— Зачем ненужные глупые аналогии! У нас свой путь… Я бы хотела, чтобы преемником стал ты, — неожиданно твердо произнесла она.
— Ты нездорова? — холодно поинтересовался он.
— Я знала, что ты не согласишься, — промолвила она с горечью. — Будь острожен с Рябушинским. Он приложил руку к катастрофе! Т-с-с-с… — И, приложив пальчик к губам, отошла к гостям.
Многие подходили к Евгению Павловичу, почтительно представлялись. «Они сошли с ума…» — подумал он и, чтобы обрести чувство реальности, стал налегать на напитки.
К Евгению Павловичу подошел Рябушинский. Обнял его, как старого знакомого.
— Выпьем за Аркадия! Пусть земля ему будет пухом! — произнес он. — Хотя какая там земля, скорей небо! Не чокаться! — неожиданно грозно приказал он.
Выпили.
— Сам виноват! — громко возвестил Рябушинский. Близстоящие повернулись, прислушиваясь. — Хотел распродать Россию по частям! Никому не позволим! Хотя человек был выдающийся, просто гений! — Он прослезился, отошел и плюхнулся, чуть не промахнувшись, в кресло.
К Евгению. Павловичу подскочила востроглазая малышка. Черные страусиные перья были скреплены на ее голове великолепной диадемой.
— Привет, Дон Кихотик! Он мне кто? — она показала на похрапывающего Рябушинского. — Никто! Мы даже не зарегистрированы! Если что, я как церковная мышь! — произнесла она с удовольствием, сверкнув серьгами с крупными изумрудами. — Ленуся — молодец! Вот умная женщина! Не то, что я! Почему бы вам не поухаживать за мной? Ведь когда вы прятались от нас в туалете, вы же не могли решить, не хотелось никого обидеть? Поэтому тогда сбежали? Верно? Я угадала? Мне Ленуся все объяснила, и я вспомнила этот случай. Так что я не пробка, не думайте! Просто иногда до меня не сразу доходит. Это правда! Я самокритична и свои недостатки знаю. Но я обалденно исполняю стриптиз! Без вранья! Ну, так как?
— Вы очаровательны! — улыбнулся Евгений Павлович.
— Вы такой же трус, как и все остальные! Неужели вы боитесь этого неопрятного толстяка?! — она указала на Рябушинского.
— Не боюсь! — раздраженно ответил Евгений Павлович, подумав: «Нет, они положительно решили меня сегодня довести!» — Обсудим все это завтра? Идет?
— Нет, боитесь! Я хочу сегодня! — закапризничала она и уже шепотом добавила: — Я не сержусь, петушок! Вас хотят назначить преемником Аркадия! Только и разговоров об этом. Это большая честь! Но и колоссальная ответственность! Я бы, честно вам говорю, не смогла. Правда, мне и не предлагают… Завтра, так завтра, — и уже громко возвестила: — Все вы, мужики, одинаковы! Трусы и подлецы!
Малышка гордо удалилась, покачивая страусиными перьями. К Евгению Павловичу снова подошла Ленуся.
— Я тебя попрошу задержаться. Поможешь проводить гостей! Ты же не бросишь меня в трудную минуту? — строго спросила она.
Гости, уходя, многозначительно пожимали ему руку. Наконец ушли последние. Наступила непривычная тишина. Евгений Павлович почувствовал себя неуютно. Зашел в ванную комнату, мраморное великолепие и вовсе доконало его. Вдобавок в углу на постаменте там стояла небольшая чугунная пушка. Рядом лежало несколько ядер. «Коллекционер…» — подумал Евгений Павлович, читая надпись на блестящей табличке: ХVII век…
Он вошел в спальню. Ленуся обнаженная стояла у окна. Евгений Павлович совершенно оробел. Она повернулась, подошла к нему. Положила руки на плечи.
— Как-то нехорошо все это… Поминки… и пушка в ванной, — выдавил он.
— Это для продажи… Не думай об этом. Все будет хорошо, — ответила она, привстала на цыпочки. Коснулась губами его щеки.
Он обнял ее, ощутил чуть прохладную, удивительно нежную кожу. «Преемник…» — подумалось ему…
Утром его разбудили женские голоса, доносившиеся сквозь неплотно прикрытую дверь. Евгений Павлович тихо встал, оделся и подошел к двери.
— Ты не могла прийти еще раньше? — язвительно спрашивала Ленуся.
— Я же тебе объясняю! Он мне еще вчера обещал! Можешь у него спросить! — отвечала малышка.
