- Так может муж, этой француженки, его и хлопнул?
- А потом уговорил друзей Лермонтова прикрыть его, выдуманной дуэлью, а Мартынова, так и вовсе, взять всю вину на себя?
- Да, это маловероятно. Хорошо, а литературное соперничество?
- Это уж совсем смешно, в то время все понемногу писали, не только Мартынов и Лермонтов, и что-то не стрелялись из-за этого.
Светлана обдумала слова Натальи, и вернулась к услышанному факту:
- Почему, по-твоему, они сожгли мундир?
- Например, потому, что его убили в упор, когда он сидел на лошади. Кто-то подошёл к нему и выстрелил снизу вверх. И тогда ранение именно такое, какое и должно было быть. А мундир сожгли потому, что на нём остались следы пороха.
- Вот чёрт, конечно. Ну и кто же это? Мартынов?
- Если бы я знала, то уже написала бы докторскую на эту тему. К сожалению, у меня нет ответов, есть только вопросы.
- Да уж, – протянула задумчиво Светлана, ещё раз переваривая всё услышанное. – Давай вернёмся в начало, что ещё интересного рассказала твоя знакомая из Пятигорска?
- Сказала, что это не телефонный разговор, и если я хочу узнать больше, то мне придётся приехать к ней.
- Ни фига себе…
- Вот именно. Теперь твоя очередь. Давай рассказывай, что происходит на самом деле.
- На самом деле… - протянула Светлана. – К сожалению, я не знаю, что происходит на самом деле, и это правда. Пропала Кашина, ты это уже знаешь и, скорее всего, погибла, – Купцова вздрогнула, от этих слов, и поёжилась. Увидев её реакцию, Светлана решила, что темнить с ней дальше не честно, и лучше рассказать всё как есть. – Да, скорее всего, погибла, я почти уверена в этом. А в след за ней погибло ещё три человека: Первая - Шахова, она погибла в автомобильной аварии, вторая – её помощница Виктория Кацман, она погибла от несчастного случая с электричеством, и третья - моя бывшая подруга, которую умышленно сбила машина.
Купцова ошарашено смотрела на Светлану, понимая, что ввязывается в очень опасную историю.
- Это всё не случайные смерти? – Наконец выдавила она.
- Не случайные. Поэтому я съехала со своей квартиры, арендовала эту, и принимаю меры предосторожности.
- Охуеть… - Подвела итог Наталья.
- Да, именно это слово.
- И что ты собираешься делать?
- Я собираюсь выяснить, что происходит, и наказать всех, кто имеет отношение к убийствам.
Купцова долго смотрела на Светлану, как будто увидела её в первый раз.
- Ясно, ты охотишься.
«Забавно, - подумала про себя Светлана, хотела возразить, но вдруг поняла, что так и есть».
- Да, верно, это напоминает охоту.
- А ты понимаешь, на кого ты охотишься?
- Пока нет.
- Именно это тебе и интересно, - заключила Наталья, всё так же пристально рассматривая Светлану.
- Конечно.
- Ясно. А что будешь делать, когда найдёшь их?
- Сдам в полицию, что же ещё, – постаралась соврать Светлана, как можно натуральнее.
- Ну да, как же, так я и поверила, но допустим. А причём здесь Лермонтов?
- Не знаю, но так или иначе, всё крутится вокруг его смерти. И интуиция подсказывает, что это неспроста, что где-то здесь есть след, который приведёт куда надо.
- Ты странная… Ты понимаешь, что это опасно?
- Ещё бы, иначе не сменила бы квартиру.
Купцова, опять долго смотрела на Светлану.
- Я не могу поехать в Пятигорск.
- И не нужно, я сама съезжу. Предупреди только, кого надо, чтобы меня встретили как родную.
- Предупрежу. Больше вопросов нет?
- Нет.
- Тогда пошли в постель, пока тебя не убили…
Следующий день, аэропорт Внуково.
