– Это мое решение, – сказал я, снимая салфетку с колен и бросая ее на стол. – Извини, мам. Я уже закончил.
Отец с неудовольствием смотрел на меня, пока я нес свою тарелку на кухню. – Прекрасно, – сказал он, – но не жди от меня никакой помощи, если не сможешь заплатить за квартиру.
– Я это запомню. – По пути наверх я взял газету из прихожей, чтобы посмотреть объявления.
Глава 9
Через неделю я подписал договор аренды на свою первую квартиру, которая стоила дешево, потому что она была в миле от аэропорта, и рев самолетов, пролетающих над головой, отвел большинство потенциальных арендаторов. Однако мне это было удобно, потому что я мог добраться до работы за десять минут на велосипеде, а Анджела могла приехать и остаться на ночь в любое время, когда ей захочется.
Мой отец был верен своему слову. Он мне ни в чем не помог. Он не позволил мне взять из моей комнаты мебель – ни одного предмета – поэтому мне пришлось купить кровать и стол на распродаже во дворе. Моя мать не могла вынести этого, но я помню комок в горле, когда она тихонько сунула мне в руку пятьдесят долларов в день моего отъезда.
Именно Анджела помогла мне купить тарелки и кухонную утварь, постельное белье и небольшой телевизор, которые мы нашли в секонд–хендах. Ее родители дали мне диван, от которого они все равно хотели избавиться.
По иронии судьбы, единственное, что мой отец позволил мне взять из дома, было единственным, чего я действительно хотел.
Он позволил мне взять Бентли.
***
Я не звонил родителям и не разговаривал с ними больше двух месяцев. Я не пытался их наказать. Мне просто было неинтересно выслушивать лекции о том, почему я совершаю самую большую ошибку в своей жизни. Поэтому я подождал и подумал, что, возможно, в конце концов, они примут мое решение и позволят мне выбрать свой собственный путь.
С моей точки зрения, даже если я и совершал ошибку, то это была моя ошибка, и я был готов и хотел учиться на ней – и на всех других, которые я, вероятно, совершу в ближайшие годы.
Разве это не часть жизни? Следовать своему сердцу? Исследовать неизвестное и путем небольших проб и ошибок?
Анджела по большей части соглашалась со мной, хотя и беспокоилась, что я потеряю связь с семьей. Она определенно не хотела чувствовать себя ответственной за это, поэтому, когда прошел третий месяц и все еще не было связи, она предложила мне взять трубку.
– Позвони, когда узнаешь, что твоего отца там не будет, – предложила она однажды вечером, когда мы гуляли с Бентли. – Держу пари, что твоя мама будет в восторге, услышав твой голос, и даже не скажет ему, что ты звонил, если ты этого не хочешь.
Я обдумал это. – Если она хочет услышать мой голос, она может позвонить мне в любое время, – сказал я. – Я есть в телефонном справочнике.
– Нет, это не так. Тебя не будет в книге, пока не выйдет следующая
– Когда же это будет? – спросил я.
– Понятия не имею, – ответила она со смешком.
Бентли ненадолго остановился, чтобы поднять ногу и пописать на телефонный столб, затем продолжил.
– Я уверен, что мама знает номер справочной службы, – заметил я.
Анджела игриво толкнула меня в сетчатый забор, который тянулся вдоль тротуара. – Ты невозможен, – сказала она.
Я отскочил от забора и вернулся к ней. – Да, и поэтому ты меня любишь.
– Неужели? – ответила она с озорством в глазах. – Я думала, что по совсем другой причине.
Я улыбнулся и обнял ее за плечи. Мы пошли дальше, наши шаги были в идеальном унисоне, в то время как гигантский Боинг 767 прошел над нашими головами–взлетая в какое–то экзотическое место, без сомнения.
Мысль о том, какие неизведанные территории лежат за моим горизонтом, наполняла меня надеждой и волнением. Я чувствовал себя одним из тех реактивных лайнеров, которые наконец–то взлетели со взлетно–посадочной полосы. Все в моем мире казалось новым и многообещающим.
Жаль, что это чувство не продлилось дольше. Через две недели мне пришлось спуститься с облаков, когда позвонила мама с новостями.