— Ты все обговоришь с ним потом! Я хочу спать!
— Ты меня выгоняешь? Я считала тебя своей лучшей подругой! — обиженно откликнулась малышка.
— Я тебя не выгоняю! Не надо придумывать! — раздраженно произнесла Ленуся. — Он проснется, и ты сможешь сама у него все узнать!
Евгений Павлович, держа в руках кроссовки, неслышно проскочил в туалет и запер дверь. Там никакого, даже музейного оружия не было. В этом крылась какая-то ненормальность.
— … но его же здесь нет! — услышал Евгений Павлович голос малышки.
Потом кто-то подергал дверь туалета.
— Он здесь! — торжествующе произнесла малышка.
— Ну, теперь тебе недолго осталось ждать! — саркастически заметила Ленуся.
Они прошли в комнаты.
Евгений Павлович открыл дверь стенного шкафчика и облегченно вздохнул. Там оказалась глубокая шахта, предназначенная для ракет стратегического базирования. Он заглянул вниз. Ему показалось, что в глубине серебристо, дружелюбно поблескивает боеголовка. Евгений Павлович осторожно прикрыл дверку шкафа. Бесшумно отворил дверь туалета. В гостиной, дружно склонив головы, подруги увлеченно рассматривали и обсуждали последние модели в красочных журналах мод. Он снял с вешалки свой кожанчик, обулся и вышел за дверь.
12. Размолвка
Нинка обрадовалась приходу Евгения Павловича. Поставила на стол бутылку. Включила музыку. Извиняюще сказала:
— Только самогон. Ничего?
— Нормально. Даже лучше, — одобрил он. — Я, наверное, у тебя несколько дней поживу. Охотятся за мной. Приходится скрываться!
— Все эти, о которых ты говорил? — участливо поинтересовалась Нинка, ставя на стол закуску.
— И эти, Нин, и другие, — пояснил Евгений Павлович.
— А этот, сосед мой, того, в аварию попал! Ну, который тогда приходил! Помнишь?
— Знаю! На минах подорвался, — отозвался он, хрустя огурцом.
— Теперь нового поселили. Хороший такой мужчина, солидный, не пьет. Отставник! — значительно произнесла она.
— Вот и хорошо, — безучастно откликнулся Евгений Павлович.
Он с утра ничего не ел. И не особенно прислушивался к ее болтовне. Они выпили, и ему сразу ударило в голову.
— Ты надежный человек, Нин! — с чувством, хмелея на глазах, произнес Евгений Павлович. — Вот видишь, какая игрушка!
Он зачем-то выложил на стол бульдог. Нинка испуганно ойкнула.
— Если кто будет душу мотать, скажи мне! — с трудом выговорил Евгений Павлович.
— Да кто ж будет-то? На работе все свои. И сосед вот хороший попался. Отставник! Не баловник, какой! Серьезный мужчина.
Евгений Павлович вскоре вырубился. И проснулся только среди ночи. Его осторожно тряс за плечо мужчина. Евгений Павлович быстро сунул руку под подушку, но револьвера там не было. «Я же оставил его в куртке!» — с ужасом сообразил он. Но у мужчины, видимо, были мирные намерения. Он, приложив палец к губам, жестом пригласил Евгения Павловича выйти с ним в коридор.
— Женщину не разбудите! — шепнул он ему на ухо.
Голос показался Евгению Павловичу знакомым. Он натянул брюки и вышел вслед за мужчиной за дверь. Евгений Павлович помотал головой, пытаясь отогнать наваждение. Перед ним стоял Аркадий Михайлович.
— Только спокойно! — проговорил тот негромко. — Я вошел в самолет. А вышел с другой стороны. Вы не заметили. Увлеклись.
— А как же экипаж?! Стюардесса?! — ужаснулся Евгений Павлович. — Вы все знали?!
— Ничего я не знал! — раздраженно откликнулся Аркадий Михайлович. — Предполагал — да! И экипаж я предупредил! Командир ответил, что должен выполнить приказ, со мной или без меня, не важно. А остальное — чепуха! Кстати, девочка, стюардесса, пошла со мной. Ждет сейчас на улице. Так что моя совесть чиста!
«Врет все, наверное…» — подумал вяло Евгений Павлович.
— Вы знаете, мы с Ленусей… — замялся он.
— Это меня не интересует! — оборвал его Аркадий Михайлович. — Я еле вас отыскал. За мной следят!
— Рябушинский? — решил проявить свою осведомленность Евгений Павлович.
