– Дайте-ка я ее проэкзаменую, – решил Козырев, оттесняя Егорыча и второго психолога – Юлю.
– Понятно-понятно, – проворчал старик. – Как Тамара в Лондоне, так он сразу хорошеньких девушек экзаменовать начинает. А так – даже не покажется на занятиях…
– Не ворчи, старый. Просто я хочу и свои мозги освежить. Ну-с, Елизавета…
– Николаевна, – подсказала, улыбнувшись, девушка.
– …Николавна, чем вы нас порадуете? – спросил Козырев тоном старого профессора. – Историю рулетки знаете?
– Она не изучалась научно, но, по слухам, предшественницей сегодняшней игры была «хока». В нее играли в Европе еще в восемнадцатом веке. Имя изобретателя неизвестно, – четко, как на школьном экзамене, ответила Лиза.
– А как она была устроена?
– Примитивнейше! Стол с сорока нумерованными гнездами и бортиком по окружности, чтоб шарик не падал на пол. В центре стола – диск на оси с выходящими из нее шестью спицами. Шар вкладывался к оси в один из шести секторов, и крупье запускал диск. Под действием центробежной силы шар вылетал к кольцевому бортику стола и бегал вдоль него, пока не падал в одно из гнезд. Из сорока гнезд три были «зеро», то есть работали исключительно на казино. Преимущество над современным европейским вариантом – тройное, над американским – полуторное.
– Обидно, да? – усмехнулся Козырев.
– Но мне кажется, что модернизация игры произошла не случайно – уменьшение явного преимущества казино привлекло дополнительных игроков, и в целом баланс положительный.
– Что ж, неплохо, – оценил Петр Ильич. – А теперь подойдите к доске и нарисуйте разметку американского игрового поля. На стол, пожалуйста, не смотрите! – шутливо погрозил он пальцем.
Девушка грациозно подошла к грифельной доске, взяла мел и уверенными прямыми штрихами, свидетельствующими об ее хладнокровии и твердости руки (что тут же, молча переглянувшись, оценили члены комиссии), быстро набросала схему игрового поля: наверху – фронтон «дома» с двумя «зеро», под ним – сам двенадцатиэтажный «дом» с тремя «окошками» на каждом этаже. Часть «окошек»-клеток она в определенной последовательности заштриховала белым мелом.
– Это будет черное, – широко улыбнувшись, пояснила Лиза и дальше четко, без запинки изложила комиссии правила игры, одновременно быстро расчерчивая мелом доску и расставляя по клеткам цифры. – …Вот и вся игра, – подвела она черту под своим блестящим ответом и победно посмотрела на слушателей.
– Вот девка – что мытая репка! – услыхал Петр Ильич у себя за спиной одну из любимых поговорок Макарова, произнесенную с большим смаком.
– Иван Давыдович, ты же у нас вроде не член комиссии, – повернулся к нему начальник. – Прямо как на мед прижужжал.
– Сладкая девочка, сладкая. Даже мне, не члену, хотелось бы посмотреть, как она шарики гоняет, – ухмыльнулся старый ловелас своей шутке.
– Сейчас посмотрим. Елизавета Николавна, – громко окликнул Козырев стоящую у доски испытуемую, – пойдемте-ка вниз, за первый стол. Там и проверим, вся ли это игра, как вы выразились.
Девушка ничем не выразила волнения и уверенно пошла к лифту.
– Что за дивчина? Как фамилия? – поинтересовался Макаров в лифте, увязавшись за Петром Ильичом.
– Семина. Не видел никогда, что ли?
– Да когда мне, Петенька, курсанток-конкурсанток смотреть? Дел-то сколько… – как-то уж чересчур тяжело вздохнул главбух.
В игровом зале за столом Лиза повела себя очень уверенно и профессионально. Схема этой части экзамена была разработана вторым психологом – Юлей Виноградовой. Эта молодая, чуть старше Лизы, женщина была одним из лучших специалистов страны в области создания и проведения ролевых игр, от которых она легко перешла к психологии игр вообще и, естественно, пришлась в казино ко двору. На своих занятиях она знакомила курсантов с психотипами игроков, их поведенческими проявлениями, учила правильно прогнозировать возникновение и разрешение конфликтов. Привел ее в казино как свою любимую ученицу Миша Левин.
По схеме Юли экзаменуемый крупье должен был выдержать настоящую схватку с «активными игроками», роли которых исполняли опытные работники казино. Сегодня против новенькой взялись играть Балуев и сам Козырев. Они придирчиво наблюдали, как Лиза получает игровые фишки у кассира, быстро пересчитывает и раскладывает стопками на своем рабочем месте, отделенном от игрового поля невысокой перегородкой. Фишки отличались номиналом – от двух до ста долларов – и цветом – по числу возможных игроков.
