Капитан Немо сперва решил: Вероника решила попутно заработать, организовав какое-то пока невиданное в условиях вечной мерзлоты доверительное общество «Нерпаинвест» или устроить поголовный стриптиз местному населению как-то по-другому, однако после первых решительных действий поднадзорной понял — мадам Моршанская желает приобщить аборигенов до культуры.
Майор Вася не допускал мысли, как по такому поводу красавица запалит концертную программу, где наивысшей точкой приобщения до искусства будет самолично исполненный Вероникой стриптиз. Правда, аборигены остались бы довольными, потому что больше привыкли к виду медведя в белой шубе, чем женщины вообще без ничего, однако мадам Моршанская нацепила на себя столько бебехов! Пока ранним вечером начала бы стягивать их с себя под монотонные удары бубна, медленно возбуждая местное население, так полярная ночь вполне бы могла и закончиться.
Самое интересное заключалось в том, что майор Вася околачивался где-то возле истины. Мадам Моршанская вместо того, чтобы за любые деньги прикупить нужного товара и сделать ручкой в сторону вечных льдов, стала приобщать народ до культуры, раздавая налево и направо визитные карточки.
ОБЩЕСТВЕННОЕ РОССИЙСКОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ
г. МОСКВА, ул. АКАДЕМИКА КОРОЛЕВА, 12
ШОЛОХОВА СТЕПАНИДА СЕРГЕЕВНА
заведующая отделом областных и республиканских
проблем Общественного российского телевидения
раб. тел.: 294-66-99, дом. тел: 156-93-44, факс (095) 267-56-88
Подобрав визитную карточку, выпавшую на снег из кармана заведующего Салахадско-Нанайским отделом культуры, разомлевшего от вида такой важной дамы еще больше, чем от огненной воды, капитан Немо чуть было не застонал; однако профессионализм взял свое, и скрытое наблюдение за подопечной продолжалось даже тогда, когда Вероника, кроме визиток, стала предъявлять в гостиницах пластиковый паспорт.
Этот документ бил по воображению местных властей еще сильнее, чем кувалда и визитная карточка ОРТ. Тем более, что глава администрации Усть-Тюленьского района однажды побывал в Германии, где проходил областной слет передовиков-оленеводов, и видел там пластиковые удостоверения личности. У нас, нерпе ясно, подобные штуковины выдают исключительно выдающимся людям.
Степанида Сергеевна оказалась именно такой вовсе не потому, что заведовала областными и республиканскими проблемами. Она являлась единоутробной внучкой писателя Шолохова, справедливо рассудив — о других писателях в этих суровых краях вряд ли слышали. И оказалась права в таком смелом выводе. Щедро делясь воспоминаниями за своего дедушку, Вероника так здорово собирала дань с местной публики, что, припрись она на крайние просторы еще раньше Ермака и прочих покорителей холодных мест, те бы с ходу врубились — после мадам Моршанской им уже здесь делать нечего.
После пламенных речей и интимных воспоминаний за своего дедушку Вероника как бы невзначай просила аборигенов помочь ей еще в одном деле. Для ее матушки срочно необходимо лекарство, которым могут снабдить только добрые северяне. Это лекарство куда надежнее женьшеня, как подтвердили последние исследования выдающихся засекреченных ученых.
Местные аборигены сперва недоверчиво мотали головами, но родство с Шолоховым и визитная карточка выполняли свои функции.
Чтобы поставить свою просьбу на промышленную основу, Вероника решила слегка изменить тактику и стала откровенно лупить по национальному самосознанию аборигенов. Конечно, не удивительно, что вы не знаете о самом лучшем лекарстве, которым, между прочим, пользовались ваши предки, несла внучка Шолохова. А почему? А потому что вас завоевали и колонизировали, как мне ни горько сознаваться в этом.
После такого заявления зал мгновенно воодушевлялся, словно Вероника сделала агромадный комплимент в адрес их предков. Аборигены начинали так гордиться прошлым своей родины, с понтом их пращуры были самым выдающимся народом планеты, вовсе не падавшим в обморок, услышав звук выстрела, и словно при виде выскакивающей из часов кукушки они не натягивали луки.
