- Что случилось, Елена?!
- Красивый он, видите ли, идеал... - гнусаво ответила принцесса, шмыгая носом. - Не нужен мне такой задавака, хватит и меня самой... Вот ты как думаешь, я толстая? - спросила она.
- Что ты?! - искренне возмутился Верный Рыцарь. - Ты само совершенство!
- Хорошо, - удовлетворенно кивнула она. - Пойду, отдам распоряжения насчет нашей свадьбы.
- Рыцарь, твоих рук дело? - недоуменно спросил Мудрец сияющего от счастья Рыцаря, когда принцесса отошла. - Ты навоз хорошего жеребца взял?
- Ага, как же, - ухмыльнулся рыцарь и подмигнул старику. - Самого свежего в свином хлеву нагреб.
***
Подарок на Рождество
Анна Леонидовна шла домой из магазина. Снег под ногами хрустел, деревья мягко светились синевой праздничной иллюминации. Женщина улыбнулась семейной паре, тащившей за собой санки с румяным малышом. Жаль, Витенька не смог приехать ни на Новый год, ни на Рождество. Новый год Анна Леонидовна привыкла встречать одна или с соседкой. Готовила себе несколько любимых блюд, включала концерт по телевизору, любовалась фейерверками за окном. А вот Рождество - семейный праздник, и она так хотела встретить его с сыном, но он решил отпраздновать с невестой. Что ж, дай Бог, все у них сложится. Анна Леонидовна привыкла быть одна - раннее вдовство, потом единственный сын уехал учиться в Европу. Ее не томило одиночество, но все же иногда, на праздники, хотелось, чтобы дома ждал еще кто-то, кроме наглого рыжего кота Атамана, который все время норовил поточить когти о кресло и уснуть на хозяйской подушке.
Поднимаясь по ступенькам к квартире, Анна Леонидовна вдруг встревожилась - а есть ли для Атамаши корм? Вроде бы оставался, но он ведь такой обжора. Она даже подумала, не вернуться ли в магазин, когда ее окликнули.
- Здрасьте, - произнес женский голос. - А мы вас уже заждались.
Анна Леонидовна увидела перед собой смутно знакомую молодую женщину: зеленые глаза, черные волосы, на щеке родинка...
- Маша! - узнала она бывшую одноклассницу Вити. - Какими судьбами?
А потом женщина посмотрела на мальчика, выступившего из-за спины мамы, и оперлась о стенку, чтобы не упасть. Она лихорадочно вынула из сумки очки, нацепила на нос - перед ней стоял маленький Витя, только с зелеными глазками.
- Привет, баба Аня! - сказал мальчик. - Я есть хочу.
Анна Леонидовна сновала на кухне, выставляя на стол все, что нашлось в холодильнике.
- Да успокойтесь вы, - не выдержала Маша и поставила кошачьи консервы обратно на полку. - Я ж говорю - только на два дня. Безвыходная ситуация. Родители мои умерли, подруга в последний момент отказалась. А вы все же бабушка, да и я вас еще со школы помню, вы всегда с детьми ладили.
- Почему же раньше не сказала? - голос Анны Леонидовны сорвался.
- Гордая была, - ссутулилась Маша.
- А... Витя знает? - спросила женщина, и по тому, как подобралась, окаменела Маша, с ужасом поняла - знает!
- Мне пора уже, - сухо ответила та.
Она быстро рассказала ошарашенной Анне Леонидовне распорядок дня мальчика, вручила пакет с одеждой и игрушками и исчезла за дверями. Женщина села на обувной ящик. Ей надо было собраться с мыслями. Рождественский ·подарок свалился как снег на голову. Тут Атаман выбежал из кухни, выпучив глаза, и юркнул под трюмо, а потом раздался грохот. Женщина бросилась на кухню - мальчик стоял, балансируя на стуле, который взгромоздил на стол. На полу красовалась разбитая банка варенья, красные потеки стекали по стенам и шкафчикам.
- Что ж ты не попросил, я бы тебе сама достала! - ахнула она, стаскивая внука со стула.
- Баба Аня, есть хочу!
- Сейчас, сейчас, - засуетилась женщина. - Как хоть тебя зовут? - встрепенулась она.
- Колька.
