– …с самого края. Двое. Они накрылись мешками, – это был голос Хантры.
– Ладно, ладно. Не волнуйся. Всё сделаю. Эй, вы! – Кхабж позвал двух помощников. – Идите с ней! – при этом он с довольным видом несколько раз подбросил на ладони какой-то свёрток, после чего спрятал его за пазуху. Заире показалось, что она услышала тихий звон.
Старая служанка и два евнуха направились в сторону лагеря, а евнух присоединился к остальным стражникам, которые что-то ели возле костра. Заира ничего не понимала. Зачем Хантра пошла дальней дорогой? «Может быть, там было удобней идти? Или более ровный склон?» – терялась в догадках она. Но сердце подсказывало ей, что здесь было что-то не так. Оно стучало всё быстрее и быстрее и никак не могло остановиться. Заира не стала больше раздумывать и решила встретить тётушку внизу, возле пленных. Сама она ни за что бы не подошла к ним, поэтому уговаривала себя в душе, что старая служанка решила спуститься вниз вместе с двумя стражниками и бояться ей нечего. Заира даже подумала, что сможет подойти к спящим пленным поближе, и её воображение рисовало картину их встречи: она представляла себе, как сильный римлянин с удивлением увидит её и скажет что-то приятное.
У шатра по-прежнему тихо спал стражник, внутри никого не было, и Заира быстро прошла на половину служанок. Взяв небольшой круглый кувшинчик с маслом, она вдруг подумала, что уставшие пленники не смогут его открыть – крышка прилипла к узкому горлышку и не поддавалась. На своей половине Заира достала кожаный мешок, который привёз отец после битвы с римлянами. Он показал ей и тётке странный чёрный меч и длинный нож, а также несколько плоских наконечников для коротких копий, которые забрал у одного знатного римлянина. Он не хотел, чтобы их кто-то видел, и приказал Хантре спрятать мешок среди одежд и тряпок. Заира схватила один из наконечников и попробовала открыть им тугую пробку. Но у неё дрожали руки, и лезвие всё время соскакивало с края сосуда. Снаружи послышались чьи-то шаги, и она, испугавшись, решила взять наконечник с собой. Всё это надо было куда-то спрятать. Заира обвела взглядом подушки и покрывала в поисках небольшого мешка, но так ничего и не нашла. Она вышла из своего шатра и подошла к шатру наложниц. Справа за занавеской были видны три тени. Они не шевелились. Рядом тихо спала Лейла. Ей было жарко, поэтому она всегда старалась лечь поближе к выходу. Она то и дело вздрагивала во сне, что-то бормоча и держась за большой круглый живот. У её ног лежал длинный шёлковый платок. Оглянувшись по сторонам, Заира схватила его, завернула маленький кувшин с наконечником и направилась к склону. Страх заставлял её спешить, но она то и дело останавливалась и оглядывалась назад. Вскоре Заира оказалась на другой стороне соседнего холма и опомнилась только, когда увидела впереди те самые камни, за которыми лежали пленные. До них было не больше двадцати шагов. Но подойти к ним она не решилась. Она отошла к противоположному склону и спряталась там под большим камнем. Он отбрасывал небольшую тень, в которой Заиру нельзя было увидеть даже на расстоянии шага. Время шло, но Хантра не появлялась. Заира успокаивала себя, придумывая разные оправдания. Но когда у неё от холода стали неметь руки и ноги, она поняла, что со старой служанкой что-то случилось. Или она уже была здесь и успела уйти раньше её. Заира подняла глаза вверх. Знакомые звёзды уже были в другой стороне. Дрожа всем телом, она привстала и медленно оглянулась. Вокруг никого не было. Шум на холме тоже стих. В лагере все спали. Но смутные волнения продолжали тревожить душу. В глубине души она любила свою старую тётушку и всегда прощала её старческое недовольство и брюзжание, но сегодня та слишком быстро согласилась с ней, и только теперь Заира начинала понимать, что это было не зря.
Время шло, и холод начал проникать ей под одежду. Пора было возвращаться. Но вместо этого ноги медленно направились в сторону чёрных валунов. В голове всё смешалось, и Заира задрожала всем телом, прислушиваясь к каждому шороху. Любой посторонний звук мог в этот момент разорвать её сердце на части.
