- А, очнулся, - произнес зам-комвзвод. - Здорово же мы с тобой влипли, приятель.
- Что случилось? - еще толком ничего не понимая, спросил я, - Где мы находимся?
- На второй вопрос я бы и сам хотел знать ответа, а на первый попробую прояснить, что смогу. Когда это поганое «пойло» стало всасываться в мою кровь, я почувствовал, что что-то не ладно, но было, как и в твоем случае, уже поздно.
- То есть, получается нас опоили? - выразил я страшное подозрение.
- Получается так, - продолжал Александр, - только ты вот «вырубился» сразу, а я нет. Пробуя поднять твоё «безжизненное» тело, я чувствовал, что сил у меня попросту на это не хватит. В это момент я заметил, что к нам приближаются пятеро кавказцев. Один из них грубо схватил меня за руку и попытался бросить.
- Ну, так врезал бы ему, - вставил я, - а остальных перестрелял.
- Так же подумал и я, - рассказывал дальше «замок», - только вот сил для удара у меня не нашлось, руки словно одеревенели, но я все-таки попытался что-то делать, создавая им не мало хлопот. В результате, они взяли мой же автомат, оказавшийся вдруг таким тяжелым. По этой причине я и не смог даже оторвать оружие от лавки, куда ранее сам же приставил. Они же, прикладом моего же «Калашникова», перебили мне ногу. Кость я уверен, что сломана, силы в ноге я совсем не ощущаю, и она у меня страшно болит, вряд ли я смогу теперь нормально ходить.
- А, что дальше?
- Как только я оказался на земле, один из молодчиков, так съездил меня армейским ботинком по лицу, что я не замедлил потерять сознание. А потом вот я очнулся здесь немногим раньше тебя. Вот и все, что мне известно.
- Что же нам теперь предпринять? - начал я продумывать, как нам выбраться, - И чего от нас вообще хотят.
- Что делать я не знаю, - ответил Ворошилов, - а хотят от нас скорее всего выкуп. Ты, наверное, слышал, что в последнее время пошла тенденция у жителей гор делать бизнес на том, что они похищают солдат, а потом требуют за них деньги. За тех кого платят, они возвращают.
- А остальных? - не удержался я от вопрса.
- Тех никто никогда больше не видел, - высказал свое заключение командир, от которого мне пришлось передернуться.
Охватившие меня тревожные мысли не давали уснуть до утра. Я все думал, где же я смогу найти выкуп. Семья у меня не богатая, оставалась надежда только на государство, тем более, что именно это и посоветовал мне делать Ворошилов. Он сказал, что за таких «спецов», какими были воспитаны мы, Родина обязательно заплатит любые деньги. Это немного успокаивало, но все равно было не по себе.
Утром, часа через два после рассвета, решетчатый люк отворился, и я увидел девушку, одетую во все черное. Хоть ее лицо и было до половины закрыто плотной вуалью, но все равно угадывалось, что оно очень красивое. Об этом свидетельствовали ее черные, но вместе с тем добрые, глазки. Я попытался с ней заговорить:
- Девушка, простите, пожалуйста, мою навязчивость, но Вы должны нас понять. Оказавшись в подобной ситуации, нам бы очень хотелось знать, что происходит?
Она ничего не ответила и молча на веревке спустила нам корзину с едой. Мы вынули бутылку воды, две лепешки и еще какую-то кавказскую съедобную траву – вот и весь рацион, каким нас решили попотчевать похитители. Пока лукошко поднималось обратно, я еще раз попробовал обратиться к молодой горянке:
- Послушайте не уходите, поговорите с нами. Судя по Вашим прекрасным добрым глазам, Вы просто не можете быть злой и жестокой. Сбросьте хотя бы короткую доску и каких-нибудь не толстых веревок: моему командиру необходимо перевязать сломанную ногу.
Однако, и на этот вопрос я не получил никакого ответа. Закрыв люк, девушка надежно заперла решетку замком, после чего быстро ушла. Минут через десять, сквозь прутья в решетке пролетела узенькая доска, имеющая в длину не более метра, очень напоминающая медицинскую шину, а также порванный на ленты ситцевый женский платок. С помощью этих приспособлений я зафиксировал Александру ногу, чтобы хоть как-то облегчить его страдания.
