, потому что ты – хороший вариант для жены. Не замешана ни в одном скандале, идеальная дочь, умница и красавица. Но самое главное…
– Что?
У Юрки было много баб. Так много, что он со счёту бы сбился, если бы попробовал сосчитать всех. Но на роль жены, ни одна из них не подходила, знаешь, почему?
– Почему?
– Ты – девственница! Ведь так?
Опускаю взгляд вниз, мгновенно краснея при этом. И как этому бородачу удалось выяснить такие пикантные подробности?
Чёртовы журналисты…
– Он ведь не успел тебя испортить?
Незнакомец прищуривается, хватая меня за тонкое запястье, и я вскрикиваю от боли и неожиданности.
– Ну, конечно, ты бы не далась. Ты же умница, настоящее сокровище. Он, наверняка, ждал брачной ночи, трахаясь с более сговорчивыми женщинами мечтая, наконец, получить в своё полное владение целочку. А тут – такой облом. Невеста-то сбежала.
Я поднимаю взгляд на мужчину, и моё тело сковывает ледяная змея ужаса. В этих синих глазах горит такая жгучая ненависть и боль, что мне становится страшно.
– Извините, я, наверное, пойду. Спасибо за чай.
Вскакиваю с дивана, намереваясь тут же бежать в прихожую. Напор хозяина квартиры взбудоражил мой мозг, а новая информация разбередила старые раны.
Поеду лучше в какой-нибудь отель и постараюсь, наконец, уснуть.
Но Никита неожиданно преграждает мне путь к отступлению.
Широкоплечий, он загородил своим накачанным телом дверной проём и молниеносно расстегнул верхнюю пуговичку на белоснежной рубашке – очевидно, чтобы не сдавливала шею и не мешала дышать полной грудью.
– Ты никуда не уйдёшь.
Рычит, как раненый зверь и мне становится страшно.
– Что?
– Я сказал, что ты останешься здесь, хочешь ты этого, или нет!
В моей груди начинает болезненно щемить, а сердце заходится в бешеном ритме. Что задумал этот ненормальный?
Никита же со всей силы хватает меня за тонкую кружевную бретельку, которая поддерживает лиф свадебного платья, и молниеносно рвёт её на себя.
Треск разошедшейся ткани заставляет меня прирасти ногами к полу.
– Что вы делаете?
Закрываю порванный лиф дрожащими руками, пытаясь защититься от повторных нападок хозяина квартиры.
– Я же сказал, что мечтаю отомстить Митрофанову.
– И причём тут я? Разбирайтесь между собой!
– Нет, так не пойдёт. Юра до дрожи мечтает получить в своё безраздельное пользование девственницу – жену. Такую умницу, которую никто и никогда даже пальцем не тронул.
Никита с силой хватает меня за запястье так, что я охаю. Округляю глаза, моля о пощаде, но мужчина, словно не слышит моих просьб.
Он одним быстрым движением с треском рвёт лиф моего дорогущего свадебного платья, и расплывается в дрожащей улыбке.
Боже, да он – сумасшедший!
Моё белоснежное одеяние с шумом падает к ногам, тихо шурша многослойными юбками, и я остаюсь в одном нижнем белье, которое заботливо выбирала для меня тётушка.
– Что вам нужно?
– Я не позволю ему получить тебя девственно чистой.
Синие глаза Никиты смотрят на меня в упор с каким-то сумасшедшим вожделением, и я отчаянно пытаюсь защититься от этого странного взгляда своими ледяными ладошками.
Как же мне сбежать отсюда?
7
Мила
*****
– Ты никуда не уйдёшь.
Никита рычит, и его ноздри широко раздуваются, а каштановые волосы на голове становятся дыбом. Мне становится по-настоящему страшно, ведь ещё никогда мне не доводилось стоять в одном белье перед незнакомым мужчиной.
Который хочет от меня что-то необъяснимое, пугающее и будоражащее мою кровь.
Ненормальный.
– Пожалуйста, не надо…
– И не мечтай.
Сказал, как отрезал.
Хозяин квартиры быстро рвёт на себе хрустящую белоснежную рубашку, пахнущую цитрусовым кондиционером для белья, вмиг оголяясь до пояса. Я зажмуриваюсь – не привыкла видеть на опасном расстоянии рядом с собой обнажённых мужчин.
Никита нагло расхохотался, а у меня волосы прилипли к голове от волнения, а щёки запылали румянцем.
Какой кошмар!
– Открой глазки, не бойся. Я не хочу, чтобы ты меня боялась.
– Тогда отпустите меня.
– Не сейчас.
Закусываю нижнюю губу и вся дрожу перед этим странным мужчиной. А он, с нескрываемым удовольствием скользит тяжёлым, как бензовоз, взглядом, по моему хрупкому телу в кружевном белье.
Вот так чёрт.
Попала от одного извращенца к другому.
Сегодня прямо мой день – везёт, как никогда.
