— Тебе все ещё хочется этого?
— О, да!
— В таком случае, можешь посылать меня, сколько твоей душе угодно, если это сделает тебя счастливым.
— Твой сарказм сейчас не уместен, — Джон не заметил, как подчинился.
— Разве? — Шерлок повел носом. — Твой пульс уже участился и ты возбужден от одной только словесной перепалки. Я начинаю все больше и больше сомневаться в твоей нормальности, Джон.
— Не мели чепухи, ты не можешь знать этого наверняка, — Джон потянул на себя край простыни, хотя предательское тело действительно готово было в любую секунду подставить его.
— Альфа всегда чувствует настроение своего омеги — это заложено на генном уровне, и насколько я помню, омеги после заключения связи еще долго остаются ненасытными.
— Отлично, ты считаешь нас животными и полагаешь, что я только из-за одной твоей близости каждый раз буду раздвигать ноги. Знаешь, я жду не дождусь утра, чтобы увидеть твое лицо, когда я уеду отсюда.
— Забавно, — Шерлок навис над ним, — и как ты это сделаешь?
— Через дверь, знаешь ли, и меня уже наверняка ищут…
— Если ты про того своего дружка, то он не такой дурак, чтобы в одиночку тягаться со мной.
— Переоцениваешь же ты себя, Шерлок. Я не собираюсь добровольно встречаться с тобой.
— Поздно же ты спохватился.
— И угораздило же меня родиться омегой!
— Хорошо, — Шерлок внезапно отстранился и повернулся на другой бок, — можешь идти, я тебя не стану задерживать, все равно прибежишь обратно, скуля и моля принять тебя.
— Это будет только в твоих мечтах, — с напускной бравадой ответил он, хотя никогда нельзя сказать наверняка, как поведет себя внутренняя омега из-за разлуки со своим альфой.
— Так что случилось? — Грег поправил шарф.
— Мне хочется возобновить общение, — мысленный подзатыльник.
— Общение? Что ж, это здорово, я даже не надеялся, — на губах инспектора появилась мальчишеская улыбка.
— Надеюсь, никто не будет против? — Джон сделал особое ударение.
— Нет, если ты о Майкрофте. — Грег подмигнул ему и вновь улыбнулся.
— Майкрофте Холмсе? — обескураженно уточнил Джон.
— Именно о нем, мы, знаешь ли, не афишируем отношения, только близкие люди в курсе, тебе ведь Шерлок рассказал?
— Да, — кивок головой, — именно он.
— Было нелегко, особенно с Молли, но кажется это судьба или вроде того, он ведь истинный омега, а они могут заключить настоящую связь только с тем, кто им предназначался, хотя ты и сам в курсе.
— Естественно, — Джон нахмурился, — значит между тобой и “Большим братом” все серьезно и это не розыгрыш?
— Я бы не стал шутить с такими вещами, Джон, — раздраженно ответил Лестрейд, — мы действительно пара и у нас все серьезно.
— Хорошо, — Джон еще раз кивнул, — рад за вас.
— А что между тобой и Шерлоком? Я в курсе, что это не моё дело, но вам бы не мешало поговорить друг с другом. Кстати, он ждет меня в патрульной машине и…
— Позовешь его сюда? — закончил за него Джон. — Спасибо, но я не готов к очередной нервотрепке.
— Он хотел нацепить на меня камеру и микрофон, не говоря уже о том, что он отслеживает твое местонахождение по GPS, я бы на твоем месте прояснил ситуацию.
— Когда ты успел все спланировать? — Джон вновь почувствовал раздражение, кажется, попытки добиться поддержки от Лестрейда всегда будут обречены на провал.
— Я ничего не планировал, просто вы оба — придурки, которые не могут сесть за стол переговоров, несмотря на то, что порознь вам плохо.
— В таком случае я пойду…
— Опять сбегаешь? — Шерлок совсем некстати подошел к ним. — Мне временами кажется, что это единственное, что ты научился хорошо делать.
— Не мог подождать его в машине? — Джон зло посмотрел на Шерлока. — Мне действительно пора.
— Не так быстро, — пригрозил Шерлок, — я думаю, тебе есть что сказать.
— Ты мудак, — вырвалось у Джона. Шерлок совсем недобро сощурился, как если бы приглядывался к будущему противнику.