Внезапно я снова оказался на земле, живя среди давления моего старого мира.
Глава 10
Звук ее голоса по телефону застал меня врасплох, потому что я только что вышел из душа. Я промок насквозь и была завернут в полотенце. Анджела спала в моей кровати, запутавшись в простынях, одетая в мои фланелевые пижамные штаны и огромную футболку.
Когда я вышел с телефоном из спальни, мне пришлось тащить длинный шнур через Бентли на его гигантской зеленой подушке. Он поднял голову и наклонил ее в сторону, наблюдая за мной.
– Мам, рад тебя слышать, – сказал я.
Это был вежливый ответ, но в то же время и правда. Звук голоса матери в моем ухе вернул меня к моему десятилетнему «я», к тому времени, когда она была всем моим миром. И все же казалось, что это было целую жизнь назад.
По какой–то непонятной причине я почувствовал внезапный приступ паники. Случилась какая–то ужасная семейная трагедия? Кто–то умер? Вот почему она звонит так рано утром?
По сей день я не знаю, почему я так подумал, но это пробудило меня к чему–то. Я пожалел, что не звонил раньше, как часто советовала мне Анджела.
– Я так рада, что поймала тебя, – весело сказала мама. Я вздохнул с облегчением, зная, что никто не умер. Она просто скучала по мне. Я слышал это в ее голосе.
– Как у тебя дела? – спросила она. – Ты ешь достаточно овощей?
Я рассмеялся. – Да, мам. Я хорошо питаюсь.
– А как Бентли? В доме так тихо, когда вы оба ушли.
– Думаю, что да, – ответил я. – У Бентли все отлично. Я прихожу домой на обед каждый день, так что ему никогда не бывает одиноко слишком долго.
Я ждал, что она спросит об Анджеле, но последовало долгое примечательное молчание.
– Как папа? – спросил я.
– О, ты знаешь, как обычно, занят. Его секретарша уходит на пенсию в следующем месяце, так что он ищет кого–то.
– Ааа.
Последовала еще одна пауза.
– Приходи как–нибудь на ужин, – сказала Мама. – Приводи свою девушку.
– Анджела, – сказал я.
– Да, Анджела... – снова пауза. – Она все еще работает в пабе аэропорта?
Мама изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал дружелюбно и непринужденно, но я слышал ее неодобрение и разочарование, скрывающиеся за ее показным весельем. Без сомнения, они с папой предпочли бы, чтобы я встречался со студенткой юридического факультета. Или даже стюардессой, если уж на то пошло. По крайней мере стюардессы носили каблуки и пиджаки.
– Да, – ответил я. – Она зарабатывает отличные чаевые.
Бентли появился у моих ног и, тяжело дыша, уставился на меня. Я наклонился, чтобы почесать его за ушами.
– Это замечательно, – сказала мама.
Над головой пролетел самолет, на линии были помехи, и я гадал, моя мама все еще на проводе или нет.
– Рик приедет домой на несколько недель на Рождество, – сказала она, наконец нарушив молчание. – Ты тоже вернешься домой?
Вопрос показался мне странным, и я провел пальцами по мокрым волосам. –Ты имеешь в виду...с ночевкой?
Проснуться рождественским утром и открыть подарки Санты, как семья?
– Твоя комната все еще здесь, – сказала она. – Ты можешь вернуться домой в любое время.
Я молча кивнул. – Приятно слышать, мам. Спасибо.
Может быть, я был слишком самонадеян, предполагая, что мои родители ожидали от меня неудачи – даже хотели, если бы могли сказать: «я же тебе говорил» и вернуть меня на правильный путь.
Возможно ли, что они передумали и были готовы принять выбор, который я делал?
Это было бы неплохо – если бы они могли просто поднять меня и отряхнуть, если я споткнусь, вместо того, чтобы настаивать на том, чтобы я не спотыкался в первую очередь.
– У меня сейчас не так много времени, мам, – сказала я. – Мне нужно на работу, а Бентли нужно выйти на улицу. Может, поговорим позже. Когда Рик вернется домой?
– Он прилетает пятого, – ответила она. – Может быть, именно ты вытащишь его чемодан из самолета. Это то, чем ты занимаешься на своей работе, не так ли?