Когда до первого камня оставалось не более полушага, она остановилась и прижала руки к груди. В горле всё пересохло, и, казалось, что туда насыпали пыль. Надо было упокоиться. Заира присела на край камня и у неё ничего не получилось. Осторожно выглянув из-за выступа, она увидела спящих римлян. Двое или трое были накрыты мешками. «Они!» – чуть не вырвалось у неё, и после этого она решила подойти и оставить масло рядом с крайним мешком. Несколько шагов дались ей с огромным трудом. Наконец, Заира подошла почти вплотную и осторожно приподняла край мешка, чтобы увидеть лицо. Пленный крепко спал и не шевелился. Она потянула ещё чуть-чуть и увидела тёмный силуэт головы – чёрной и широкой, покрытой спутавшимися волосами ото лба до подбородка, но лица видно не было. Заира наклонилась чуть пониже в надежде, что перед ней тот высокий сильный римлянин, которого она видела днём, как вдруг сверху обрушилось что-то страшное и тяжёлое. Она даже крикнуть не успела, как оказалась спиной на земле. Твёрдое колено упёрлось ей в грудь и придавило к земле, грубые пальцы плотно зажали рот, дыхание прервалось и последнее, что она увидела на фоне яркой луны, была рука с зажатым в ней камнем.
Глава Встреча под звёздами
Очнулась Заира от того, что кто-то тряс её за подбородок. Сначала перед глазами проплыли яркие звёзды, затем – темнота. Голова не держалась на плечах и всё время падала на грудь. Она сидела, прислонившись спиной к камню, и никак не могла прийти в себя. Наконец звёзды в глазах остановились, дыхание стало ровным и тень сидящего перед ней человека превратилась в мужскую фигуру. Заира вздрогнула и сжалась в комок.
– Ты кто? – услышала она слова на незнакомом языке. Хантра и отец учили её греческому, но римского языка она не знала. Что делать?
– Я принесла масло, – ответила она на своём родном наречии.
– Что? – переспросил человек, не поняв. Оставалось попробовать по-гречески.
– Я… принесла… масло, – медленно и тщательно подбирая слова, повторила она. Мужчина нахмурился и замер. Было видно, что он понял её.
– Что ты принесла? – так же медленно спросил он, чётко произнося каждое слово. Счастью Заиры не было предела. Она чуть не задохнулась от внезапно переполнивших её чувств и несколько мгновений только открывала и закрывала рот, не в силах произнести ни слова.
Лаций заметил незнакомца сразу. Тот слишком громко шуршал ногами по высохшей траве за камнем. Поэтому, когда оттуда появилась голова, у него в кулаке уже был зажат небольшой острый камень. Следя за приближавшейся тенью из-под накинутого на голову мешка, он, слегка прищурил глаза, чтобы его не выдал случайный отблеск света луны. Кочевник приблизился к Варгонту и осторожно отодвинул мешок с головы. Он явно что-то искал. Ждать было нельзя. Если он искал Варгонта, то тот был на волосок от гибели, если кого-то другого, то самое время было об этом узнать. Лаций схватил незнакомца за плечи и рванул назад. Тот, как пёрышко, взлетел в воздух и упал спиной на землю. Он успел заметить застывшее удивление в испуганных глазах, очень больших и красивых, не похожих на глаза парфян. Рука дрогнула и на мгновение задержалась перед тем, как обрушить сокрушительный удар на голову врага. Но камень не потребовался. Отражение луны вспыхнуло и погасло в двух огромных глазах незнакомца. И вместе с ним погасли его глаза – он потерял сознание. Лаций медленно опустил руку и отложил в сторону камень. Наклонившись ниже, он стянул с головы незнакомца накидку и увидел, что это девушка. Ему стало не по себе. Такого он не ожидал. Девушка? В лагере пленных? И одна? Мысли бешено закружились в голове, но он так и не смог найти разумное объяснение такому поступку. Надо было осмотреться. Лаций осторожно забрался на камень. Карабкаться было трудно, сильно мешали верёвки на руках. Хорошо, что их не связывали вплотную в локтях и кистях.
С камня ему были видны два близлежащих холма. Костры горели, но людей видно не было. Вверху, над пленными, тоже светились маленькие точки костров. Это была охрана. Но до них было далеко. Снизу парфян не было, потому что дорога вела неизвестно куда и они не боялись, что пленные убегут. Некоторые пытались, но они либо умирали, либо возвращались обратно.
