— Спасибо, Сашка, за добрую весть. Отлично сработал. Отдельное мерси за рассмешил меня с этой банкой…
— Какой смех? Ты знаешь, кто поставщики на их рынке? В основном слаборазвитые страны, которые при всем своем желании не могут даже раздувать щеки, что являются одними из лидеров мировой фармацевтической индустрии. Ну ты можешь себе представить солидную фирму, которая будет экономить на налогах после не пятидесятитысячной, а пятисотдолларовой регистрации? Между прочим, твоя Засрундия ничем не хуже этого Ливана или Сьерра-Лионе, а Хупа…
У него пятисот баксов нет, — довольно хлопнул по коленке адвоката Верховный Жрец. — У меня же социализм победил раз и навсегда, мы эту коммунизму почти что построили. На хрен Хупе бабки, у него банка есть.
И всего, чего хочет. Так что на налогах моей бывшей еще до этой траханой Америки родине экономить не буду… Сашка, давай обедать!
— Нет, Тимур, — с трудом поднялся из кресла господин Гринберг. — Мне теперь на твою предыдущую родину нужно спешить… Проверить, как там действует головное предприятие…
— Ну ты даешь, Сашка, — с искренней благодарностью сказал Верховный Жрец.
— Какие дела, Тимур? Я же у тебя на зарплате, — попрощался господин Гринберг и, выходя, столкнулся в двери с еще одним высокопоставленным чиновником.
В том, что это была неординарная личность, Алекс врубился мгновенно. На туземце висела шикарная львиная шкура со звездой Героя Советского Союза и, судя по погону, он был явно военным.
— Важный новост! — услышал Алекс голос незнакомца, стукнувшего для пущей важности об пол жезлом с засушенной головой змеи.
— Опять, — донесся сгон Тарана. — И сколько я еще могу изнывать от заботы за вас? Слушай, новость таки да важная или ты опять мне полову начнешь гнать, мудозвон старый?
— Кент фуфла не гонит! — торжественно поклялся Герой Советского Союза.
Господин Гринберг, явно не торопясь, возлег на носилки, хотя он спешил в Америку. Полномочный представитель Засрундии в ООН провожал тяжелого гостя, семеня пешкодралом рядом с лежащим Алексом.
Вытирая мгновенно выступивший пот, адвокат невольно приподнял голову и увидел здоровенного аборигена, застывшего с гордым видом на доске, приколоченной к двум ветвям баобаба.
— Это что, ваш часовой? — полюбопытствовал господин Гринберг у совместителя при Верховном Жреце.
— Нет; — с гордостью ответил тот, — у нас вместо часовых телекамеры. Это Доска Почета. Фляк будет на ней сидеть, а все, кому нечего больше делать — любоваться героем и брать с него пример.
— Интересно, сколько он должен там высидеть? — пробормотал адвокат, отмахиваясь от жары мокрым носовым платком.
— У нас — свободная страна, т еще с большей гордостью сказал переводчик. — Никто никому никогда ничего не должен. Кроме родине, социалистическим идеалам и лично Генеральному секретарю ЦК…
— А Верховному Жрецу?
— Ему мы не должны, а обязаны своим счастьем. Даже лично Генсек и Председатель Верховного Совета… Фляк будет сидеть на Доске Почета пока не надоест. Или жрать не захочется. Если, конечно, до того в обморок не свалится, как после присуждения ордена Желтого Банана. Тогда с него двое суток пример брали…
Глава шестнадцатая
Начальник центра общественных связей и менеджер фирмы «Парацельс» заявились в кабинет Григория Орлова с таким видом, словно именно они выиграли Сталинградскую битву или еще лучше — генеральное сражение за потребителей пилюль в мировом масштабе.
Барон пристально посмотрел на сотрудников, лопающихся от нетерпения сделать жизнь очень многих людей еще счастливее и сказал:
— Прошу садиться.
— Чтоб ты скис! — гаркнул Юрий Петрович на своего непосредственного руководителя. — Совсем попух от фраерских замашек?
— Но-но, — осадил Печкина потомственный дворянин и поправился:
— Присаживайтесь.
Перпетуум-Мобиле посмотрел на начальника с явно гадливой улыбкой, а затем положил перед ним упаковку с пилюлями и несколько листков бумаги.
