– Вы с ума сошли? Что вы с ним сделали? – зашипел он, вращая от ужаса глазами.
– Ничего. Он напился, вот и все.
– Напился?!
– Что за удивление? – не поняла я. – Это же бар, как-никак. Я пока в зале сидела, еще пяток таких же красавцев видела, и это не особо приглядываясь.
– Да, но… – Павел недоверчиво сдвинул брови и с паникой в голосе спросил: – Это ведь вы его так, да? Это вы! Господи, Господи…
– Я пробыла здесь от силы полчаса, половину из которых ждала помощи. По-твоему, у меня с собой транквилизатор?
– Транквилизатор! – глаза парня опасно закатились, он отступил назад и привалился к двери. То ли он по жизни паникер, то ли его от взятки так коробило.
– Хватит дергаться! – Я начала злиться. – Бери себя в руки, поможешь мне дотащить его до гостиницы.
– Что?! Я? Нет. Нет-нет-нет!
– Двести евро за услуги ручного таксиста. Тут недалеко, три минуты пешком. Пусть коллеги тебя прикроют.
– Умная вы, да? Нет уж, на такое я ни за какие деньги не подпишусь!
– Подпишешься, иначе расскажу твоему начальству, как сюда попала и кто мне в этом посодействовал. Давай, не стой столбом – помоги мне его поднять. Ну же!
– Господи, Господи… так и знал, что нельзя брать взятки. Никогда! Все начинается с малого… Что вы с ним собираетесь сделать?! – судя по визгливому тону, Павел представлял себе подвал Конструктора со всей гаммой оттенков серого, не меньше.
– Хорошо, что ты выучил урок, – порадовалась я. – А теперь прекращай испытывать мое терпение и поднимай тело!
Павел всхлипнул, но поспешил мне на помощь. Его испуг пошел нам всем на пользу: практически в одиночку и без особых усилий парень поднял довольно крупного и высокого Калинина на ноги. Роман смерил меня загадочным взглядом, что у него в этот момент крутилось в голове известно только ему одному. Хотя… он же бормотал что-то про глюки, возможно, рядом со мной в его воображении порхали волшебные алко-феи.
– Перебирайте ногами, – строго обратилась я к Калинину. – Павел не железный.
Мою заботу никто не оценил, Павел опять всхлипнул и пробурчал что-то об издевательствах, взятках и жизненных ошибках. Впечатлительный малый. Я прихватила куртку Романа и шапку, что валялась на столе. Куртку оставила у себя, а вот шапку надела на музыканта, спрятав под нее приметные грязные локоны.
Мы покинули бар через кухню и до отеля добрались без особых приключений. Редкие прохожие даже не смотрели в нашу сторону, подвыпившим парнем нынче никого не удивить. У главного входа мы с Павлом распрощались, подняться со мной до номера он наотрез отказался, волнуясь за сохранность жизни, и даже денег за услуги износчика не взял, так спешил унести ноги. Никакой предпринимательской жилки у человека.
Тягать Калинина самостоятельно мне не пришлось, на помощь услужливо пришел швейцар. Правда, почему-то он пытался оттащить Романа на пятый этаж, хотя я жила на четвертом. Я поправила доброго дядьку и в конце концов почти бездыханного музыканта водрузили на мою кровать.
– Все-таки стоило его в свой номер отнести, – посетовал мой помощник, принял благодарность и удалился.
Значит, Калинин в этом же отеле живет. Обидно, что я не знала этого раньше, сколько времени бы сэкономила! Можно было просто заявиться к нему с утра пораньше, и все. Впрочем, это уже неважно, дело сделано. Убедившись, что Роман устроился со всем удобствами, я прикрыла дверь в спальню. Отыгрывать назад уже поздно, так что будем надеяться, что моя самодеятельность не выйдет мне боком.
Глава 3. Dust in the Wind
Я заказала ужин в номер и устроилась на диване с айпадом. Загрузила видеозапись – последнее интервью Марка Аверина. Примерно за полдня до смерти он посетил телестудию в Мюнхене и рассказал о новом альбоме группы и будущем концерте, который должен был состояться через неделю в TonHalle. Запись появилась в интернете только сегодня утром, и уже стала настоящим хитом с невероятным количеством просмотров. Как сказали бы мои недавние попутчики, кто-то очень удачно хайпился на чужой смерти.