Пытаюсь закрыться ладошками, но мужчина ловко запрокидывает меня, как пушинку, на своё массивное плечо и начинает двигаться по коридору. В отчаянии я бью кулаками по его широкой спине, но это не приводит ни к какому результату – накачанный хозяин квартиры не обращает на мои вялые попытки никакого внимания.
Дрыгаю ногами в воздухе, пытаясь лягнуть своего рыжебородого похитителя, но в тот же момент получаю звонкий шлепок по попе, и затихаю.
Блин…
Глухой щелчок выключателем, и в тот же момент под потолком загорается современная люстра в стиле хай-тек, освещая спальню мужчины холодным белым светом.
Обозреваю серый пушистый ковёр на полу, продолжая висеть вниз головой, как безвольная тряпичная кукла в руках опытного Карабаса-Барабаса.
Шлёп!
И я, как мешок с картошкой, оказываюсь на кровати, заправленной тёмно-синим шёлковым пледом.
Подтягиваю колени к груди, пытаясь хоть как-то скрыть свою наготу от хозяина квартиры. Покрываюсь мурашками, смотря в ярко-синие глаза Никиты, и стараюсь не дышать, отчаянно соображая, что можно предпринять.
Вряд ли он передумает и отпустит меня просто так.
– Если ты не будешь сопротивляться, всё пройдёт безболезненно.
Ну да, конечно.
Эта фраза напоминает мне фразу и детства, когда я впервые пошла к стоматологу с отцом. И я уже по собственному опыту знаю, что всё это – миф и сказки.
Будет больно.
Адски.
А подружки ещё рассказывали, что идёт кровь.
Брррр.
Мужчина рвёт молнию на брюках вниз и тут же остаётся передо мной в чёрных полосатых боксерах, под которыми явно обозначился выступающий детородный орган.
Сглатываю слюну, пытаясь не смотреть на мужское достоинство, заливаясь при этом краской, как нашкодившая школьница.
Чёрт побери…
– Хочешь меня раздеть?
В синих глазах Никиты вспыхивает сексуальный интерес, и я вижу, как он слегка проводит языком по пересохшим от возбуждения губам.
– Нет, спасибо.
– Ну что ж, тогда я всё сделаю сам.
Вмиг одним прыжком он оказывается на кровати и прижимает меня спиной к прохладному шёлку. Девяносто килограмм против моих пятидесяти. Да, совсем неравная схватка. По моему телу проносится новая волна дрожи, а светлые волоски на руках встают дыбом от ужаса и страха.
Что сейчас будет?
Мужчина наваливается на меня всем своим весом, а его член со всей мощью упирается во внутреннюю поверхность бедра, вызывая во мне какое-то непонятное тепло внизу живота, нарастающее с каждой секундой.
– У меня стоит на тебя. Колом. Ты чувствуешь?
Киваю вместо ответа.
Ещё бы не чувствовать – да он готов сделать прямо сейчас во мне столько отверстий, сколько это вообще возможно.
– Я не хочу тебя насиловать, я не насильник.
Бородач останавливается, зависнув над моим лицом и буравя сапфировыми яркими глазами. Сглатываю комок, стоящий в горле, и пытаюсь растянуть на своей физиономии приветливую улыбку.
Может, удастся всё перевести в шутку?
– Тогда слезь с меня, а?
Но мужчина отрицательно качает головой, цокая при этом языком, и у меня в душе рушится последняя надежда.
– Я хочу, чтобы ты меня хотела.
Странный тип.
Да я вижу его всего второй раз в жизни и, похоже, он ничем не отличается от моего сумасбродного муженька, решившего, что все женщины мира непременно должны желать их.
Какая самоуверенность!
– Не получится. Пожалуйста, дай мне одеться, и я уйду.
– Нееет.
Он мягко заглядывает в мои глаза, приподнимая подбородок. От этого странного действия у меня заходится сердце, а внизу живота как будто нарастает огненный шар.
Ё-моё, что же делать.
– Я сделаю так, что ты сама подаришь мне свою девственность.
Хмыкаю.
До чего же наглый!
Да я изо всех сил мечтаю оказаться сейчас подальше и отсюда и от моего ненавистного супруга. Сбежать, раствориться в людском море, чтобы никто из этих опасных мужчин никогда меня не нашёл.
Ну, надо же было так влипнуть!
Я обязательно должна что-то придумать, чтобы выиграть время.
– Ну, попробуй.
Вздёргиваю подбородок кверху, сжимаясь в сплошной комок нервов.
Боже, и откуда во мне взялась такая решимость? Ведь этому рыжебородому мужчине ничего не стоит разорвать на мне нижнее бельё и сделать меня податливой игрушкой в своих горячих руках.
Никита прищуривается, одаривая меня нежной приятной улыбкой, и тут же наклоняется к моей шее, щекоча и покалывая кожу своей бородой. Я прикрываю глаза, и выгибаю спину, подставляя себя этим странным возбуждающим ласкам.
Мои соски под кружевной тканью бюстгальтера твердеют, и меня неожиданно накрывает жаркой обжигающей волной, сводящей с ума и заглушающей сознание.
