— Здравствуйте, Евгений Сергеевич. — Она приветливо улыбнулась, протягивая Казанцеву руку. — Вижу, всё прошло хорошо?
— Да, спасибо, Мартина, — ответил Казанцев. — Волков, правда, застрелился.
— Слабак, — презрительно бросила Мартина. — Не мог даже предстать перед судом. Или вам дали приказ о ликвидации?
— Последнее. Как Виктория Андреевна? — Казанцев посмотрел на лежащую Вику.
— Я уже вызвала «скорую», но, думаю, ничего страшного. — Мартина подложила Вике под голову свой свитер.
Через полчаса приехала «скорая», МЧС Украины и полиция. Труп Волкова, его водителя Андрея погрузили в катафалк, а пришедшую к тому времени в сознание Вику в обычную машину. Максиму и Мартине напомнили, что они обещали в десять часов приехать для дачи показаний по делу о перестрелке в ресторане. Также следователи нашли в заброшенном доме труп Ильи Воронцова.
— Илюша, Илюша, что же ты Родину-то Волкову продал? — проговорил Казанцев на опознании трупа в морге. — Мартина, это вы его так?
— Не совсем. Пристрелит его Исаев, — ответила Мартина, сбрасывая с плеч халат. — Весело получается — в какой больнице морг, в той же и Вика лежит. Кстати, когда её выпишут? — Она повернулась к Максиму, который держал в руках пакет с апельсинами и соком.
— Через неделю, сотрясение мозга и растяжение связок всё-таки. Они вообще удивляются, что она так легко отделалась.
— Вика, как кошка, всегда приземляется на лапы, — пошутила Мартина.
— Нет, кто приземляется на лапы и обладает везением, так это ты. — Максим дружески похлопал Мартину по плечу. — У Вики в роду все долгожители. А ещё они, Белые, невероятно живучи, у них это от дедушки пошло, он во время Второй Мировой раз десять в госпитале лежал, его и в плен брали, а один раз даже расстреляли. Мне Вика говорила, что дед не любил об этом распространяться, так как сохранил неприятнейшие воспоминания, выбираясь с простреленным плечом из общей могилы.
Разговаривая таки образом, Мартина, Исаев и Казанцев подошли к палате Вики. Та сидела на кровати и писала кому-то SMS. Они сидели у неё довольно долго, но вскоре пришёл её лечащий врач и сказал, что хорошего понемножку, а Вике надо отдохнуть. Попрощавшись и пообещав заглянуть завтра, все трое вышли на улицу и отправились в отель.
***
Пока происходили все события в Киеве, Лора Льюис пребывала в полной прострации. В таком состоянии она пришла с гробовым видом на студию звукозаписи. Там сидели и что-то отмечали Ваня с Денчиком.
— О, Лора! — радостно проговорил Денис, подцепляя на вилку кусок копчёной колбасы. — На похороны или с похорон?
— Не остри, — отрезала Лора, присаживаясь на колонку. — Мальчики, займите две тысячи рублей до среды.
— Лора, ты что? — подавился Денис. — Зачем?
— Наверное, опять не хватает на какую-нибудь дрянь, — съязвил Ваня.
— Это ты сейчас пошутил? К твоему сведению, мне надо купить двадцать белых роз!
— Зачем? Кто-то умер? — У Дениса появилось нехорошее предчувствие.
— Да. — Лоре стало трудно говорить. — Олег Павлович.
— Что?! Как?! — Ваня с Денисом мгновенно забыли про праздник. — Его же откачали после сердечного приступа, ты к нему ведь ходила, относила апельсины!
— Был повторный приступ, он умер в ночь на воскресенье. — Лора не смогла продолжить, её душили слёзы.
— Господи, — произнёс Ваня, он чувствовал себя неловко при виде плачущей Лоры, которая теперь не язвила и не подкалывала. — Царствие небесное! Льюис, тебе налить?
— Что это? — выдавила Лора, глядя на Ваню сквозь пелену слёз.
— Водка. Выпей.
Лора послушно выпила стопочку, не закусывая.
— Денег дадите? — спросила она, вытирая глаза. — Спасибо. — Она положила в карман купюры. — Пока. Кстати, похороны завтра, в два часа дня. — И она вышла из студии.