Я закрыл глаза и прислонился головой к стене. – Да, Мам. Это то, что я делаю.
Я попрощался и повесил трубку. Когда я, наконец, добрался до работы и начал загружать багаж на Bombardier CRJ–200, я взглянул на пилотов в окнах кабины и в тысячный раз представил себе, каково это–летать на такой невероятной машине.
Возможно, карьера в авиации была в моем будущем, но я все же был полон решимости не позволить моим родителям подтолкнуть меня к любой карьере, прежде чем я буду готов. Даже если бы это была карьера по моему выбору.
Глава 11
Хотя я вообще не разговаривал с отцом в течение следующих нескольких недель, с мамой я пообщался, когда она позвонила мне, чтобы сообщить номер рейса Рика и время его прибытия пятого числа. Она спросила, не встречу ли я его на выходе, потому что они с папой будут на работе. Она также спросила, не хочу ли я прийти на ужин с индейкой на Рождество.
– Приводи Анджелу, конечно же, – добавила она.
Воодушевленный тем, что на этот раз она вспомнила имя Анджелы, я принял ее приглашение.
В тот день, когда прилетал Рик, я не должен был работать, поэтому смог встретить его у выхода. После того, как мы встретились у терминала, я спросил его о школе и Лос–Анджелесе. Потом он спросил о моей работе и новой квартире.
– Ты должен показать ее мне сейчас, – сказал он, – прежде чем я пойду к маме и папе.
Он дразняще взъерошил мне волосы, когда мы ступили на эскалатор. Я ткнул его локтем в ребра.
– Хорошо, – сказал я, – но тебе придется взять такси, хотя может быть ты хочешь запрыгнуть на мой велосипед со своим чемоданом. Или ты можешь пойти пешком. Это всего лишь в паре миль..
– Ты ездишь на работу на велосипеде? – спросил Рик, слегка откинув голову назад.
– Да. Экономлю на газе. И платежах за авто.
Я проводил его до стоянки такси, дал свой адрес одному из водителей и сказал Рику, что встречусь с ним у себя через несколько минут. Я взял свой велосипед, запрыгнул на него и умудрился разогнать достаточно быстро, чтобы опередить его до моей входной двери.
***
– Это отличное место, – сказал Рик после того, как я провел для него двухминутную экскурсию по своей квартире, – если ты не возражаешь, чтобы самолеты приземлялись у тебя во дворе. Блин, как ты спишь?
– Я почти не замечаю, – сказал я ему. – И Бентли, похоже, не возражает.
Рик скептически огляделся. – Даже не знаю. Я не думаю, что смог бы это вынести. – Он откинулся на спинку дивана и скрестил ноги. – Но все равно, здорово сюда вернуться. Мы должны куда–нибудь сходить.
– Например? – Это было что–то новенькое: мой брат хотел провести время со мной в общественном месте. Я не мог припомнить ни одного случая, когда бы он не возмущался тем, что мама с папой заставили меня пойти с ним куда–то.
– Не знаю, – ответил он. – Я умираю с голоду. В самолете не подавали ничего, кроме кренделей. Нам нужно пообедать.
– Конечно, – ответил я, – но если ты хочешь поехать в центр, нам придется сесть на автобус.
– Без проблем, – сказал он, поднимаясь на ноги. – Пошли.
***
Мы с Риком наслаждались поздним обедом с несколькими кружками пива в пабе в центре города, и прежде чем я понял, что говорю, я рассказал ему о своих планах заглянуть в летную школу.
– Логично, – сказал он, поднося пиво к губам и делая глоток. – В детстве ты всегда увлекался ракетами и самолетами. Что думают мама и папа?
Я взглянул на официантку, загружающую свой поднос в баре. – Я им об этом не говорил.
– А почему нет?
– Потому что мы почти не разговариваем, – ответил я, – а даже если бы и разговаривали, я не думаю, что смог бы доставить папе такое большое удовлетворение. Он может подумать, что я делаю это только для того, чтобы сделать его счастливым.
Рик рассмеялся. – Ну, это не годится, потому что мы все знаем, как тебе нравится быть полным разочарованием.
Я покачал головой, решив не спорить, потому что мы оба знали, что в какой–то степени это правда. Тем не менее, я не оценил, что он чувствовал себя обязанным указать на это.