«Итак, что мы имеем? – Размышляла Светлана по дороге в Пятигорск. – Кашина интенсивно работала с архивами и что-то нашла. Сообщила об этом Шаховой, после чего исчезла. Шахова не ограничилась простым заявлением в полицию, а активно взялась за поиски сама, и сумела привлечь к этому сотрудников ФСБ. Или наоборот, это они, почему-то, заинтересовались Кашиной и привлекли к своим поискам Шахову? Да, это хороший вопрос, но ответа на него уже не будет. Хотя, почему не будет? Если они продолжают этим интересоваться, то рано или поздно мы пересечёмся с ними. – Она передёрнула плечами. - Ой не хотелось бы… Но продолжим. Несмотря на все усилия, ни у Шаховой, ни у ФСБ ничего не вышло, и тогда, позвали меня. Вот этот момент странный и говорит о том, что всё-таки Шахова привлекла ФСБ, а не наоборот. Им-то зачем меня звать? Наверное, у неё были какие-то связи в этой среде, и она попыталась, с их помощью, выяснить что произошло. А когда дело зашло в тупик, они просто перестали этим заниматься. Да, это похоже на правду, - в этом месте её смартфон просигналил, что пришла смска. – От кого это? О, от Иры, ну-ка, ну-ка, что там у неё?»
- Всё в порядке, рисунок Врубеля на месте, - прочитала она сообщение.
- Отлично, - отправила она ответ.
И тут же набрала Бартман:
- Наталья Владимировна, доброе утро. Как дела?
- Плохо. Пока ничего не получается.
Светлана не знала, как отреагировать на эти слова, поэтому они просто помолчали.
- Мда, - наконец, что-то произнесла она. – А у меня наоборот, хорошие новости – в Киеве всё в порядке, рисунок на месте.
- Очень хорошо.
- Да. Сейчас я лечу в Пятигорск, надо там проверить кое-что. Думаю, день-два и вернусь.
- Хорошо, я постараюсь к этому времени, что-то сделать.
- Ладно. Ну всё до связи, а то мне скоро на посадку.
- Хорошо, и нажала отбой.
«Ну вот, как всегда – одна хорошая новость, и одна плохая. Интересно, что мне делать, если Бартман не справится?»
Её размышления, прервала очередная смс-ка от Ирины: - Нет, это копия. Рисунка нет на месте.
- Ого, - в слух ахнула Светлана, и тут же позвонила в ответ. Ирина сняла трубку.
- Извини, не могу говорить, тут такой кипеж поднимается.
- Я понима…
- Короче, я заставила их достать рисунок из-под стекла, прямо как чувствовала, и точно: вместо рисунка обычный ксерокс. Сейчас полиция приедет. Всё идут уже. Что мне сказать, откуда я узнала о рисунке?
- Не знаю, наври что-нибудь...
На этом их разговор прервался и на все следующие звонки, металлический голос сообщал, що абонент недоступний. Светлана подумала и отправила ей смс: «Не забудь узнать, не погиб ли кто из сотрудников музея в 2014-м году. И не приезжал ли тогда кто-нибудь из Москвы». После чего опять набрала номер Бартман.
- Алё.
- Всё плохо. В Киеве нет рисунка, там хранилась, лишь его ксерокопия, - без вступления сообщила Светлана.
- Ясно, - всё тем же ровным, без эмоций, голосом отреагировала Бартман. – Лёгкого варианта не получается.
- Да, не получается. Я вернусь через пару дней, и тогда всё обдумаем.
- Счастливого полёта.
«Итак, - вернулась Светлана к анализу ситуации уже в самолёте – здесь всё ясно, пока я выясняю с кем контактировала Кашина, и ищу рисунок, Бартман делает приманку. Обнаружу я что-то в Пятигорске или нет, не важно, как только она справится и я получу рисунок, так сразу объявляю всем, что нашла его в Пятигорске и жду звонков или каких-то иных действий. Возможно его попытаются выкрасть, или что-то в этом духе, к этому нужно быть готовой. Ха, - остановила себя Светлана, - а как я объявлю о рисунке? Выйду на улицу и буду кричать об этом? Нет, конечно. – Она обдумала варианты, но ничего вразумительного придумать не смогла. – Нужно будет посоветоваться с кем-то, например с главным редактором журнала в котором работала Кашина. Как он там назывался-то? АртХаус что ли? Да, вроде. Она-то должна знать, как сообщать о сенсационных находках. О, - ей пришла в голову ещё более светлая мысль. – а лучше рассказать об этом Марии, уж музейные-то сотрудники, точно знают, как оповестить мир об открытии».
Мысль о Марии, горячей волной, пробежала по всему её телу.
