Страж вишен - Тюрин Александр Владимирович "Trund" 14 стр.


Павел Игнатьевич Никулин

Я положил трубку, чувствуя, как закипаю от гнева. Нет, надо взять тайм-аут и остыть немного. Я правильно сделал, что назначил встречу на предстоящей неделе. С врагом надо разговаривать в спокойном состоянии. Она не должна видеть мою слабость. Ни в коем случае не должна. Ох, Лена, что же ты натворила! Как во всей Москве ты умудрилась отыскать того единственного парня, к которому и близко подходить не должна была! Ты пробила брешь в моей броне. Разом поставила в проигрышное положение. Я ведь теперь уязвим, и какой-нибудь ублюдок вроде Казарьянца запросто скрутит меня в бараний рог. Вот и сердце стало пошаливать. Нет, надо держаться. Я преодолею это. Псу не добраться до моей глотки…

Областной центр

Петя Сычев робко постучал в обшарпанную дверь с табличкой: «Главный редактор».

– Открыто! – донеслось изнутри. И Петя вошел.

За грудой бумаг и огромным монитором допотопного компьютера почти не разглядеть было худого, узкоплечего очкарика лет тридцати пяти, в видавшем виды свитере.

– Вы к кому, молодой человек? – осведомился он, щурясь на Петю из-за толстых стекол.

– Мне нужна Н.Вавилова.

– Ниночка? Она всем нужна. А по какому вопросу?

Петя хотел было сказать, что по поводу статьи, но почему-то передумал и выпалил:

– По личному.

– Тогда садитесь и ждите. Ниночка на задании, обещала вернуться к обеду.

Петя Сычев присел на единственный свободный стул и от нечего делать принялся листать старый иллюстрированный журнал, который валялся тут же, на полу.

* * *

Сотрудники управления криминальной милиции сразу смекнули, что их шеф получил «накачку» от руководства. Геннадий Яковлевич в спешном порядке созвал совещание начотделов и сразу же взял быка за рога.

– Так, что у нас по делу об убийстве Сычева? Товарищ Успенский, пожалуйста – четко, сжато, без лишних слов.

– Слушаюсь. По показаниям рецидивиста Козыря мы провели ряд оперативно-розыскных мероприятий. Удалось задержать некоего Заречного, который являлся так называемым «диспетчером», то есть передаточным звеном между заказчиком убийства и непосредственными исполнителями. Задержанный утверждает, что личность заказчика ему неизвестна.

– То есть? Объясните, пожалуйста.

– Да я уже говорил, товарищ подполковник…

– Еще раз! – повысил голос Геннадий Яковлевич. И добавил, уже тише: – Если, конечно, вас не затруднит.

– Цепочка построена таким образом, чтобы клиент, то есть заказчик, не «засветился». Диспетчер слышит по телефону контрольную фразу – это означает, что звонящий обратился по рекомендации. Далее – заказчик обговаривает с диспетчером условия. Диспетчер называет условное место, где заказчик должен оставить гонорар и всю информацию на объект – ну, фотографию там, адрес, привычки и так далее. Как правило, это место – камера хранения вокзала или автобусной станции. Вот и всё. Личной встречи диспетчера с заказчиком не происходит. Единственное, что остается заказчику – перезвонить диспетчеру еще раз и продиктовать номер ячейки и код. Диспетчер не в курсе, кого именно заказали: он просто созванивается с исполнителями, и те сами забирают из упомянутой ячейки данные вместе с деньгами.

– Как удобно! – с сарказмом заметил подполковник. – Сервис на высшем уровне. Заказчик даже не обязан звонить сам – он может попросить кого-то проговорить по телефону определенный текст. И ищи ветра в поле…

– Да, но… Кое-что интересное из этого Заречного мы все-таки выжали под конец, – заметил Успенский. – Он говорит, что незадолго до покушения на Сычева, примерно за месяц, вероятно, был еще один заказ, не совсем стандартный.

– Так, майор, стоп. С этого места – очень подробно. Ты же только что сказал, что диспетчер не в курсе, кого заказывает клиент.

– Да, сказал. Дело в том, что это все-таки не мастерская по ремонту чайников – заказов как таковых бывает не так уж много. Тот, о котором упомянул Заречный, обычным путем не проходил. Никаких звонков, ничего… Он и узнал-то о нем случайно – в телефонном разговоре исполнитель проговорился, что летал с товарищем недавно в Штаты – по делу.

