- Но ты же все знал, когда приехал, - не верит Шерлок. – До мельчайших подробностей.
Майкрофт не может удержаться от самодовольной ухмылки:
- У меня в этом городе свои связи, а еще я умею наблюдать и видеть. Замечать детали и делать выводы. Задавать правильные вопросы нужным людям. То, о чем я говорил в машине. Мисс Марпл, помнишь? Ты попытался поиграть в детектива, но не освоил в совершенстве науку наблюдения, братишка. Все, что я знаю о тебе – мои выводы, ничего больше. Твоя проблема в эмоциях и чувствах. Они подводят, заставляют ошибаться. Избавься от чувств, и ты превзойдешь меня, - Майкрофт покровительственно смотрит на брата, и неожиданно для себя Шерлок ему верит.
- Ладно, посиди тут пока, нам надо переговорить с инспектором, может, удастся тебя вытащить, - Майкрофт поднимается, а за ним все время молчащий человечек с папкой.
Они уходят, а Шерлок опять остается в камере один. Он зябко ежится (пальто отобрали), думает о том, что научится наблюдать и делать правильные выводы, чтобы превзойти в этой науке брата, обязательно научится, если выберется из этой передряги. Он много о чем думает, но только не о Джоне и Мэри. Это – запретная тема, которой лучше не касаться, чтобы не сойти с ума, чтобы опять в голове не заиграла ужасная какофония звуков, и боль не накрыла с новой силой. Брат появляется только через час.
- Выходи, с тебя снимают все обвинения, - сообщает он.
- Что? Почему? – спрашивает Шерлок.
- Потому что я могу почти все, - самодовольно отвечает Майкрофт. – Пошли скорее. Мы уезжаем в Лондон. Матушка с отцом уже собирают вещи. Будешь учиться на дому. Наймем преподавателей, - сообщает Майкрофт.
Шерлок поднимается и идет за братом – спешка совсем ему не нравится. В коридоре Шерлок видит того самого сержанта, забиравшего его из дома, Лестрейда, кажется, а рядом с ним Джона. Джон смотрит на Шерлока во все глаза, у него дрожат губы, а лицо белое, но Шерлок старательно отводит взгляд и с непроницаемым лицом проходит мимо. Он очень боится, что Джон его окликнет, Шерлок не знает, как отреагирует, он впервые сталкивается с предательством дорогого человека. Ему не хочется бить Джона, не хочется с ним разговаривать, даже смотреть на него не хочется, и, возможно, Джон это понимает, потому что даже не пытается подойти.
У входа в полицейский участок стоит черная правительственная машина брата. Шерлок ныряет в нее, следом забирается брат и человечек с кожаной папкой. Брат протягивает Шерлоку пальто.
- На, накинь, а то замерзнешь, - и Шерлок послушно надевает.
Матушка и отец уже ждут их в нетерпении. Отец передает водителю скрипку Шерлока, свой кофр с сигарами и матушкины украшения в специальном чемоданчике, больше никаких вещей. По словам Майкрофта, остальное отправят в контейнере, он лично займется этим чуть позднее. Матушка и отец забираются в салон автомобиля, о чем-то взволнованно переговариваясь, а Шерлок не слушает их, прощаясь с Милтон-Корк. Он прожил здесь чуть больше месяца, но успел полюбить и возненавидеть. В нем борются два противоположных желания – поскорее уехать и остаться навсегда. Шерлок запирает чувства и эмоции, связанные с Джоном, в темной маленькой комнатушке, на которой выводит мелом: «Опасно! Не входить». Шерлок не знает, как будет жить дальше, но уверен, что будет жить, назло всем и каждому. С этого дня он снова станет прежним. Чувства – не его сфера. Шерлок смотрит сквозь залитое дождем окно на остающийся позади Милтон-Корк и не замечает, как слезы катятся по щекам.