Да, я тоже русская, каялась Вероника, но при этом внучка великого писателя, который не согнулся даже перед уже окончательно бандитским Сталиным, а потому, как и он, леплю вам от всего сердца чистую правду. Вот оттого, кроме тайны, как по натуре была написана «Поднятая целина», я вам открою еще одну. Ту, которую знали ваши предки, а коварные захватчики ее сперли, предварительно споив Крайний Север, чтобы прервать связь поколений и грабить алмазы из вашей и только вашей земли.
Такие речи находили понимание в сердцах местного населения, а когда Степанида Сергеевна начинала кипятиться, что живущие среди них русские до сих пор не знают коренной язык, так сердца аборигенов таяли еще надежнее, чем медвежий жир на чугунной сковороде в чуме оленевода-орденоносца несуществующей страны.
Войдя в раж, мадам Моршанская начинала активно размахивать вокруг себя руками и призывать публику, развесившую уши до пола, поскорее везде и всюду внедрять государственный язык республик Саха, Ой-Куле и даже Земли, Где Много Лет Назад Упал Камень С Неба. А когда Вероника практически доказывала, что уже приступила к изучению всех местных языков ради подлинной нерушимой дружбы народов и произносила слово «амун», аудитория уже была готова завалить хорошую женщину необходимыми ей предметами по маковку норковой шапки.
После того, как Степанида Сергеевна выдавала еще несколько крайне северных слов, кроме уже названного, которое в переводе на ее родной с эвенкийского означает «говно», все присутствующие разомлевали до такой степени, с понтом этот самый амун мог показаться исключительно изюмом.
Внучка Шолохова с ходу догоняла: наступил тот самый момент истины, ради которого она добралась до бескрайних просторов Севера. И наконец-то выдавала страшную тайну. Вы знаете, обращалась до мгновенно притихшей аудитории Вероника, что у русских есть такое выражение «хер моржовый»? Знаем, мгновенно поддерживал зал представительницу телевидения, страдающую за общественные и национальные проблемы, спасибо, научили. И другим словам — тоже.
Вот-вот, воодушевлялась Вероника, а подумайте, откель оно взялось? Ну, когда «мать», «блядь» и прочие выражения, так это, ясно дело, вошло в привычку еще до становления России как государства, когда русские еще не помышляли жрать ваших оленей, рыть ваше золото и сосать вашу нефть вместе с кровью местных народов в переносном смысле, а также скрывать от вас же самих толкование словосочетания «хер моржовый».
И вот почему. Они коварно воспользовались тем, что у вас не было письменности. Небось, сами «Садко — гость заморский» записали, сперва на коре, а потом на бумаге. Неудивительно, что русские себя так ведут. Это Садко шлялся где ни попадя, нагло лез ко всем в душу и за границу без виз и приглашений, а также пытался устанавливать свои уставы в чужом монастыре на морском дне.
Зато ваших хранителей сокровенных знаний эти садковцы нагло споили до такой степени, что они, забуханные до упора, уже могли только дышать во все стороны перегаром, а не передавать из уст в уста сокровенное «Сказание о моржовом хере». Захватчики знали, что делали. Потому как в той самой моржовой принадлежности скрыта чудодейственная сила.
Вы ее выкидываете, а хитрые русские подбирают и жрут втихаря без рецептов кремлевских врачей. Женьшень рядом с этим чудом природы — кусок того самого амуна. Если регулярно поедать пресловутый хер, так в организме начинаются исключительно полезные перемены, к человеку возвращается молодость, камни в почках рассыпаются, геморрой из зада эмигрирует, пломбы в зубах покрываются природной костью, а… В общем, пусть моей болящей маме этого не требуется, но специально для мужчин рассказываю. После приема такой полезной пищи ваш, а не сожранный, хер будет активно стоять двадцать пять часов в сутки, хотя этого многим даром не надо, но все-таки.
