Глава 5
В этот момент четвертый человек прошел по аллее, как будто он был там все это время, и подошел ко двору сбоку. Он шагнул в облако бледного света, лившегося с веранды.
- Не волнуйтесь, Борис Михайлович, - сказал он с акцентом, - вы в безопасности. Абсолютной. Не волнуйтесь, все в порядке.
Он остановился на краю веранды, словно ожидая разрешения пройти дальше. Среднего роста и веса, лет шестидесяти четырех-шестидесяти пяти, с волнистыми седеющими волосами. Узкий нос, длинная верхняя губа. Симпатичный. На нем был сизый костюм и белая рубашка в широкую темно-синюю полоску, классическая, без галстука, с расстегнутым воротником и застегнутым пиджаком.
- Я пришел к вам, господин Смирин, чтобы поговорить о делах, представляющих взаимный интерес.
Борис цеплялся за обрывки логики. Его сигнализация была превосходной. Значит, эти люди должны быть очень хорошими. Фонтан был на той же схеме. Он надеялся, что они не убили собак.
- Я хотел бы сесть с вами,-сказал мужчина, протягивая руку к одному из кованых стульев, словно спрашивая разрешения.
Борис не мог заставить себя заговорить или хотя бы кивнуть.
Мужчина вышел на веранду и вежливо приблизился. Внимательно наблюдая за Борисом, словно пытаясь определить его характер, он отодвинул один из стульев от стола и сел. На нем был шелковый костюм. Очень хороший. Французские манжеты, блеск скромного золотого браслета на правом запястье. Золотое кольцо с печаткой.
Медленно, словно демонстрируя никаких трюков в рукаве, он полез в карман и достал пачку сигарет. Он протянул один Борису, который молча уставился на него. Мужчина взял одну для себя, закурил и положил пачку на стол рядом с зажигалкой.
- Меня зовут Артур, - сказал он. Он закурил. - То, что я собираюсь вам рассказать, потребует пространных объяснений, - сказал он, - но с этого момента, господин Смирин, я боюсь, что вы должны считать себя пленником.
Борис уставился на него.
- Да, похищенным, - подтвердил Артур.
Люди-тени остались во дворе. Теперь Борис слышал, как на дальнем конце долины, под янтарными огнями домов, сгрудившихся на гребнях следующих холмов, лают собаки.
Артур курил, стиснув зубы, как будто во вкусе сигареты было что-то терпкое, но приятное, и только потом открыл рот, чтобы выдохнуть.
- Прежде всего, - сказал он, - я должен дать вам несколько минут, чтобы взять себя в руки, осознать реальность вашего положения. В течение следующих получаса или около того я собираюсь объяснить вам, как изменилась ваша жизнь? О кей?
У Бориса звенело в ушах. Его лицо пылало, и он чувствовал легкое головокружение.
- Как вы, должно быть, знаете из интернета, - продолжал Артур, - подобные предприятия широко практикуются по всему миру. В прошлом это был очень грубый бизнес, и он по-прежнему требует много времени. Это все излишне сложно для всех. Идиоты в горах Кавказа держат заложников в грязных условиях. Идиоты из Интерпола, базирующиеся в Лондоне, Париже или Вашингтоне, ведут переговоры с идиотами в горах от имени потного корпоративного посредника, беспокоясь о том, насколько повысится страховка его работодателя. Дикие требования сводятся к глупо малым суммам. Идиотская полиция.
Борис был ошарашен. Этот парень был просто нереальный. Это было похоже на поход в театр с Раисой, на одну из тех современных постановок, где актеры выходят в публику, чтобы включить их в драму. Ему тогда всегда было не по себе.
Артур положил правый локоть на подлокотник кресла, вытянув руку вертикально, его сигарета была глубоко засунута между указательным и средним пальцами. Его глаза стали ленивыми.
- Забудь об этом, - сказал он, махнув рукой. - Как видишь, это совсем другое дело. Во-первых, это происходит прямо здесь, на Урале, не в Дагестане или Ингушетии. Во-вторых, мы не собираемся тебя забрать. Нет. Ты волен жить своей обычной жизнью, как тебе заблагорассудится. В-третьих, никаких переговоров. Никаких торгов. В-четвертых, ни полиции, ни ФСБ, ни парней из частных структур. На самом деле, никто никогда не узнает, что это даже произошло.
