В одной из девушек он узнал ту темноволосую, которая стояла в баре в бикини. Вторая была явно той же категории. Англичанку, о которой рассказывала Сара, сопровождал Кип Тренчли. Полковник узнал его по фотографиям, которые видел в английских газетах. Теперь он вспомнил, почему это имя связывалось с чем-то очень неприятным. Тренчли специализировался на торговле легкомысленными девицами. Он заманивал их на континент, впутывал в свои темные делишки, а потом продавал обратно родителям, которым приходилось платить, чтобы избежать скандала.
Узнал Рокбрюн и итальянца Паоло Андре. Следы благородства, сохранившиеся в его чертах, были почти неразличимы за признаками слабости и разврата.
Сердце полковника болезненно сжалось, когда он увидел высокого мужчину, которого Сара называла Гарри. На нем была лиловая куртка и неизменные темные очки. Полковник подумал, что этот человек неспроста носит очки. За ними скрываются холодные и беспощадные глаза убийцы. Это можно было безошибочно определить по жестокому рту. Это был новый тип американского проходимца, занесенного сюда войной и сделавшего Европу полем своих операций. Замыкал группу Марсель Дюфор. Силуэт его чувственного лица в тусклом свете лампы выглядел весьма поэтично.
Идеально подобранный квартет – так оценил их Рокбрюн: француз – главарь банды, шантажист англичанин, итальянец – темная личность и убийца американец.
Полковник подумал, что Ривьера с ее прекрасным морем, отражающим ночное небо, огнями маяков на холмах и голубым ожерельем огней вдоль побережья, оказалась опасными джунглями для красоты и невинности. Как легко эти две девушки попались в ловушку!
Рокбрюн уже достаточно ориентировался в ситуации. Теперь у него появилось давно забытое и неожиданно приятное ощущение. Респектабельный торговец антиквариатом Пьер Рокбрюн исчез. На его место вернулся Ренар, старый Лис. Опасная игра начиналась снова.
Он попросил счет, расплатился и пошел к выходу, специально пройдя мимо их столика. После внезапного ухода Рокбрюна Сара почувствовала себя брошенной. Теперь, когда полковник ушел, к ней снова вернулись утренние страхи и сомнения. Сара с нетерпением думала о минуте, когда снова увидится с ним и узнает его мнение о людях, с которыми ей довелось связаться. Внезапно она вспомнила о их договоренности. Сара выждала из предосторожности несколько минут и вышла в дамскую комнату. Женщина, прислуживавшая там, не говоря ни слова, вложила ей в руку листок бумаги. Сара развернула его и прочла: «Ничего хорошего. Держи себя в руках. Будет записка с требованием выкупа. Позволь им забрать ее. Они предложат тебе ехать домой. Так и поступи. Р.»
В первое мгновение у девушки закружилась голова от ужаса и сознания собственной беспомощности. Однако она быстро овладела собой, вспомнив о твердости руки, писавшей эту записку. Сара порвала записку на мелкие клочки и вернулась к столу. В ее голове искрами вспыхивали короткие фразы записки. Подтверждались худшие опасения. Слова «ничего хорошего» ясно говорили об этом.
Вскоре после полуночи, когда они обсуждали куда пойти – в казино или в ночной клуб, в котором выступает только что приехавшая из Парижа новая стриптиз-группа, к столику подошел официант и вручил Саре конверт. Разговор сразу же прекратился.
– Я же говорил, что у Сары появился новый кавалер! – захихикал Тренчли. – Гарри, почему ты не ревнуешь?
Сара мгновенно почувствовала ловушку, в которую толкал ее этот англичанин. Он говорил о ней так, словно она принадлежит Гарри, стала его собственностью! Она готова была возмутиться, но вовремя вспомнила предупреждение Рокбрюна. Девушка открыла конверт и прочла отпечатанную на машинке записку.
«Ваши картины у нас. Идентификационный номер ГХУВ53 на Ренуаре докажет это вашему отцу. Мы деловые люди и готовы обсудить условия их возвращения. Завтра утром, когда прилетит ваш отец, приезжайте на своей белой машине к знаку пересечения дорог ниже Пиоля у фермы Минури. Там вас встретят. Мы будем контролировать все дороги, ведущие к месту встречи. Если за вами будет следовать другая машина или полиция станет вести наблюдение с вертолетов, будем вынуждены уничтожить картины».