Через три часа люк снова открылся, на этот раз, это сделал бородатый армянин, который спустил нам лестницу и велел выбираться. Я помог вылезти Ворошилову, после чего вскарабкался сам. Углубление было вырыто посередине двора, окруженного каменными постройками. На улице нас ждали четверо вооруженных армян, которые составили нам конвой до дома, где находился их военачальник. Я помогал идти Ворошилову, поддерживая его за руку со стороны больной ноги.
Ожидавший нас «полководец» был человеком с коротким округлым черепом. Лицо его выделялось прямым средней величины лбом и было украшено длинным и выгнутым носом. Густые черные брови, чуть прикрывали темные светившиеся злобой глаза. Густые черные волосы достаточно успешно гармонировали с довольно светлой кожей. Одет он был в модную на Кавказе кожаную куртку и черные матерчатые шаровары. По всему его виду было вполне очевидно, что церемониться с нами он абсолютно не станет.
Как только мы вошли, он сразу поставил нас в курс дела:
- Зовут меня Арсен. Я захватил вас в плен и рассчитываю получить за Вас выкуп. Я послал предложение заплатить за Вас деньги в вашу часть, но вот что мне там ответили.
С этими словами кавказец передал нам листок бумаги, где на форменном бланке Министерства Обороны было написано следующее:
«Граждане – жители свободной Армении – на Ваше предложение о передаче Вам денежных средств в сумме сорока тысяч долларов, необходимых для возвращения в строй двух наших бойцов, сообщаю, что пленных солдат Советское государство не выкупает».
Далее стояла подпись командира нашей части.
Последние надежды рухнули. Было понятно, что теперь нас точно убьют – это лишь вопрос времени. Мать моя таких денег не соберет, да я и не хотел ставить ее в курс о произошедшей со мной неприятности. Ворошилов тоже был сирота и воспитывался в детском доме, так что шансы выжить в таких условиях у нас были полностью нулевые. Однако, чтобы оттянуть роковой момент, я толкнув командира локтем в бок сказал:
- Мы можем написать друзьям и попросить денег у них.
- Именно то же самое, - подхватив мою мысль, молвил Арсен, - и я вам собирался сейчас предложить. Садитесь, пишите письма, но предварительно подумайте кому их адресовать, потому что второго шанса у вас не будет, и если через два месяца деньги не привезут, то вам придется скоропостижно скончаться. Сами понимаете – бизнес есть бизнес.
Глава XXVI. В плену у бандитов
Очнулся я уже далеко за полночь. Полная кровавая луна ярко освещала окрестности, так что я без труда смог определить, где я нахожусь. Я очень удивился, что еще жив, ведь при той настойчивости, с какой Туркаев желал моей смерти, очень поражало подобное обстоятельство. Я находился в пятидесяти метрах от боковой стены посередине между продольными в огромном самолетном ангаре и был надежно пристегнут наручниками к металлическому креслу, на котором сидел. Ноги мои также были зафиксированы внизу к ножкам, но уже с применением «Скотча». Само металлическое изделие надежно крепилось к полу. Невдалеке в удобных мягких креслах мирно посапывали мои охранники.
«Олежек» очевидно серьезно заботился о моей персоне, если поступил со мной подобным-вот образом. Утром часа через три после рассвета, он соизволил явиться ко мне на «аудиенцию». Он был в шикарном с отливами в синеву черного цвета костюме. Поблескивая золотыми зубами от удовольствия, бандит подошел ко мне. Взяв одно из кресел, на котором недавно спал его подопечный, Туркаев поставил его напротив меня и, удобно развалившись, начал беседу:
- Ну, что, «Барон», ловко мы тебя переиграли? - и, засмеявшись, продолжил, - Я очень удивлен, что ты до сих пор остаешься живой.
«Съездить бы тебя по роже» - подумал я, а вслух произнес:
- Я не думаю, что вы сможете победить в этой игре. Предлагаю тебе собрать свою «шоблу» в этом ангаре, перед этим, конечно же, развязав меня и убедительно попросив, при этом, прощения. Затем выстроиться в две шеренги – можно не по ранжиру – и внимательно слушая мои команды отправиться в ближайший аэропорт, заказать там самолет и быстренько отправиться назад на Родину, где я в этом случае обещаю похлопотать, чтобы вас не ликвидировали, а ограничились пожизненным заключением.