Высокий уровень адреналина в крови Бориса значительно обострил его восприятие. Липкий привкус мокроты в горле Артура, когда он произносил какие-то слова, усиливался до предела. И хотя свет на веранде был всего лишь отблеском, Артур сидел перед ним в четком трехмерном пространстве, четко вырисовываясь из темноты позади него, его лицо мерцало, как голограмма.
- Я очень старался узнать о вас побольше, - продолжал Артур. - Он огляделся и вздернул подбородок. - Этот дом, например, так же знаком мне, как и мой собственный. Я мог найти выключатели в каждой комнате в темноте. Я знаю вашу компанию и ее историю вдоль и поперек. Я знаю твою биографию лучше, чем своего отца.
Он говорил с основательной уверенностью, без воодушевления, его голос был почти лишен интонации.
Борис не сделал больше ни глотка пива. Он был загипнотизирован. Не двигаясь, он ждал нового откровения. Это было все равно, что увидеть момент собственной смерти, приближающийся по длинной дороге, маленькое пятнышко, медленно, медленно увеличивающееся по мере приближения. Это была ужасная вещь, и одновременно увлекательная. Он не мог оторваться от этого зрелища, даже убежать.
Артур продолжал: - "Агрохим" весь стоит двести сорок миллионов евро, господин Смирин. Я хочу эквивалент четверти этого.
Под теплым ветерком летней ночи Борис медленно, безмятежно мерз.
Артур ждал, по-видимому, понимая, через что проходит Борис.
- С вами все в порядке, господин Смирин? У нас еще есть о чем поговорить.
Борис не мог ответить.
- Самое важное во всех этих переговорах, - сказал Артур, - это секретность. Я хочу получить деньги на чистом, законном основании. Косвенно, конечно. Через деловые договоренности.
Мысли Бориса сосредоточились на словах "деловое соглашение". Реальность. Что-то, с чем он мог бороться. Что-то, что он понимал. Галлюцинация содрогнулась.
Воплощенные тени время от времени дрейфовали в темноте, и, как часовая стрелка часов, они двигались без движения. Они были здесь, а потом они были в другом месте. Но они всегда были рядом.
- Какого рода деловые договоренности? - Наконец сумел спросить Борис. Ведение переговоров. Сделка, что-то, что заставило его обуздать свои дико разбросанные мысли.
- У меня есть несколько предприятий, в которые я хочу, чтобы ты вложил деньги, - ответил Артур. - Иностранное предприятие. Тебе будет предоставлена возможность инвестировать в международные благотворительные организации. Доброе дело. Все они являются подставными компаниями, через которые деньги будут отмываться в неизвестные места.
Он снова закурил сигарету, стиснул зубы, приоткрыл рот и позволил зловонию просочиться в воздух. Борису показалось,что он заметил охристый оттенок дыма, может быть, по краям. Вонь исходила не столько от сигареты, сколько от собственных прогорклых ноздрей Артура или, точнее, откуда-то изнутри.
- Почему я?
- О, причин много, господин Смирин, но есть несколько очевидных. Ни вы, ни ваша компания не высовываетесь на рынке. Вы во всем поддерживаете региональные власти. Вы относительно невелики, но компания уже более пяти лет является солидным и прибыльным предприятием. И вы не обнародуете это. Вы выводите прибыль в оффшоры, занижаете облагаемые налогом суммы, даже используете радиоактивное китайское сырье. Вашу компанию прикрывает широкая спина губернатора. Сколько там акций ему принадлежат? Ты ни перед кем не отчитываешься, экологов обстреливают твои охранники, у тебя завидное положение.
Борис с трудом заставил себя сформулировать следующий вопрос, но он не уходил. Она продолжала обретать форму, ядовитая идея, затаившаяся в глубине его сознания вместо смутных страхов.
- И почему, - услышал Борис собственный голос, и его желудок сжался, - я должен это делать?
