— Ви бийтесь з радою, а ми не вийдемо з курешв.
Делегатам разъясняли, что если гайдамаки не будут
сражаться против рабочих, то с радой можно быстро покончить. Возвращаясь в свой курень, они на прощанье просили еще прислать к ним «хлопця з заводу».
Осенью 1917 года из Петрограда в Одессу прибыл революционер-профессионал Григорий Филиппович Скобло с заданием вести разъяснительную работу среди воинских частей. Служил он в Порт-Артуре, за «политическую не
/25
благонадежность» был отправлен в железнодорожный батальон, стоявший на русско-китайской границе. В 1905 году за участие в вооруженном восстании Скобло приговорили к 12 годам каторжных работ, которые были заменены ссылкой. Незадолго До начала первой мировой войны по болезни он был освобожден, а в последний год войны мобилизован в железнодорожный батальон на Северной дороге. Участвовал в работе II Всероссийского съезда Советов.
В гайдамацкие казармы Скобло ходил сам.
— Чого треба? — вопросом встречал его дежурный по куреню.
— Хочу розповкти хлопцям, як був я в Центральнш рад! у Киев!.
— Бгльшовик?
— Hi! Чого б це бмыповик ходив у Центральну раду?
— Добре, шть.
Вокруг пришедшего быстро собирались солдаты. Начиналась беседа.
— Пршхав я, хлопц! до Киева i думаю: шду подивлюсь, яка така Центральна рада. 1ду вулицями, питаю, де туточки мютиться Центральна рада? Меш показали буди- нок. Зайшов я в одну юмнату, у другу, в третю… Мабуть, хлопц! двадцять юмнат обшшов. I всюди сидять пани, офщери. Нще немае нашого брата — фронтовика, робкни- ка, селянина. 1ду i гадаю: для чого нам така рада? Такш рад! ми не рад!. Нам давай таку раду, щоб в нш були ро- бггники, селяни, фронтовики…
И повторялась почти такая же сцена, как и с Матя- шом. Одни горячо поддерживали агитатора, другие — угрожали расправой. Но слова большевйка не пропадали даром.
В окрестностях Одессы, в селе Усатово был расквартирован 12-й Ахтырский гусарский^ полк. Входил он в кавалерийскую дивизию, которой в войну командовал барон
126
фон Маннергейм. * На фронте он
не щадил ни солдат, ни лошадей,
бросал полк в конные атаки на не-
мецкие пехотные части и на про-
волочные заграждения.
— Людского навоза у меня
хватит, а господ офицеров очень
жаль, — эти слова, сказанные им о
солдатах после одного кровопро-
литного сражения, стали известны
всему Ахтырскому полку.
В двадцатых числах октября
1917 года сильно потрепанный
полк прибыл в Одессу. Среди ах-
тырцев было много украинцев,
поэтому Центральная рада намере-
валась включить полк в состав своих войск для борьбы с
Советами. Однако большевики Одессы сразу же установили
тесную связь с ахтырцами. У них побывали В. Юдовский,
А. Трофимов, М. Чижиков, П. Кондренко, А. Кривошеев,
М. Томас и другие работники большевистской организации.
Ахтырский гусарский полк — старейший полк русской армии, имел богатые боевые традиции. В 1757 году он участвовал в походе против войск Фридриха Великого, в 1770 году — штурмовал крепость Измаил, захватив 20 пушек и до четырех тысяч пленных. В бою под Бородино Ахтырский полк сражался «с отличною храбростью». В журнале военных действий главной квартиры фельдмаршала М. И. Кутузова за 1812 год неоднократно отмечались подвиги партизанского ^отряда ахтырских гусар, которым командовал русский поэт и военный писатель, герой Оте
Григорнй Скобло.
* Впоследствии реакционный государственный и военный деятель Финляндии, организатор антисоветских авантюр.
127
чественной войны подполковник Денис Васильевич Давыдов.
Об этих боевых традициях напомнил ахтырцам В. Г. Юдовский во время встречи с ними 24 октября. Юдовский узнал, что только небольшая часть гусар поддерживает командира полка полковника Гирича. ^ «Мы первыми пойдем на баррикады против гайдамаков», — ' заверили ахтырцы Одесский комитет большевиков.
— Когда нам объяснили, чего добиваются большевики, мы вспомнили слова барона Маннергейма и решили пойти за большевиками, — рассказывал ахтырский гусар Степан Долгий большевистским агитаторам.
Вскоре после выступления Юдовскбго в полк приехал лидер одесских меньшевиков профессор Сухов. На митинге Сухов, хорошо усвоивший ораторские приемы, говорил ахтырцам о революции и социализме, но сквозь _ шелуху громких фраз довольно явственно проглядывала физиономия самодовольного буржуа. Это впечатление усиливалось внешним видом оратора — сытого, холеного, одетого в добротное пальто.
- Мы еще не научились как следует делать буржуазную революцию, — твердил Сухов, — а большевики зову^. нас к пролетарской революции. В стране отсталой и экономически обессиленной ввести социализм невозможно. Все надо делать постепенно, последовательно. Все придет в свое время.