- А, что будет в противном случае? - отдавая дань моей наглости, засмеявшись, спросил Туркаев.
- А в этом случае уже к завтрашнему утру никого из вас в живых не останется.
Заразительно расхохотавшись, «Олежек» встал со своего места и смачно «заехал» мне кулаком в лицо, после чего сел обратно и продолжал:
- Тебе, что, «болван», действительно не интересно, почему тебя до сих пор не убили?
- Если честно, то я дивлюсь этому безграничнейшим образом, - вставил я искреннее замечание, - и очень хотелось бы узнать причину такого ко мне милосердия?
- Да, все очень просто: уж если ты смог добраться сюда и не «отдал богу душу», то я просто считаю своим долгом дать тебе насладиться своим поражением и моим триумфом.
«Эк, тебя понесло» - подумал я, вслух же сказал, «подливая масла» в его откровенность:
- Серьезно, и это вся такая причина?
- Нет не вся, - продолжал развивать свою мысль преступник, - я также думаю, что еще один заложник нам лишним не будет.
«Так значит мои опасения – на счет Кати Ветровой – были совсем не беспочвенны» - снова промелькнула мысль в моей голове. Туркаеву же я предложил дальше «изливать мне душу» следующим вопросом:
- Как же ты все-таки планируешь похитить деньги?
- А их уже украли, и они прямиком направляются сюда, - расцвел в улыбке Туркаев.
- Не может быть? - искренне я удивился, - И как же вы смогли это сделать и отбить доллары у военных.
- Зачем отбивать, если можно сделать так, что они их сами сюда привезут.
- Как так?
- А очень просто. Ты, наверное, не знаешь, что у меня есть брат близнец – Глеб Туркаев.
- Нет, не ведаю совершенно - честно ответил я.
- Так вот: Глеб сейчас держит в заложниках семью пилота военного грузового самолета, направляющегося в Америку вместе с деньгами. И, как ты думаешь, какую посадочную полосу он выберет в этой стране?
- В десяти милях от Порт-Артура, - несомненно смог я догадаться.
- Правильно. Оказывается, ты догадливый, а то уж я начал подумывать, что вообще полный «дебил».
- Это почему такая уверенность?
- Да потому, что мы же тебя, как последнего «лоха», обвели вокруг пальца, и ты сам пришел к нам в «мышеловку».
Возразить на это было нечего, да и не очень-то и хотелось. Вслух же я продолжал:
- А, как же вам удалось найти здесь такую удобную для подобных дел посадочную площадку?
- Все очень просто, «Барон», - продолжал сиять Туркаев, - в настоящее время преступность выходит на международный уровень. Мы заключили сделку с «русской мафией» в Америке, высказали им свою идею и нашли с их стороны понимание. Они любезно согласились помочь в этой операции, рассчитывая на определенную довольно немалую долю вознаграждения. Денег настолько много, что их хватит на всех.
- А, как пришла вам в голову мысль заставить работать на себя пилота военного самолета.
Туркаев упивался своим величием и с лоснящимся от удовольствия лицом продолжал:
- Дураку понятно, что в России вы бы нам не дали «стащить» ваши «баксы», а вот в воздухе самое милое дело. Деньги из России уже улетели, а в Америку еще не прибыли. Наша страна уже сняла с себя ответственность, а Соединенные штаты еще не приняли. А сама мысль, что деньги могут «спереть» во время полета, никому из вас даже в голову не пришла.
Действительно, о таком развитии событий ни я, никто-то другой даже не думали. Ведь проникнуть на грузовой военный самолет – это дело непостижимое. Но вот факт, что можно каким-либо образом склонить на свою сторону пилота, управляющего этим самолетом, почему-то никем во внимание принят не был. С этой точки зрения, конечно, стоило отдать бандитам должное. План был хорош.
- Но ведь на борту тоже будут солдаты, - задал я очередной вопрос, - с ними вы, как поступите? Ведь, наверное, они будут защищать этот груз?