— Во, дела, — протянул Денис, когда Лора ушла. — Никогда не думал, что увижу Лору Льюис плачущей. Она, что его любила?
— Не как мужчину, как родственника, — ответил Ваня, наливая в стакан воды. — Надо в ломбард заехать, костюмы выкупить.
Новодевичье кладбище. Тишина стояла полнейшая, казалось, что вся природа замерла в знак скорби. По узкой усыпанной гравием дорожке шла похоронная процессия. Впереди несли венки и цветы, далее шли носильщики, поддерживая за позолоченные ручки оббитый бархатом гроб. За гробом шли друзья и родственники. Вскоре процессии остановилась около свежевырытой могилы, рядом с которой стоял, прислонённый к резной ограде православный крест.
Лора стояла, удивительно тихая и спокойная. Она чуть опустила голову, чтобы не было видно, как из её широко раскрытых карих глаз капают слёзы. На ней было простое траурное платье, чёрные чулки и туфли на маленьком каблуке. Тёмные волосы были собраны сзади в узел, на голове — маленькая шляпка с вуалью. В руках, на которые были надеты чёрные перчатки из тонкой замши, она держала огромный букет из двадцати белоснежных роз.
Когда последняя лопата земли упала на поверхность могилы, провожающие начали продвигаться и складывать цветы. Стараясь не поскальзываться на сырой земле, Лора положила свой букет поверх других.
— На земле его не простили, может быть, простят на Небе, — тихо сказала Лора. — Прощайте, Олег Павлович. — Она отвернулась и быстро, не оглядываясь, пошла к машине. — Поехали, — сказала она, пристёгивая ремень. — Иначе, я сейчас расплачусь.
Телевизионный фургон выехал с кладбища и вскоре пропал из виду. Через некоторое время похоронная процессия тоже двинулась в путь. После того, как уехала последняя машина, на подъездной дорожке показался чёрный «Мерседес». Машина остановилась напротив свежей могилы, и из неё вышла высокая женщина лет пятидесяти пяти. Её волосы, ещё не потерявшие свой природный тёмно-рыжий оттенок, были подстрижены под каре. Она была одета в чёрный брючный костюм и белую блузку. Следом за женщиной из машины вышел молодой человек, темноволосый и голубоглазый. Ненадолго остановившись, мужчина открыл калитку, и они прошли в ограду.
— Вот и окончен твой путь, — проговорила со скорбной улыбкой Мария Сколкина. — Ты ушёл, не попрощавшись, как это на тебя похоже! Грешил ты на своём пути много и плодотворно, но Бог тебя простит. Спи спокойно, Олег Табаков, наконец, твоя душа свободна. — Она провела рукой по кресту. — Я уже говорила тебе «прощай», надо сказать ещё раз — прощай! Теперь уже навсегда. — Мария повернулась и пошла к машине.
— Прощай, отец, — сказал Саша Сколкин, глядя на фотографию, с которой ему улыбался Табаков. — Прощай. — Он положил на могилу две алые розы, которые контрастно выделялись на фоне белых.
Саша бережно закрыл калитку и, не оглядываясь, пошёл к машине.
— Ну, вот и всё, — как бы подводя итог, сказала Мария, когда они с Сашей выехали на Центральное Шоссе. — Отмучился.
Саша кивнул. Судьба расставила все точки над «и».
***
Парадно украшенный главный зал в здании разведки РФ. По всему периметру развивались флаги России, оркестр играл военный марш. В зале собрались военные в своей лучшей форме и многочисленные гражданские. Видеосъёмка была запрещена, но снимали все. Наконец, под звуки следующего марша, на ораторскую трибуну вышел начальник Политической Разведки генерал Казанцев. Он обвёл толпу довольным взглядом, подмигнул стоящим за его спиной Вике и Максиму. Взойдя «на пьедестал», как потом выразилась Вика, генерал сделал музыкантам жест. Все звуки в зале смолкли. Казанцев начал:
— За доблестную службу, за геройский подвиг, за преданность Отечеству и отвагу Максим Максимович Исаев и Виктория Андреевна Белая награждаются медалями «За заслуги перед Отечеством»! — воодушевлённо говорил с трибуны Евгений Сергеевич Казанцев, облачившийся по этому случаю в свою выходную генеральскую форму. — Медаль вручается полковнику Исаеву!