– Куда?!. – подполковник подумал, что ослышался.

– В США. Если, конечно, исполнитель не соврал Заречному…

– Вот так просто взял и проговорился о поездке?

– Да, мне это тоже показалось странным. Но из всех исполнителей Заречный лично знаком был только с одним – с тем, который и привлек его к работе в качестве диспетчера. Они иногда перебрасывались в разговоре парой фраз, за рамками дела.

* * *

– Ниночка, тебя тут ждут уже второй час, – несколько насмешливым тоном объявил главный редактор.

Петя Сычев поднял взгляд от журнала. Перед ним стояла невысокая, стройная девушка примерно его лет, одетая в простой бежевый костюм. Светлые волосы были коротко острижены. В руках она держала папку для бумаг.

– Вы ко мне? – спросила блондинка, оглядывая Петю с некоторым любопытством.

– Да, если вы – Вавилова.

– Подтверждаю: я – Вавилова. А вас зовут?..

– Петр. Я хотел с вами поговорить по поводу вашей недавней статьи.

– Какой именно?

– О переделе сфер влияния в криминальном мире области.

Нина на секунду задумалась. Потом улыбнулась.

– Да, это моя недавняя статья. С тех пор я успела написать новых три, но пока они лежат в столе у шефа. Правда, шеф? – задорно спросила она.

– А то как же! – ответил он ей в тон.

– Где бы вы хотели побеседовать? Здесь или на свежем воздухе? – обратилась девушка к посетителю.

– Лучше на свежем воздухе, – немного смутившись, выбрал Петя.

Они вышли из здания, где размещалась редакция, и побрели вдоль боковой улочки к центральному проспекту.

– Я, кстати, не полностью представился. Я – Петр Аркадьевич Сычев.

– Сычев? – переспросила она. – Постойте, а…

В ее глазах столь явственно читался вопрос, что он поспешил ответить на него:

– Да, я сын Аркадия Сычева. Того самого, которого у вас в городе считают мафиози номер один.

– Простите, Петр… Я, прежде всего, хочу выразить вам глубокие соболезнования. Вы не хотите присесть? Тут за углом есть парк. Вы ведь не местный?

– Нет, я из Питера. Отсюда уехал, когда был подростком. У меня в Питере дедушка живет.

– И он вас отправил сюда, чтобы вы повидались со мной?

– Нет, что вы! Я сам приехал, по собственной инициативе. И не только из-за вашей статьи. Хотя… Один вопрос мне все же нужно с вами прояснить.

– Конечно. Задавайте ваш вопрос, – Нина присела на одну из немногих свободных и относительно чистых скамеек и достала из сумочки пачку лёгких сигарет.

– В вашей статье упомянута фамилия Никулин… Вы считаете, что он причастен к смерти моего отца?

– Нет, я ничего такого не считаю и считать не имею права – я журналист, а не следователь. Вообще-то нам не положено об этом распространяться, но… Некий источник сообщил, что Никулин имел очень веские основания желать смерти Аркадия Александровича Сычева.

– Что за источник? Какие он привел доводы? – быстро заговорил Петя. Но юная журналистка охладила его порыв.

– Извините, Петя – я и так сказала больше, чем должна была.

– Но вы же понимаете, как для меня это важно!.. – сделал он последнюю попытку.

– Да, Петя. Понимаю, – голос ее звучал очень искренне. – Поймите и вы меня. У нас существуют определенные правила работы. От них нельзя отступать, иначе разладится весь наш механизм. Одно из правил гласит: источник информации должен быть защищен.