— Я вас оставлю, — Грег сделал шаг назад.
— Хорошая идея, тебя ведь ждет своя омега. — Шерлок продолжал сверлить взглядом Джона.
— Твоя правда, Шерлок, — Лестрейд не изменяя самому себе, быстро покинул место действия.
— Моё терпение не безгранично, Джон.
— Чего ты от меня хочешь? — устало спросил он.
— Правды, ты ведь теперь у нас так странно пахнешь.
— Нет никаких “нас”, — Джон пихнул Шерлока в грудь, желая пройти, но в следующее мгновение его уже крепко прижимали к себе.
— Какой же ты идиот, — Холмс стискивал его в объятьях, — надо было утром приковать тебя наручниками к кровати, чтобы до тебя, наконец, дошло. Я не собираюсь от тебя отказываться и уж точно не позволю тебе избавиться от этого ребенка.
— Я думал, в тебе больше благородства, — устало приподнял голову Джон, вырываться из объятий совершенно не хотелось. — Зачем ты следил за мной?
— Нравится тебе это или нет, но я собственник и мне было намного спокойней знать, что ты не собираешься натворить очередную глупость.
— Мы же вроде как не вместе, и вообще ты влюблен в Молли, разве не так? — начисто проигнорировал его признание Джон.
— Это было в прошлом, теперь всё, что меня по-настоящему волнует, это ты и ребенок.
— Мне это совершенно не нравится, — буркнул Джон, — это все не всерьез, разве мы когда-то не смеялись над приторно сладкими парочками альф и омег?
— Мы и сейчас мало чем напоминаем эти парочки.
— То есть для тебя это нормально жить вот так? — Джон уже понемногу сдавался, начиная находить близость альфы достаточно успокаивающей.
— Я не знаю, но точно уверен, что ещё неделя, и я сам прибежал бы к тебе, — спокойно произнес Холмс. — Нам стоит съехаться и попробовать заново отстроить отношения.
— В очередной раз? — Джон надеялся, что передать голосом невозмутимость ему хоть чуть-чуть удалась.
— Сейчас уже все должно получиться, мы не станем спешить, — приободряющее заявил Шерлок.
— Только на секунду представь, каким вредным и несносным я стану, не говоря уже о гормонах, которые дадут о себе знать в самое ближайшее время. Я же буду возбуждаться от малейшего прикосновения, стану неадекватным и все время буду хотеть только секса, внимания и опять секса. Это же ещё хуже, чем быть животным.
— Я так не думаю, — отмахнулся Шерлок.
— А как насчет перспективы того, что я стану толстым и возможно останусь таким навсегда?
— Мне никогда не нравились худосочные омеги, если тебя это успокоит.
— Ты меня просто поражаешь, Шерлок.
— Мы друг друга достойны, Джон.
========== Глава 2. Паранойя и другие проявления беременности. ==========
Спустя месяц с того момента, как они стали жить вместе, именно этой ночью, когда Шерлоку пришлось уехать из-за расследования о похищении старинных рукописей из музея в Ирландию, а миссис Хадсон ушла с ночевкой к подруге, Джон проснулся глубокой ночью, уверенный в том, что отчетливо слышал шорохи. Он лежал, накрывшись одеялом, и вслушивался в ночные шумы. Мысленно он представил себе нутро здания: канализационные трубы, электрическая проводка, вентиляция. Все эти системы архитектор скрыл в стенах дома, нигде ни выступа, ни кабеля. Но ничего не происходило. На улице сработала сигнализация, залаяла собака. Спустя пару минут Джон собрался с силами, поднялся и осторожно двинулся к двери. В коридоре ни звука. Джон рискнул выйти. В темноте все выглядело застывшим. Не включая свет, он сделал несколько шагов. Всюду царила тишина. Его босые ноги быстро заледенели.
Неспешно обойдя квартиру и убедившись, что никого, кроме него, тут нет, он снова забрался под одеяло, но еще долго не мог уснуть, и все ждал сам до конца не понимая чего.
Пробуждение было ужасным, ведь он проснулся из-за тошноты. Серое утро навалилось на него через не занавешенные окна, промозглое и безрадостное, а мозг никак не желал забывать того иррационального страха, который он испытывал прошлой ночью. С трудом поднявшись с кровати, Джон побрел в ванну, цепляясь за раковину, включил воду. Но ужас не проходил. Подавив в себе приступ рвоты, Джон набрал номер Морана:
— Доброе утро, — негромко поприветствовал его голос на другом конце провода.