С самого утра я откладывала просмотр интервью. Или отключала видео, как только на экране появлялось лицо Марка: такое сосредоточенное и серьезное, но с диковатым взглядом. В том, как он смотрел на окружающих, было что-то порочное и притягательное, как и в нем самом. Уже с первого взгляда на Марка становилось понятно: перед тобой плохой парень и он даже не собирается прикидываться другим. И… это завораживало. Взгляд Аверина – дурной, мрачный, манил к себе, как красивое зубастое растение приманивает бедную муху. И все мы понимаем, что потом случается с насекомым.
За несколько дней до смерти, прямо перед будущим концертом, Марк поменял прическу: выкрасил волосы в пепельный, почти белоснежный, блонд и выстриг короткий ежик. От этого его лицо стало еще светлее, а глаза казались запавшими черными ямами. Странный образ, ко всему прочему не подходящий Марку: его и без того щекастое лицо округлилось еще больше и стало совсем детским, но детским в стиле того мальчика из «Омена»4. Мальчик, несущий смерть. Возможно, такова и была задумка Аверина – кто теперь это узнает? И да, даже этот нелепый образ не лишал Марка творческого магнетизма, на него все равно хотелось смотреть. Фантастика, да и только.
Переборов желание отключить видео снова, я поставила его на паузу и на время отложила айпад. Из спальни не доносилось ни звука, но я все равно встала и тихо подкралась к двери. Калинин в полной отключке, не похоже, что он шевелился или менял позу. Ладно, хоть кто-то из нас проспит до утра.
Дверь я вновь прикрыла и вернулась на диван. Экран айпада погас, я включила его вновь. Марк Аверин смотрел на меня с заставки видео и будто посмеивался. Да уж, как тут не посмеяться: веду себя как тревожная девица из фильма ужасов. Еще немного, и начну вздрагивать от каждого шороха и заглядывать во все темные углы.
Вздрогнуть мне все же пришлось, но от стука в дверь. Прибыл заказанный ранее ужин. Я быстро поела, все еще поглядывая на экран. Дальше тянуть нет смысла, я включила запись.
– Прошло уже почти десять лет с начала вашего пути, Марк, – незамысловато начала интервью девушка. Молодая, симпатичная и без особых примет, даже глазу не за что зацепиться. Она говорила на идеальном английском, слишком идеальном, чтобы этот язык был для нее родным, что логично, раз Марк находился в Мюнхене. – Скажите, Марк, многое изменилось в вашем творчестве за это время? На следующей неделе у вас концерт, на который проданы все билеты, и это только начало мирового тура. Что вы чувствуете по этому поводу?
Камера отъехала назад и вновь сосредоточилась на Марке, он сидел напротив девушки на стандартном светлом диванчике. Позади него – кремовый нейтральный фон. Одет Аверин вполне обычно, он всегда так ходил: черные узкие джинсы с дырками на коленях, тяжелые высокие ботинки и черная майка с логотипом AC/DC5. На худых руках Марка виднелись татуировки, но разглядеть сами рисунки возможным не представлялось, какая-то слившаяся в темно-серое пятно непонятная масса.
– Что я чувствую по поводу тура? Радость. Возбуждение… я не знаю. Live-концерты – самая моя любимая часть работы, понимаете? Это не описать словами: новые города, новые лица, дни проносятся друг за другом, мы постоянно куда-то бежим, чем-то заняты, свободного времени не остается вообще. Сон урывками, ешь что попадется, и ты всегда нужен. Даже в самолете – несколько раз у нас были съемки и интервью прямо на борту во время перелета. В общем, расслабиться некогда, и это круто, мне нравится такая жизнь. Ни секунды на безделье и ненужные мысли.
– Вы, похоже, много работаете. А еще говорят, что музыка – это ленивая профессия.
– Кто так говорит? – с хитрым прищуром поинтересовался Аверин.
– Люди, далекие от музыки, я полагаю, – ловко выкрутилась девушка.
Марку ее ответ явно понравился и он слегка улыбнулся:
– Ну, честно говоря, в чем-то они правы, эти люди: полениться времени у нас хватает, и многие заняты посторонними проектами. Кое-кто настоящий мастер в этом деле – Ромаха, это привет тебе! – с веселой и искренней улыбкой Аверин послал воздушный поцелуй в камеру и пояснил: – Вот так всегда: я работаю за всех, интервью раздаю, а его из дома не вытащишь!
