— Я должен откланяться, — произнес Евгений Павлович. — Служба-с!
— А может быть, останетесь? У нас сегодня, ну не то что бы прием, а так, соберутся знакомые, интересные люди, получите удовольствие. Будут и очень хорошие женщины.
— Женщины? — засомневался Евгений Павлович: «Может, действительно остаться?.. Пожалуй, все же не стоит…» и, приняв окончательное решение, добавил: — К сожалению! Увы!
— Ну, что ж! Тогда не смею задерживать! — любезно закончил разговор хозяин дома. — Рад был познакомиться!
— Взаимно, — не менее любезно откланялся Евгений Павлович.
5. Подпорченные всходы
«Запорожец» двигался между стандартными девятиэтажными блочными домами. Илья свернул на широкую пешеходную асфальтированную дорожку.
— Ты нарушаешь! — заметил, было, задремавший Евгений Павлович.
— Нам можно, — лениво откликнулся Илья и, сразу же оживившись, добавил: — Ого!
Впереди группа молодых парней образовывала небольшой плотный круг. Оттуда доносились женские крики, да изредка под дружный хохот взлетали вверх предметы женского туалета. Прохожие старательно огибали эту группу стороной на приличном расстоянии.
— Раздевают кого-то? — предположил Евгений Павлович.
— Да… Каких-то девиц… — подтвердил Илья, притормозив машину.
— Кажется, в данном случае мы не имеем права применять оружие… — неуверенно произнес Евгений Павлович. — Может быть, посигналить им?
— Разумно! Чтоб они подошли и перевернули машину, — ядовито продолжил Илья. — А что там, в инструкции-то было для подобных случаев? Я расписался, не читая.
— Оружие применять исключительно в воспитательных целях! — ответил Евгений Павлович.
— Это как раз тот самый случай!
Евгений Павлович вспомнил, как несколько лет тому назад он: вышел вечером во двор подышать свежим воздухом. Два молодых оболтуса из его дома нагло обшаривали карманы у какого-то пьяного мужика. Подростки тоже были навеселе. Отец одного работал в милиции. Сынишка, правда, не обшаривал, а давал советы приятелю. Евгений Павлович хотел их шугануть, но не сделал этого. Тогда еще была жива его старенькая машинка, которую и так частенько царапали. А вмешайся, ее подвергли бы настоящей обработке. Воспоминание было неприятным, в основном из-за беспардонной наглости молокососов…
Евгений Павлович вышел из машины. Снял с предохранителя автомат и спрятал его за спину.
— Эй! — закричал он. — Быстро по домам!
Никто не прореагировал. Только один на мгновение повернул возбужденное лицо.
«Видимо, все под газом…» — предположил Евгений Павлович и снова закричал:
— Кому сказано! Расходись!
Вакханалия постепенно прекратилась. Часть подонков развернулась и, не торопясь, стала приближаться к Евгению Павловичу. Дальше медлить было нельзя, и он дал короткую очередь под ноги наступавшим. После мгновенного шока все бросились врассыпную. Остались только две полураздетые, растрепанные девицы. Евгений Павлович подбежал к ним.
— Поднимайте одежду и быстренько в машину! — ласково пригласил он потерпевших.
Те послушно подобрали свои вещи и понуро поплелись к «Запорожцу». Забрались внутрь.
— Вы что, козлы, не в свое дело лезете?! — неожиданно со злобой заявила одна из девиц. — Верно, Люб! Вам что, делать нечего?! Менты проклятые! — поддержала ее вторая.
— Что? — пораженный переспросил Евгений Павлович.
— Цыц! — прикрикнул на них Илья. — Ты смотри, какие сявки неблагодарные! — обратился он к Евгению Павловичу. — Им, наверно, нравится, когда их раздевают или насилуют!
— Нравится, не нравится! Не ваше дело! — продолжала грубить Любка. — Сами с ними разберемся!
— Мы сами виноваты! — поддакнула подруга.
Им было лет по семнадцать. Слезы размыли обильную косметику на лицах. И они были похожи на потерпевших неудачу клоунов.
— Значит за дело? — поинтересовался брезгливо Илья.
— Значит за дело! — ответила Любка. — А вас, козлов, это не касается! Видела, Наташ! Как Валька на меня смотрел? Переживал!
— Видела, видела! Мы с чужими ребятами были, вот они и разозлились! — пояснила Наташка.