Артур лениво прикрыл глаза и кивнул, затягиваясь вонючей сигаретой.
- Да, конечно, - сказал он. Он уставился на Бориса, словно вынося суждение о нем, о том, как много ему рассказать или как. - В наших переговорах наступят критические моменты, когда я буду ожидать, что ты будешь действовать именно так, как я приказал. Будут определенные критерии, которым ты должен будешь соответствовать. Сохранение тайны. Соблюдение сроков. Следование точным инструкциям. В твоем ответе на эти инструкции не будет, как говорится, места для маневра.
Он сделал паузу для выразительности.
- Я не терпеливый человек, - добавил Артур. - Я никогда не скажу тебе: "в следующий раз, когда ты не будешь следовать инструкциям..." нет. Инструкции ты получишь только один раз. И чтобы ответить на твой вопрос, почему ты это сделаешь... это очень просто. Люди начнут умирать, и умрут они так, как я сам выберу, исходя из того, насколько хорошо ты сотрудничаешь. И они будут умирать до тех пор, пока я не получу шестьдесят миллионов евро.
Глава 6
Борис должен был это предвидеть, но не предвидел. Галлюцинаторное ощущение ситуации мгновенно вернулось. Каменные плиты веранды раскачивались и плыли над ним, а фонтан во дворе висел вверх ногами над темным ночным небом, раскинувшимся перед ним черной долиной, полной сверкающих цветов.
Это было просто немыслимо.
- Мы должны двигаться дальше, господин Смирин, - сказал Артур.
Борис посмотрел на него.
- Двигаться дальше?
- Конечно. Ты понимаешь свое положение?
Да, Смирин понял, что сказал этот человек. Но он все еще ждал, когда это покажется реальным.
- Господин Смирин, вы понимаете?
Борис хотел бы попробовать. Он займется делом этой ... галлюцинации и будет следовать логике.
- Да, - сказал Борис, - я понимаю. - Это просто казалось нереальным. - Когда... когда я узнаю больше о "деловых договоренностях"?
- Скоро.
- Ты не хочешь все сразу?
- О, я возьму все сразу, но я знаю, что ты не сможешь сделать это так быстро. Однако я хочу получить первый платеж немедленно.
- Сколько это будет стоить?
- Я дам тебе знать.
Борис быстро перебрал в уме свои личные достоинства. Сколько этот маньяк собирается просить? Борис начал приходить в себя, как будто приходил в сознание.
- Мои помощники будут поражены,если я начну выбрасывать миллионы. Для них это не имеет никакого смысла.
- Тебе придется проявить изобретательность, чтобы избежать любопытства, - сказал Артур. - Я не хочу, чтобы кто-нибудь заподозрил, что ты собираешься делать. Это было бы неприемлемо.
- О каких мероприятиях ты говоришь?
- О, они разнообразны. Я займусь этим позже. Главное, когда все сказано и сделано, должно показаться, что ты просто принял ряд бизнес-решений, которые привели к этим прискорбным потерям. Все, что ты делаешь, должно привести к этой видимости. То, как ты организовал эти вложения, все это.
- Я буду выглядеть дураком, принимая такие решения, - сказал Борис.
- У меня есть люди, которые будут работать с тобой, - сказал Артур, - чтобы ты выглядел как можно лучше. - Он помолчал. - Но на самом деле мне наплевать, как ты будешь выглядеть, так или иначе. Ты должен это понять. До момента, пока это не будет вызывать подозрений. Это самое главное.
Мгновение за мгновением реальность просачивалась в мысли Бориса. Парализующее оцепенение шока уменьшилось, и он пришел в себя, как будто очнулся от наркотического оцепенения. Страх все еще был там, сильный и потный, и в то же время возникло сопротивление. Хотя он все еще не мог прийти в себя, в нем росло семя гнева.
- Что касается ваших правоохранительных органов, - сказал Артур, - не делайте этого. Это азартная игра. Если ты позовешь их и сумеешь на время скрыть это от меня, то сэкономишь свои деньги. Но рано или поздно я узнаю об этом, и тогда это будет стоить тебе спокойствия на всю оставшуюся жизнь. Если я не смогу добраться до тебя, я доберусь до людей, которых ты знаешь. Друзья. Семья. Ты будешь отвечать за то, что случится со всеми ними, со всеми, кого ты когда-либо знал.