========== Часть 2. Возвращение. ==========
Шерлок откидывает очередную газету, удовлетворенно прикрывая глаза, затягивается. Дым сигарет приятно наполняет легкие и просветляет разум. Что ж, сатисфакция получена, извинения принесены – миф о детективе-фальшивке развеян, репутация восстановлена. Усталость накатывает внезапно, заставляя почувствовать слабость и уязвимость. Два года скрываться, выслеживать сеть Мориарти, воскреснуть и не почувствовать радости – очень в духе Шерлока. Возможно, Майкрофт прав, и ему действительно нужно отдохнуть. Только, конечно, не в понимании брата – ни море, ни туристическая поездка, ни родительское имение. Шерлок знает, куда отправится, чтобы восстановить силы и здоровье. Он давно думает об этом, только все не решается рискнуть, всегда находятся важные и запутанные дела, на которые отвлекается с удовольствием, лишь бы не возвращаться в прошлое. Но, блуждая по Чертогам, Шерлок всегда останавливается перед маленькой неприметной дверью с меловой надписью и со страхом смотрит на нее, вновь ощущая себя потерянным и преданным подростком. Шерлок не хочет открывать эту дверь, не хочет, чтобы лавина прежних разрушительных чувств нахлынула и сбила с ног, но что-то притягивает его, и он всегда возвращается. В конце концов, Шерлок приходит к выводу, что все дело в незавершенности. В его прошлом осталось нераскрытое преступление, и это тяготит, не дает покоя. Любой гештальт должен быть закончен, убийство раскрыто, преступник наказан. Чтобы навсегда стереть с ни в чем не повинной двери корявую надпись мелом, нужно просто вернуться туда, где все произошло. Узнать, как все было на самом деле. Встретиться лицом к лицу со своими страхами, победить их и избавиться от хлама и пыли, которым набита комнатушка. В Чертогах нет места лишним вещам, а полезная площадь – своего рода дефицит. Шерлок придумает, чем наполнить комнату, когда она опустеет. Он с удовольствием сожжет все ее содержимое, и Чертоги вновь станут местом без запретов. Шерлок усмехается тому, как легко далось решение, но в душе понимает, что обманывает себя. Не в нераскрытом преступлении дело, и даже не в необходимости очистить Чертоги от посторонних мыслей, а в Джоне, только в нем. Шерлок придумывает себе оправдания, но на самом деле ему просто нужен повод. Повод, чтобы вернуться. Шерлок усмехается – быть честным перед самим собой – главное правило Холмса. Стоит признать, предательство Джона до сих пор больно ранит, значит, нужно вернуться, вернуться, чтобы понять, этот человек не заслуживает его сожалений, увидеть, каким он стал, как постарел, обрюзг, обзавелся детьми и пивным животиком. Пожалуй, это действительно лучшее решение. Пора избавляться от иллюзий. Ну а нераскрытое преступление – идеальный повод для единственного в мире консультирующего детектива. Что ж, стоит действительно наведаться в Милтон-Корк. Легко подскакивая, Шерлок идет собирать чемодан – не стоит откладывать в долгий ящик такое непростое решение. Главное, не говорить Майкрофту. Хотя тот все равно узнает, но лучше поздно, чем рано. Сигарета дотлевает до фильтра и обжигает палец. Шерлок шипит и роняет остатки в пепельницу.
Шерлок решает добираться до Милтон-Корк на машине. У него нет своей – для перемещения по Лондону всегда хватает такси и принадлежащих британскому правительству автомобилей. Поэтому приходится взять напрокат «опель астра» неброской расцветки, чтобы не привлекать к своей персоне излишнего внимания. Оформив все необходимые бумаги и заплатив требуемый аванс с кредитки Майкрофта, Шерлок покидает фирму по прокату автомобилей уже не на своих двоих. Некоторое время ему удается не думать о цели своего путешествия, лавируя в машинопотоке Лондона, но, выехав за город, он вновь ловит себя на неуемной потребности вспоминать. Шерлок честно сопротивляется, стараясь сосредоточиться на дороге, но понимает, что проигрывает в неравной битве за собственный мозг самому себе. Проложив путь не по основным магистралям, а по сельским объездным дорогам, Шерлок мучается некоторое время, пока не осознает, что соскальзывает в Чертоги. Тогда он просто останавливает машину посреди фермерских полей, черных по сию пору, и просто отключается от действительности, отправляясь в Чертоги. Замерев в нерешительности перед дверью с меловой надписью, Шерлок долго переминается с ноги на ногу, то прикладывая ухо к замочной скважине, то пытаясь хоть что-то через нее разглядеть. Желание открыть, наконец, дверь становится до такой степени невыносимым, что, наплевав на чувство самосохранения, Шерлок это делает, осторожно заглядывая в темноту. Сначала на него обрушиваются холод, запахи прелой травы, мокрого леса, псины и дешевого яблочного шампуня, затем шум леса, шелест дождя, далекий лай собаки, далее темнота рассеивается, и Шерлок замечает в глубине комнаты, набитой фотоальбомами, шестнадцатилетнего паренька в клетчатой куртке, красной шапке и стареньких джинсах, с рюкзаком за спиной и замерзшими покрасневшими руками, на которые он дышит, пытаясь согреть – здесь, и правда, адски холодно. Дверь скрипит несмазанными петлями, и паренек поднимает голову. Шерлок вздрагивает, узнавая Джона, хотя кто бы еще это мог быть, только он, это его тюрьма в Чертогах Шерлока. Джон тоже узнает его, и в глазах мелькает обида.