– Вы, наверное, правы, – угрюмо кивнул Петя. – Не мне вас учить, как надо работать. Я видел отца только в первые пять лет жизни. Потом его посадили. А когда он вышел, то стал совсем другим. Нас с матерью он сразу же бросил. Потом вспомнил про меня и отправил к своему отцу, в Питер. Мать поехала следом. Хоть он и запретил ей… Там она начала пить. Мой дедушка инвалид, и за ним нужен уход. К нему приходили из органов социальной опеки, иногда заглядывали соседи. Мать это раздражало; она, по-моему, возненавидела весь мир. В конце концов, она сорвалась и уехала куда глаза глядят. Сейчас она, кажется, в какой-то деревне под Челябинском. Вроде бы у ней даже новая семья… А у меня никого не осталось, кроме дедушки. Он очень старый и долго не протянет. Вы угадали – он действительно попросил меня выяснить всё, что можно о гибели его единственного сына. Но, как оказалось, этому препятствуют ваши незыблемые правила…

Петя встал и, не оглядываясь, пошел прочь. Он шагал, засунув руки в карманы и опустив голову; Нина догнала его уже у самых ворот парка.

– Постойте! Если… Если вы и вправду Сычев… Приходите завтра в пять, на это же место. Только не опаздывайте, ладно?

* * *

Геннадий Яковлевич снова и снова перечитывал показания Заречного. Диспетчер, подвергнутый по устному указанию самого генерала допросу с пристрастием, выложил все, что знал – в этом у начальника криминальной милиции не было сомнений. Другое дело, что знал он не так много. В лицо он видел только одного из исполнителей. Им же и был нанят несколько лет назад. Центральные фигуры группировки Заречному были неизвестны – он просто предполагал, что состоит она из бывших бойцов спецподразделений или уволенных сотрудников милиции. Он назвал лишь две фамилии (что впоследствии и помогло выйти на тайное убежище бандитов в Днепропетровской области). Скорее всего, те члены ОПГ, что отсиживались в лесном домике по ту сторону границы, и являдись непосредственными исполнителями заказа на Сычева. К сожалению, подтвердить это со стопроцентной точностью не представлялось возможным – требовалось ждать подробную экспертизу оружия, предъявлять свидетелям расстрела сычевской машины фотоснимки мертвых бандитов, возиться с обнаруженными при них липовыми документами… В такой рутине можно было увязнуть навечно. И уж точно никак нельзя было пристегнуть мертвых киллеров к живому Никулину.

Подполковник попробовал рассуждать логически. Если Никулин (или кто-то от его лица) позвонил Заречному и сделал заказ на Сычева, то он, вероятно, имел связи в криминальном мире, которые и позволили ему воспользоваться услугами киллерского синдиката. Единственный выявленный контакт Никулина в уголовной среде – это покойный Сычев. Но к нему Никулин не мог обратиться, ибо самого Сычева и собирался заказать. Значит, ему нужен был другой контакт. Но Павел Игнатьевич не рискнул бы соваться в гущу криминала – не того полета птица. Не по объявлению же он вышел на этих бывших спецназовцев, в конце концов! Ему могли помочь, к примеру, его охранники. Наверняка кто-нибудь из них имеет не совсем безупречную биографию. Надо будет проверить…

Павел Игнатьевич Никулин

Я понял, что они меня обложили со всех сторон. Как видно, Москва дала задание – обнаружить заказчиков убийства Сычева и Замятина любой ценой. И Гена, мой старый приятель, теперь превратился в одного из моих злейших врагов. Впрочем, я никогда не заблуждался на его счет: знал, что если встанет выбор между нашими отношениями и карьерой, то он без колебаний склонится ко второму.

Я понимал, что уж если машина розыска включена кем-то всерьез и надолго, то рано или поздно они, конечно, докопаются. Мой расчет был на предстоящие выборы в Госдуму. Я проходил по спискам одной из партий, которой вполне «светило» преодолеть пресловутый пятипроцентный барьер. Ну, а дальше – Москва, депутатская неприкосновенность… Геночке останется лишь кусать локти на пару с ретивым фээсбэшником Казарьянцем.

Но прежде всего – Огородникова. Чем скорее я решу с ней, тем лучше. Она еще не в курсе, что Казарьянц сдал ее с потрохами, и теперь я знаю, что этот ее художник – чистой воды подстава. Не доросла она еще, не созрела для того, чтобы играть с Никулиным в такие игры. Постажироваться бы ей надо в низшем дивизионе. Вот Славик Климович – тот да, тот был опасен. Жесткий, целеустремленный, беспринципный… Он многими чертами своего характера напоминал мне меня самого. Я уже начинал его побаиваться… Я сразу вижу, чего человек стоит и как с ним поступать. Аркаша Сычев тоже, конечно, был волчара. Но – со своим кодексом. На меня он попер прямолинейно, по-бандитски. Вот и получил. Хотя странно – я бы ни за что не поверил, что он с кавказцами снюхался. Он же их презирал всегда, «черными» называл… Впрочем, мог и от отчаяния к ним обратиться – этот его Ковш облажался, и он сразу к чеченам сунулся.