— У нас есть вход в «Гиппократ», — прокомментировал действия коллеги Печкин. — И анализ…
— Мочи? — съехидничал Барон, попытавшись прочитать название лекарства, лежащего на столе.
— Не лепи горбатого, — недовольно пробурчал менеджер Дубенко. — Мы все сделали в ажуре. Это тебе не афера, а работа…
— За которую, между нами, ты сам призывал, — завершил мысль Перпетуум-Мобиле начальник центра общественных связей.
— Хорошо. Только по порядку. Так подход или лекарство? Я не понял, — высказался директор «Парацельса». — Юрик, доложи как положено. А ты, Серый, помолчи. Я вас обоих не успеваю слушать.
— И то, и другое, — начал докладывать Печкин. — Это тебе целая операция, а не фуфло с гнилой рекламой. Слушай, давай так и назовем — операция «Пердулет»!
Несмотря на необычное название предстоящей операции Барон посмотрел на Печкина непонимающим взглядом, словно тот испугал директора медицинского предприятия словом «анальгин».
— Поясни суть, — в приказном порядке бросил Барон.
Перпетуум-Мобиле сделал на себе донельзя нейтральный вид, словно все происходящее на фирме его не касается.
— Запросто, — мгновенно повеселел Печкин. — «Гиппократ», кроме лечить людей, торгует квартирами тех стариков, которых держит в своем доме престарелых.
Уход там — не фиг делать, то есть почти как за границей. Вот мы им и подсунем «Пердулет», потому что, кроме этого пансионата, на него найдется полно клиентов…
— Мы, между прочим, большой объем работы проделали, — не сдержался менеджер.
— Вот именно, — одобрил вмешательство коллеги в свою речь Печкин и присоветовал Дубенко:
— Ты дай мне речь держать, в натуре.
— Не гони пену, — обиделся Перпетуум-Мобиле, подозревая, что коллега хочет самостоятельно снять пенки с совместной работы.
— Ни разу, — выпалил Печкин. — Ты такой же молодец, как и я. Барон на это врубился, да?
Директор предприятия молча кивнул головой, потому что говорить какие-то слова в такой ситуации было бы себе дороже.
— «Пердулет» — это не полова, а медицинский метод плюс таблетки. Настоящие. Японские. Их у нас не знают. Эти пилюли выпускает компания «Дайрин» специально для старых людей, которые больше пердят, чем жрут, даже в ихней Японии. Сожрешь пилюлю — и никакой, как она…? Естественной ароматизированной отдачи, если говорить культурно. Но оказалось, в этой Японии сильно пердят не только старые, а все подряд. Таблетки пользуются самым что ни на есть повышенным спросом. Их уже разрабатывает больше десяти фирм. Барон, те, что на твоем столе, называются «Спутник истинной леди»…
— Ты на что намекаешь? — подозрительно спросил Орлов.
— Как ты мог такого подумать? — оратор Печкин понял, что имел в виду руководитель предприятия. — А если бы я принес…
— Мы, — подал голос менеджер. — мы принесли, — поправился Юрий Петрович, — тебе как образец «Этикетный жених»? Как бы ты тогда подумал? В общем, этими самыми пердулетами под разными названиями в той Японии сейчас не торгуют только на рыбном базаре. В итоге Страна Восходящего Солнца первой на планете перестала пердеть… Да, привыкли всю дорогу быть в лидерах…
— Ну и что дальше? — полюбопытствовал Барон.
— А дальше мы наступаем с «Пердулетом» на боцманский рынок. Тем более у них под носом один изобретатель свой почти такой же препарат придумал. Только без таблеток, зато… Да, куда до него японцам! Те просто таблетку глотают — и все. Зато наш, то есть их, придумал гораздо эффективнее. Пернешь, а вонь по дороге превращается в запах хвойного леса… Ладно, про это пусть Серый расскажет.
Григорий Орлов перевел взгляд на менеджера фирмы и заметил:
— Сережа, это не прогон?
Менеджер отрицательно покачал головой.
— Нет, я проверил. Ради фирмы на риск пошел, свою голову…
— Ты не головой, а жопой рисковал, — поправил коллегу Печкин. — Да и то не очень чтобы сильно…
— Юра, теперь ты помолчи, — скомандовал Орлов и бросил в сторону Перпетуум-Мобиле:
— Продолжай.