Колька обладал способностью быть везде и повсюду одновременно. Он исследовал квартиру Анны Леонидовны со страстью Миклухо-Маклая, не останавливаясь ни на секунду. Женщина металась по квартире, то подхватывая наклонившуюся вазу, то снимая Кольку со шкафа, то спасая Атамана из цепких ручонок. Вечером, когда она обессилено лежала в кресле, наблюдая, как внук забирается на спинку дивана, с гиканьем спрыгивает на пол и тут же залазит обратно, в дверь позвонили.
- Ты что это, подруга, по квартире скачешь? - возмутилась соседка, живущая этажом ниже. - Шейпингом заняться решила? Ну пять минут, ну десять, но грохот уже полчаса стоит!
- Внучек, - выдохнула Анна Леонидовна.
- Откуда? - насупилась соседка. - Надолго?
- От Вити, ясное дело. На пару дней, - ответила женщина. Из зала донесся страдающий кошачий вопль, и она бросилась на выручку Атаману.
На ужин Колька смел макароны с котлетой, попросил печеньку к чаю, потом потребовал пену в ванну, так что Анне Леонидовне пришлось пожертвовать своим шампунем, потом долго не соглашался спать и хотел к маме, сказка на ночь тоже была не та... Когда он, наконец, уснул, Анна Леонидовна только успела подумать, что надо бы помыть пол в ванне, заляпанный пеной, и тут же отключилась.
Утром, покормив и одев Кольку, она повела его на улицу в надежде, что так квартира меньше пострадает. Она слепила с внуком корявого снеговика, побросала снежками в голубей, потом сама получила снежком в глаз и решила, что хватит с нее подвижных игр. Она завела Кольку в магазин, накупила фломастеров, альбомов и цветной бумаги, и, радуясь собственной сообразительности, повела мальчика домой.
Внук пообедал, в очередной раз порадовав аппетитом бабушку, а потом уселся за стол творить. Анна Леонидовна же достала с антресолей альбом с фотографиями и принялась рассматривать детские кадры Витеньки. Жаль, очки где-то запропастились, но она и так видела: внук был копией сына - так же сжимал в кулачке фломастер, высовывал от усердия кончик язычка. Незаметно для себя Анна Леонидовна уснула. Она распахнула глаза от душераздирающего вопля Атамана и схватилась за сердце. Полчаса тишины достались ей немалой ценой - все обои в зале были разрисованы аккурат по рост Кольки и еще сверху - докуда мог дотянуться ручкой.
- Атамася, выходи! - позвал Колька кота, который ошалело смотрел на Анну Леонидовну со шкафа. А женщина увидела свое отражение в зеркале и снова схватилась за сердце. Заботливый внук постарался, чтобы бабушка никогда больше не потеряла очки - он нарисовал ей их фломастером прямо на лице: зеленая дужка на переносице и два кривых синих овала вокруг глаз. Анна Леонидовна опустилась на диван и посмотрела на часы - до приезда Маши оставалось четырнадцать часов...
Лосьон практически смыл с лица фломастер, оставив лишь легкие сиреневые круги под глазами. Анна Леонидовна вышла из ванной, замирая в ожидании новых сюрпризов, но Колька мирно сидел на диване, глядя в экран телевизора.
- Садись сюда, баба Аня, - похлопал он рядом с собой, - а то мне страшно.
Он прижался боком к женщине, всунул теплую ладошку ей в руку.
- Там баба Яга, - сообщил Колька. - Иванушка ее победит, правда?
Анна Леонидовна обняла мальчика, легонько поцеловала в пушистую макушку.
- Конечно, победит.
Тем вечером Колька быстро уснул, Анна Леонидовна включила рождественский концерт, который ждала уже несколько дней, но вскоре выключила телевизор и вошла в комнату к мальчику. Она подоткнула одеяло, села рядом. Колька улыбнулся во сне, и у Анны Леонидовны вдруг защемило сердце от нежности.
Маша приехала даже раньше обещанного, влетела в квартиру, подхватила в объятия сына. Она привезла Кольке новую машинку, Анне Леонидовне - красивый шарф, и все щебетала о своей поездке.
- Знаете, Анна Леонидовна, мне, возможно, скоро еще придется поехать в командировку, - потупилась Маша, - и, может, вы согласитесь...