- Шерлок? – он сует руки в карманы и делает шаг навстречу, но отчего-то замирает.
На лице застывает устойчиво обиженное выражение, он смотрит на Шерлока с вселенской печалью в глазах и молчит, даже не предпринимая больше попыток приблизиться. Возможно, это подсознание Шерлока не позволяет Джону двигаться, но все равно самому Шерлоку становится неловко, а непонятное чувство вины перед своим пленником терзает душу.
- Почему ты не приходил? – неожиданно спрашивает Джон тихим голосом. – Столько лет… Мне здесь не нравится, я не хочу тут находиться, забери меня, пожалуйста, - он сердито хмурится, стараясь не заплакать, но глаза предательски блестят.
И внезапно Шерлок понимает, что не может выдержать слез Джона, его тихого голоса и скорбного взгляда, ему придется либо шагнуть Джону навстречу, либо просто сбежать. Сердце стучит в груди, как сумасшедшее, почему-то становится трудно дышать, и тогда Шерлок выбирает второе, трусливо захлопывая дверь, чтобы больше не видеть этот понимающий, обиженный и такой отчаянный взгляд. Вынырнув из Чертогов, Шерлок медленно приходит в себя, отмечая, что прошло минут сорок, как он остановился. Невыносимо! Невыносимо понимать, насколько он все еще зависим от детских привязанностей и страхов, от прошлого, от проклятых эмоций. Хочется заорать, но вместо этого Шерлок делает пару успокаивающих глотков минералки и заводит мотор. Стоит положить конец этому мучающему кошмару раз и навсегда, а самый лучший способ – встретиться с монстром из кошмаров лицом к лицу. Столько лет убегать от этого, чтобы понять – побег не состоялся, Шерлок так и остался в Милтон-Корк.
Все тогда, семнадцать лет назад, завертелось стремительно. Майкрофт перевез семью из Милтон-Корк в фамильное поместье под Лондоном за одну ночь. Шерлоку нашли частных преподавателей и заперли там на долгих три года. Три года невыносимого затворничества, вынужденного бездействия и скуки. За это время Шерлок успел добиться больших высот в наблюдении, заложив первые азы в науку дедукцию, если не превзойдя, то хотя бы достигнув уровня Майкрофта. Теперь он никогда не повторил бы ошибок своих глупых расследований. Кроме того, стараясь развеять съедавшую его тоску и скуку, он увлекся синтезированием психотропных препаратов, и, как только достиг совершеннолетия, под предлогом поступления в университет навсегда сбежал из родного дома. Он больше ни разу не переступил порога поместья, даже когда хоронили отца на семейном кладбище в закрытом гробу, даже когда хоронили матушку через полгода (накачавшись бейлисом, она выпила упаковку валиума), даже когда Майкрофт устроил ремонт и потребовал от Шерлока участия в перепланировке дома. В это время Шерлок прожигал жизнь в наркоманских притонах, пытаясь убежать от чувства одиночества и пустоты в душе. Майкрофт несколько раз насильно засовывал брата в закрытые клиники, но Шерлок всякий раз сбегал. Отвязаться от наркотиков удалось случайно, когда Шерлок оказался на месте преступления и раскрыл дело для лондонской полиции. Руководство Скотланд Ярда предложило контракт, но выставило условие – никаких наркотиков, и Шерлок неожиданно для себя согласился. Избавиться от зависимости оказалось не так уж и сложно, нужно было просто найти нужную мотивацию, а работа с полицией захватила и позволила вытеснить прошлое с передовой в тыл. Единственное, что напоминало о давнем, это ночные кошмары, из-за которых Шерлок почти перестал нормально спать. Они преследовали с того самого эпического бегства всей семьей, и не оставляли по сей день. Но, по крайней мере, его работоспособность принесла свои плоды – Шерлок добился больших успехов как консультирующий частный детектив и получил широкую известность благодаря нескольким громким делам, раскрытым играючи, почти без участия полиции. А потом началась Большая игра, появился Мориарти, брат сдал брата, газеты запестрели заголовками «детектив-фальшивка», и Шерлоку пришлось изобразить собственное самоубийство, чтобы получить карт-бланш на уничтожение сети Мориарти. В этом вопросе братья Холмс вынужденно сотрудничали, что Шерлоку не доставляло никакого удовольствия. Он выдохнул с облегчением, когда смог вернуть себе собственную жизнь. Вот только эти два года самоизоляции показали одно – прошлое не отпускало, оно жило и медленно убивало Шерлока ночными кошмарами, невозможностью никому доверять, отсутствием в жизни близких людей и полному отрицанию эмоций. Убежав из Милтон-Корк в реальности, Шерлок продолжал там жить в своих страхах и снах, что нарушало целостность его личности и медленно разрушало. По крайней мере, он признал это и принял единственно верное решение – вернуться туда, где все начиналось. Чего хотел добиться, сам не знал, но для начала цель раскрыть давнее преступление казалась благородной (от Майкрофта Шерлок знал, что убийц Мэри тогда так и не нашли), а также являлась отличным поводом для возвращения и воссоединения с самим собой.