Даром не надо, возопили аборигены, а за обедом всегда пожалуйста и наверняка вкусно. Мы тебе, бойе Шолохова, да за такую тайну столько этих херов накромсаем, однако, мама помолодеет, чуть ли младенцем не станет.
Воодушевленные поклонники творчества дедушки Вероники до того активно пробуждали на себе национальное самосознание по части народных методов лечения, что многие моржи, весьма спокойно реагировавшие на появление людей в их владениях до визита на север мадам Моршанской, стали резко разлетаться в разные стороны, активно прижимая ласты до паха, завидев элементарно заблудившегося туриста, спутавшего ихнее стойбище с тунгусским.
В результате дальнейшей разработки природных сокровищ дальнего севера одновременно улучшилось не только самочувствие аборигенов, с утра до вечера жующих чудодейственные дары природы, но и качество охраны пресловутых моржовых гаремов, благодаря расплодившимся до невозможности клыкастым евнухам.
Иди знай, сколько еще килограммов лекарства, необходимого мамаше Степаниды Сергеевны, притащили бы мадам Моршанской доверчивые коренные жители, если бы капитан Немо не решил: хорошего понемножку, хотя пресловутое выражение явно не распространялось на запасы моржовых запчастей, в которых нуждалась фирма «Парацельс».
Капитан Немо принял, как всегда, верное решение: рассказы Вероники за ее гениального деда и творческие порывы Центрального телевидения уже начали вызывать подозрения у вовсе не моржовых органов. Тем более, если выложить в длину запас того, на что аборигены раскулачили моржей, то этот ряд мог бы конкурировать со всеми изданиями «Малой земли», ударь кому в голову блажь раскладывать брежневский бестселлер от Москвы до самых до окраин.
Вероника попала в столицу России в тот самый день, когда жители Крайнего Севера приступили к проверенным их далекими предками бартерным сделкам, обменивая свой поистине золотой запас на товары народного потребления. Слухи о необычайных целебных возможностях лекарства, которое имеют манеру таскать на себе не подозревающие ни о чем моржи, медленно, но уверенно стали распространяться с помощью старинной рекламы, именуемой слухами. Народ, которого уже столько раз дурили из телевизора, по традиции верил слухам гораздо больше, чем современным средствам массовой информации.
Глава пятнадцатая
Лежа на правом боку, господин Алекс Гринберг обливался крупными каплями пота, сползавшими из-под пробкового шлема. Четверо засрундийцев, тащивших на себе носилки с высокопоставленным гостем, одновременно вспоминали за аналогичную работу в прошлом месяце, когда Верховный Жрец соизволил охотиться у реки, лично заботясь о пропитании всей страны. Бегемот, которого засрундийцы едва доволокли к подножью трона Хупы, был еще тем подарком в сравнении с не столько высоким, как жирным гостем Верховного Жреца.
Алекс судорожно хватал пересохшими губами воздух, медленно продвигаясь на могучих плечах граждан независимой страны по направлению к ультрасовременному бунгало Тарана, отгроханного специально приглашенными голландскими строителями неподалеку от Хижины Съездов.
Если скопытившийся Большой Друг гарантировал засрундийцам электрификацию всей страны исключительно транспарантом со словами своего давнего вождя, приколоченного к пальме над троном, так Верховный Жрец справился с этой задачей вовсе не с помощью колдовства при непременном цитировании заклинаний, изреченных в начале века тем самым предводителем. Таран запросто прикупил дюжину разнообразных генераторов, и электрификация страны была безоговорочно завершена.
Кроме генераторов и прочих свидетельств, что независимая Засрундия скорее погибнет, чем свернет с избранного Тараном пути, в стране появились другие материальные блага, убедительно доказывающие: нынешнее поколение будет жить при коммунизме под руководством Генерального секретаря ЦК Ы-Гаго, который лично и строго следил за пунктами раздачи гражданам всего необходимого для счастливой жизни.