«А может быть её надо было позвать с собой в Пятигорск? – мечтательно подумалось Волковой. – Ей, наверняка, было бы интересно»…
Пятигорск. Частный двухэтажный домик на улице Академика Павлова. Ирина.
День не задался с самого утра, а если точнее, то с ночи. До четырёх утра она вызванивала свою дочь, в бесполезных попытках выяснить, где она опять шляется. Понимала, что занимается бесполезным делом, что надо плюнуть и идти спать, но упрямо нажимала чёртову кнопку телефона в надежде услышать гудки вызова, а не металлический голос, с информацией «абонент недоступен».
«Что же мне делать с ней? – в тысячный раз спрашивала себя Ирина, и в тысячный раз не находила ответа. – Ещё раз сурово поговорить утром? Ещё раз спросить, когда она устроится на работу? А толку? Ну наврёт опять… Хотя последнее время и врать перестала, только посмотрит пустым взглядом и уйдёт в свою комнату. Вроде, опять взялась рисовать… По крайней мере, на мольберте появился холст. И что? Это работа что ли? Девке уже 22 года, я в этом возрасте была самостоятельным… - кем она была в двадцать два года, Ирина не додумала, сон всё-таки сморил её. Но поспать толком не получилось, через три часа, её попытался разбудить будильник, а ещё через час окончательно поднял телефонный звонок брата, который сообщил, что заявится через час. То, что ей надо на работу, а потому в больницу, его как обычно не интересовало. – «Ему, видите ли, нужно поговорить… А мне нужно? О чем таком важном ему НУЖНО поговорить? Ясно, что опять будет жаловаться на временные трудности, и уговаривать продать что-нибудь из коллекции, только в этот раз ничего не выйдет – конец. Больше никаких денег, сам пусть выкручивается. Уже взрослый мальчик, пора самому решать свои проблемы».
Она поднялась с кровати и пошла в ванную. По дороге заглянула в комнату дочери, вдруг пришла. Но нет, там никого не было. «Боже, какой срач, - с тоской отметила она про себя состояние беспорядка в комнате. – Как девочка может жить в этом? Надо заставить её убраться… - Ирина тяжело вздохнула, - со всех сторон: надо, надо, надо… Где найти силы на все эти надо? А время? – Она посмотрела на часы, - уже девять. Что мне надо успеть? Умыться, привезти себя в порядок, позавтракать, накормить собаку, а ещё Дима придёт сейчас. Ну, не вовремя, совсем не вовремя, к одиннадцати, кровь из носу, нужно быть в офисе…
Брат приехал, в десять.
- Говори быстрее, а то мне уже на работу бежать.
- Почему ты не соглашаешься на условия Аркадия Сергеевича? – начал он без вступления.
- Во-вторых, потому что они мне не нравятся. В третьих, потому что он жулик.
- Он не жулик, мне его порекомендовали очень правильные люди. Больше чем он, нам никто не даст за эту рукопись.
- Нам? – Искренне удивилась Ирина. – Ты не понял что ли, что я сказала тебе в прошлый раз? Никаких НАМ больше не нет и не будет.
- Это наша общая коллекция, и я имею такие же права на неё, как и ты! – рыхлый мужчина, лет сорока – сорока пяти, начал переходить на истерические нотки.
Ирине стало ясно, что именно за этим он и приехал – выяснить кто в доме хозяин. Но начинающаяся истерика, лишь придала уверенности невысокой женщине. Она твёрдо посмотрела на него снизу вверх, и твёрдо произнесла:
- А вот теперь во-первых: Это моя коллекция, и что я буду с ней делать не твоё дело, и ты больше ничего от меня не получишь. Ясно?
- Нет не ясно, - начал он угрожающе и, пользуясь тем, что был выше и крупнее, стал надвигаться на неё, как будто хотел ударить. – Сука грёбанная, мелкая дрянь, думаешь, у тебя всё схвачено? Думаешь, всё можешь? Думаешь, можешь вот так просто послать меня и всё захапать себе?
И он замахнулся.
«Он меня сейчас ударит», - мелькнула в голове женщины жуткая мысль. Родной брат: которому она всегда помогала, которому подарила дачу полгода назад, которому давала деньги, с каждой проданной бумажки из коллекции (хотя могла не давать), говорит ей такие гадости и готов ударить её… Она не могла поверить в происходящее и с ужасом ждала удара, физически ощущая свою беспомощность перед тем, что сейчас должно случиться.