— Какой Рябушинский?! — раздраженно ответил Аркадий Михайлович и сразу поправился: — Извините! Нервы! — пренебрежительно добавил: — Рябушинский — пешка! Тут такие киты орудуют… Короче, вы можете меня связать со своими? Я располагаю ценнейшей информацией!
— С какими своими? — искренне удивился Евгений Павлович.
Аркадий Михайлович изучающе посмотрел на него. Помолчав, промолвил:
— Так и знал, что вы энтузиаст-одиночка! А все на что-то надеялся! Что делать, цепляешься за соломинку! А вы не врете? Извините, нервы!
— Вы можете здесь пересидеть, — великодушно предложил Евгений Павлович. — Я и сам хочу здесь на время схорониться.
— Спасибо, не отказываюсь… — медленно произнес Аркадий Михайлович, думая о чем-то своем. — Не исключено в дальнейшем… Пока!
Он быстро пошел к выходу. Евгений Павлович вернулся в комнату и вскоре снова заснул.
Утром проснулся оттого, что Нинка специально шумно передвигала стулья, делая уборку. Лицо ее было торжественно и печально.
— Мне сосед предложение сделал! — бухнула она. — Он человек серьезный, воспитанный. Я тебе вчера не хотела говорить. Видела, что ты до ручки дошел. А мне семью заводить надо, ребятишек. Иван, зайди! — крикнула она.
В комнату вошел военкоматский майор. Он был, как всегда подтянут и свежевыбрит. В комнате запахло огуречным лосьоном. Он вежливо поздоровался.
— Привет! — буркнул Евгений Павлович. У него было скверное настроение.
— Вы — старый Ниночкин друг. Поэтому я не в обиде. И знаю вас по учетной карточке, — произнес с достоинством майор.
— Может быть, дадите мне встать и одеться? — недовольно предложил Евгений Павлович.
— Подожди, Вань, у себя! — сказала майору Нинка. Тот послушно вышел.
— Если ты скажешь, нет, я его прогоню! — сказала Нинка и протянула Евгению Павловичу конверт: — Тебе письмо! Женщина одна принесла. Плис! — неожиданно добавила она.
Евгений Павлович вскрыл конверт. Письмо было от Инны. «Эжен! С Игорем я рассталась…» «С каким Игорем? — не понял вначале он. — А, с физруком…» — вспомнил и стал читать дальше: «Он оказался примитивной личностью, хоть и преподает информатику, человеком без полета. Если ты готов все забыть, то я со своей стороны тоже готова это сделать! Буду тебя ждать. Инна. р.s. Слышала, у тебя неприятности, хотя видели тебя в одном фешенебельном обществе. Пока».
Нинка, молча, смотрела на Евгения Павловича.
— Я тебе не отец! Ты сама как-то говорила. Хочешь, выходи за него. Вместе будете маневровый перегонять с седьмого на второй! — ядовито добавил он.
— С пистолетом, как угорелому, носиться, конечно, лучше! — с издевкой отозвалась, обидевшись, Нинка. — Ему пенсию дали. Заслужил!
— Неужели ты не понимаешь, что маневровому твоему все, конец! Крышка! — вскипел Евгений Павлович.
— Это тебе будет крышка, если не образумишься! — вскричала она.
Евгений Павлович схватил куртку и выскочил, с силой хлопнув дверью. Деревянное строение барачного типа зашаталось.
13. Гудбай
Бабушка Фира осталась стоять в очереди на таможенный контроль. А Евгений Павлович и Илья вышли на воздух покурить.
— Ну, ни в какую! Не поеду, говорит, и все! Буду здесь умирать! А у меня виза кончается, — пожаловался, тяжело вздохнув, Илья. Он заметно волновался. — Да и тебя одного оставляю… На съедение! Черт! Как все по-дурацки выходит! — он жадно затянулся. — Ну, просто, как назло!
— Успокойся! Все будет хорошо! — улыбнулся Евгений Павлович, вспомнив слова Ленуси. — Я присмотрю за бабушкой!
— Она двоюродная сестра моего деда, — зачем-то объяснил Илья.
— Да брось ты! Насильно же не потащишь! Я ее устрою на время у одной знакомой, пока все уляжется. Место вполне надежное!
Евгений Павлович видел, что еще что-то беспокоит обычно невозмутимого Илью.
— Ты хочешь что-то протащить через таможню? — предположил он.
