Гарди взбеленился, хотел, было высказаться, принял ее замечание за издевку – дескать,
он не умеет обращаться с утюгом в отсутствие жены. А вышло другое. Оказывается, он
оставил утюг включенным, и если бы не был таким тупым и самоуверенным, послушался
будущей прорицательницы или выяснил, что она имела в виду, то квартира бы не сгорела.
Никто этого не понял тогда, кроме Тэда. А Тэд промолчал. И сделал выводы. Он отвез
девушку в опустевшую ее квартиру, своим платком вытер ей слезы, сказал, что завтра
придет и ей не нужно ни о чем беспокоиться, поцеловал в мокрые губы, оставил на столе
деньги и ушел.
Виктория не любила Тэда, хотя, что это такое – любовь? Совершенно не понятно. Да
любила ли она кого-нибудь! Сейчас ей было двадцать пять, ему – тридцать. А тогда… Он
ей только нравился, замечательный друг, каких не часто встретишь, помогал ей деньгами,
а они у него водились всегда. Он говорил, что работает на какой-то государственной
службе, может быть в Федеральном Бюро по Расследованию особо опасных преступлений
или что-то вроде этого. Отдавалась она ему страстно, но редко: он всегда был занят каким-
нибудь очень срочным делом. Иногда присылал дорогого клиента по своей работе, оплата
которого могла прокормить ее целый год и обеспечить затраты на одежду и украшения.
Кроме того, ей не приходилось бояться рэкетиров: Тэд хорошо платил телохранителю,
следящему за ее домом и за каждым ее шагом. Впрочем, она почти никуда не выходила из
дому, и Дорош мог в любое время ожидать сигнала ее маячка, спокойно ходить с
радиотелефоном в супермаркет и наблюдать за ней с окон своей квартиры, когда она
«заряжалась» по утрам в лоджии. В этом пока что и складывалась вся его работа
телохранителя.
Практически Виктория феноменально помогала Тэду справляться с заданиями, почти
невыполнимыми простым смертным. Вначале это страшно удивляло коллег по работе,
раздражало и даже настораживало Гарди. Все неофициальные попытки узнать у Тэда
источник его немыслимо уникального осведомителя, проходили тщетно. Рискуя своим
положением, Тэд, в конце концов, откровенно поставил условие – либо так, либо никак,
объяснив при этом, что личной жизнью он обязан своему безымянному помощнику и
должен сохранять его спокойствие для дела. Насчет личной жизни он конечно приврал.
Слишком ценны были те услуги, которые Виктория приносила Фирме. После этого
заявления Виктория была негласно «зачислена на должность тайного агента со штатным
финансированием под кодовым знаком Т-2». Понятно, имелось в виду его имя «Тэд» с
учетом порядкового числа.
23
Он, безусловно, пришел к Виктории по делу. Он был уверен – приблизительно она уже
знала, о чем пойдет речь. Ей достаточно было увидеть его и обмолвиться с ним каким-
нибудь словом. По этой причине общаться с ней было очень легко и приятно. Не
приходилось дотошно объяснять тактику, достаточно осветить цель и причину.
Наконец, Виктория появилась в дверях кухни, неся перед собой маленький поднос. Тэд
смотрел на подрагивающую упругую грудь, не нуждающуюся в поддержке какого-либо
бюстгальтера, любой из них выглядел бы недостойной ее тела деталью, несчастной
тряпкой, да она его и не носила. Тэд подумал о том, что все это сейчас некстати и,
усмехаясь добродушной усмешкой, машинально взял из рук Виктории поднос. Стояли
стаканчик «Или» чего-то крепкого белого, глиняная чашечка парующего кофе и на
расписном сервизном блюдце лежало два бутерброда с ветчиной. Виктория опустилась на
расписную с вышитыми буддистскими знаками циновку, уютно устроилась в позе «Лотос»
напротив Тэда.
– Ты права, дорогая. О деле. Я приведу тебе очень ценного клиента. Оплата высокая.
Отнесись к нему особо.
– Ты вчера с ним встречался?
– Да.
– Но он иностранец, не так ли? Чем он расплачивается?