Но ничего не произошло.
Вместо этого мужчина схватился за ухо, согнулся почти пополам и завизжал противным, тонким голосом, который никак не ожидаешь услышать от взрослого мужчины. Ирина не поняла, что случилось, и даже дёрнулась было помочь ему, но увидела, что рядом с братом стоит какая-то фигура. И не просто стоит, а тащит его к выходу и даже что-то говорит при этом:
- Крутой, да? Смелый, да? Сейчас я тебя научу, как надо разговаривать с женщинами.
Фигура остановилась и развернула брата к Ирине
- Извинись…
Брат что-то пропищал в ответ, но что - Ирина не разобрала. Она только осознала, что ситуация в корне переменилась и что кто-то пришёл к ней на помощь.
- Извиняйся, скотина, а то ухо оторву. – Фигура подняла руку, которой выкручивала ухо, чуть выше, и вместе с ней поднялась голова брата.
- Пусти-пусти, - запищал он всё тем же противным голосом, - больно.
- Больно? – злобно удивилась фигура. – Сейчас тебе будет по-настоящему больно.
Она резко развернула его в сторону двери и потащила на улицу, куда за ними устремилась и Ирина, подхваченная общим потоком движения. Горной рекой понеслись они по коридорам дома, сшибая и сталкивая на своём пути какие-то вещи, неминуемо приближаясь к первому препятствию:
«Дверь, нужно открыть им дверь, - мелькнула заботливая мысль в голове Ирины, - иначе они не выйдут…».
Но помощь с дверью не понадобилась: глухой удар лбом заставил её распахнуться настежь, и они все вместе вывалились в небольшой внутренний дворик. Здесь фигура выпустила ухо брата, пихнула его вперёд и тут же добавила увесистый пендель по его рыхлой жопе, придавая заметное ускорение всему остальному телу. Удар был настолько сильным и плотным, что со стороны показалось, будто мужчину подбросило в воздух, и он стремительно отправился прямиком к следующему препятствию.
«Если лоб уцелел от встречи с дверью, то сейчас он точно расшибёт его о калитку», - опять озаботилась Ирина. И опять напрасно - калитка оказалась открытой, и грузное тело мужчины приземлилось уже за ней, по инерции пробежало на четвереньках несколько шагов, пару раз перевернулось и наконец замерло на земле, картинно раскинув руки.
Несколько секунд Ирина смотрела на лежащего брата, решая, не нужна ли ему помощь, решила, что не нужна, что так ему и надо. Перевела взгляд на того, кто с ним это сделал, и к своему изумлению, обнаружила, что это женщина. Да, повыше и покрепче неё, но всё же меньше чем её брат.
«Как же она справилась с ним?» – озадачилась Ирина вопросом, но показать этот фокус ещё раз, просить не стала.
- Спасибо, вы вовремя. Я и сама хотела сделать что-то в этом роде, но у вас получилось гораздо лучше.
- Всегда пожалуйста. Будем считать, что он извинился. – Она хотела вернуться в дом, но передумала, подошла к лежащему брату, чуть наклонилась к нему, и спросила. – Ты извиняешься?
После нескольких секунд сопения, Ирина наконец расслышала:
- Да, извиняюсь.
- Другое дело. – Женщина выпрямилась, и огляделась. Улица была пустая. Редкие прохожие куда-то делись. – Может его в милицию сдать? – Обратилась она к Ирине.
- Нет не нужно, думаю, он всё понял и так.
- Точно? Мне показалось, что он хотел вас ударить.
- Мне тоже так показалось, и я до сих пор не могу поверить в это.
- Кто он, и как оказался в доме? Почему его пропустила собака?
Ирина только сейчас услышала истошный лай Роя, за калиткой.
- Это мой брат, - она тяжело вздохнула - пришёл поговорить.
- Понятно.
Мужчина зашевелился, и стал тяжело подниматься. В три захода, с сопением и стонами у него это получилось.
Женщина дождалась, когда он поднимется и, сделав к нему несколько шагов, очень спокойно предупредила:
- Ещё раз заявишься сюда - оторву ухо. Понял?
Тот кивнул, и опасливо отступил на несколько шагов.
- Пойдёмте в дом, - Ирина решила, прекратить эту сцену, потому что на улице стали появляться соседи – а то весь город сюда соберётся.