«Мы должны поговорить»
Я должна вернуться в постель.
«Хорошо»
«Как там школа?»
«Отстой»
Она наклоняется вперед, чтобы положить журналы на стол между нами. «Еще ничего не решила? Например, поехать в студенческий городок?»
«Мне не нужна экскурсия. Я шаталась там с тех самых пор, когда была ребенком»
«Это позволит тебе получить какие-то новые перспективы. Ты встретишь парочку новых друзей. Это станет мотивацией для тебя»
Началось.
Я сбрасываю одеяло и встаю. «Это тупо. Ты как всегда указываешь мне, я как всегда кричу, все, блин, по-старому. Мы не можем находиться рядом. Я уеду.»
Она поднимает обе руки. «Подожди. Извини. Никаких лекций не будет, дай мне пару минут, хорошо?»
Я сажусь, разглядывая свои ноги.
«Когда ты жила тут, и ездила к отцу на выходные, чем вы занимались?»
«Ходили в книжные магазины, читали. Иногда он брал меня играть в сквош»
«Тебе нравится играть в сквош?»
«Нет. Это ужасная игра»
«Почему ты играла с ним?»
«Потому, что это делало его счастливым»
Я жду, что она начнет рассказывать обо всех вредных привычках, недостатках Профессора Овербрук, составив каталог со всех его недостатком, но она не делает этого. Она тоже смотрит на свои ноги. Она выглядит потерянной.
Я сажусь на место.
«может, посмотрим телевизор?»
«Хорошо» говорит она, беря пульт. Мы смотрим Дискавери все утро, и это намного лучше разговоров, но хуже побега сквозь открытую дверь. Она ничего не говорит о моем ленче, состоящем с салата и огурцов. Я не говорю ничего о том, что весь вечер она провела за компьютером.
Ссора закипает на медленном огне, она варится там весь вечер, пузырится, едва не выкипает, но остается на месте. Она не выкипает до заката солнца.
Мама решает, что на обед будут суши. Я говорю, что не пойду с ней. Она решает поесть за столом в столовой потому, что пока все идет, как надо, она чувствует свой контроль над ситуацией. Я решаю почитать, пока буду есть. Она решает, что я съем по четыре суши, и четыре сашыми, миску лапши и жареные креветки. Я решаю, что не голодна и пью зеленый чай с чашки без ручки.
Она не заставляет меня есть, я понимаю, что что-то случилось. Она ждет, пока ее тарелка опустеет, прежде чем взорвать свою бомбу.
«Я хочу, чтоб ты переехала сюда»
«Нет»
«Да, ты начала возвращаться в норму в доме отца, но твое выздоровление остановилось»
Пол скрипит, и виноградные лозы прорастают сквозь полированные доски. Я не хочу говорить об этом, или слушать ее разговоры об этом.
Она продолжает свою речь. Она, должно быть, работала над этим в течение многих дней. «Я не жду приглашения на сеанс семейной терапии. Это между вами с Доктором Паркер. Но тебе определенно нужна более здоровая среда»
Я выращиваю виноградные лозы, обвивая ими ножки моего стула, и переплетаю их в спираль, опоясывающую меня, пока они не поднимаются к потолку.
Я едва вижу ее сквозь шипы. Они блокируют большинство ее слов, позволяя мне утопать в полудреме. Резкий вопрос возвращает меня обратно.
«Как насчет следующей недели?»
«Что?»
«Ты перевезешь вещи на следующей неделе. На следующей неделе. Я приберусь здесь»
«Я не вернусь»
Я нуждаюсь в диверсии. Я форсирую события через виноградные лозы, поднимая часть и засовывая в рот, глотая это без дегустации. Единственный выход – играть нормальную девушку.
«Как насчет следующей недели?»
«Нет»
«Почему нет?»
«Потому, что я не хочу. Мне это не нужно. Посмотри, я ем. Я здоровая. Я нормальная. Все это заставит меня снова сорваться. Здесь все началось, когда я заболела! Дом Кейси через дорогу!»
Мой мозг (нет!) и мой желудок (нет!) кричит мне (нет! нет! нет!) но я подношу ложку с хлопьями ко рту и глотаю.
«А как насчет просто попробовать? Хотя бы неделю?» предлагает она «Ты приедешь сюда на Рождественские каникулы и вернешься в дом отца перед началом школы?»
«Все каникулы?»