Лаций спустился с камня вниз. Несколько раз он чуть не упал, ободрал икру, локти и бок. На небе промелькнула звезда. Потом ещё одна. Он замер. Боги явно давали ему знак. Но какой? Он попытался прислушаться к сердцу, но он билось ровно и спокойно. Тревоги в душе не было. Ну, что ж, надо было сначала разобраться с этой странной девушкой. Лаций прислонил её к камню спиной и, взяв за подбородок, стал осторожно дёргать из стороны в сторону.
– Масло… Я принесла масло, – ещё раз произнесла Заира. – Для ран. Для тебя и твоего друга. Я видела его раны. Ты взял мешки у верблюда. Для друга. Ты накрыл его. Тебе и ему надо масло для ран, – она достала из-под накидки небольшой узелок и протянула ему. Лаций всё ещё не верил своим ушам. Девушка говорила по-гречески, пришла одна ночью и принесла масло для него и Варгонта. Где она могла их видеть? Кто она?
– Ты кто? – ещё раз спросил он.
– Я… никто, – вспыхнула Заира, чуть не назвав своё имя. В последний момент она подумала, что лучше придумать другое.
– Как твоё имя? – мягким голосом спросил Лаций, думая, что напугал её. Заира вспомнила Лейлу в шатре и назвала её имя:
– Лейла. Меня зовут Лейла. Я служанка, – она почувствовала, как на сердце сразу стало легче. Улыбнувшись, она заметила, как внимательно посмотрели на неё глаза римлянина и обострились черты лица. Он смотрел на неё совсем по-другому. Сердце затрепетало от счастья, и великая женская интуиция, сохранённая в памяти тысяч и тысяч её предшественниц по материнской линии, прошептала ей правду: «Ты ему нравишься!» Заира хотела спрятаться под накидкой, но не нашла её. Зажав в кулак край рукава, она закрыла лицо, однако глаза продолжали смотреть на пленника, и в них был ответ, который он тоже понял.
– Лейла, – прошептал он одними губами. – Меня зовут Лаций. Моего друга – Варгонт. Благодарю тебя, Лейла. Ты – храбрая девушка. Но маслом сейчас не поможешь. Нам нужна вода. Много воды. Нам надо промыть раны, – Лаций вздохнул. Он никак не мог поверить, что это происходит с ним, в плену, в далёкой Парфии. Девушка понравилась ему, и от этого на душе было неспокойно. «Не это ли знак богов? – подумал Лаций, – Или просто испытание?»
– У меня нет воды, – с отчаянием произнесла Заира. Принести воду сама она не могла. Как же быть?
– Ничего, – прошептал Лаций. – Благодарю тебя за масло! Спасибо, Лейла. Ты добрая девушка.
– Я… я… – Заира задыхалась от волнения. Она очень хотела помочь этому странному римлянину, во власти которого сейчас находилось её сердце и который относился к ней не так, как она привыкла. Впервые за долгие годы она оказалась наедине с незнакомым мужчиной. Тем не менее, ей было не страшно, как будто они встречались с ним уже не раз и здесь ей ничего не грозило. Заира очень хотела ему помочь. В отчаянии она вдруг выпалила:
– Здесь есть колодец. Небольшой. Сейчас там никого нет. Все в лагере. Там! – она махнула в сторону пустынной дороги.
– Там? – искренне удивился Лаций. – Там один песок.
– Нет, песок до поворота. А дальше – земля. Напротив поворота. Там есть небольшой родник. Надо немного пройти. Небольшое дерево, под ним – вода.
– Почему же там никто не остановился?
– Воины ездят туда за водой. Он маленький. Очень маленький. И его надо копать, – Заира показала руками, как надо разгребать землю. – Вода рядом с маленьким деревом. Там дерево. Небольшое. Я не знаю, как сказать. Кривое и сухое.
– Дерево? – переспросил Лаций.
– Э-э… маленькое дерево, – Заира показала руками, каким было это дерево, и Лаций догадался, что она, наверное, просто не знает слово на греческом.
– Как кустарник, трава? – переспросил он.
– Да, небольшая трава, – путая слова, ответила она.
– Сколько идти? – был краток Лаций.
– Не знаю, – опешила Лейла.