Он замолчал и опустил голову, словно устал от попыток быть убедительным.
- Господин Смирин, поверьте мне, я все это уже делал. Я знаю, на какие трюки способны мужчины, подобные вам. Я знаю, что после того, как я уйду отсюда сегодня вечером, ты начнешь строить планы, как выбраться из этой ситуации, сохранив свои деньги и свою жизнь. Я знаю, что ты сделаешь это, потому что ты умный человек ... в конце концов, - он развел руками и огляделся вокруг, - посмотри на богатство, которое ты создал своей изобретательностью, своим умом. Нет? Итак, кто я такой, чтобы приходить сюда и давать тебе инструкции, делать то, делать это, как будто ты глуп и не можешь найти способ перехитрить меня? Правильно?
Смирин молча смотрел на седого.
- Но ... послушайте меня, господин Смирин. - Артур вздернул подбородок и произнес следующие слова с преувеличенной осторожностью:
-Ты-не-можешь-этого-сделать. И если ты попытаешься, ты создашь гребаные проблемы...себе. С сегодняшнего дня твоя жизнь изменилась так же, как если бы ты обнаружил внутри себя ужасную болезнь, и ты ничего не можешь с этим поделать. Единственное, что в твоей власти в этой ситуации, это делать то, что тебе говорят. Это спасет жизни.
Он склонил голову набок, глядя на Бориса.
- И это не мелочь, не так ли?
Борис снова лишился дара речи. Как он мог ответить на такое... безумие? Он не мог даже сформулировать вопрос, который не казался бы сюрреалистичным.
Крошечный красный огонек во дворе привлек внимание Бориса, всего пару раз мигнул, и исчез, а одно из темных пятен отделилось от остальных и осталось в одиночестве. Борис слышал, как собеседник говорил. В голове пульсировала боль. Он протянул руку и поставил свою уже остывшую бутылку пива на кованый железный стол.
- Я исчезну, - резко сказал Борис.
- Это всегда вариант, - невозмутимо ответил Артур. - Но дело не в тебе. Мне нужны деньги. Мне все равно, от тебя или от твоей жены. Для меня это не имеет значения. Важно то, что я понимаю.
- Я мог бы вложить все это в трастовый фонд. Я не смогу контролировать это.
- Господин Смирин, пожалуйста, поймите: люди умрут, если я не получу денег. Дело не в том, насколько умными вы можете быть или насколько умными могут быть ваши адвокаты. Все, что вы сделаете, чтобы предотвратить передачу мне шестидесяти миллионов, приведет к гибели людей. Пойдете в ФСБ, они умрут. Если вы найдете попробуете меня обмануть, еще больше людей погибнет. Все очень просто.
- Сколько человек? - Борис задал глупый вопрос. Но он думал только об одном человеке. Раиса. Это ужасно. Перед его мысленным взором возникло лицо Раисы-немыслимая ассоциация, вытеснившая безликую множественность всех остальных, которые могли там быть.
- Сколько людей ты знаешь? - спросил Артур.
Это был отвратительный ответ, не оставлявший сомнений в том, что Артур хочет нанести удар в самое сердце. Борис не ответил.
- Ну, - сказал Артур, поворачиваясь в кресле и указывая на тени, - это закрывает всю картину.
Борис услышал собак и увидел, как они, опустив носы, брели по аллее, вдыхая запахи земли. Они были счастливы, что выбрались оттуда, где их держали, вышли на веранду и направились прямо к Борису.
Он наклонился к собакам и ласково погладил их. Было так приятно увидеть их. Это была реальность; эти слюнявые, ласковые старые друзья были реальностью.
Но когда собаки повернулись к Артуру, ожидая такого же обращения, он остановил их ворчанием. Они отпрянули, бросая на него озадаченные, настороженные взгляды, а затем замерли, глядя на него, их хвосты неподвижно повисли.