- Да, - перебила ее женщина. - Да!
***
По лунной дорожке
Алина стояла по колено в воде и отстраненно наблюдала, как стайка маленьких рыбок кружится вокруг ее щиколоток. Ветер брызнул в лицо соленой водой, теплой рукой взъерошил волосы. Алина Сергеевна, заместитель директора по коммерческим вопросам, гордилась своей прической. Волосок к волоску, золотистое каре напоминало блестящий шлем, и она знала, что за глаза ее называют Афиной. Может, виной тому был ее воинственный нрав или острый как копье язык, но сейчас женщина чувствовала, как ее блестящая броня покрывается трещинами, а прочные доспехи смывает морскими волнами. Она так устала. И эта поездка стала для нее настоящим подарком.
Когда Алине позвонили из турагентства, в которое она обращалась в прошлом году, и предложили горящую путевку за смешную цену, она согласилась, не раздумывая. Наконец-то судьба сделала ей подарок. Всю жизнь она выбивала себе место под солнцем, выгрызала свое у других, молодых и наглых, даже мужа пришлось отбирать... Теперь-то и вспомнить трудно, за что боролась, таким он сделался мямлей. И вот ей хоть в чем-то повезло! Две недели моря и солнца без авралов, бурчания мужа и нытья сына-подростка.
В первую же ночь в отеле Алина изменила мужу с молодым турком. Но на следующий день, когда стало ясно, что он собирается ходить за ней по пятам, как верный пес, она пожаловалась охране отеля, и его выдворили за территорию. Парень по-щенячьи озирался на Алину темными глазищами, но женщина была непреклонна. И сам так себе, и секс ни о чем. Такое у нее и дома есть. Алине хотелось почувствовать себя слабой женщиной, податливой и покорной, ей надоело быть сверху и в жизни, и в постели...
Мимо задумавшейся Алины прошел высокий мужчина, слегка скользнув по ней взглядом. Испуганные рыбки бросились врассыпную, а женщина замерла. Мужчина без всплеска вошел в воду, как крупная хищная рыба, и поплыл баттерфляем, мощными движениями взлетая над волнами. К красавцу устремилась стайка молоденьких девушек в ярких бикини, и Алина, вздохнув, вернулась на шезлонг. Она подставила солнцу спину и успела задремать, когда ее разбудил низкий голос:
- Это ваш крем?
Она обернулась и увидела того самого пловца.
- Да, берите, если надо, - Алина обворожительно улыбнулась.
- Я не обгораю, - сказал мужчина. - А вот у вас плечи уже розовые.
Он выдавил белую кляксу крема себе на ладонь и широкими движениями растер крем по спине женщины. Прохладные тяжелые руки по-хозяйски гладили ее тело, и Алина испугалась, что он сейчас почувствует, как быстро забилось ее сердце. Поэтому она вывернулась и протянула ему руку. Обручальное кольцо предательски блеснуло.
- Алина.
- Меня Никита зовут.
- Надо же, как моего сына.
***
Собираясь вечером в ресторан, Алина долго крутилась перед зеркалом. В ее серых глазах светилось ожидание счастья, но на дне их плескалось недоумение. Алина Сергеевна в свои почти сорок выглядела очень неплохо. Стройная фигура, блестящие волосы, большие серые глаза - перечисляла она в уме свои козыри. Но на пляже полно молодых девушек, с нежными персиковыми щечками, свежим румянцем, яркими глазами. В конце концов, она решила, что это продолжается ее полоса везения. Алина побрызгалась духами и собиралась выходить из номера, когда ее телефон зазвонил.
- Привет, Никита.
- Мам, как отдыхается?
- Прекрасно!
- Слушай, мам, вот я решил вместо Турции поехать с Витькой в деревню, значит, я кучу денег сэкономил, да?
- Это значит, что ты предпочел обществу родной матери своего ненаглядного Витьку.
- Не, ты дослушай. Я бы эти сэкономленные мною деньги потратил на что-нибудь полезное. Вот, к примеру, мотоцикл...
- Что? - Алина поперхнулась от возмущения. - Ты уже достал со своим мотоциклом. Я тебе тысячу раз говорила, только через мой труп!
- Ну мам!
- Все, мне пора.
Алина нажала на отбой и вздохнула. Все настроение испортил! Она еще раз посмотрелась в зеркало и вышла из номера.