Как же так…
– Открой глаза, я хочу видеть, что тебе хорошо.
Бархатный голос откуда-то сверху нежно просит меня, и я подчиняюсь, смотря на своего мучителя.
– Молодец.
В тот же миг он ловко просовывает руку под мою спину и одним щелчком расстёгивает крючки на лифчике, мгновенно накрывая влажным ртом розовый сосок.
– Ах!
Из моего рта вырывается блаженный стон, и до меня, наконец, доходит, что я уже не могу сопротивляться этим первобытным искусным ласкам своего змея – искусителя.
Но ведь я хотела добиться совсем не этого.
– Подожди, дорогая. Это только начало.
Начало?
Да я уже с ума схожу от какого-то нарастающего желания, сконцентрированного у меня между ног. А этот рыжебородый пират говорит, что это только начало.
Теперь я понимаю, о каком неземном удовольствии наперебой рассказывали мне подружки, закатывая глаза и смакуя каждую деталь после секса с очередным мужчиной.
Глупая…
Никита молниеносно срывает с меня крошечные трусики, нещадно разрывая их по шву, и проводит своим горячим пальцем по моим складочкам, пытаясь ворваться глубже внутрь.
Стону, пытаясь сконцентрироваться на чём-то другом, но моё тело, похоже, решило играть против меня, подставляясь под ласки этого незнакомого мужчины.
– Раздвинь ноги, чтобы я смог поцеловать тебя.
Поцеловать? Туда?
О, Боже, конечно нет.
Стискиваю бёдра, трясясь от сексуального желания. На мой взгляд, это неприемлемо, аморально, грязно. Но, мужчина, похоже, не привык к женским отказам.
Одним сильным нажимом он разводит мои бёдра, расставляя ноги в стороны, и мгновенно припадает губами и языком к разгорячённому клитору.
Я заливаюсь краской от переполняемого меня смущения, и открываю глаза, отчаянно моргая.
– Нет!
Рывком подтягиваю к себе ноги, отползая в сторону.
Живот нестерпимо ноет и я внутри вся мокрая от голодного желания. Хозяин квартиры с недоумением смотрит на меня тяжёлым взглядом, отрывисто дыша.
Он явно не понимает, откуда я черпаю силы на то, чтобы отказать ему в любовных утехах. Да даже я не понимаю, ведь в моём мозгу громко бьют металлические молоточки.
– Ты же хочешь меня, я чувствую.
Сказать – нет?
Он же не дурак, и прекрасно видит, какой отклик находит в каждой клеточке моего тела. Нет, нужно действовать умнее, если я хочу отсюда выбраться целой и невредимой.
– Да, хочу.
Киваю, и взгляд Никиты тут же смягчается.
Он уже чувствует себя победителем.
Наивный.
Я смогу сыграть на этом. Ведь он уже доволен своим превосходством надо мной и Митрофановым и чувствует запах победы.
Но не получит.
Я не дамся. Ни за что.
– Тогда в чём дело?
Глаза мужчины скользят по моему обнажённому телу, запоминая каждый изгиб и каждую клеточку, которую он ещё не успел поцеловать.
И не поцелует.
– Я хочу принять душ.
– Ты прекрасно пахнешь.
– Пожалуйста.
Мужчина поджимает губы, и отстраняется, садясь на кровать. Его трусы готовы лопнуть по швам от сексуального возбуждения, а на груди выступили капельки пота.
– У тебя пара минут. Ванная – рядом со спальней по коридору.
Выдыхаю и вскакиваю с кровати.
Я получила двухминутную передышку! Может, сейчас получится сбежать?
Конечно, на мне нет никакой одежды, но я видела в прихожей длинную рыжую шубку, очевидно принадлежащую покойной Жанне. Вот в ней я вполне смогу добежать до такси.
Проскальзываю в коридор, пугливо озираясь, и вижу, как Никита следует за мной.
– Но… Я бы хотела остаться одна.
– Неужели ты считаешь, что я оставлю тебя одну?
Хватаю открытым ртом воздух, соображая, что же делать.
– Ладно, иди одна, но я пожду тебя здесь, в коридоре. Имей ввиду – не выйдешь через три минуты – я выбью дверь. Я и так уже достаточно распалён, и во что бы то ни стало, хочу получить все причитающиеся мне дивиденды.
Тоже мне, акционер выискался.
Да моя самая главная акция стоит столько, что тебе и не снилось. И она не будет принадлежать ни тебе, ни Митрофанову.
Киваю, щёлкая задвижкой, и прислоняюсь спиной к прохладной двери. Мужчина, словно надзиратель, стоит снаружи и ожидает того момента, когда он сможет продолжить свои сладкие пытки. И он знает, что я поддамся ему. Ведь моё тело говорит громче моего мозга, пища от восторга.
Хм.
Быстро дёргаю смесителем, включая прохладную воду, и прислоняю мокрые ладони к своим разгорячённым щекам. Поднимаю голову, смотря на себя в зеркало, и замечаю небрежно висящую на полотенцесушителе футболку хозяина квартиры.