– Он из России. Все будет зависеть от результатов нашей с тобой работы.
– Тэд, я не о деньгах. Мне просто интересно с ним поговорить.
– Я знаю. Тебе нужно заглянуть поглубже, чем обычно. Может быть, не в одну и не в
две встречи. Меня интересует его истинная цель приезда и что будет потом.
– Когда вы придете?
– Завтра.
– Мне переставить клиента?
– Придется. А кто у тебя сейчас?
– Твой Томас. Сегодня последняя встреча. Завтра ты можешь его забрать.
– Не спеши. Как он тебе понравился?
– С ним все нормально. Теперь смотри сюда…
Виктория пристально посмотрела в глаза Тэду. Не моргая, он остановил свой взгляд на
ее переносице. Хотя очень хотелось, не торопясь, опуститься ниже на кончик ее носа,
поцеловать его, затем сделать то же самое с ее страстными губами и ртом, скользнуть по
подбородку, гладкой шее, войти между двух лишающих рассудка упругих бархатистых
прелестей, затем ниже и ниже… о, Господи! Тэд ощутил наготу своих желаний и еще
каких-то непонятных чувств, приятный холодок, будто его грудь распахнули в знойный
день и подставили дуновению свежего воздуха. В памяти невольно возникла встреча на
вокзале аэропорта с Евгением из России…
*
Рано утром Евгений звонил с аэропорта прямо ему домой. Сказал, что будет ждать Тэда
возле касс до упора, что у него есть выгодное «дело», в первую очередь для него, для
надежного друга. Точнее сказать, от родственной структуры в СССР его Фирме он привез
хорошо оплачиваемую работу.
В кассовом зале Тэд узнал Евгения сразу, издали, по фигуре, по манерам, характерным
только одному субъекту и еще черт знает по каким признакам, неведомым любому мало-
мальски натасканному сыщику. Он стоял недалеко от окошка кассы, высокий и плотно
сбитый, с острым проницательным взглядом широко расставленных глаз, торчащих из-под
мятой кепки, похожей на ту, что видел в Москве на плакатах с изображением вождя
пролетариата с поднятой рукой. Правда, рукой, в отличие от вождя, Евгений держался за
металлический косяк кассового помещения у себя над головой. Да, это был он, Евгений, у
него такая привычка держаться за что-нибудь у себя над головой.
24
Тэд вспомнил московский транспорт – в короткие дни командировок запомнилось
самое простое, что осело в памяти – массовый всплеск рук пассажиров, держащихся за
полированную металлическую трубу над головами, как молчаливый единый человек,
едущий куда-то в неведении, в виде бесчисленных теней, уходящих и растворяющихся в
тумане пыльного вагона. Глядя на Евгения издали и, вспомнив пассажиров, Тэд подумал о
друге смешное – не один ли он из них, отщепенец клана, случайно выпавший из
советского трамвая на дорогу?
Они обнялись, хлопнув друг друга по предплечью, словно проверив себя на былую
прочность, для вежливости спросив друг у друга о здоровье и успехах, пошли, не
сговариваясь в привокзальный ресторанчик. Естественно, Тэд хотел угостить своего друга,
но тот категорически инициативу взял на себя. Тогда Тэд удивился:
– Неужели советский человек стал капиталистом?
Евгений скромно пожал плечами:
– Ну… бывают же исключения.
– Это интересно, – не поняв, все же заметил Тэд.
Евгений усмехнулся, но резко погасил усмешку и поднял свою рюмку:
– Давно мы не виделись, Тэд!
– Год назад. А ты неплохо владеешь языком.
– Приходится по службе постоянно на английском…
– Конференция?
– Как всегда. Но самое главное… Впрочем, давай вначале за очередную встречу.
Они выпили. Тэд немного рассказал о работе, о самом житейском, на вопрос Евгения
ответил, что пока холост и вряд ли женится, поскольку Виктория, которую безумно любит,
едва ли вторая существует для него в природе.