А вот Федя Замятин был слизняк, и на том свете слизняком останется. Умирал, как последний трус. Не могу понять, как он вообще добился чего-то в бизнесе. У меня бы он дальше мойщика машин в жизни не продвинулся.

А вообще-то глупо получилось. Вроде как я сам себя в капкан загнал, когда попросил Гену разобраться с сычевскими прихвостнями. Менты потянули за ниточку, и теперь не успокоятся, пока не размотают весь клубок…

Москва, 2003й год

Александр Жуковский

Оксана позвонила мне и спросила, стоит ли ей связываться с тем типом из ФСБ. Первым моим побуждением было выпалить однозначное «нет». Но я сказал вместо этого: «Дай мне подумать». И пообещал перезвонить.

Конечно, полковник Казарьянц в этом деле имеет свой интерес, причем я совершенно не уверен, что интерес этот сводится только к защите государства от организованной преступности. Но, в любом случае, для Оксаны (а моя цель, прежде всего – защитить ее) Никулин представляет гораздо большую угрозу, чем Казарьянц – хотя бы потому, что полковник работает в официальной организации. Короче, поразмыслив, я набрал номер Оксаны и сказал, что приеду для подробного разговора.

В офисе первым, кого я увидел, был охранник Борис. Он сказал, что за последний час компьютеры будто сошли с ума. Кто-то запустил вирус, очень хитрый. И теперь не обойтись без помощи специалиста. А Оксане прибыла по почте повестка в прокуратуру, в связи с делом Замятина. И сейчас она у следователя. Я спросил: «Почему ты с ней не поехал?» Он пояснил, что Оксана сама настояла на этом – не хотела появляться в таком учреждении с личным телохранителем.

Повозившись немного с офисными компьютерами, я понял, что масштаб проблемы явно превышает мои скромные возможности. Чтобы как-то убить время, я предложил Борису потренироваться в спортзале, через дорогу…

* * *

Борис вел бой технически грамотно, разнообразно, двигался быстро и поначалу ни в чем не уступал Жуковскому. Но стоило телохранителю допустить небольшую позиционную ошибку – Жуковский моментально ею воспользовался и провел очень хитрый бросок из арсенала айкидо. Борис, поняв, что проиграл, поднялся с татами и улыбнулся, разведя руками:

– Ну что ж, Саша, ты лучше. Вот я и признал это. Ты доволен?

– Японец бы на твоем месте добавил еще: «Спасибо за науку». Но от тебя я, как видно, этого не дождусь. Так что давай в душ, а потом – по пивку…

Когда они вернулись в офис – Оксана была уже там.

– Ну, как тренировка? – спросила она.

– А как беседа с товарищем прокурором? – в свою очередь, поинтересовался Жуковский.

– Так себе, ничего утешительного. Сычев-то с Замятиным, как оказалось, были знакомы. И познакомил их – как думаешь, кто?

– Никулин, – быстро сказал Жуковский.

– Правильно, Саша. Кстати, я была удивлена, узнав, что у Сычева были довольно натянутые отношения с Климовичем. Якобы Вячеслав Сергеевич в свое время не дал Сычеву возможности наложить лапу на областные бензозаправки. Я очень смутно помню всю эту историю, потому что ездила в то время в Грецию, на выставку электронного оборудования.

– Зачем они ворошат это? И Сычев, и Климович уже умерли, – с искренним недоумением произнес Борис.

– Ворошат – значит, надо, – довольно неприветливо отреагировала Оксана; ей было неприятно, когда кто-нибудь, кроме нее, говорил о смерти Климовича. – С компами разобрались?

– Нет еще, Оксана Кирилловна, – виновато сообщила Жанночка.

– Чего ждете? Что они сами себя наладят?

Жуковский отметил про себя, что Оксана раздражена. Оставшись с ней один на один в ее кабинете, он сказал:

– Я тут подумал… Пожалуй, все-таки стоит позвонить этому Казарьянцу.

Назад Дальше