Майкрофт звонит, когда Шерлок пересекает границу графства. До Милтон-Корк остается совсем немного. В Ноттингемшире глубокая осень, ничем не отличающаяся от осени в остальной Британии, но Шерлоку она кажется особенно холодной и дождливой – чистой воды субъективизм.
- Привет, братец, какого черта ты забыл в Ноттингемшире? – за беззаботностью тона Шерлок слышит тревогу и даже испуг.
- Отдыхать еду, - отвечает он сквозь зубы, даже не скрывая неприязнь к брату.
- В Ноттингемшире самые глупые в мире были всегда доктора, - напевает Майкрофт, идеально правильно выводя простенькую мелодию. - Литературный уикенд? – пытается шутить он. – Тогда тебе стоило выбрать Хауорт, а лучше всего Торки…
- Что ты имеешь в виду? – Шерлок сердится, когда не понимает намеков брата.
- Паломничество по гулливеровским местам, сестры Бронте, Агата Кристи, - Шерлок непонимающе молчит, и Майкрофт вздыхает: - Понятно, удалил за ненадобностью. Школьная программа, Шерлок, ничего существенного.
- Литература, - пренебрежительно констатирует Шерлок, - ты прав, ничего существенного.
- Ты должен вернуться, - Майкрофт меняет тон с легкого на менторский, - там нечего делать.
- У меня есть незаконченное дело, - возражает Шерлок.
- Глупости, незачем ворошить прошлое, - сердится Майкрофт, - поворачивай назад, или я вышлю за тобой вертолет.
- Только попробуй, - предупреждает Шерлок. – Я вернул свою жизнь и больше не позволю тебе в нее вмешиваться.
- Ты не понимаешь… - начинает Майкрофт увещевать брата, но Шерлок просто отключает телефон, в волнении вглядываясь в дорожные указатели – Милтон-Корк вот-вот появится на горизонте.
Глубокая осень, как и тогда, семнадцать лет назад, плачет дождем, заметает листопадом и стирает годы, словно их никогда и не было, словно Шерлок никуда не уезжал. Милтон-Корк стоит таким, каким был когда-то давно, время не властно над ним - сердце Шерлока болезненно сжимается. Рука сама тянется к пачке сигарет.
Внезапно Шерлок понимает, что остановиться ему негде. Дом Майкрофт продал. Наверняка где-то в Милтон-Корк есть гостиница, ну или, по крайней мере, придорожный мотель, как самый последний вариант, но семнадцать лет назад Шерлок не интересовался их местоположением. Шерлок решает зайти на почту – там всегда можно получить любую интересующую информацию. Он паркует машину на площадке перед почтовым отделением и выходит, подняв воротник пальто – ветер тут же бросает в лицо пригоршню холодного воздуха. Внутри ничего не изменилось – та же конторка с тремя кассиршами, по мнению Шерлока, штат излишне раздут, некоторое время ему даже кажется, что это все те же женщины, которых он видел здесь раньше, но, конечно же это не так. На него обращают внимание, разглядывая с острым любопытством обычным для маленького городишки, и Шерлок отвечает взаимностью, оглядываясь. Ее он замечает сразу и некоторое время просто не верит своим глазам – не может так везти. Поначалу еще Шерлок сомневается, узнают ли его, все же столько лет прошло, но когда они встречаются глазами, сомнения пропадают.