Верховный Жрец Таран в свое время изрек: от каждого по способностям, каждому по потребностям. Так оно и стало. Если какому-то засрундийцу требовались новые шорты, набор пластмассовых колец, сигареты или банка из-под пива — он с ходу получал необходимое, лишний раз благодаря судьбу, Генсека и Председателя Верховного Совета Хупу, благодаря которым страна достигла небывалых экономических высот, выстояв в борьбе с внешними врагами, подстрекаемыми Американским Империализмом, а также победив бандитские формирования самозванца У-Рюка, пытавшегося отбросить Засрундию в прошлое, когда гражданам этой страны приходилось работать.
Исключением оставалось только огненная вода, выдававшаяся сверх нормы за заслуги перед родиной вместо прежних Почетных грамот. Выслужиться перед отчизной было легче легкого, хотя четверо военнослужащих, волочивших господина Гринберга к жилищу Верховного Жреца, так не считали. В прошлый раз они заслужили огненную воду, устроив перед Тараном образцово-показательный древний ритуал «Танец охотников перед выслеживанием слона у водопоя». Верховный Жрец остался доволен и за высокий вклад в развитие искусства Засрундии присвоил всей четверке звание заслуженных артистов, а вместо бумажек, дающих уму не больше, чем сердцу, щедро выделил ансамблю пляски Краснознаменного военного баобабского округа кубинский ром «Негро», который, кроме подданных Тарана и Фиделя, никто не рискует пить.
Верховный Жрец проявлял постоянную заботу о своей родине и ее гражданах, научив засрундийцев ходить в обуви не только во время торжественных приемов за границей, куда самого Тарана не отпускали важные дела внутренней политики. Узнав за то, что Большой Друг уделял недостаточно внимания образованию, Верховный Жрец провозгласил лозунг «Учиться и еще раз, в натуре, тоже!», причем это имело отношение не только к устройству модных автоматов «Скорпион», но и до древней науки арифметики.
Севшие за удобные пластмассовые столики в тени пальм школьники среднего возраста были просто счастливы, когда узнали: если к двум бананам прибавить три кокоса, то получится полный желудок. Кроме арифметики и других наук, добрые духи Верховного Жреца обучали засрундийцев искусству рукопашного боя, и те ходили счастливыми до невозможности с донельзя разбитыми мордами, потому что стали похожи фонарями на героя Чака. Правда, этот Чак не был просто тезкой великого зулусского вождя, однако он все равно очень хорошо дрался на палках и босыми ногами.
Фильмы о подвигах Чака Норриса пользовались, как правило, повышенным спросом у мужского населения страны. Зато местные дамы больше предпочитали смотреть мелодрамы, что явно укладывалось в программу борьбы с повальной неграмотностью. До знакомства с важнейшим из искусств некоторые наивные засрундийки даже не подозревали, что одна дама может успешно обслуживать одновременно трех защитников родины. Учеба шла чересчур плодотворно; порой Председатель Верховного Совета Хупа был вынужден сбегать из-под трона к тому дереву, на котором в свое время скрывался ренегат У-Рюк, лишь бы не служить прокладкой в полюбившейся его избирательницам игре под названием «сэндвич».
Такое пристрастие говорило за многое и, в частности, про выполнение Продовольственной программы на территории всей страны. В отличие от предпоследней родины Верховного Жреца, Засрундия была самой настоящей банановой республикой. И не стеснялась объявлять об этом во всеуслышание.
Да, учил своих сограждан мудрый наследник Большого Брата Таран, мы банановая республика, а потому — гордитесь. У нас есть бананы, а также ананасы, кокосы и прочие бегемоты, если не считать невкусных от поголовной зажратости бабуинов. А у других придурков, которые недовольно визжат — мы были великая страна, а превратились типа в банановую республику, что у них есть? Ни хрена, кроме дерзновенно-малохольных планов возрождения. Так что они могут только мечтать приблизиться до состояния нашей экономики. Тем более возрождение у тех нищих фраеров уже было перед целиной после Малой земли, ртом божусь.[10]