— Какая мразь! — посетовал Илья. — Вот и проливай из-за таких идиоток кровь! Ну, ничего, в отделении разберутся!
— Ладно, мужики! Не надо в отделение! — неожиданно плаксиво заныла Любка. — Давайте сами разберемся! Можем поехать к Наташке, посидим, обсудим, — предложила она.
— О! Чуть не забыл! — спохватился Евгений Павлович, вспомнив учебные занятия. — Надо собрать гильзы!
— Какие гильзы? — опешил Илья.
— По инструкции после отстрела необходимо собрать гильзы! — пояснил Евгений Павлович. — Для отчета!
— Зря ты это! Ехать надо!
Евгений Павлович не послушался совета, подошел к месту происшествия и стал собирать гильзы. В этот момент ему залепили по голове камнем. Сознание его замутилось, и он упал на колени. По лицу потекла кровь. К нему бросился Илья. Подхватил под руки и потащил к машине. Девицы, воспользовавшись ситуацией, быстро выскочили и помчались прочь.
— Назад, поганки! — страшно закричал им вслед Илья. — Стрелять буду!
Девицы покорно поплелись назад.
— Какого черта надо было собирать гильзы! — сердился Илья, накладывая повязку. — Рана пустяковая, но кожа рассечена… Надо накладывать швы!
— Ну что вы к нам привязались?! — запричитала Наташка. — Вам что, больше всех надо? Да? Вон старику уже камнем в лоб закатали!
Евгений Павлович пришел в себя и не понял, про какого старика идет речь. Потом до него дошло, что имеют в виду его. Несмотря на боль, он чуть не подавился от такой наглости.
— Да поймите же вы, наконец! — стала терпеливо объяснять Любка. — С нами отчим хотел побаловаться. С этого все и началось! Покатились по наклонной!
— Сразу с обеими? — недобро поинтересовался Илья, — Может, вы сестры?
— Не, мы подружки. Живем в одном доме. А отчим у каждой свой! Неужели неясно?
— И каждый отчим хотел побаловаться?
— Ну, да! Чего тут непонятного-то? Не знаете, что такие отчимы бывают? Ну и пошло — поехало! Постепенно превратились в подвальных проституток! Подрастем и пойдем торговать своим телом в гостиницу «Космос». Естественно, за валюту! Теперь до вас дошло?
— А там, глядишь, подцепим какого-нибудь канадца или еще кого и хелло, Америка! Вы кино или там телевизор-то хоть смотрите? — подхватила Наташка.
— Да они, наверно, и в Космосе-то никогда не были! — презрительно заявила Любка.
— Ладно, Люб! Не выступай! Это не наше дело! Вон как мужику досталось! Не надо так, Люб!
Илья завел машину.
— Вы люди или нет? — заорала Любка.
— Успокойся ты… — не нашел подходящего слова Илья. — В травму едем!
Девицы замолчали.
В травмопункте было полно народа. Кто на костылях, кто с загипсованными руками.
— Мы на службе! — стал разъяснять пострадавшим Илья. — Нам без очереди!
— Все со службы! Ишь, какой нашелся! — возмутились из очереди. — Еще, бесстыжие, девок привели! — негодовали старушки.
Кто был из мужиков пободрей, пробовали щипать девиц. Те били озорников по рукам, показывая, что они всяким там позволять не будут.
— Видите, человек на службе пострадал! — неожиданно базарно заорала Любка. — Вы совесть имеете или нет?! Человек на страже порядка находился! А вы?!
Это неожиданно подействовало, и Евгения Павловича пропустили без очереди. Рана оказалась действительно пустяковой, наложили швы и заклеили пластырем.
— Синяк будет хороший! — пообещал напоследок врач.
Евгений Павлович вышел из кабинета. Eмy навстречу бросились девчонки.
— Больно было? Бедненький! — посочувствовала Наташка.
Компания вышла из травмопункта. Между девицами и стражами порядка прежнего антагонизма уже не было.
— Бросайте вы свое недостойное ремесло! — сказал им на прощание Евгений Павлович, припомнив свой небольшой педагогический опыт работы в ПТУ. — А то скатитесь в пропасть!
— Вы чего, правда, решили, что мы такие! — засмеялась Наташка. — Это мы так, чтоб вас разжалобить! Мы на самом деле не такие!
— Такие, не такие! Родителей своих пожалейте! — закончил Евгений Павлович. — Можете идти на все четыре стороны!
