Влад стоял босой, в синих офисных брюках и нательной майке. Расплывшийся взгляд никак не мог сфокусироваться на Самойлове. От Грызлова пахло водочным перегаром.
— Пришёл-таки. Ну, заходи.
Грызлов потопал вовнутрь, Олег прикрыл за ним дверь и отправился следом. Свет горел в коридоре и на кухне, остальные комнаты были темны. Самойлов помнил их пустыми, лишь со старой советской мебелью, что осталась от прежней хозяйки. Неизвестно, какими путями эта квартира попала к чете Грызловых, но те в ней не нуждались. Сам Владислав жил в центральной части города, а сюда сбегал в моменты, когда не хотел светиться.
Кухня была ещё меньше, чем в квартире Самойловых. Квадратный стол еле делил пространство с газовой плитой и моечной тумбой. Потрескавшийся линолеум, выкрашенные в коричневый цвет стены, висящая на голом проводе лампа — добровольно запереться здесь Влад мог только от огромного отчаяния. Грызлов сел за стол, опрокинул готовую к распитию рюмку и махнул на противоположную сторону. Приняв барское приглашение, Олег присел на табурет и первым делом спросил:
— Рядом кто-нибудь живёт?
— Не-а, никого, и на третьем тоже. На втором наркопритон и бордель бонусом. Тебе повезло. Да доставай что там у тебя в кармане! Я выпивший, но мозги работают.
Самойлов без колебаний освободил серебристый пистолет и положил его рамой на стол. Дуло устремилось в сторону Влада. Указательный палец в перчатке держался на затворе, но был готов моментально соскочить к крючку.
— Браво, — похвалил Грызлов, — даже отпечатков не останется. Это Катька меня заказала?
— Ты сам себя приговорил, — спокойно ответил Самойлов. — В квартире никого нет?
— Да кто тут может быть, о ней же никто не знает. У меня было два человека. Одному ты сломал руку и перебил трахею, а другого сдал самой принципиальной гниде этого города. — Грызлов нервно засмеялся. — Хотя ты, наверное, и его обойдёшь.
— Как мы до такого дошли? А, Влад?
Бывший товарищ нацедил в рюмку новую порцию водки и пододвинул к Олегу.
— Для храбрости, солдат! Или ты как всегда?
Самойлов не пошевелился.
— Как хочешь. — Опрокинув в себя алкоголь, Влад посмотрел на Олега удручающим, тяжёлым взглядом. — А чего ты ждал? Человек — или раб, или победитель. Вот я и побеждал, пока ты за два дня всё не испортил.
— А на Катю зачем напал?
— Не сдержался, — признался Грызлов. — Она вся такая недотрога, а с твоим приездом зацвела. Я пять лет наблюдал за ней, а ты и не заметил. Тормоз, как обычно.
— Не смешно, — тихо бросил Олег. — Ты её предал, может быть, сломал.
— И она пришла к тебе. Услугу оказал!
Грызлов собрался налить ещё пойла, но неожиданно передумал.
— Ты знаешь, что выхода нет. — Самойлов приподнял пистолет, уперев его рукоятью в столешницу, и надавил на предохранитель. — Когда закончат экспертизу ствола из машины, дело Гринадзе раскроется само собой. Твой браток тебя выдаст.
— Гринадзе… — повторил Владислав. — Ты и это знаешь.
— Ты был у моего отца. И в день смерти был, не отпирайся. — Самойлов взвёл курок. — Я хочу знать, зачем.
Впервые он прочёл на лице Грызлова тень мимолётного страха. К приговорённому пришло понимание, что без крови этот вечер не закончится.
— Хорошо, — бросил Влад. — Я расскажу. Гринадзе крупно меня надувал, а под конец решил сдать. Он мог предъявить доказательства, от которых я бы не отвертелся. Надо было его убирать, но подставлять кого-то из своих я не хотел.
— И ты выбрал отца.