– Если бы не сегодняшняя запись в студии, чем бы вы занялись?
– Готовился бы к концерту: в новом альбоме у нас есть бонус-треки на немецком и мне постоянно кажется, что мой акцент заставит всех смеяться. Хотя мой репетитор уверен в успехе.
– Марк, вы же в Германии прямо сейчас! Мы запросто можем проверить вас перед концертом. Если не верите мне, позовем на помощь остальную нашу команду.
– Ну не знаю. Я стесняюсь, – заявил Аверин с такой наглой улыбкой, что девушка засмеялась.
– Скажите что-нибудь, Марк.
– Mit Vergnugen, Lena! Das ist sehr net von Ihnen. Sind Sie morgen frei?6
Акцент Марка оказался очень забавным, ведущая (Лена, как выяснилось) весело засмеялась и ответила, что завтра она свободна как ветер. Марк выдал еще с десяток забавных фраз и даже спел одну из песен Rammstain7 хриплым тенором. Звучало очень интересно. Думаю, песней он окончательно и бесповоротно покорил Лену, на лице ведущей расцвела широкая улыбка.
– Честно говоря, вам удалось меня удивить, Марк.
– Теперь ваша очередь: скажите что-нибудь по-русски, – в глазах Марка мелькнул веселый дьявольский огонек, он наклонился вперед к девушке, ожидая ответа.
– Я могу. – Лена нахмурила брови и по слогам выдавила: – Спа-сьи-ба.
– И это все?! – Аверин картинно откинулся назад и закатил глаза: – Так не пойдет. Если это все, то я ухожу из вашей студии!
– Но…
– Но делать я этого не хочу, так что придется мне вам помочь! Научить парочке фраз.
– Вы меня уговорили, – засмеялась Лена. О, этот блеск в женских глазах распознать легко: она попалась на удочку Марка. Легко и просто, он ее покорил, даже со своей дурацкой прической, худым тельцем и видом оменского мальчишки. Харизма Марка была больше него самого.
– Итак, повторяйте: я обещаю…
– Йа обь-е-щьяю…
– Свидание Марку Веру!
– Свьи-да-ньие Марку Веру? Ха! И что я только что повторила?
– Не скажу. Но вы же не из тех, кто отказывается от своих слов, верно? – Марк повернулся и подмигнул в камеру: – Жаль, у вас тут ценз, иначе мы бы углубились в изучение русского.
– О, Марк, вы такой забавный. – ведущая покраснела как помидор, чем окончательно подняла настроение Аверину.
Марк и Лена вместе посмеялись над ее русским, она попыталась вызнать, что такого успела пообещать, Марк сыпал шутками и они вполне весело проводили время. Большое достижение, учитывая, что Марк частенько выкидывал номера и запарывал интервью. Возможно… возможно, он знал: это последнее, что увидит мир.
Но, когда я смотрела на живого и вполне веселого Марка, в это не верила. Слишком расслабленным и счастливым казался музыкант. Разве может человек шутить и улыбаться, клеиться к девушке Лене, петь песни на забавном немецком, а через два дня выстрелить себе в голову?
Не знаю.
Просто не знаю.
– Ваш последний альбом сильно отличается от двух предыдущих, – увела беседу в другое русло Лена. – В нем меньше гранжа, что совсем не характерно для He Wants Glory. Это намеренное изменение стиля?
– Это нежелание стоять на месте. – Марк закинул ногу на ногу, скорчил забавную «ну что поделать» рожицу и пояснил: – Понимаете, мне не нравится вся эта заморозка во времени: один успешный альбом, и все – до конца жизни ты как заведенный повторяешь успех, поешь одни и те же песни, или очень на них похожие. Так и запутаться недолго, стать заложником одной надоедливой мелодии. Может, это и неплохо, но… я меняюсь, жизнь вокруг тоже, так пусть и музыка не стоит на месте, мне в кайф пробовать новые жанры, красить волосы и менять образы… петь на немецком, – он весело подмигнул Лене. – Такие трансформации – это хорошо, особенно если ты на такое способен. Надеюсь, фаны оценят наши старания.
– Много обновлений в группу принес и Девин Родер.
– Дэв? Да, он крутой чувак, настоящий трудоголик и фанат своего дела. Серьезно – этого парня мы взяли не зря. Он думает о новом альбоме сразу после выпуска предыдущего и постоянно пишет новые песни, сочиняет музыку, даже костюмы к новому туру «The Light Inside You» частично придумал он, вместе с Ромахой. Дэв – большой талант, за ним наше будущее. Я редко благодарю его за проделанную работу, и вот мой шанс – сделать это через красивую девушку Лену.