— В общем, в Киеве работает один даже не изобретатель, а провизор. Его постоянно доставали пожилые мужики: сделай нам лекарство, чтобы мы не пердели во время резки. Понимаешь, это в основном солидные фирмачи, трахают молоденьких телок, а те не сильно довольны. Во-первых, прямой намек: трахаются или просто спят с ровесниками своих дедушек, а во-вторых, им сильно воняет, что не менее действует на молодые нервы. Или, представь, старый пердун как бахнет среди ночи, одиночным или чуть ли не очередью — это же с кровати можно упасть. От перепуга.
— Короче, Серый, — приказал руководитель «Парацельса».
— Чего ты меня спешишь? Я на себе проводил эксперименты, как все великие доктора… Ладно. Если короче, так этот киевский аптекарь выполнил заказ. Про японские пилюли он, конечно, не подозревал. Сам все сделал. Взял бабский тампакс и пропитал его какими-то ароматическими веществами. Все, проблема решена. Засовывай себе этот тампакс в жопу и перди сколько влезет. Так кроме аромата хвойного леса, ничего более вонючего из себя не выпердишь… Да, а главное эта затычка в сраке — прямо-таки как глушитель на пистолете. Причем, если после четвертого-пятого выстрела пистолетный глушитель начинает гасить звук более слабо, так данное изобретение испытывалось лично мной в течение почти суток. Абсолютная бесшумность! Мы на верном пути…
— Надеюсь, вы этим не ограничились? — посмотрел в сторону Печкина директор предприятия.
— Скажи свое слово — и все будет по закону лохов, — спокойно ответил Печкин. — Можно, конечно, самим, но…
— Вот именно. Значит так, будем работать по обоим направлениям, — решил Орлов. — Если нужно, организуем дочернее дилерское предприятие по продаже очередного японского чуда. Дальше. Сережа, работай Киев… Тебя там знают?
— Нет еще, — скромно потупился Перпетуум-Мобиле.
— Это хорошо. Значит, работай не как привык, а по-новому. Заключишь договор с изобретателем, патент — в обязательном порядке. Только быстро. Пусть после этого кто-то попробует без нашего письменного разрешения тампакс хвойным экстрактом пропитать… Без штанов оставим!
— Ну да! — активно поддержал своего руководителя менеджер Дубенко. — Им прямо-таки самим пердеть станет нечем. С голода заряды в пузе кончатся…
— А «Гиппократ»? — устроил своим глазкам невинное выражение Печкин.
— Вот именно… — задумался Барон. — Серый, ты там в Киеве попутно шорох организуй, как мы договорились. Только сильно не пыли… Кстати, о «Гиппократе», вы что-то говорили о входе, кроме стариков…
— Вопрос изучен досконально, как пить дать… — начал Перпетуум-Мобиле, однако начальник центра общественных связей тут же вставил в его плавную речь:
— Нами!
— Конечно, нами, — мгновенно согласился менеджер. — А кем еще, мамой римской? «Гиппократ», кроме всех дел, лечит больных нетрадиционными методами.
— Тибетская медицина? — спросил Орлов.
— Не так тибетская, как минетская, — поведал Перпетуум-Мобиле. — Они выдёргивают в свои пациенты крутых мальчиков. Те лечатся в стационаре. Представляешь, как там медсестры обслуживают этих бугаев? Жирных баб они тоже пользуют. Словом, организовали самый настоящий блядник под видом лечения от импотенции. Кроме этого, развлекают больных «рулеткой Моргунова»[11], а также снимают с них всякие стрессы другими очень полезными методами. Такое понапридумывали, те японцы еще сто лет не догадаются. Кстати, у них есть даже школы боевых искусств, которые рекламируют себя так… Доктор Вонг — тот вообще… Кроме иглоукалывания, в котором Капон понимает, как я в работе на заводе, он делает вид: японские самураи учились обращаться с финками под его руководством. Но… В общем, есть один вариант — и они на него обязательно клюнут.
— Как на ваш пердулет? — полюбопытствовал Орлов.
— Еще лучше, — пришел на помощь коллеге Печкин. — Без балды. «Гиппократ» пока не догадался работать с иностранцами, врубаешься, мимо каких возможностей они пролетели? В Одессе иностранцев — валом. Тут годится любая афера… То есть работа. Можно даже совместная: туристическое бюро для снятия стрессов.