Балуев расставил свои желтые фишки по разным клеткам, играя простые и сложные шансы одновременно, а Петр Ильич поставил стопку своих красных на восьмерку. От опытного взгляда Юли не укрылось, что Лиза внимательно отследила номиналы поставленных фишек, подсчитывая в уме ставки, скопившиеся на столе. Потом она вздохнула, потерла ладони – признак волнения – и легко крутанула колесо по часовой стрелке, тут же пустив навстречу по кольцевому желобу зарокотавший шарик. Когда уставшему шарику осталось бежать всего два-три оборота до падения в одну из ячеек останавливающегося колеса, Лиза громко начала произносить обязательную фразу:
– Ставки сделаны; больше ничего…
И в этот момент к столу подскочил Егорыч и твердой рукой поставил стопку заготовленных фишек голубого цвета на поле чет, граничащее с «манком». Шарик спрыгнул в ячейку с восьмеркой, прокатился в ней, как на карусели, и все замерло. Лиза объявила: «Девять, красное!» – и поставила в соответствующую клетку на разметке «долли» специальную фишку.
– Леонид Егорович, – обратилась она к своему учителю, – прошу подтвердить, что ваши фишки стоят на чет.
– Вот черт, подтверждаю, – одновременно с досадой и радостью согласился Егорыч.
Тогда Лиза приступила к сбору фишек и «выплате» выигрышей. Петр Ильич остался с носом, Балуеву достались призы два к одному, а стопку Егорыча она аккуратно сдвинула «скребком» в сторону, а не к себе. При этом нижняя стодолларовая фишка застряла сразу за границей разметки, а остальные легли на стол аккуратной дорожкой. За спиной Петра Ильича раздалось одобрительное хмыканье Ивана Давыдовича.
– Что ж, объясните ваши действия, милая Лиза, – попросил Петр Ильич. – Если вы что-то предпринимали осмысленно, конечно, – подколол он.
– Ну при назначении ставок я успела оценить их достоинства и выбрала стратегию игры. Главным было полностью исключить ваш выигрыш, потому что при нем казино теряло около двух тысяч долларов, ставки старшего пит-босса не были слишком угрожающими, вписываясь в вероятность один к одному, так как были некрупными и рассеянными по полям. Поэтому я стала играть против вас, Петр Ильич.
– И в чем это заключалось?
– Я рассчитала бросок шарика в противоположную половину от вашей восьмерки, и это у меня получилось…
– И часто это у нее получается? – спросил Козырев у Егорыча.
– Половину набрасывает восемь раз из десяти, – с гордостью ответил тренер.
– Хорошо, – оценил Петр Ильич. – Но почему вы задали уточняющий вопрос Егорычу? Это вроде не по ритуалу.
– Но он и ставку сделал не по правилам… ну почти, – слегка смутилась девушка. – Обычно перестают ставить после слов «ставки сделаны», а таким приемом, который применил Леонид Егорович, пользовались два года назад итальянцы в московских казино. Они рассчитывали попадание шара в равных шансах на его выбегании и делали спорную ставку. Если бы выиграл чет, он был бы в выигрыше, а если бы я сдвигала стопку фишек к себе, лопатка перетащила бы смоченную слюной нижнюю сотню в «манк», угаданный им, и мне пришлось бы выплачивать выигрыш – спорить с клиентом нельзя.
– Умница, – похвалил любимицу Егорыч, забыв, что сейчас он не учитель, а экзаменатор.
– Хорошо, а что вы будете делать в такой ситуации? – спросил Петр Ильич, расставляя крупные ставки по номерам так, что они образовали на колесе крест, исключая этим удачный вброс шара.
– Я не знаю, – смутилась девушка. – Я не уверена, что у меня получится, но лучшим было бы вот это.
Она сосредоточилась, снова размяла пальцы и, крутанув колесо, запустила шарик. Он прожужжал несколько кругов и остановился на… «зеро».
Егорыч восторженно ахнул, а Иван Давыдович почему-то чертыхнулся и грузно ушагал из зала.
– Да, бывает, – задумчиво произнес Козырев. – Что ж, Лиза, с такими талантами вам сам Бог велел стоять на первом столе. Жалко, Макаров ушел, но я отдам распоряжение, чтоб вам вернули плату за обучение – это будет вашим красным дипломом. Вы точно никогда раньше не работали в казино, Лиза?
– Нет, – искренне ответила девушка. – Просто я очень много тренировалась…
Когда все разошлись, взволнованно обсуждая ценное для казино приобретение, Юля Виноградова задержала Козырева:
– Петр Ильич, что-то мне не очень понравилось это шоу. И девушка больно хладнокровно работала, и реакция Ивана Давыдовича какая-то странная.
Петр Ильич отмахнулся от ее подозрений, посчитав, что Юля просто позавидовала успеху потенциальной соперницы – раньше она считалась первой красавицей в казино.