— Ты становишься профессионалом. Служба пошла тебе на пользу! — усмехнулся Илья. — Не разрешают вывозить книги, изданные раньше пятьдесят третьего года! А я хочу взять на память один раритетик…
— Библию с иллюстрациями Доре?
— Почти угадал, — улыбнулся Илья. — «Краткий курс». Вдруг там станет кисло или не сложится. Открою, полистаю и успокоюсь.
— Умно! — похвалил Евгений Павлович. — Сделаем так. Я возьму книжонку. А ты после таможни подойдешь к ограде. Ну, как бы попрощаться в последний раз! Я тебе ее и суну!
— Давай попробуем! — согласился Илья.
Они возвратились в зал. Там, кроме тоненькой очереди из отъезжантов, никого не было.
— И это столичный международный аэропорт! — с грустью заметил Евгений Павлович. — Пульс становится нитевидным…
Но у Ильи уже были другие заботы. Подходила его очередь к таможенникам.
— Вот раньше хорошо было… — продолжал вслух размышлять Евгений Павлович. — Никакого выбора! Подъезжает черная Волга. Выводят тебя двое в штатском и сажают в самолет! Налегке, без вещей! А теперь, ехать, не ехать… Сплошные сомнения!
Илья быстро прошел досмотр. Евгений Павлович издалека наблюдал за ним. Вид его был растерян. Нелегко покидать родину… как ни крути… «Как бы книжку не забыл!» — подумал Евгений Павлович и махнул ему рукой. Илья подбежал к загородке. Поцеловал бабушку. Потом они крепко обнялись с Евгением Павловичем, поцеловались, растрогались, и чуть было не забыли про книжонку. Но в последний момент та незаметно перекочевала к Илье. Таможенник строго крикнул, чтоб не баловали. Перед тем, как окончательно исчезнуть в недрах аэропорта, Илья повернулся и крикнул:
— Гудбай!
— Будь счастлив! — прошептала бабушка Фира.
Еще некоторое время, как окоченев, она простояла у загородки. А затем они поехали к Нинке.
— Поживете у нее, пока все успокоится, — монотонно уговаривал Евгений Павлович бабушку Фиру. — Она женщина добрая и надежная! Да и отставник-майор тоже не подкачает! Вон, послушайте!
«Маневровый! Перегони седьмой на второй!» — поочередно гулко вещал то женский, то мужской голос. Причем мужской говорил как-то не совсем уверенно, с запинкой.
— Ничего, пооботрется! — заверил Евгений Павлович. — Хотя вполне могли бы записать на магнитофон и никаких забот! Ан-нет, все по старинке!
Старушка ловко и энергично семенила рядом, несмотря на почти полную темноту.
— Как у вас со зрением? — поинтересовался Евгений Павлович.
— Тьфу, тьфу! Чтоб не сглазить! Пока не жалуюсь! — ответила она.
Они подошли к дому.
— Ну, я внутрь заходить не буду! Неудобно! Вторая дверь направо! Она не запирает, — напутствовал он, пожимая довольно крепенькую ручку бабушки Фиры.
— Большое спасибо! Столько хлопот! Прямо неудобно! — стала прощаться старушка. — Если что, вы заходите ко мне! Буду очень рада, адрес вы знаете. Помните еще мой домик?
— Конечно, помню! Но вы же будете жить пока у Нины!
— Ну, разумеется, у Нины! Это я так, на потом. Не вечно же все так будет!
Бабушка Фира зашла внутрь. А Евгений Павлович пошел назад. Старушка немного постояла в темном коридоре. Потом, тихонько приоткрыв дверь и убедившись, что Евгений Павлович удалился, вышла. «Ну, неужели я буду беспокоить чужих людей?! Какой все же странный! — думала она, не торопясь, бредя по дороге. — А если что, одна мина сразу же за калиткой, а вторая перед входом! Главное, не забыть! А то еще, не дай бог, сама взлетишь на воздух! Вот смеху-то будет!» — стала она вспоминать наставления племянника.
Вечер был удивительно тихий и теплый. Евгений Павлович, решил немного прогуляться по центру. Незаметно для себя он подошел к знакомому переулку. Там все было, как обычно. Только в этот раз Аркадий Михайлович и Ленуся встречали гостей у подъезда дома. Евгений Павлович немного издали понаблюдал за ними. В какой-то момент он привлек внимание Ленуси. Но она лишь равнодушно скользнула по нему взглядом. «Не узнала… — успокоил себя Евгений Павлович. — А у Аркаши значит, все обошлось, — подумал, уже уходя. — Как впрочем, и должно было быть».