– Валька, – я успокоила её, – нам ты можешь доверять полностью. Тем более что в городе нам нет резона задерживаться надолго, домой надо.
Валька улыбнулась и радушно предложила:
– Да ладно тебе, Оксанка, я приглашаю, потусуетесь у меня с недельку, отдохнете, потом своему позвонишь, что все в порядке, он за тобой приедет.
– Но…, нам бы поскорей домой попасть, ведь у нас даже другой одежды нет, – начала я.
– Ой, девчонки! Купим, – Валька махнула рукой. – Деньги для меня не проблема, потом вернешь.
И тут вдруг Людка очень удивила меня:
– Для нас, впрочем, деньги тоже не проблема, деньги у нас есть, – она вытащила из кармана своей спортивной курточки пачку зеленых банкнот, бьюсь об заклад, из… чемодана.
Я зло уставилась на неё, а она, тут же взглядом предложив мне заткнуться, продолжила:
– Деньги есть, нам хватит на первое время.
– Ого! – воскликнула Валька, плотоядно поглядывая на пачку денег. – Шикарно. Даже у меня нет столько на карманные расходы. Впрочем, это неудивительно.
Судя по её реакции, Людка в испуге прихватила довольно приличную сумму из нашего чемоданчика.
Мне показалось, что Валька даже слегка обиделась на нас, но, быстро справившись со своими эмоциями, спросила:
– А как вам удалось спрятать деньги?
Людка вместо ответа закатила глазки, что означало… Впрочем, это многое означало, и Валька как всегда поняла все по-своему:
– Ладно, потом расскажете и покажете места, а то я, кроме своего швейцарского банка, – она, захихикав, всколыхнула свой внушительный бюст, – ничего не знаю.
Мы кисло скривились, не оценив шутку. Узнаю Вальку: она была в своем репертуаре и за двадцать лет мало изменилась, считая себя кладезем юмора и сатиры.
Однако она на нас не обиделась и поинтересовалась:
– А что же Людмила не посетила места молодости?
– Дел много, у неё не получилось, вот я приехала, – ответила Людка, объясняя свое же отсутствие.
Ответ, видно, Вальку вполне удовлетворил, и она, чмокнув Степана в щеку, сказала:
– Поехали ко мне, девчонки, покажу вам свои владения.
Мы радостно засеменили за Валькой: наконец-то хоть какая-то определенность, да и вопрос с проживанием сам собой отпал, а так, если б не Валька, хоть на улице ночуй.
– Как хорошо, что мы не вернулись к вопросу о Степане, – улучив момент, зашептала мне Людка в самое ухо, – честное слово, я не знала, что ей ответить. Кажется, она приревновала.
– Естественно, как бы ты поступила на её месте? Будем надеяться, что она и не вспомнит, – шепнула я в ответ.
Валька, усадив нас в какую-то импортную машину, понеслась по городу, да так, что мы подумали, а не собирается ли она взлететь?
– Ты ездишь, прямо как автогонщик, – сказала я, постукивая зубами от страха. Дело в том, что с детства ненавижу быструю езду, да у нас-то и машины никогда не было.
– А ты? Водишь машину? – спросила она.
– Нет, нет, – поспешила ответить я.
Валька с налетом зависти перебила меня:
– Конечно, зачем тебе, раз шофер возит.
«Ну, Серафима, спасибочки тебе…», – вновь подумала я. Кажется, легенду она нам состряпала не хуже, чем у Штирлица.
Машина вылетела на площадь и, намотав несколько кругов, притормозила возле… нашего общежития. Вернее, возле бывшего нашего общежития. Я невольно вжалась в сиденье, а Людка сразу схватилась за коленку. Те же громилы стояли у входа, но, как ни странно, при виде нас широко и приветливо улыбнулись и, расшаркавшись, предложили войти.
– Мальчики, – обратилась к ним Валька, – немедленно, я с гостями, обслужить нас по первому разряду.
– Будет сделано, Валентина Ивановна.
– Ну, подруги, прошу в мое скромное обиталище, – сказала Валька нам, – вы, конечно, к другому привыкли, а у нас здесь все по-деревенски, все скромненько.
Конечно, «мальчики» сделали вид, что впервые нас видят, но мы тоже не стали обострять ситуацию и резво прошмыгнули мимо них.