Легкая улыбка сделала лицо Марселя Дюфора добрым и нежным.
– Надеюсь, дорогая, ты получила хорошее известие?
– Это… Это о картинах. Требование выкупа. Они хотят…
– Картины? – С ловкостью фокусника Марсель выхватил записку.
Мужчины жадно читали ее, передавая друг другу. Гарри вскочил из-за стола и быстро вышел, но через минуту вернулся.
– Ни черта! – разочарованно сказал он. – Подъехал мальчишка на велосипеде, вручил записку привратнику и сразу укатил.
– Может быть, сообщить в полицию? – предложила Сара.
– Нет, – твердо возразил Дюфор, – ни в коем случае!
Четверо мужчин вели себя так, словно Сара не имела ни к записке, ни к картинам никакого отношения. Они пересели на дальнюю от нее сторону стола и оживленно перешептывались. Чтобы лучше видеть, Гарри снял темные очки, и свет лампы отразился в его глазах каким-то звериным блеском.
– Мне кажется, девушкам лучше ехать домой, – сказал он.
– Да, да, – подхватил Дюфор. – Предоставьте все нам. Мы знаем, как действовать в таких случаях.
Саре вдруг показалось, что она играет роль в пьесе, где все ее действия заранее четко срежиссированы. Она снова вспомнила записку полковника: «Они предложат тебе ехать домой. Соглашайся». Но как он мог все знать?
– Я вызову такси для тебя и Дианы, – прервал ее размышления Тренчли.
Когда подъехала машина, англичанин вышел проводить девушек. Трое остальных даже не взглянули на них, увлеченные своим негромким разговором.
Члены банды «Зоопарк» сидели прямо на мешках с огурцами. Все окна склада были занавешены мешковиной, чтобы свет не пробивался наружу. Из-под большой развалившейся кипы мешков виднелся уголок позолоченной рамы.
Рокбрюн посмотрел на часы.
– Пора. Думаю, ваши гости скоро подъедут.
– Не нравится мне это, – пробурчал Слон. – А что если они решат обойтись вознаграждением и пойдут в полицию?
– Не пойдут, – уверенно сказал полковник. – Скоро ты в этом убедишься. Я думаю, вам нелегко будет сдерживаться, но придется пойти на это. Мы имеем дело с опасными людьми. Им уже приходилось убивать. Вам наверняка придется проглотить хорошую дозу оскорблений и выдержать одно или два унижения. Держите себя в руках.
– Что ж, если все пройдет как надо, цена невысока, – ухмыльнулся Волк.
– Скорее всего они подъедут на фургоне ресторана «Голубой грот». Слон, дружище, тебе придется расстаться с несколькими мешками огурцов, а заодно и с этими прекрасными картинами.
И полковник исчез за дверью. Ровно в четыре часа утра фургон, принадлежащий ресторану «Голубой грот», остановился перед темным зданием склада. Ранний визит пикапа, принадлежащего известному ресторану, к оптовому торговцу огурцами не вызвал бы никаких подозрений полиции.
Банда «Зоопарк» с философским смирением вынесла все оскорбления и унижения. Отчасти это объяснялось тем, что один из ранних гостей был вооружен длинноствольным Люгером.
Дюфор, граф Андре и Гарри даже не удосужились замаскировать свои лица. Ворам нечего опасаться, когда они заняты таким доходным и безопасным делом, как грабеж других воров. Тем более эти другие были настолько глупы и наивны, что почти указали в записке о выкупе, адрес, где спрятано украденное. У Дюфора, хорошо знавшего этот район, ушло всего несколько минут на то, чтобы определить по карте единственное место, откуда просматриваются все дороги, ведущие к ферме Минури. Этим местом оказался склад торговца огурцами Жана Соло.
Как и предсказывал полковник, нападение было грубым и слишком жестоким. Легкость операции по захвату картин и полная беспомощность четырех немолодых мужчин, которых они нашли вместе с украденными сокровищами, сделали бандитов еще более наглыми и самоуверенными.
Леопарду рассекли щеку стволом пистолета. Слон был нокаутирован ударом в солнечное сплетение. Тигр сложился пополам от удара ногой в пах.
Когда картины были уложены в фургон и замаскированы пакетами с огурцами, главарь шайки не удержался и произнес небольшую речь.