***
Сидя напротив мужчины, Алина аккуратно водила вилочкой по тарелке, улыбалась к месту и не очень и изо всех сил старалась не пялиться на Никиту слишком откровенно. Как же он хорош! Ее заводила его сдержанность, даже холодность, но она видела, что он тоже внимательно за ней наблюдает. Когда принесли шампанское, ее любимое, телефон тренькнул, но Алина, посмотрев на экран, нажала отбой. Снова будет приставать со своим мотоциклом!
- Сын. Потом перезвоню.
Никита кивнул и поднял бокал.
- За тебя - женщину, которую я искал.
Алина выпила бокал до дна и отвела взгляд. Ей вдруг стало не по себе. Что пряталось в его серых глазах - сдерживаемая страсть, интерес, опасность? И от того, что он тезка ее сына, неприятно царапало в груди. Женщина посмотрела на море. Их столик стоял в отдалении от шумной толпы, почти у самых волн, казавшихся черными и такими плотными, что ей захотелось побежать по блестящей дорожке, а затем оттолкнуться и, подпрыгнув вверх, уцепиться за край сытой луны. Она бы подтянулась и заглянула туда, в круглое желтое окно, и увидела другой мир, где все залито золотым светом и все совсем по-другому, и она там была бы легконогой девчонкой, умеющей улыбаться просто так и любить по-настоящему, всей душой, а не довольствоваться редкими радостями тела...
После ужина Никита властным движением взял ее под руку и предложил пойти к нему. Алина не стала ломаться, она для себя все решила еще до ужина.
***
Молодой следователь протянул всхлипывающей женщине стакан воды. Второй следователь, старший и по возрасту, и по званию, откинулся на спинку стула и заложил пальцы за ремень, подперев руками внушительный животик.
- В социальных сетях, значит, увидели фотографии...
Женщина достала из сумочки флешку, но не удержала ее и уронила на пол. Ее колотило.
- Посмотрите сами, я не могу... - она зарыдала, уткнув некрасивое покрасневшее лицо в ладони.
Весь офис стоял на ушах - Афина-то выкинула фортель, связалась с каким-то турком, да и не вернулась домой! Щелкнув по лаконичному названию "Турция 2013", Лена с интересом просмотрела первые несколько кадров. А Афина-то хороша, совсем не похожа на себя в офисе. Лицо расслабленное, и прическа молодежная, слегка небрежная, не то, что ее любимое каре, на которое столько лака вылито, что и дубиной не сомнешь. Странно, что на всех фотках она смотрит не в объектив, а куда-то в сторону, будто и не видит, что ее снимают. Видать, решила, дурочка, что в профиль она интереснее. Ленка хмыкнула про себя, щелкнула на следующий кадр и застыла. На фотографии Алина Сергеевна была полностью обнажена, руки раскинуты, словно распяты на смятой кровати, а на лице... страх? Или просто плохое освещение? Неужели случайно выложила? Ленка быстро скопировала фотографию. Модераторы удалят, и ей никто не поверит. Она лихорадочно перелистнула фотографию и несколько секунд тупо смотрела на экран. А потом закричала. На фотографии в глазах Алины Сергеевны не было страха, в них не было ничего. Холодная мертвая пустота.
Выпроводив свидетельницу, молодой следователь повернулся к начальнику.
- Значит, Сан Саныч, не пропала наша Алина Сергеевна Бусько...
- Угу, - кивнул тот, листая файлы, - убили, а тельце закопали в скалистых берегах. Или утопили. Или... А ничего такое тельце, кстати, - он повернул голову, рассматривая фотки. - Но трупа нет, Серега, а значит, и дела нет.
- На последнем кадре явно труп.
- Сейчас возможности грима знаешь какие? Да и фотошоп... Может, это она мужу голову запудрить хочет, мол, не ищи меня, дорогой.
- У нее же и сын есть.
- Мы, конечно, съездим, поищем, - кивнул следователь. - В связи с новыми уликами нам уже от ворот поворот не дадут. Только ты ж понимаешь, отель большой, текучка народу бешеная. Улик нуль. Да и ты сам видел описание того турка, с которым она путалась, по словам охранника - молодой темноглазый брюнет. А, загорелый еще.