— Привет. У меня к тебе срочное дело, — Джон вышел из ванной комнаты, сел на край кровати и обвел взглядом свою комнату.
— Я полностью к твоим услугам.
— Мне нужно, чтобы ты раздобыл мне номер того чудо-инженера, что был специалистом по системам прослушки, камер видеонаблюдения, датчиков движения и жучков. Ты понял, о ком я.
— Решил последить за кем-то? — без капли интереса спросил Моран. — Или подозреваешь своего партнера в чем-то ещё более нелегальном, чем его профессия?
— Нет, я просто хочу иметь в доме свои «девайсы».
— Ясно, значит, хочешь всё видеть и слышать двадцать четыре часа в сутки, — в трубке послышались шумы. — Считай, улажено. Я сам могу тебя всем этим обеспечить.
— Тогда будь добр, понатыкай их повсюду, кроме ванных комнат.
— Что ж, ты выразил свою волю предельно ясно, — Моран рассмеялся. — Где планируешь обустроить контрольный пункт?
— В своей спальне, Шерлок сюда не поднимается, да и места тут достаточно.
— Вы спите в разных комнатах?
— Только когда его нет в городе, ты ведь в курсе, что я беременен, а ребенок, несмотря на ранний срок, уже имеет над альфой некоторую власть.
— Может, тогда не стоит торопиться с камерами? Насколько я помню из общего курса омеги имеют склонность к совершению необдуманных поступков.
— Это не прихоть, — огрызнулся Джон. — И я ещё не настолько зависим от гормонов.
— Ты уже не сдержан.
— Просто скажи, что не собираешься мне помогать!
— Ещё немного, и у тебя случится истерика. Слушай, я подумаю, конечно, но на твоем бы месте я бы заварил ромашковый чай и постарался…
Джон сбросил вызов и отшвырнул мобильный. Он сам мог разобраться с этим.
***
Неделю спустя.
Сейчас, как никогда раньше, Джон ощущал, что начались глобальные перемены в его организме и психике. Ведь теперь каждый день начинался с рвоты, и на протяжении всего дня он с трудом удерживался от того, чтобы не сбежать в туалет. Ведь его мутило от малейшего запаха, стоять, сидеть или лежать больше часа он тоже не мог, так как мгновенно начинала болеть голова, и как следствие снова рвота. Ну, а Шерлок впервые на его памяти старался угодить кому-то, кроме себя.
— Тебе стоит сходить к врачу, это ненормально, — Шерлок облокотился на дверной косяк и наблюдал за тем, как Джон вытирал лицо полотенцем.
— Я так не думаю, — категорично заявил Джон. Подобное заявление Холмса его не на шутку взбесило.
— Речь ведь идет не только о тебе, — слишком мягко начал Шерлок, — стоит научиться заботиться о своем организме.
— Ах, вот как, прекрасно! Отныне я буду слушать советы только от циника и высокоактивного социопата Шерлока Холмса! — перешел на крик Джон. — Знаешь, я как-то дожил до своего возраста без указок и вообще, а что если ты уйдешь? Тебя ранят или убьют во время очередного расследования? А вдруг ты решишь мне изменить или уйти к той же Молли? Или я что, по-твоему, лишен права на самостоятельность?
— Мы говорим сейчас о другом, — Шерлок нахмурился, — я просто проявлял заботу, не хочешь идти на прием, никто не заставляет.
— Рад слышать, — голос Джона подозрительно задрожал.
— Ты же не собираешься разреветься? — буркнул Холмс.
— Конечно, нет, что за глупости, — но предательские глаза уже заблестели от не пролитых слез.
— Прости, — Шерлок подошел к Джону и обнял его, — я не должен был с тобой так говорить.
Джон еще немного для виду повздыхал, но потом в итоге согласился записаться на консультацию, но до этого времени спасения от навязчивых мыслей в его голове не было.