– Это научит вас, господа любители, не соваться туда, где работают профессионалы. Вы еще должны нас благодарить за то, что мы забрали эти картины и освободили вас от риска, связанного с их хранением. А мы, – чувственное лицо месье Дюфора приняло растроганное выражение, словно он собрался благословлять этих дилетантов, – мы всегда будем помнить, что и вы освободили нас от больших хлопот. Мы собирались забрать эти картины с виллы попозже после того, как их вернут с выставки.
Он приветственно махнул рукой, и бандиты уехали, не забыв предварительно оборвать телефонный провод и разбить карбюраторы на всех машинах в гараже.
Тигр все еще судорожно глотал воздух, стараясь сдержать болезненные стоны. По лицу Леопарда лились слезы ярости и гнева.
– Я должен был вытерпеть это для Лиса, – пробормотал он. – Но будь я проклят, если не расквитаюсь с этими типами!
– Успокойся, – помрачневший Волк положил ему руку на плечо. – Ты еще не понял, как тебе, вернее, как нам всем повезло.
Все четверо подумали о полковнике Рокбрюне, насколько точно он предсказал все, что произошло.
– Слава Богу, котелок у старого Лиса еще варит, – добавил Волк.
Хотя в эту ночь Рокбрюн почти не спал, это ничуть не отразилось на его утреннем распорядке. Как всегда, ровно в девять он открыл магазин. В былые времена полковник мог и по двое суток работать, не сомкнув глаз; оставаясь при этом внимательным и активным.
Прошло ровно двадцать четыре часа с тех пор, как перед его магазином затормозил «Ягуар» Сары Говард.
Интересно, кто будет сегодня первым посетителем? – подумал он.
Послышался скрип тормозов, заскрипел гравий под колесами и перед домом появился капитан Скубайд. Судя по всему у него не было времени зайти переодеться, хотя ночь внесла радикальные изменения в его костюм – левый рукав рубашки был разорван от низа до самого плеча и через дыру виднелась длинная красная царапина. Но капитан так же стремился быть безукоризненно корректным, как и днем раньше. Он вежливо отвернулся к витрине с антиквариатом, давая полковнику время собраться с мыслями и только потом посмотрел ему в глаза.
– Спасибо за совет.
– Не за что, – ответил полковник.
– Что касается вознаграждения, – Скубайд закашлялся, – наверное, будет лучше, если мы с вами разделим его, чтобы избежать нежелательных вопросов.
– Вы правы, – согласился Рокбрюн.
– Двести пятьдесят тысяч – достаточно кругленькая сумма, – добавил капитан.
– Неожиданным деньгам всегда найдется применение, – ответил полковник, взял вырезанное из слоновой кости распятие XIV века и покрутил в руках.
Рокбрюн с таким интересом поглядывал на разорванный рукав капитана, что тот счел нужным дать объяснение.
– Ерунда, – сказал он, – немного повздорил с парнем, когда заходил к нему в гости.
– Картины? – предположил полковник.
– Да, – пробормотал Скубайд, – они были в подвале. Не только Ренуар, но и все остальные тоже.
– Вот как, – сказал Рокбрюн, – а я думал, что они могли…
– Настоящий маленький Лувр! – возбужденно перебил его капитан. – Эль Греко, Ван-Дейк, модернисты и два Брейгеля, о краже которых еще даже не сообщили. Все было подготовлено к отправке.
– Какое разочарование для месье Дюфора и его друзей! Надеюсь, они все были на месте?
– Все, кроме англичанина.
– Маленький шантажист…
Улыбка капитана Скубайда не предвещала ничего хорошего.
– Этого голубка мы тоже возьмем, но попозже, – сказал он. – Он не был замешан в самом грабеже. Банда просто использовала его знакомства. У Дюфора были мозги, граф был экспертом по картинам, а Гарри – убийца. Это он прикончил охранника при ограблении на Кеп-Ферра.
Полковник кивнул.
– Он был еще, по совместительству, и соблазнителем, – добавил Рокбрюн. – Ну что ж, отлично. Я надеюсь, все прошло гладко?
– Понимаете… – начал капитан Скубайд. Брови полковника поползли вверх.
– Гарри был настолько неосмотрителен, – пояснил полицейский, – что иустил в ход оружие. Я убил его, когда он открыл огонь. Теперь меня наверняка представят к награде.
– И заслуженно, мой друг, вполне заслуженно, – совершенно искренне поздравил его Рокбрюн. – Этот рот надо было заставить молчать.