Максим вышел вперёд, и Казанцев, аккуратно прикрепил к его кителю медаль. В зале раздались аплодисменты.
— Служу Отечеству! — пафосно воскликнул Максим.
— Медаль вручается подполковнику Белой!
Снова аплодисменты, и возглас Вики:
— Служу Отечеству!
В центре зала сидели кучкой Мартина, Лора и Лёша. Лоре полагалось быть за камерой, но она решила посидеть в зале.
— Лучшее награждение из всех, на которых я была, — воодушевленно говорила Льюис, уже не слушая речь Казанцева.
— Лора, тише, говорят ведь, — одёрнула её Мартина. Она сидела, теперь уже чинная и благородная, в своём сиреневом платье, и ничто не напоминало, что две недели назад она убивала направо и налево.
С этой женщиной Лора спорить не стала, и все трое продолжали слушать речь генерала. После награждения, троица пробилась через толпу к Максиму и Вике.
— А теперь — гуляем! — Лора радостно размахивала принесённым с собой флажком.
Компания отправилась по этому случаю в самый дорогой ресторан Москвы — «Зеркальный замок». Зеркальным его называли, потому что все его стены были увешаны различными зеркалами в дорогих позолоченных рамах. Это обилие смотрящих друг на друга зеркал создавало впечатление бесконечности пространства. Компания присела за заранее заказанный столик, на котором к их приходу уже поставили роскошные тарелки из английского фарфора.
— Эти тарелки дороже всей моей квартиры, — заметил Лёша, беря салфетку. — Марти, сделать тебе оригами?
— Нашёл время, тебе всё хи-хи да ха-ха, — одёрнула парня Мартина, стряхивая с его плеча несуществующую пылинку. В этот момент им подали первое: горячий французский луковый суп и красиво нарезанный хлеб.
— У меня теперь стойкое предубеждение против дорогих ресторанов, — заметила Вика, прикрепляя салфетку к воротнику. — Теперь так и жду, что перестрелка начнётся!
— А ты подумай об этом завтра, как Скарлетт О`Хара, — весело предложил Максим, который всегда утверждал о неком сходстве между Викой и Скарлетт в исполнении Вивьен Ли.
— Кстати, спасибо за совет, попробую, — беззлобно ответила Вика, откусывая кусочек. В этот время принесли шампанское в больших фужерах из прозрачного венецианского стекла.
Лёша поднялся, поправив костюм и, держа в одной руке бокал, а в другой — салфетку, начал:
— Хорошо всё то, что хорошо кончается. Несмотря на все опасности, вы прошли этот путь до конца, не оступились, остались вместе и… ну, и так далее! За Максима и Вику! — Лёша осушил свой фужер и сел. Все выпили своё шампанское и начали вспоминать все подробности пережитого. Лёша обстоятельно рассказал, в каком он был шоке, когда увидел по новостям, что произошло. Его потрясло то, что в этом участвовали и его сестра, и девушка. В ещё больший шок повергло Алексея заявление Мартины, что она была наёмной убийцей. Лора, в свою очередь, кратко пересказала, как она, когда Вику вырубили, побежала со всех ног к Денису за машиной, приехала к Казанцеву домой и всё обстоятельно ему пересказала, и получила втык, что разбудила его посреди ночи.
Подали второе, состоящее из семи замысловатых блюд, которые включали в себя знаменитые Булгаковские «порционные судачки а-ля натюрель». На десерт подали слоёный торт и белое вино. После ресторана все поехали на квартиру к Лоре. Уже основательно выпившие, друзья закупились в ближайшем супермаркете едой и напитками, причём ни на то, ни на другое не жалели денег, дома включили караоке и начали отмечать всё по второму кругу. То и дело раздавались возгласы «пей до дна, пей до дна», играла музыка, веселье только начиналось. Всем, после пережитого, нужна была хорошая разрядка, и вот, случай предоставился.
Праздник затянулся до глубокой ночи, а утром все сидели на кухне и дрожащими руками наливали себе в стакан воду, с растворённым в ней цитрамоном. Никто не помнил всего праздника, но по обрывочным воспоминаниям составилась довольно приличная картина.
Максим резюмировал, что это была лучшая весна в его жизни.