— Уже и не охота расставаться! — засмеялась довольно Наташка. — Привыкли к вам! Козлам!
— Ладно! Бегите подобру-поздорову! — смягчился и Илья.
— Если что надо, заходите! Вы вроде мужики неплохие! Мы в столовке практику проходим, — сказала на прощание Любка.
Не торопясь, изображая важных дам, они пошли прочь.
— С них, как с гуся вода… — покачал головой Евгений Павлович, забираясь в машину. — Но для страны они еще до конца не потеряны! — и помолчав, добавил неуверенно: — Будем надеяться…
6. В гостях
— Зачем? — удивилась Ленуся. — У нас прекрасная вилла в Швейцарии!
— Он что, старший генерал КГБ? — поинтересовался Евгений Павлович.
— Неужели только старшие кагебешные генералы имеют домики на Западе? А младшие не имеют? Какая наивность! — и, спохватившись, весело засмеялась: — Один наивный спрашивает, а другой наивный, а точнее доверчивая душа все объясняет!
— Умные женщины неспособны на безрассудный поступок, — глубокомысленно заметил Евгений Павлович.
— Ну, отчего же! Например, я могла бы посвятить свою жизнь какому-нибудь гениальному мужику. И жить с ним, скажем, — она обвела вокруг рукой, — в таком сарае! Во имя высокой цели, конечно!
— Вы уже связали свою жизнь с одним гениальным мужиком во имя великой цели, — усмехнулся он, решив отомстить за сарай.
— Да, безусловно, Аркадий талантливый человек! Мне было семнадцать, когда меня выдали за него. Что я тогда понимала?.. Девчонка, глупышка… Этого я ему не смогу простить никогда! — горько произнесла Ленуся.
— Да, будет вам! — махнул рукой Евгений Павлович.
— Нет, вы, положительно, дурно воспитаны, — вздохнув, проговорила Ленуся. — Только не подумайте, что меня прислал Аркадий! Мне вас почему-то жаль. Понимаете вы или нет? Искренне жаль! Он вас может прихлопнуть в два счета. Как муху! Но он: принципиальный противник насилия. Понимаете? Принципиальный! — немного подумав, она неожиданно заявила: — Моя бабушка была графиней… Старинный дворянский род. Может быть, именно это и привлекло тогда Аркадия, а не только моя молодость? Многие безродные выскочки, нажившие миллионы во время великого…
«Графиня? — Евгений Павлович внимательно всмотрелся в Ленусю. — Скорее всего, брешет. Хотя в лице, пожалуй, чувствуется порода. Точеный нос, необычный разрез глаз, губы полноватые, но четкого рисунка…»
— … но прабабушка сразу приняла красных. Заведовала прачечной, потом повысили, возглавила банно-прачечный комбинат! Революция отменила сословные различия, привилегии специальным декретом… Но иногда я чувствую себя настоящей графиней. Вот, например, когда работала в военкомате. А иногда абсолютно нет! Вам, наверно, неинтересно? — спросила она.
— Наоборот, — ответил Евгений Павлович.
— Ну, да я что-то заболталась. Мне пора! Кстати, у нас сегодня гости. Заходите, не пожалеете, — пригласила Ленуся.
— У вас что, каждый день прием? — поинтересовался он.
— Вы правы, последние дни частенько. Да, время, сами знаете, какое! Людям надо постоянно все обсуждать, общаться. Придете?
— Не знаю, вряд ли, — Евгений Павлович намеревался проведать Инну.
После ухода Ленуси он некоторое время думал о форме. Она явно несет не менее значительную информацию, нежели содержание. Просто частенько она не воспринимается на сознательном уровне. Взять хотя бы человека… Нам предлагают исторический код! А мы… Незаметно для себя Евгений Павлович задремал…
Под вечер в хорошем расположении духа он отправился к Инне. «Хорошо, когда есть верная, надежная подруга!» — думал Евгений Павлович, нетерпеливо нажимая на кнопку звонка. Долго не открывали. Из квартиры доносилась приглушенная музыка. Это его слегка насторожило. Наконец дверь приоткрылась.
— Привет! — весело произнес Евгений Павлович. — Извини! Без звонка. В ваших краях вырубили АТС.
— У меня гости! — вначале чуть растерявшись, а потом с вызовом произнесла Инна.
— Гости — это хорошо, — чтобы что-то сказать, проговорил он.