– Ничего, старина. Все образуется. Лучше послушай, что я тебе сейчас расскажу. Я
приехал (не от себя!) с очень щепетильным предложением вашей Фирме. Нужно
поработать под грифом «Совершенно секретно, КГБ СССР». А точнее – от моего отдела,
поручившего это дело мне. Почему мне? Просто: для более успешного проведения
операции, я взял на себя эту ответственность и сказал, что у меня есть ты, хороший и
надежный приятель. Не без корысти для нас обоих, конечно. Сказал, что потребуются
немалые средства. Персонально для тебя. Я правильно поступил, коллега?
Тэд с усмешкой глянул на Евгения и, немного помедлив, поправил:
– Напарник.
– Что? А! О`кей: напарник.
– В чем суть дела? – спросил Тэд спокойно, будто заранее был согласен работать в
качестве напарника с русским полицейским, но хотел знать подробности.
– Не буду пересказывать беседу с твоим Гарди. Его вполне устраивает договор с
гонораром в миллион пятьсот тысяч долларов, в числе которых пятьсот тысяч твои. Работа
простая. Ну, настолько простая, что проще не придумаешь. Но может это мне так только
кажется. Нужно оригинал инициаций двух советских ученых, Назарова Владимира
Александровича и Роберта Корнева… документ называется «Практическое пособие по
развитию Совершенства Разума»… передать мне для возвращения его на родину, отчего
информация содержимого не станет достоянием других государств. Легенда должна
выглядеть так: этот документ сгорел при пожаре. Все расходы по договору берет на себя
КГБ СССР. В случае невыполнения условий со стороны заказчика, то есть с нашей
стороны, исполнитель, (ваша Фирма), может этот контракт подвергнуть огласке. Теперь
мне нужно твое согласие, дружище.
Тэд молча минуту крутил в пальцах салфетку, обдумывая условия, изложенные
Евгением. По сути, департамент страны советов предлагает Фирме ФБР участие своего
официального дела в качестве неофициального партнера. Ну что ж, если Гарди подписал
договор, то ему, Тэду, нет смысла перебирать едой, не Бог знает какая он персона! И на
этот раз он серьезно сказал Евгению:
25
– Только с одним условием…
– Тэд, – обрадовано перебил его Евгений, – любые! Я даже знаю, о чем ты подумал. Не
волнуйся и не переживай: первое – это полная конфиденциальность, второе – гарантия
оплаты. Что касается первого, придется довериться моему честному слову. Второе –
обеспечиваю прямо сейчас: я принес тебе дополнительно триста тысяч, о которых не будет
знать никто. Годится?
– О`кей. Это немного успокаивает. Во всяком случае, при таких деньгах я не пропаду,
если из-за тебя меня уволят. Но ты не дослушал мое условие. Тебе придется пойти со
мной к… психоаналитику, – соврал Тэд, – она проведет необходимый для нашей работы
сеанс. Оплата твоя за ее услуги. Только после этого мы сможем начать. Это же тебе скажет
и Гарди.
– Напарник, ты меня обижаешь: нет проблем! – Евгений достал из внутреннего кармана
конверт и передал его Тэду, – здесь инструкции. – Затем извлек чековую книжку, оторвал
бланк и подписал его на пятьсот тысяч долларов.
Тэд искоса взглянув на чек, с усмешкой, какая всегда в хорошем настроении осветляет
его лицо, заметил:
– Вот так тебе верить, коллега! Говорил триста, а подписал на пятьсот.
– Извини, напарник, – с нарочитой издевкой произнес Евгений, – такое уж я дерьмо!
– Тогда, напарник, ты меня очень порадовал. За это и выпьем!
Созерцание внутреннего света
Покинув Хибискус-роуд, а за ним и фешенебельный квартал Северо-восточного района,
Джон направил машину по Линкольн-авеню к океану. Он отказался от встречи с Моной,
пока не прояснит окончательно всю ситуацию. Он постарается без дополнительных
вопросов разобраться в ее соучастии этого дела. Учитывая ее характер, не было никакой
надежды на удачный разговор без доказательных аргументов. Ничего, пусть поскучает, да
и ему необходимо опомниться и поставить все на свои места. Наверное, пришла пора
выбора. И он примет участие в этом жестоком шоу.
Набрав номер своего друга Майкла, он подумал, что звонок очень затянулся.