Не знаю, как Людка, а я вошла и ахнула: ничего себе скромненько! Наше старенькое общежитие превратилось во дворец арабского шейха. Я открыла рот, рассматривая невиданное доселе зрелище – центр развлечений и отдыха будущего. При этом вид у меня сделался глупый- преглупый.
– Ты что? – Людка быстренько вернула меня в реальность, пихнув в бок. – В своем уме? Ты же жена миллионера, да к тому же иностранца, чего рот раскрыла, как бабка на базаре. Ты нас засветишь.
– Да, да, – Валька поняла мое удивление по-своему, – не узнать?
– Просто не верится, – ответила я и поинтересовалась: – Это твои владения?
– Да, – с гордостью сказала она. – Я здесь хозяйка. Знаешь, удалось раскрутиться, из школы я, конечно, ушла, уже лет десять как не работаю. Трудно совмещать, все это, – она вальяжно мотнула головой, – присмотра требует.
– А что в нашей комнате? – спросила я.
Валька засмущалась, но потом, махнув рукой, сказала:
– А, ладно, пошли, покажу. Кстати, вам все равно где-то жить нужно.
Второй этаж по красоте ничем не отличался от первого.
– И сыростью не пахнет, как когда-то, правда, Ксанка? – грустно вздохнув, тихо сказала Людка.
– И крыша, наверное, не течет, – подхватила я.
Мягкая, уютная мебель, ковры, в которых утопали ноги чуть ли не по щиколотку, приглушенный свет, картины на стенах, огромные невиданные цветы в горшках – вот каким стал теперь второй этаж.
Мы, нацепив на лица выражение безразличия, рассматривали обстановочку. Девушка в прозрачном легком платьице выросла неизвестно откуда:
– Ах, Валентина Ивановна, ну зачем вы так беспокоились, позвали, я бы сама спустилась.
– Ничего, ничего, милая, – Валька снисходительно похлопала девушку…, пардон, по попке и спросила: – Восточная комната не занята?
– Так гостей же ждали, а они не приехали.
– Ах, да, – поморщившись, сказала Валька, – приехали другие гости, и они пока поживут здесь.
– Но…, – девушка широко открыла глаза.
– Никаких «но», – резко оборвала её Валька, – мои гости не должны ни в чем нуждаться.
Конечно, свою бывшую комнату мы тоже не узнали. Это вообще была не наша комната, помещение и близко её не напоминало. Я, как вошла, сразу почувствовала себя принцессой из восточной сказки. Судя по всему, Людка тоже.
– Ну, как? – спросила Валька.
– Все отлично, Валюша,- ответила я.
– Сойдет для сельской местности, – усмехнулась Людка.
– А у Людки, я вижу, сестричка с запросами, – зло сказала Валька.
Я вздохнула:
– Молодежь.
Стол накрыли в нашей комнате, которую теперь называли «восточной». Она и в самом деле оправдывала свое название. И откуда Валька взяла всю эту красоту?
– Должно быть, деньжищ у неё не меряно, – сказала Людка, как только, поужинав, мы остались одни.
– Ну, если учесть содержимое чемодана, то я ничему не удивлюсь. Степан как никак муж ей.
– Содержимое чемодана теперь наше, – парировала Людка.
– Ты с ума сошла! Из-за этого чемодана в такую войну попали, лично с меня хватит, – резко ответила я, – пусть лежит там, куда мы его положили, и забудь об этом, как о страшном сне.
– Что-то у меня такое чувство: мы здесь надолго.
– Типун тебе на язык, – испугалась я. – Разве тебе понравилось будущее?
Она покачала головой.
– Вот и мне не понравилось, и я хочу домой.
Мы обе шумно вздохнули: где он, наш дом? Лично я с трудом осознавала, что с нами произошло нечто очевидное и невероятное. Ведь до сих пор все было ясно и понятно, любой школьник знал: бытие определяет сознание, а не наоборот. И вдруг оказалось, что это самое бытие вдруг дало основательную трещину. Пожалуй, теперь я могла бы поспорить с профессором, который на госэкзамене влепил мне «четверку» по философии, испортив тем самым «отличный» диплом.
– Как все же необычно, еще сегодня утром это была наша комната, скромная, простая, близкая и родная, а теперь…, – с грустью сказала я.
– Скажи спасибо Серафиме, что не на улице ночуешь, – ответила Людка.