Ее маска падает, ее плечи поникли «Почему ты меня так ненавидишь?» говорит она со злостью в голосе «Ты не можешь даже неделю каникул провести здесь?»
Хлопья останавливаются на полпути в мой желудок «Мама, мы едва можем находиться в одной комнате на протяжении часа. Что будет, если это будет неделя?»
«Я научу тебя играть в бридж»
«Я скорее поучусь играть в покер»
«У меня есть один интерн, он покажет мне, как играть. Ты приедешь?»
Нет, я никогда не войду в этот дом, это пугает меня, это расстраивает меня, и я хочу, чтоб ты была мамой, которая может это увидеть, но я не думаю, что ты можешь.
«Хорошо»
Она улыбается «Спасибо тебе, Лиа. Это уже начало»
Ее глаза наполняются слезами, и я не могу находиться в этой комнате больше. Я встаю «Можно мне сесть за твой компьютер? У меня домашка»
«Конечно. Пароль - …»
«Лия. Я помню»
Я провожу пятнадцать минут, вбив имя Кейси в поиск и просматривая местные новостные сайты, чтоб увидеть, какие еще истории они придумали о ней. Ничего нового.
Мои пальцы пробираются через экран и прочесывают мусор, пока они не находят дом, в котором стоит хор, голодные девочки, поют бесконечные гимны в то время как наши
горла кровоточат, ржавеют и заполняются одиночеством. Я могла бы прокручивать все эти песни на протяжении остатка всей моей жизни, и никогда не найти начала.
***
Мне нужно вдохновение
***
Мне нужен кто-то, чтоб поголодать с ним сегодня. Помогите, пожалуйста!
***
Удачи, красотки, вы сильные и отлично проведете этот день.
***
Чувствую себя такой толстой сейчас… хорошо, что съела за сегодня только миску хлопьев.
***
Если я ем, я бегаю, чтоб избавится от этого. Сейчас я слишком уставшая для бега. С кем еще так было?
Блоги и чаты всегда наполнены жужжанием маленьких крылышек, мухами, бьющимися о внутреннюю стенку монитора, сами не знающими, отчего они хотят сбежать. Это никогда не изменится.
Я ввожу в адресную строку тайный блог Кейси. Она перестала писать сюда с тех пор, как сошла с ума прошлым летом, но не удалила его. Я представляю, что было бы, если бы она просматривала его так же часто, ка это делаю я.
Интернет сияет через меня как будто я - бумажный пакет, махает волшебной палочкой, и флэш-памятью, фотографиями двух девочек.
Память: машут с домика на дереве, губы все в виноградном мороженном. Память: одинаковые купальники.
Память: Восьмой класс, Рождественские каникулы в Киллингтоне, Рождество, когда папа поехал в свой медовый месяц, Рождество, когда повсюду дома у мамы была строительная древесина, Рождество, когда я отказалась поехать с ней на Коста-Рику в новую клинику, Рождество, когда Пэрриши сжалились надо мной, усадили в машину вместе с чемоданом и увезли в Вермонт.
Я привезла с собой рюкзак книг Таморы Пирс, маленький нож и водку, украденную с маминого бара.
Мы ходили на лыжах в течение недели и дня. Кейси и я были в восьмом классе, представляли, что нам по двадцать пять, мы выросли вместе, у нас собственные квартиры, с лифтом и длинным коридором, как раз неподалеку от ее родителей. Мы флиртовали с парнями, поднимающимися на лифте, и позволяли им флиртовать с нами. Мы сошли с ума, стали одержимыми купальниками, которые оденем в джакузи, и записывали каждую калорию, в каждом кусочке еды.
Память: Выкладывали наши фото, втягивая щеки как можно сильнее. Память: Сравнивали размеры наших бедер.
На Новый год ее родители дали нам бутылку безалкогольного шампанского. И когда они уехали на вечеринку («Никого не впускайте, девочки, мы вам верим») Кейси смешала это с моей водкой. Мы ели домашние печенья, и напивали, пока наши задницы не понесло к двери, на улицу, в холодную зимнюю ночь.
Полумесяц смотрел, как мы выползли с кроличьей норки, дурачась во дворе перед домом. Мы сделали снежных ангелов, и попытались пускать кольца, как это делают курильщики, нашим горячим дыханием, напоминающим дым.