– Джон, ты вовремя позвонил. Мне кажется, я незаметно, но уверенно погружаюсь в
трясину. Снова позвонил этот тип. Где ты сейчас находишься? Можно говорить?
– Да, Майкл, говори. У меня в машине пока что жучков нет.
– Ты уверен?
– Вполне.
– Ладно. Так вот, он знает все твои передвижения. Такое впечатление, словно он
бестелесный. А может быть гений. Например, в конце разговора он мне посоветовал
позвонить тебе через пятнадцать минут. Он сказал, что в это время ты будешь на пути к
побережью. Но мне это совсем не понравится, если ты скажешь, что он оказался прав.
– Майкл, он оказался прав. И я теперь перестаю удивляться. Пора серьезно подумать.
Ты не возражаешь? Если нет, то жду тебя сейчас в баре Фан-клуба.
– Хорошо. Выезжаю.
Джону пришлось немного подождать Майкла в баре Фан-клуба за стаканом коньяка и
ледяной водой.
Узнав инспектора, люди Пола Бассетта, владельца заведения, подошли к нему,
предложили свои услуги послать за хозяином. Он ответил, что немного отдохнет от
встречи с Бассеттом и сделает это несколькими минутами позже. Конечно же, люди Пола
сразу сообщили своему хозяину о его прибытии. Джон понимал, что его присутствие не
могло принести обитателям Фан-клуба приятных эмоций. Не развлекаться же он сюда
явился!
26
Сидя на софе у Моны, Джон наскоро ознакомился с сюжетом первой части романа
Майкла, и теперь он понял, что все идет по заданному сценарию. Тогда какую цель
предусматривает роль Моны? Сомнения снова охватили Джона. Неужели Мона
действительно замешана в этом дерьме?
И снова Джон, – в который раз! – поймал себя на запретной теме.
Наконец, у входа появился Майкл. Он издали рукой поприветствовал бармена, скинул с
плеча фотокамеру и уселся напротив Джона.
– Ты будешь пить то же, что и я?
Майкл не возражал. Джон послал взгляд услужливому бармену, кивком головы показал
на свой коньяк и на Майкла. Музыка, исходящая откуда-то сверху, на мгновение притихла,
и бармен в этой тесной паузе произнес «Слушаюсь, сэр!»
– Перед тем, как зайти в зал, нам нужно обговорить все детали, Майкл.
– Согласен, но вначале послушай запись, – Майкл приложил диктофон к уху Джона.
Из пластмассового корпуса прозвучал молодой, хорошо поставленный и знакомый, как
показалось, голос мужчины: «Hello, Майкл! Мне понравилась первая часть твоего сюжета.
Давай договоримся о наших с тобой делах. Я обещаю следовать сюжетной линии, но ты,
как профессионал, не разочаруешь меня традиционной банальностью, хорошо? Так что
жду продолжения в виде готовой рукописи для следующего номера. Эту часть я скоро
исчерпаю, имей в виду! И тогда тебе придется описывать то, что не ты, а я для тебя
сочиню на практике. Кстати, позвони своему другу Джону. Он через пятнадцать минут
будет на дороге к океану. Бай-бай!»
– Ну что, впечатляет?
– Ублюдок он. Только не пойму, для чего это ему? Что он хочет?
– Это я постараюсь выяснить, Джон. Напрямую с ним. Я обещаю.
– Узнай, если сможешь. А пока мне необходимо выяснить, кому принадлежат отпечатки
в доме несчастного Клода. Они же кому-то принадлежат! Клод работал здесь за одним из
столиков рулетки. И вот еще, хочу, чтобы ты знал. Я расспросил управляющего домом,
Бейлиса. Он мне выдал сумасшедшие сведения. Знаешь что? – Джон обхватил руками
свою голову и резко освободил ее, расставив в стороны раскрытые ладони. – Он назвал
спутницу Клода, когда тот оформлял квартиру. Ее звали Мона. По описанию – точь-в-точь
она, моя Мона. Что происходит, Майкл? – Джон снова обхватил голову руками и, опираясь
локтями о стол, минуту созерцал пустой стакан из-под коньяка.