– При чем здесь Серафима, – возразила я. – Вальке нужно сказать спасибо.
Людка хмыкнула:
– А кто нам так помог? Сюрприз, можно сказать, преподнес? Серафима замечательную историю придумала. Мне даже слегка завидно, госпожа миллионерша.
– Брось свои шуточки, – я отмахнулась от подружки.
– Да, – произнесла Людка, – жизнь наша теперь – один сплошной сюрприз. Будущее одно чего стоит, будь оно неладно. Город стал сам не свой, страна, видно, тоже превратилась неизвестно во что… Интересно, а наша родная Советская власть, она-то хоть осталась?
– Что-то мне подсказывает, что нет. Сама же видела, у них тут какая-то демократия. Вот только какая?
– Ничего, поживем – увидим, – ответила Людка и со вздохом продолжила: – Валерка теперь главврач, а твоя Валька – богатая женщина со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Я только собралась было поинтересоваться, какими же такими последствиями, как в дверь вдруг громко постучали. Чей-то нежный мужской басок проворковал:
– Валька, открой стерва, а не то хуже будет, – а потом еще нежнее добавил: – Я сказал тебе, открой, с… такая!
Мы испуганно переглянулись и тихонько подкрались к двери.
– А Вали здесь нет, – пропищала Людка не своим голосом, – комната занята.
Мужик засопел, ударил кулаком по двери и грязно выругался. Потом он противно затянул:
– Владимирский центра-а-ал… вете-е-ер северны-ы-ый…, – и с шумом удалился.
– Фух, – мы с облегчением отшатнулись от двери.
К счастью, больше он не объявлялся, и мы спокойно улеглись на красивой широкой, но очень низкой кровати, так что казалось, будто спишь на полу….
Людка быстро засопела, чуть похрапывая во сне, я же никак не могла уснуть и завистливо прислушивалась к её храпу. Потом встала, открыла окно и долго таращилась в ночное небо. Звезд было – море, почему-то именно в августе их становится слишком много. Вот оно, будущее. Все вокруг такое же: небо, звезды, день сменяет ночь, деревья шумят… Все так же, как и двадцать лет назад. Где же ты, мое счастливое прошлое? Куда унеслось? К каким звездам? В какую черную дыру провалилось? На эти вопросы у меня не было ответа. Как-то не верилось, что так и застрянем в чужом времени…
– Я тебе говорю, ничего у меня нет! – я с трудом узнала Валькин голос, доносившийся откуда-то снизу. – Да, искала, везде искала. Степан в больнице, чемодана при нем не было…Милый, ну, солнышко, ты не веришь своему котику? – она явно разговаривала с кем-то по телефону. – Да, кстати, ты не поверишь, кого я встретила в палате Степана. Нет, нет. Ни за что не угадаешь. Старые знакомые. Завтра увидишь, они у меня, и я думаю, что девочки что-то знают. Конечно, я на всякий случай проявила гостеприимство. Откуда они вот только взялись, непонятно, как будто с неба свалились. Да…Нет…Мне просто не понравился их интерес к Степану. Когда я его нашла, он все про каких-то девок говорил, уж не про них ли? Да, может, ты и прав. Нет, он не успел, проход закрылся. Все, целую, жду.
Вот это да! Оказывается, Валька не так проста, как нам казалось, и она все заметила и ничего не забыла. Интересно, кому она докладывала о нас? Первой мыслью было разбудить Людку и бежать отсюда без оглядки, но потом я подумала, что это неразумно, далеко ли убежишь ночью? В незнакомом городе? Да и куда бежать? Знать бы куда, мы бы тут не торчали и уже давно бы на своих родных скрипучих кроватках спали, в своей комнатке, в своем времени. Я окинула взглядом «восточную» комнату: все же это была не наша комната. А где она, наша? Ладно, все равно ночью мы тумана не увидим, да и где его искать? Так что потерпим до утра. Я успокоилась и вновь легла.
– А-а! – вдруг раздался истошный женский вопль в коридоре. – Убили! Убили!
Людка тут же вскочила, как будто и не спала:
– Что там? – недовольно спросила она.
– Не знаю, – ответила я, – кажется, кто-то кричал.
– Убили! Убили! – вновь закричали прямо у нас под дверью.
– Пойдем, посмотрим, я все же медик, – сказала Людка, вставая.