– Шаги, шагами? Сколько шагать ногами? – Лаций тихо привстал и показал ей шаги. Заира закивала и сказала:
– Сто, ещё сто и ещё сто. Потом в эту сторону, – она показала на правую руку.
– Понятно. Благодарю тебя, Лейла, – Лаций искренне улыбнулся. Теперь он понял знак богов. Они послали ему эту кочевницу, чтобы спасти Варгонта. Девушка с таким красивым именем – Лейла. Он несколько раз произнёс его про себя, стараясь не смотреть ей в глаза. – Уходи. Тебя могут искать. Тогда тебе будет плохо.
– Меня убьют, – горячо прошептала она. Лаций привык к смерти, но в этих словах прозвучала такая решительная отчаянность, о которой он уже успел позабыть. Всего лишь раз в жизни до этого слышал он такой голос. У одной женщины. Которая его любила. Это была Ларнита. Как же давно это было! Ему показалось странным, что, имя этой девушки тоже начиналось на «л». Он глубоко вздохнул и заставил себя не думать обо всём, что вдруг по неведомой прихоти богов всплыло у него в памяти из-за этой странной незнакомки. Сейчас надо было помочь Варгонту. И Лейле – тоже.
– Ты очень юная. Но очень смелая, – улыбнулся он.
– Мне уже много лет! – горячо прошептала она. – Я не юная. Я – взрослая.
– Хорошо, хорошо. Иди! Иди быстрее. И будь осторожна. Ты помогла нам. Очень помогла. Я не забуду тебя, – Лаций взял её за руки и приподнял с земли. Она едва доставала ему до плеча. Их лица были слишком близко, чтобы избежать прямого взгляда. И Лаций принял этот удар. Он взглянул в её полные немого счастья глаза, и земля закачалась у него под ногами, небо перевернулось и рухнуло на землю, придавив тяжестью бесконечного количества звёзд, сердце сжалось от приятного чувства, и он задержал дыхание, чтобы оно случайно не выскочило из груди. Не в силах больше смотреть девушке в глаза, Лаций отвёл взгляд в сторону и прижал её маленькие ладони к груди, там, где было сердце. Грязный, заросший, измождённый, воняющий отходами и грязью, он испытывал к себе отвращение, когда держал в руках её маленькие хрупкие ладони. Больше он никак не мог её отблагодарить. Но ей надо было спешить. – Иди! – он мягко оттолкнул её и добавил: – Да хранят тебя боги! – Лаций поднял глаза к чёрному небу и прошептал имена своих покровителей Марса и Авроры.
Девушка ещё несколько мгновений стояла, глядя ему в спину, а потом бесшумно исчезла за камнем. Не оглядываясь, Лаций подошёл к Варгонту и приподнял мешок. Тот крепко спал. Он осторожно разбудил Икадиона и Атиллу и рассказал им про воду, ничего не говоря о девушке. Они оставили мешки под камнем и, взяв Варгонта под руки, стали медленно спускаться вниз. У Лация не было времени достать масло, поэтому он сунул неудобный угловатый свёрток под камень и прикрыл его двумя мешками. Мешки Икадиона и Атиллы остались лежать на том месте, где они спали. Лаций ещё раз оглянулся по сторонам. Всё было тихо. На склонах холмов никого не было видно. Значит, девушка ушла. Он ещё раз мысленно поблагодарил богов за помощь, и они направились в сторону петлявшей внизу дороги.
Глава Забота о ближнем
Павел Домициан в этот день не пел. Одному из легионеров, который обычно требовал, чтобы певец веселил его и друзей каждый вечер, стало плохо. Даже когда на закате принесли воду, тому не полегчало, но его друзья не отпустили слепого певца спать, надеясь, что их другу станет легче. Легче не стало. Более того, когда парфяне ближе к полуночи бросили им объедки, больному пленнику ничего не досталось, потому что его товарищи забыли о нём, стараясь побыстрее насытить свои желудки. В пылу борьбы за кости, бобы и хлеб они не заметили, что тот даже не может встать с земли.
Два молодых пленных принесли Павлу Домициану кусок хлеба. Старый певец отдал половину больному. Но тот не смог есть. Его сразу вырвало. Рядом лежал ещё один несчастный, у которого с утра сильно болел бок. Пленные посовещались и решили отнести их подальше, чтобы не заразиться до утра.