- Конечно будут, только их там всего двадцать десантников сверхсрочной службы, а нас здесь двести человек и с оружием. Как ты думаешь на чьей стороне будет здесь перевес?
Тут в ангар забежал небольшого роста бандит и сказал:
- Олег Игоревич, самолет просит разрешение на посадку.
- Ну, вот, кажется началось, - произнес Туркаев и поспешил на выход.
Оставшись под опекой двух охранников, я принялся обдумывать создавшееся положение. Если все обстояло так, как сказал главарь, то очевиднее всего, «российские» доллары пропадут для Федерации навсегда и перейдут в руки организованной преступности. Такое положение вещей явно не устроит моё руководство, и я уже прикидывал, куда пойти работать. Хотя если честно, мне казалось, что вряд ли удастся на этот раз выбраться невредимым. Но, как говорят, надежда умирает последней. Поэтому я усиленно напрягал свой мозг, пробуя найти выход из своего крайне незавидного положения.
Вдруг я услышал звук заходящего на посадку самолета. Невероятно, но все действительно шло по разработанному Туркаевым плану и близилось к своему завершению. Я слышал, как летательный аппарат коснулся земли, и далее заскрипели его тормоза. Когда воздушный корабль остановился, минут через пять послышался шум короткого боя – это, очевидно, ликвидировали охранявших деньги десантников. После этого раздался такой радостный возглас сотен мужских голосов, слившихся воедино, что воздух вокруг меня заколебался от произведенной этим криком волны.
Да, бандиты в этой битве победили и заслуженно праздновали победу. Постепенно они стали сносить в ангар, где находился «ваш покорный слуга», пачки с долларовыми ассигнациями, в свою очередь, упакованные в полиэтиленовые пакеты, образуя таким образом кубики, с размером грани сантиметров около сорока. Их аккуратно складировали в стопки сзади меня. Когда они закончили, я повернул голову и чуть с ума не сошел, при виде такого количества американских денег. Они были уставлены на площади не менее четырехсот квадратных метров, в высоту чуть более роста человека. Ради такого куша можно было организовать столь народу, здесь, действительно, было чем поделиться.
Глава XXVII. Пиршество
Закончив разгрузочные мероприятия, бандиты принялись расставлять в ангаре столы таким образом, чтобы получился огромный овал. Затем они кинулись заставлять свое произведение различными яствами и выпивкой. По старой русской традиции, такое удачное завершение большого дела требовалось отметить, как следует. Когда все было готово, счастливые обладатели миллиардного состояния стали рассаживаться по местам. Их набралось не менее двухсот человек. Туркаев занял главенствующее место. Меня, очевидно, оставили наблюдать за тем, как они все пируют. «Олежек», наверное, думал, что доставит мне этим зрелищем неприятность. Отчасти он был прав, мне действительно от всего этого было не по себе.
Главарь встал и, подняв свой бокал, молвил:
- Поздравляю Вас, братья, с таким успешным окончанием нашего крупномасштабного международного предприятия. Все мы, здесь собравшиеся, будем в достаточной мере обеспечены на свою оставшуюся жизнь. Я думаю - это будет достаточной наградой за те лишения, что нам приходилось раньше терпеть. Ничто не может сравниться с тяготами нашей босяцкой жизни. Скольких наших братьев нет среди нас, которые отдали свои жизни на пути к нашему благополучию. Так давайте же перед тем, как начнем праздновать, помянем тех, кого нет уже среди нас, и воздадим им должное своей памятью.
После этих слов все бандиты, как один, поднялись. Какое-то время, помолчав, постояли, а затем не сговариваясь, одновременно, не чокаясь, осушили свои приборы. Далее, все опустились на свои места, и потекло общее веселье. Со всех концов сыпались шутки, смех, звон стаканов и другие принятые при подобных мероприятиях звуки.
В самый разгар пиршества в ангар завели и подвели к Туркаеву пленного ими пилота. Обращаясь к «руководителю» собрания, летчик промолвил:
- Господин бандит, я Ваши требования выполнил, позвоните теперь в Россию и прикажите освободить мою семью. У меня двое маленьких детей. Неужели Вам их не жалко? Вы же давали слово.