— А что? — нагло спросил бывший друг. — К нему толпой валили всякие алкаши, так что на меня даже не обратили внимания. Сначала он удивился, с чего это я пришёл, думал, ты просил. Твоему папочке нужны были деньги, но ещё больше — собеседник. Ты тут выговариваешь мне за подругу, а сам сломал своего же батю. Знаешь, как он страдал? Как боялся за твою жалкую шкуру, а от тебя ни слова! — Влад ударил кулаком по столу. — Я смог то, чего ты не сделал. Выслушал.
— А потом вручил ствол и отправил к банкиру?
— Да. И обрисовал, какой Гринадзе был сволочью. Его несложно было убедить. — Грызлов залился хохотом. — А знаешь, что потом? Он слился! В самый ответственный момент!
— Что дальше? — потребовал Самойлов.
— Я пришёл вечером, забрать пистолет. Он уже был вдрызг пьяный. Попросил закурить, вот прямо сейчас слышу его хриплый, пропитый голос. Он сказал, что не может так и, более того, сдаст меня ментам вместе с оружием. Видите ли, не по-христиански так жить.
— И тогда ты его убил, — закончил Олег.
— Он хотел прогнать меня, начал вопить. Это было чревато, и я оттолкнул его. Старик не сдержался и рухнул, приложившись затылком. Понимаешь? Считай, сам подох. Мне оставалось только подложить бутылку под ноги.
Грызлов пододвинул к себе стоявшую поодаль пепельницу, выудил из окурков недобитую сигарету и поджёг серебристой зажигалкой — тем самым подарком из-за границы, что мог гореть без нажима на кнопку.
— А знаешь? — вызывающе спросил он. — Сергеев-то молодец. Он ведь мог защитить Гринадзе, если бы хотел. Но нет. Отдал на расправу, а теперь добрался до меня. Либо раб, либо победитель. — Влад улыбнулся.
— Когда приедут криминалисты, — с расстановкой начал Олег, — они найдут труп мужчины. Оружие будет на месте, на нём будут нужные отпечатки. Ну, ты и так всё знаешь.
— Всё равно раскроют.
— Мне плевать.
— А шум?
— Здесь? — удивился Олег. — Но здесь никто не живёт. Ты сам подтвердил.
— И даже рука не дрогнет? — почти прошептал Влад.
— Я мог простить тебе подосланного киллера, и банкир — не моё дело. Но ты перешёл все границы.
— Ты просто свихнувшийся на войне урод, — прорычал Грызлов и, резко схватив бутылку, обрушил её о столешницу.
Зажатое горлышко с острыми краями могло стать опасным оружием в опытных и сильных руках. Но за мгновение до этого Самойлов успел отодвинуться вместе с табуретом и направить серебристый пистолет в лоб бывшему другу. Их разделяли ровно два метра и пять прошедших лет, изменивших каждого по-своему.
— Олег, — неожиданно промолвил враг.
Испарилась подогретая на сорока градусах агрессия. Владислав Грызлов заканчивал жизнь в аварийной квартире за залитым водкой столом. На полу дотлевала сигарета. Осколок бутылки выпал из пальцев. Расширившиеся зрачки жертвы устремились в маленькую точку-пустоту. Она, будто чёрная дыра, затягивала взгляд, а за ним всё, что делало человека живым.
— Олег, не стреляй, — прозвучала в натянутой тишине жалобная просьба.
Палец соскользнул на крючок, и пистолет дёрнуло мощной отдачей. Казалось, что грохот выбил кухонные стёкла. Запахло порохом. Мёртвое, обезличенное тело опрокинуло с табурета. Вокруг оставалось слишком много улик, и Олег Самойлов хорошо это понимал. Нужно было избавиться от всего, что могло навести на ночного гостя. Мужчина вложил опустошённое оружие в распростёртую ладонь покойника, а затем выкрутил конфорки плиты до предела. Запах одоранта медленно наполнял кухню вместе с дешёвым газом. Подобрав зажигалку, убийца вжал кнопку и оставил её гореть на столе. После этого он спешно покинул квартиру и побежал вниз по тёмной лестнице полуразрушенного дома холодного промышленного города.
28.08.2018.