Он подумал о Саре и алиби, которое представил бы Гарри на суде.
– Это вы предупредили меня, что он будет вооружен, и только благодаря вам я был готов к этому, – признал капитан.
Рокбрюн поклонился. Это была одна из тех нечаянных удач, которые и прежде выпадали на его долю. Будущие показания Гарри слишком явно выпадали из плана, разработанного полковником. А он еще со времен Сопротивления не позволял себе упускать никаких мелочей.
Скубайд двинулся к дверям, но приостановился и предупредительно кашлянул.
– Кстати, вчера пострадали ваши друзья, которые живут возле фермы Минори. Там перерезан телефонный провод и повреждены автомобили. Вдобавок у одного из друзей поцарапано лицо, у другого здоровенный синяк. Впрочем, ничего серьезного.
– Спасибо, что вы мне сообщили об этом, – сказал Рокбрюн. – Я обязательно зайду, чтобы проведать их и выразить сочувствие.
Капитан все еще стоял в дверях.
– Я очень благодарен и горжусь вами, – сказал он.
Не имея возможности наградить полковника медалью за участие в ночной операции, Скубайд компенсировал это краткой вычурной речью, которая прозвучала бы совершенно неуместно, если бы не была такой искренней.
– Франция смогла пережить поражение в войне и существует сейчас благодаря таким людям, как вы!
Капитан порывисто повернулся и пошел к машине.
Следующий визит тоже нельзя было назвать неожиданным. Подъехал «Ягуар» Сары, но девушки в нем не оказалось. За рулем сидел ее отец, Джоэль Говард. Этот миллионер, вдовец и на редкость красивый мужчина, буквально излучавший энергию, не стал тратить время на долгие предисловия.
– Я прилетел несколько часов назад. Сара встретила меня в аэропорту. Потом я беседовал с капитаном Скубайдом и пришел поблагодарить вас.
– За возвращение картин?
– Нет, – ответил Говард, – за то, что вы вернули мне дочь. Старые друзья молча посмотрели друг другу в глаза.
– Картины были застрахованы. К тому же это всего лишь вещи. Сара… – Говард мгновение колебался и решительно закончил, – Сара рассказала мне все. Это я виноват, что после смерти матери никто всерьез не занимался ее воспитанием. Я не уделял внимания девочке. Но теперь с этим покончено… Саре очень повезло, что вы оказались рядом.
Полковник сохранял подобающее случаю скромное выражение лица, а в душе молился, чтобы никогда и ничего не узнал мистер Джоэль Говард о возвращении банды «Зоопарк».
– Пьер, дорогой мой друг! Если позволишь, я хотел бы что-нибудь сделать для тебя. Что-нибудь, что угодно, лишь бы это пришлось тебе по душе. Ведь я знаю, как ты великодушен. Ты позволишь мне сделать это?
Полковник вспомнил своих товарищей по оружию, вспомнил идею, которая толкнула их на эту романтичную и безнадежную авантюру… Двести пятьдесят тысяч, которые он получил как вознаграждение, полковник уже решил пожертвовать местным беднякам. Но сейчас у него возник более масштабный план.
– Хорошо, – сказал он, – построй нам больницу, Джоэль. Современную, оборудованную по последнему слову техники, но чтобы в ней всегда бесплатно лечили бедняков.
– О'кей! – сказал миллионер, – вы получите больницу.
– Я предлагаю, – задумчиво добавил полковник, – назвать ее «Больницей Ренуара».
– «Больницей Ренуара»? – удивился Говард. – Какая странная идея!
– Странная, но мне, кажется, прекрасная, – ответил Рокбрюн.
– Извини, – сказал Джоэль Говард, – но я не совсем понимаю. Однако полковник не стал объяснять.
Как ограбить праздник на Ривьере?
Жаркий летний мистраль дул вдоль долины Роны. Достигнув Средиземного моря, он сворачивал вдоль побережья, вызывая нервные стрессы у всех отдыхающих и жителей французской Ривьеры – от Сан-Тропеза до итальянской границы. Даже такой бывалый человек, как полковник Рокбрюн, не избежал его влияния. То, что полковник был не в своей тарелке, подтверждалось и тем, что он, поглощенный рассматриванием своего нового сокровища, не заметил прихода капитана Скубайда. В конце концов капитану пришлось негромко покашлять, чтобы привлечь к себе внимание.