Кто- то из гусар бросил реплику:
— Если бы у меня была хорошая шуба и вкусный обед, я бы, пожалуй, тоже подождал.
Реплика была встречена одобрением. Но оратор не оказался новичком в таких делах, он продолжал критиковать большевиков за то, что они выступают против продолжения войны, которая якобы должна «спасти страну от разрухи и хаоса».
— Вот вы, товарищ, сказали здесь о шубе и вкусном
128
обеде, — обратился Сухов к солдату, бросившему реплику. — Победоносно закончим войну — будет и шуба, и обед. А ведь многие вместо того, чтобы добиваться победы, бросили окопы…
— А вы их займите!
Трудно было представить солидного оратора в солдатском окопе. Послышались смех и свист. Сухова больше никто не захотел слушать.
Агитация среди ахтырских гусар затруднялась тем, что эскадроны размещались в нескольких селах, гусары жили на постое по 1–2 человека в хате. Группа матросов-алмазовцев, во главе которой был кочегар Борис Зеленченко, приложила немало усилий, чтобы собрать на митинг 1-й эскадрон ахтырцев. В конце своего выступления Зеленченко задал несколько вопросов, а гусары на них ответили хором.
— Вы за продолжение войны или за мир? — спрашивал матрос с «Алмаза».
— За мир! — отвечали гусары.
— За власть Советов или против?
— За Советы!
Как сообщала газета «Голос пролетария», предложенная алмазовцами резолюция о переходе власти к Советам, о приветствии петроградским рабочим, свергнувшим Керенского, была принята единогласно.
Перед Новым годом В. Юдовский и М. Томас еще раз побывали в полку. Одесский комитет обсудил их информацию. Было решено: раз солдаты за Советскую власть, а командир со штабом против, то необходимо изолировать командование полка. Выполнение этого решения поручалось члену судового комитета крейсера «Алмаз» Андрею Цыкину.
Андрей Цыкин установил связь с революционно настроенными ахтырцами, и в один из январских дней 1918 года гусары вместе с группой матросов арестовали коман-
9. Ь. Коновалов
129
дира полка и реакционных офице-
ров. Арестованные были отправ-
лены в Революционный трибунал.
После этого в полку состоялось
собрание. Горячо была встречена
делегация моряков «Алмаза» и
«Синопа», прибывшая приветство-
вать ахтырцев. В резолюции, еди-
ногласно принятой полковым соб-
ранием, говорилось: «Киевскую
Центральную раду не признаем за
власть трудящегося народа. Да
* «1Т здравствует Харьковская рада!
Андреи Цыкин. ~ ^
«заявляем, что мы решительно будем бороться против контрреволюционной Центральной рады» 2.
…Подполковник Поплавко, развивший в Одессе бурную деятельность по формированию националистических воинских частей, утром 11 декабря получил сообщение, что 7-й самокатный батальон признал власть Центральной рады и отдает себя в полное распоряжение местного командования. Под донесением стояла дата: 10 декабря 1917 года.
На радостях подполковник хотел было немедленно отправиться в расположение батальона, однако неотложные дела задержали его. Все же под вечер он вызвал автомобиль и поехал к самокатчикам.
Встреча, оказанная представителю Центральной рады, не очень обрадовала Поплавко. Офицеров никого не было. Пока разыскивали председателя солдатского комитета, подполковник ожидал в казарме, где большая группа солдат, не обращая внимания на посетителя, разучивала песню. Песня явно была не по душе представителю рады. Торжественно неслись слова:
Огласился весь мир песней дивной,
Песней равенства, братства, труда.
130
Будем армией мира мы сильной, Нам не надо войны никогда.
Мы мечи перельем все на плуги,
Будем землю родную пахать.
И не царские мы больше слуги,
Стыдно грабить нам и убивать.
Молот в руки возьмем мы железный,
Будем царство свободы ковать.
Труд наш будет народу полезный,
Стыдно грабить нам и убивать!
Наконец, явился председатель комитета солдат Петр Немцов. Его слова совсем огорошили Поплавко.
— Наш батальон не признает Центральной рады, — заявил Немцов. — Мы отказываемся выполнять приказ об увольнении из части солдат-не украинцев. Все мы-большевики. Об этом я сообщил еще 6 декабря на заседании исполнительного комитета Совета военных депутатов.
Что же произошло? Ведь в утреннем донесении ясно говорилось, что самокатный батальон пригнал власть Центральной рады!
Оказалось, что 9 декабря у самокатчиков проходило собрание. После доклада Артема Кривошеева 250 солдат заявили, что они считают себя большевиками. В противовес им офйцеры и военные чиновники батальона огласили свое письменное заявление о признании власти Центральной рады. Резолюцию солдат Кривошеев отвез на «Алмаз», а офицер Кныш офицерскую резолюцию доставил подполковнику Поплавко. '
Комиссар Центральной рады покидал самокатчиков в неважном настроении. Его и здесь опередили большевистские агитаторы.