– Судя по всему, вы хорошо сработались с новым участником HWG.
– Лена, он с нами уже почти три года – поверьте, он такой же старик, как и мы все. За три года мы прожили целую жизнь, столько событий, что всего не упомнить. – Марк весело засмеялся и подмигнул в камеру: – Дэв, я тебя люблю, старикан. Ты крутой! Но я круче – всегда помни об этом!
– Хорошо, что у вас все наладилось, ведь были и трудные времена: после внезапного ухода Глеба вы отменили несколько концертов и не могли найти нового гитариста. Группа балансировала на грани.
Предполагалось, что Марк должен это как-то прокомментировать, но он промолчал, смерив Лену тяжелым взглядом и вопросительно приподняв одну бровь: мол, давай, рискни и спроси что-нибудь еще на неугодную мне тему. Это, кстати, была фишка Марка: если вопрос или комментарий ему не пришелся по душе, он даже не отшучивался и не пытался выйти из неудобного положения, он ставил в таковое интервьюера своим молчанием и красноречивым взглядом. Находились смельчаки, игнорировавшие намеки Марка, и вот после этого он мог разойтись по-настоящему: послать подальше (в лучшем случае) или запороть все интервью своим бараньим молчанием и односложными ответами. В общем, за мгновение Марк мог превратиться из вполне адекватного молодого человека в странного злобного выпендрежника.
С Глебом Винокуровым – бывшим участником HWG – история более чем мутная. До сих пор непонятно, ушел он из группы, или его выгнали, жив он или пропал без вести. Уже несколько лет о нем не было никаких известий, по некоторым теориям он отрекся от всего мирского и теперь живет где-то высоко в горах Тибета. Причем его уход/исчезновение стало для группы полной неожиданностью, раз пришлось отменять концерты и справляться с ситуацией в режиме нон-стоп. HWG сменили несколько гитаристов, но потом появился Девин Родер и влился в коллектив. Да так успешно, что сам Аверин его принял. А у Марка пакостный характер, если верить прессе.
Молчание музыканта, кажется, ничуть не смутило Лену, она слегка наклонила голову и лукаво улыбнулась:
– А вы хитрец, Марк. Мне тут наконец подсказали перевод той русской фразы: я согласилась на свидание с плохим парнем, да?
– Плохим, значит? Вот что называется репутацией: когда у меня начинается насморк, все вокруг думают, что я нюхаю наркотики, – Аверин, кажется, с удовольствием сменил тему. И спохватился: – Мне можно говорить «наркотики»? Или вы потом это вырежете? Впрочем, дело ваше…
– Эта вас обижает?
– Что вы вырежете часть? Да по барабану…
– Нет, я о вашей репутации.
– А, это меня как раз радует: трудно разочаровать людей, если от тебя ждут только плохого. Я много работал над этим, и сейчас можно быть собой, ага.
Прозвучало не слишком весело. Лена вновь не растерялась и перевела тему:
– С каждым годом вы собираете все большую аудиторию. Появились ли какие-нибудь отличительные черты в выступлениях, свои нюансы?
– Разумеется. Мы учимся чему-нибудь новому в каждом городе, каждый раз.
– Например?
– Например, контакт со зрителями – я учился этому довольно долго. Ну, знаете – нужно вовлечь зрителя, сделать его участником шоу, а не просто спеть свои песни и уйти. Был такой забавный случай… знаете Эрика Коллинза? Когда мы познакомились, он уже много лет солировал в своей группе и вот решил посетить наш концерт, познакомиться. Мы с парнями только начинали, ну знаете, те времена, когда Миша Щевелев был дрищем, Ромаха был далек от образа гламурной блондинки, а Дэв вообще гонял в школу и о музыке мог только мечтать. Так вот, Эрик пришел на концерт со своей дочерью, а после выступления зашел к нам и такой говорит: «Чувак, да ты выглядел таким несчастным и расстроенным, что Линда заплакала! Тебе нужно поработать над своими навыками и больше не расстраивать мою дочь!». Это было забавно. И поучительно. Думаю, каждый раз мы получаем какой-нибудь урок, это нормально. Так что новый тур я жду с нетерпением.