— Поясни, — потребовал Барон.
— Ты видел рекламу за туризм в экстремальных условиях? А просто по поводу экскурсий? Про лечение можно молчать… А если все это совместить, да за хорошие бабки?
— Ты кончай свои старые штучки, — буркнул Барон, и Печкин чуть было не подпрыгнул вместе с креслом.
— Какие понты? — взвизгнул Печкин. — Самая настоящая работа… Для нужд населения! Ихнего, правда, но какая разница? Иностранцы тоже люди! Их надо обслуживать…
— Ты молдован в виду имеешь или белорусов?
— А по Мне хоть чукча! Я же интернационалист, как завещал великий… И Тимур Александрович — тоже. В общем, за бабки я кого хочешь обслужу. Но этот вариант — для настоящих хронцев.
— Не томи, Юра, — взмолился Барон.
— Ладно. Ты прикинь, что мы были для этих лохов-хронцев раньше? Мы были «железный занавес», икра, ансамбль «Березка», Большой театр, вездесущее КГБ…
— И Третьяковка, — подал голос менеджер «Парацельса».
— А хоть Эрмитаж… А что мы для них сегодня? Сегодня мы для них — сплошной бандитизм, проститутки, коррупция, кровавые разборки и прочая экзотика. Такую нигде в мире не сыщешь, как раньше тех кагэбешных сучек из «Березки!» Я же говорил — надо совмещать приятное с полезным, как те три составных части, за которых бухтел классик марксизма: туризм, экстремальные условия местного колорита и снятие стресса… Ты знаешь, в Америке есть такой бизнес: люди платят бабки за то, что их с понтом берут в плен, а потом пытают? Но у нас же все для блага человека… Представляешь, тур не по каким-то там задрыпанным музеям… На хрена им музеи? Своих полно. Зато мы устроим другую экскурсию, до которой «Гиппократ» хрен догадался. Плюс лечение нервов возбуждением, учитывая медицинский профиль…
— Ты меня начал утомлять, — зевнул Барон. — Не выпячивай своих заслуг перед родиной. Говори чуть короче, мне в банк ехать нужно.
Юрий Петрович попытался обидеться, однако характер взял свое для пользы всеобщего дела:
— Это будет тур для здоровой нервной системы под названием типа «Русская банда». Представляешь, хронец попадает в нашу банду. Такую, как они ее себе понимают; он вместе с братвой гоняет на разборки, вытворяет, за что на родине его бы усадили лет на десять… Да за такое возникнет очередь длиннее, чем раньше за бутылкой! Причем, представляешь, сколько зелени…
— Представляю, — заметил Барон. — Главное, обставь все красиво. И помни о конечной цели… Чтобы «Гиппократ» клюнул на опыт коллег Значит вот что, ребята. Вы сработали — нечего делать. Но это все пока теория. Сережа, забей наперед рекламу настоящих’ лекарств и устраивай цирк. Юра, твоя линия — это пердулет, а также небольшие киевские потрясения. Если сыграет хотя бы один вариант — мы уже на коне, а значит, можем приступать к основному удару. Только не забывайте об осторожности. «Гиппократ» — это еще те подарки, они сами создали такие лоходромы — пальчики оближешь.
— Барон, — скромно заметил Перпетуум-Мобиле, — мы тоже кое на что способны. Я отвечаю, что после всех дел эти махновцы будут зализывать не пальцы, а собственные приложения к нашим пердулетам…
— Вот именно, — поддержал коллегу начальник центра общественных связей. — Я им за крестного Дядю…
— Это предстоит доказать делом, — руководящим, не терпящим возражений тоном сказал Барон. — Совещание закончено. Вместе с теоретическими выкладками. Приступайте к практической работе.
Глава семнадцатая
Юрий Петрович Печкин с капитаном Немо еще не вернулись из заграничной командировки, когда красавица Вероника и Перпетуум-Мобиле вовсю развернулись в сфере услуг, инкогнито предоставляемых «Парацельсом» определенно больным людям, которым уже не было куда девать бабки.
Такса за пребывание в гостях у русских бандюг отличалась завидной стабильностью вне зависимости от притязаний клиента. Мафии было все едино, чем интересуется иностранец: погудеть с ней на всю катушку или даже принять участие в разборах, лишь бы гнал наперед десять штук зелени.