========== Эпилог. ==========
Прошло полгода с памятных событий в Киеве. В этот тёплый августовский день Лора сидела у Вики в кабинете и рассказывала случай из своей журналистской практики:
— Только мы его и видели, — воодушевлённо повествовала Лора, крутясь на стуле. — Нормально, что настоящий сосед Дениса оказался бандитом. Его тоже замочили. Слава Богу, всё хорошо закончилось!
— Красивая история, для столичной жизни, сама придумала? — весело спросила Вика, допивая чай и принимаясь за кусок пирога.
— Кого придумала, всё правда! — Лора, смеясь, взяла свою кружку чая. — Пережили её и то хорошо! Как у тебя-то дела, как Максим? Самое главное, как Наташа?
В этот момент в кабинет Вики зашёл лейтенант:
— Здравствуйте, подполковник, меня попросили зайти к вам за бумагами по ситуации в Сирии.
Вика вздохнула и встала. Взору Лоры и лейтенанта предстал уже довольно большой шестимесячный животик, который ловко маскировала драпировка на Викиной светло-зелёной кофточке. Белая прошла к сейфу, открыла его и, достав оттуда документы, протянула лейтенанту.
— Спасибо, — сказал тот, козырнул, и вышел из кабинета.
— Тебе не тяжело? — спросила Лора, оглядывая Вику, которая теперь стояла перед ней и рассеяно поглаживала живот. — Скоро в декрет?
— Мне тяжело? Пока ещё не очень, — с улыбкой ответила Вика, принимаясь за оставленный пирог. — А в декрет я, как военная, ухожу пораньше, через месяц.
В кабинет вошёл Максим.
— У тебя тут день открытых дверей? Привет, Макс. — Лора посмотрела на Исаева. — Как, готовишься к новой роли?
— Привет. — Максим сел на кресло рядом с Викиным столом, привлекая к себе девушку. — Готовлюсь, как иначе. Ты почему на нашу свадьбу приехала уже пьяная?
— А ты, про это. — Льюис слегка замялась, но быстро нашлась: — Заехала к старой знакомой, к Марине Зудиной. Она, похоже, сильно убивается по Табакову. Мы с ней так, покалякали, тут она про шампанское вспомнила. И пошло-поехало!
Поговорив таким образом минут двадцать, друзья, наконец, разошлись. Лора уехала на съёмку клипа, а супруги Исаевы отправились после работы на набережную. День уже начал убывать, но солнце стояло высоко, бросая, уже начавшие удлиняться тени, на поверхность Москвы-Реки. Погуляв так с полчаса, Максим и Вика присели на лавочку в тени бука.
— Никогда так хорошо не было, — проговорила Вика, вытягивая ноги в белых балетках. — Тепло, хорошо, прелесть! — Она просунула свою ладонь в руку Максима. Тот нежно сжал её.
— Спина болит?
— Фу, ты какой, всю романтику разрушил! — притворно рассердившись, воскликнула Вика. — Да, болит. Но не сильно, — добавила она, проводя рукой по пояснице. — Ой, смотри, сахарную вату продают!
В этот момент в конце аллеи показались Лёша с Мартиной. Лёша, как всегда что-то увлечённо ей рассказывал, а Мартина смеялась. Когда они поравнялись с лавочкой Исаевых, Максим их окликнул. Вчетвером они погуляли ещё немного, но вскоре разошлись, кто куда — Исаевы — домой, Мартина и Лёша — в кино, на премьеру фильма «Форсаж 6».
Когда Максим и Вика выходили из парка, они заметили невдалеке между деревьями семью, расположившуюся на пледе, постеленном на траву. Вика моментально узнала женщину, которая доставала из сумки полотенце — это была Дана Сколкина. Судя по внешнему виду Даны, события полугодовой давности на ней ничуть не отразились. Она по-прежнему была мягкой и спокойной, такой, такой её встретила Вика в офисе компании «Альянс». На ней было простое светло-голубое платье, а светлые волосы были собраны сзади в «конский хвост». Рядом с Даной сидел её муж, и Вика в очередной раз поразилась его сходству с покойным Олегом Табаковым. Вика припомнила, что Лора говорила что-то про незаконного сына Табакова, который с ним так и не помирился. Должно быть, это был он, Александр Сколкин.