— Тебя не было больше недели! Мог бы хотя бы позвонить! Ко мне пришли с работы!
— Учитель физкультуры? — съязвил Евгений Павлович.
— Почему физкультуры? — обиделась она. — Игорь преподает информатику. У него золотые руки!
— Он тебе починил утюг? — поинтересовался Евгений Павлович. Мужское самолюбие его было задето. Он понимал, что надо просто повернуться и уйти, но не мог прекратить этот дурацкий разговор.
— И утюг, и ножи наточил, и розетку поправил, — с удовольствием перечислила Инна. — Тебя же не допросишься!
«Боже! С кем я общался?! Мещанка!» — подумал он с горькой усмешкой.
— Может пристрелить вас обоих? Так, для порядка? У меня ведь нервы расшатались, не дай бог! — задумчиво произнес Евгений Павлович.
— Не паясничай! Ладно, меня ждут! — оборвала его Инна.
«Первой прекратила разговор. А должен был бы я… Надо хотя бы достойно отступить…» — подумал он.
— Ну, ладно, прощай! Еще пожалеешь, да поздно будет! — пригрозил Евгений Павлович.
— Не пожалею! — бодро, но с некоторой неуверенностью ответила она.
— Желаю успехов! — бросил он и пошел вниз по лестнице.
Услышал, как хлопнула дверь.
«Женщины не любят, когда их используют, — мудро заключил Евгений Павлович. — Что ж, придется идти на прием к оружейнику…»
На углу переулка, где жил Аркадий Михайлович, дежурил инспектор ГАИ и не пропускал туда машины. Подъезд дома был хорошо освещен. Вдоль тротуара стояли роскошные автомобили в основном иностранных марок, частью с дипломатическими номерами. Дверь подъезда предупредительно открыл могучий бородатый швейцар. Евгений Павлович слегка оробел.
— Я к… — начал, было, он.
— Евгений Павлович? — уточнил швейцар. — Будьте любезны! Вас ждут. Третий этаж!
Дверь квартиры была открыта. Прием был в разгаре. Дамы в великолепных вечерних туалетах ослепительно сверкали драгоценностями и обнаженными частями тела. Мужчины все были в смокингах и выглядели очень элегантно. Незаметно сновали официанты, разнося напитки. Огромный Т-образно выстроенный в холле стол был заставлен закусками и внушал почтение. Евгений Павлович почувствовал себя в кожаной куртке и кроссовках слегка не в своей тарелке. Навстречу выпорхнула Ленуся. Приветливо, очень мило улыбнулась.
— Я очень, очень рада! Ведь знала, что вы придете! — она взяла Евгения Павловича под руку. Доносились обрывки англо-немецко-французской речи.
— Какой славный! Ленуся, представь меня, пожалуйста! — сбоку возникла миниатюрная шатенка с любопытными карими глазам.
— Это наш Дон-Кихот! И представь себе, одерживает постоянные победы над ветряными мельницами! Но! — Ленуся сделала многозначительную паузу и указала пальчиком на лоб Евгения Павловича. — Иногда несет при этом весьма ощутимые потери!
— И зачем я к вам пришел? — задумчиво произнес Евгений Павлович. — Вас же надо всех незамедлительно брать!
— Как здорово!;- захлопала в ладоши шатенка. — Какой очаровательный!
— Тише! Не дразни его! Он опасен! Мы должны его всячески ублажать! Он охотится за Аркадием! — Ленуся сделала страшные глаза. — Хотя, что я здесь распинаюсь?! Вы же знакомы!
— Как знакомы? — у малышки еще сильнее засверкали от любопытства глаза.
— Ну, неужели ты забыла? Он же прятался от нас в туалете! Я уже рассказывала эту историю девчонкам в военкомате!
— Отлично! — воскликнула малышка. — Ты сошла с ума? Да?
— Ах! Ты ничего не понимаешь! С тобой неинтересно! — капризно произнесла Ленуся. — И ты еще из нас выбирал? — упрекнула она Евгения Павловича.
Она вполне естественно перешла с ним на «ты».
— Каюсь, каюсь! — отреагировал он. — К сожалению, очень как-то все смутно припоминается. Кажется, я все же тогда вернулся… Или же нет? Не помню!
— Да, ну вас! Вы уже спелись! — надув губки, обиженно произнесла малышка и, лукаво улыбнувшись, добавила: — Пока, мой петушок!