– Я просто шучу. – Рик сделал знак официантке принести ему еще пива.
Я доел последний салат, вытер рот салфеткой и положил ее на стол. – Интересно, что они подумают об Анджеле, когда встретят ее.
– Они с ней еще не встречались? – с удивлением спросил Рик.
– Нет, но мама пригласила нас на рождественский ужин, так что ты станешь свидетелем всех тонких намеков и двусмысленных комплиментов.
– Может, они тебя удивят, – сказал Рик.
– Может быть, и так, – ответил я, – но я бы на многое не расчитывал. И слушай, не упоминай при них летную школу. Я все еще не решил, и я не хочу, чтобы папа достал свою дирижерскую палочку и начал руководить оркестром. Если я пойду, я сам за это заплачу, и я пойду, когда буду готов.
– Конечно.
Официантка принесла Рику третье пиво, и я спросил его, что он собирается подарить маме и папе на Рождество – я понятия не имел, что им подарить, и хотел сменить тему.
Он сказал, что у него есть пара книг в твердом переплете. Потом он спросил меня, что я собираюсь подарить Анджеле.
Оглядываясь назад, я должен был сказать ему, что это не его дело. И мне не следовало приглашать ее на рождественский ужин.
Глава 12
Когда я рос, то часто задавался вопросом, что же в моем брате было такого соблазнительного для женщин. Он был хорош собой – это было само собой разумеющимся, – но это не объясняло, почему все они, казалось, превращались в липкую лужу, когда он вовлекал их в разговор о чем–то таком простом, как погода.
Я полагаю, что он родился с какой–то редкой, проникающей харизмой, которой наделены немногие из нас. Именно поэтому он позже продолжал зарабатывать миллионы в своей профессии. Он мог убедить любого – как мужчин, так и женщин – сказать «да» чему угодно». «Еще два миллиона в год за этого новичка–аутфилдера*? Конечно, Мистер Фрейзер. Мы бы с удовольствием заплатили за это».
*аутфилдер – игрок в бейсболе
Когда мы с Риком вернулись в мою квартиру после обеда, я с удивлением обнаружил, что Анджела сидит на диване с Бентли и смотрит телевизор. Как только мы вошли в дверь, она нажала кнопку отключения звука на пульте и встала.
– Привет, – сказала я, снимая куртку. – Что ты здесь делаешь?
– У меня обеденный перерыв, – ответила она. – Мне нужно вернуться через полчаса.
Я указал на Рика, который вошел следом за мной. – Это мой брат, Рик. Рик, это Анджела.
– Привет. – Она помахала ему рукой. – Здорово наконец–то познакомиться с тобой.
– А мне – с тобой.– Он подошел пожать ей руку, а затем сел на мягкий стул напротив телевизора. – Так вы познакомились на работе?
– Да. – Анджела снова села и рассказала историю о том, как она заперла ключи в машине, а я пришел ей на помощь, как рыцарь в сияющих доспехах.
Затем Рик спросил, в какой школе она училась. Когда она сказала ему, какой именно, он спросил, знает ли она такого–то, потому что Рик знал всех. Они немного поболтали о своих общих знакомых.
Я пошел в туалет, и когда я вернулся, они говорили о занятиях йогой Анджелы, и Рик был заинтересован в том, чтобы попробовать позаниматься.
Как только я появился в поле зрения, она посмотрела на часы и встала. – Господи, я уже опаздываю. Хотела бы остаться, но я должна идти.
Она поспешила ко мне и быстро поцеловала в щеку. – Увидимся позже, ребята. Пока, Бентли.
С этими словами она вышла за дверь.
– Милая девушка, – сказал Рик, низко сгорбившись в своем кресле. – Как давно ты с ней встречаешься?
– Несколько месяцев, – ответил я.
Он одобрительно кивнул, снял кроссовки и уселся смотреть телевизор. – Хорошая работа. Я уверен, что тебе не о чем беспокоиться. Мама и папа подумают, что она замечательная.
– Я не волнуюсь, – сообщил я ему.
Потому что мне было все равно, что они думают. Важно было только то, как мы с Анджелой относимся друг к другу.