Силы революции в Одессе росли и крепли. Рабочие заводов и фабрик, железнодорожники были объединены в отряды и вооружены. Организованно выступали против
131
Центральной рады и ее органов моряки торгового флота. Еще 15 ноября, когда стало известно, что эсеро-меньшевистский Румчерод вступил в соглашение с Центральной радой, около 6 тысяч моряков Одесского отделения Всероссийского союза моряков и речников заявили, что они поддерживают восстание петроградских рабочих. 1 декабря моряки решительно предупредили, что если командование гайдамацких войск не прекратит провокационного выступления против Красной гвардии, то они не доставят в Одессу ни пуда грузов.
В декабре торговые моряки под всякими предлогами отказывались перевозить вооружение для гайдамацких частей и грузы для Одесской рады. В канун Нового года на радиостанцию «Алмаза» явился представитель Союза моряков Николай Кремлянский и попросил срочно передать председателю Совета Народных Комиссаров В. И. Ленину постановление Чрезвычайного делегатского собрания Союза торговых моряков. Ознакомившись с содержанием радиограммы, секретарь судового комитета Андрей Цыкин разрешил радисту Василию Шишкану передать ее в Петроград. Моряки торговых судов Одесского порта сообщали Советскому правительству: «Принимая во внимание, что вопрос об уплате жалования денежными знаками связан с вопросом о власти, Чрезвычайное делегатское собрание Союза торговых моряков постановило: власть Украинской Центральной рады не признавать и от получения выпущенных ею денежных знаков отказаться» 3.
Кремлянский сообщил Цыкину, что делегатское собрание моряков постановило объявить об этом всем политическим, демократическим и рабочим организациям, предлагая им присоединиться к такому решению.
ГЛАВА 9
МАТРОСЫ ЗАМЕНЯЮТ ОФИЦЕРОВ
Комиссар флотилии. На офицерских постах. Визит генерала Папа-Федорова на «Алмаз». Рождение Ревтрибунала. Козни националистов. Представители рады в три- бунале.
21 декабря состоялось общее собрание моряков всех кораблей Одесского порта, которое избрало командующим Транспортной флотилии матроса-большевика Александра Попова. На этом же собрании комиссаром флотилии был избран Павел Кондренко.1
Во флоте Павел Иванович Кондренко служил с 1913 года. Был он высокого роста, широкоплеч. Ходил быстро, твердой решительной походкой. Говорить много не любил, но говорил уверенно, страстно. Если был сильно взволнован, то немного заикался.
Об отваге и бесстрашии Кондренко знали на многих кораблях Черноморского флота. Рассказывали, что в 1914 году, при постановке минных заграждений у Босфора, на которых впоследствии подорвался германский линейный крейсер «Гебен», внезапно обнаружилось, что заградитель «Дунай» сам оказался вблизи плавучей мины. Все находившиеся на палубе оцепенели от неожиданности. Казалось, угрозу взрыва уже нельзя предотвратить. И в это время один за другим раздались два всплеска. Между* кораблем и миной появились два матроса: Павел Кондренко и его близкий друг Григорий Дереза. Позже, когда опасность миновала, Дереза говорил товарищам:
133
— Стоял я рядом с Павлушей. Смотрю — он уже за бортом… Когда я оказался рядом с ним, он объяснил, что надо делать. Он же дока в минном деле.
Знали матросы и о том, что еще в августе на многотысячном митинге на Таможенной площади в Одессе Кондрен- ко первым вышел и потребовал ухода реакционного адмирала Хоменко с поста командующего Транспортной флотилией. А когда морской комиссар Временного правительства Шрейдер тут же заявил, что правительство не может признать законным требование матросов, Кондренко бросил реплику, встреченную всеобщим одобрением:
— Тогда правительству придется уйти в отставку!
С минного заградителя «Дунай» Кондренко был переведен на «Алмаз», где его избрали председателем судового комитета. 20 октября 1917 года он был утвержден членом секции общественной безопасности Совета. 24 ноября Кондренко избирается членом исполкома Одесского Совета матросских и офицерских депутатов, а 15 декабря он уже стал председателем этого Совета. 2 И вот теперь его избрали комиссаром Транспортной флотилии.
Днем на «Алмазе» — в штабе флотилии и Совете матросских депутатов, вечером — на матросских и рабочих собраниях, до поздней ночи — в Румчероде и других организациях, везде поспевал, убеждал, приказывал, решал, спорил Кондренко. Так работали и другие его товарищи. Революция требовала огромной энергии и силы, она не признавала слабых и усталых.
Избрание на руководящие посты Транспортной флотилии рядовых матросов послужило сигналом для проведения выборов и на кораблях. Командиром «Алмаза» команда вновь избрала капитана 2-го ранга Б. Г. Андросова. Командиром «Синопа» вместо Зарудного был избран старший лейтенант Е. С. Рыбалтовский. Совет матросских депутатов уволил с Транспортной флотилии около 40 реакционных офицеров. Вместо них были назначены матросы.