Мы быстро оделись и выскочили из своей комнаты. По коридору уже носились туда-сюда мужчины и девицы, кто в неглиже, а кто и …нагишом.
– Что здесь происходит? – спросила у меня Людка.
– А я откуда знаю.
– Странная гостиница какая-то, все голые бегают.
Возле одной комнаты стояла небольшая кучка людей и наперебой галдела:
– Срочно в больницу! Кто ж ее так? Что делать? Что же делать?
Мы с Людкой сразу ринулись туда.
– Посторонитесь, посторонитесь, – подружка еле протиснулась между двумя голыми девицами, я, конечно, следом за ней.
На полу, раскинув в стороны руки, лицом вниз лежала какая-то женщина и…тоже совершенно голая.
«Да что же это такое? – подумала я. – Неужели это какая-то ночная баня? А Валька здесь заведующая. А что? Днем некогда, вот люди ночью и моются. Ничего удивительного, может, как раз в будущем так принято». Однако что-то подсказывало мне, что это вовсе не баня.
– Ксанка, помоги перевернуть её, – попросила Людка…
Это была Валька!
– Ах! – выдохнула я.
Роскошная Валькина грудь, которой она всегда так гордилась, была в крови.
– Она жива! Быстро, вызовите «Скорую», – обратилась Людка к зрителям.
В мыслях пронеслось: « Как странно, все стоят и ничего не делают, ждут чего-то. Неужели в будущем все такие – со странностями?»
– Что здесь такое? – вдруг раздался до боли знакомый бас у меня над ухом.
Я подняла голову и…остолбенела. Над нами склонился Толик. Постаревший, немного обрюзгший, но все-таки Толик, мой бывший воздыхатель.
– Она жива, – пояснила Людка и снова попросила: – Вызовите «Скорую».
Толик тут же достал пульт от телевизора и заговорил в него.
Телефон! Ну, конечно, это же телефон! Вот это прогресс! Могли ли мы двадцать лет назад подумать, что… «Впрочем, чего уж тут странного», – подумала я, вспомнив о дыре во времени. Теперь-то уж меня ничем не удивишь.
Людка копошилась возле Вальки, а я со скучающим видом томилась рядом.
– А ты кто? – вдруг обратился Толик к Людке. – Что-то я тебя не припомню.
– Я, я…, – Людка от неожиданности даже заикаться начала, – я просто…
Не дав ей договорить, я резко рванула её за руку и потащила за собой.
– Стойте! – Толик в два прыжка нагнал нас и, схватив меня за плечи, развернул к себе.
Я вырвалась из его объятий и поспешила за Людкой, которая уже стояла в дверях «восточной» комнаты. А Толик продолжал ошарашено смотреть нам вслед. Слова так и застряли у него в горле. Еще бы! На его месте я вообще бы в обморок грохнулась. Поражаюсь, как он на ногах устоял. Посудите сами: любимая девушка исчезает из его жизни на двадцать лет и возвращается… в том же виде.
– Как ты думаешь, – спросила я, отдышавшись,- он нас вспомнил?
– Меня не знаю, тебя точно вспомнил, – ответила Людка. – Видала, как сильно поразила его ваша встреча?
Я засуетилась:
– Срочно уходим, некогда рассиживаться, давай, поднимайся.
Людка скривилась:
– Ты что? Обалдела? Ночь на дворе, куда мы пойдем?
– Все равно куда, только здесь я тоже не останусь, Валька раненая, Толик меня узнал, а еще этот разговор…
– Какой разговор? – спросила Людка.
Я ответить не успела, в дверь кто-то громко постучал:
– Откройте, милиция!
Мы переглянулись: этого только не хватало. Естественно, две незнакомые личности тут же попали под подозрение.
– Куда? Куда мы пойдем? – простонала Людка.
– В окно!
Я первая ринулась к окну и распахнула его. Потом резво вскочила на подоконник и обернулась к подружке:
– Ну! – приказала я.
Людка затравленно смотрела то на меня, то на дверь, которую разносила милиция.
– Давай же!
В этот момент дверь с треском распахнулась, и я, зажмурившись, прыгнула вниз со второго этажа…
Приземлилась, кажется, удачно – на клумбу. Правда, пятки отбила, да так, что даже взвизгнула от боли.
– Чего расселась, бежим! – Людка уже стояла рядом, подпрыгивая от нетерпения.