Приступы панической атаки заметно участились. Голова постоянно болела, а сердце учащенно колотилось. Мысли о том, что это все не всерьез, и что Шерлок с ним исключительно из-за того, что он омега, не давали покоя. Вдобавок ко всему каждый его день походил на предыдущий. Шерлок всячески скрывал от него подробности тех дел, что расследовал. Моран лишь подтрунивал над его желанием найти работу, а все остальные начисто игнорировали его слова и просьбы, будто бы из-за беременности он лишился рук и ног. И чем больше он проводил времени один, тем сильнее проникался ненавистью к виновнику своего состояния, который появлялся только вечером и в слишком приподнятом настроении, которое непременно хотелось испортить.
Все попытки Шерлока успокоить, научно обосновать и убедить ещё больше подливали масла в огонь негодования. Джон не замечал, как яростно раскидывал бумаги, как стремительно избавлял квартиру от всего хрупкого, стеклянного и фарфорового, как орал до боли в горле и не раз замахивался на альфу, но тот даже не пытался остановить. Шерлок только ждал пика и спада очередной истерики, чтобы вовремя подойти и успокоить рыдающего, извергающего проклятья Джона. Теперь не нужно даже повода, чтобы разозлиться на что угодно.
К концу седьмой недели, обоняние Джона намного улучшилось, и вместе с этим новшеством внутри проснулись собственнические чувства. Теперь внутренняя омега страстно желала, чтобы её альфа неразлучно был с ней, чтобы вовремя подавал стакан воды, заботился и всячески облегчал её жизнь. Теперь не будучи рядом, Джон ежеминутно названивал Шерлоку, придумывая самые нелепые предлоги, хотя Шерлок почти сразу раскусил его и, несмотря на это, всегда брал трубку. Но вот стоило только Шерлоку вернуться домой и пропитаться запахом какой-нибудь омеги, разум Джона окончательно отступал, оставляя голые инстинкты.
В сторону Шерлока мгновенно летели угрозы, его трясло от одной мысли, что о нем забыли. Джон почти всегда прогонял его, вопил, что он ничего не значит в его жизни, что им лучше бы никогда не встречаться, и уличал в нелюбви.
Холмс молча наблюдал за полетом тарелок или как раздувались от гнева щеки Уотсона, как тот задыхался, рыдая и всхлипывая.
— Тебе совсем плевать на меня!
Шерлок без колебаний кивнул и включил чайник. Джон закрыл рот, и сел на стул.
— Ты сейчас издеваешься?
— Боюсь, что всё как раз наоборот, — Шерлок достал целые, чудом уцелевшие кружки и поставил на стол перед Джоном.
— Я… — голос Джона совсем осип, — я не могу… это просто как лава, что стремится выплеснуться наружу одним потоком, а таблетки, что мне выписали, не помогают. Знаешь, еще немного, и я возненавижу сам себя.
Шерлок вновь понимающе кивнул и больше не проронил ни слова. И именно тогда, Джон понял, что со своими неконтролируемыми истериками лишился единственной поддержки, и Шерлок никогда в жизни не проникнется к нему симпатией.
Уже утром на следующий день, когда вопреки негласным правилам Шерлок решил остаться в постели даже после пробуждения своей дражайшей половины. Сегодня почему-то захотелось лежать рядом, дотронуться до горячей спины, вдыхать запах Джона, наслаждаясь его теплом. Несмотря на то, что это лишь физиология, как альфа, он подсознательно знал, что должен быть рядом. Омега мог веревки из него вить, все равно уйти невозможно, ровно, как и перестать думать о нём. Близость Джона вызывала приятную теплоту в его груди и слишком волновала, Шерлок не представлял, куда деть свои руки или как заставить себя не смотреть на него столь пристально. Его новые чувства, желания, образ мыслей были до безобразия непривычными.
Джон перевернулся на спину и вздрогнул, увидев нависшего над ним Шерлока.
— Привет, — буркнул Джон и потер глаза, а после посмотрел на будильник, — все еще в постели, на тебя это непохоже.
— Я не ранняя пташка, — напомнил Шерлок.
— Где ты был прошлой ночью? — спросил Джон, уже мысленно рисуя картину предстоящего совместно проведенного дня. Идея всё больше и больше нравилась ему.
— В Бартсе, — Шерлок чуть отодвинулся и подпер голову рукой, не разрывая зрительного контакта.
— А если поконкретнее, чем ты там занимался? , — медленно проговорил он.
— С каких пор тебя это стало интересовать?
— Можешь не говорить, — напряженно ответил Джон, — как-нибудь сам разузнаю. Лестрейд наверняка в курсе.