Кейси ползала на четвереньках, выла, как волк, ее глаза блестели. У меня вышел плохой волк. Я не могла перестать смеяться. Она выла натуральнее и громче, пытаясь позвать настоящих волков с настоящего леса, или хотя бы лыжных инструкторов, пока кто-то не выглянул из окна, и попросил ее заткнуться. Мы упал и в снег, смеясь.
Фейерверки взрывались над нашими головами. Колокольчики звенели. Незнакомцы кричали во весь голос потому, что это был Новый год, и можно было начать все сначала.
«Мы должны принять решения» сказала я «Я решаю читать книги каждый день в
следующем году»
«Глупо» ответила Кейси «Ты и так это делаешь»
«Тогда что ты предлагаешь?»
«Решение – это глупость. Мы должны поклясться. Я хочу сделать клятву»
«Я клянусь вернуться назад потому, что я отморозила свой зад»
«Нет, послушай» она встала, беря меня за руки «Это полночь, волшебное время. Все, о чем мы поклянемся этой ночью – сбудется»
ЭтобылаздороваяКейси,сильнаядевочка,котораямоглаударитьмальчишку, достаточно сумасшедшая, чтоб блевать среди роз. Я пола бы за ней в огонь и в воду.
Мы стали на колени.
«Я клянусь, что всегда буду делать то, что захочу» она подняла руки к луне «Я буду худой, богатой и горячей. Такой горячей, что парни будут умолять меня быть с ними»
Я захихикала.
«Прекрати» прошипела она, «Твоя очередь. Думай, прежде чем открыть рот»
Я никогда не хотела быть популярной. Мне нравилось быть тихой. Я никогда не была самой счастливой, самой умной или самой горячей. Но в восьмом классе ты пересматриваешь свои приоритеты. Была одна вещь, в которой я все же была хороша.
Я достала нож, делая маленький порез на моей руке.
«Я клянусь, что буду самой худой девочкой в школе, худее, чем ты»
Глаза Кейси увеличились, когда кровь заполнила мою руку. Она подняла нож, и порезала свою ладонь «Я клянусь, что буду худее тебя»
«Нет, никаких пари. Давай будем самыми худыми вместе?»
«Хорошо, но я все равно буду меньше»
Мы прижали наши руки друг к другу потому, что это было запрещено и опасно. Звезды кружились над нашими головами и фейерверки сверкали. Луна остановилась посмотреть, как капли крови упали, небрежно оставленные семена, брошенные на снег
Память: Первый день в девятом классе, плохие стрижки. Память: Фото с бала десятого класса, на которых нас нет.
Память: Последний год, вечеринка, Кейси, пьянее, чем они все могли представить, я, выглядывающая ее.
Моя мама мягко стучит в дверь.
«Уже поздно. Я перестелила твою постель, если ты вдруг захочешь остаться на ночь»
Я смотрю на экран, пальцы бегают по клавиатуре, я удаляю историю. Она не может видеть того, чем я занималась. Она подходит к окну, отводя занавески в сторону.
«Нет» говорит она «Это точно не хорошо»
Я выключаю компьютер и присоединяюсь к ней. Через улицу миссис Пэриш сидит на лавочке в выцветшей, тонкой ночнушке и старых шлепанцах, ее руки обнимают ее тело.
«Я позабочусь о ней» говорит мама «Иди в постель»
«Я вернусь к папе. Я не думала, что останусь здесь на две ночи, все мои школьные вещи дома»
Мама выходит, прежде чем я успеваю собраться. Я убираюсь на кухне, начинаю с мытья посуды. До того, как убежать, я беру с собой красивый серебряный нож с хорошего сервиза Ноны Мэриган, пряча его в кошельке.
039.00
Вождение с мигающим красным светом на приборной панели заставляет мой двигатель заглохнуть. Неисправность двигателя – вещь, Приводящая Папочку в Замешательство. Я беспечная, безответственная, и глупая время от времени. Когда он кричит на меня, вена
по его левой брови выдувается и дрожит. Гром его крика заставляет Эмму сбежать в свою комнату вместе с Корой и Плуто.
Дженнифер пытается успокоить папу, спрашивая, пойдет ли он прогуляться с ней, но он не реагирует на нее и кричит на меня последующие полчаса.
Я хочу сказать ему, что это – тупая машина, но часть меня рассеяна по городу: кладбище, школа, Комната Кейси, мотель, перед раковиной на кухне моей матери. Мне потребовалось бы слишком много энергии, чтоб собрать все это воедино, а потому я сажусь
и наблюдаю за тем, как он кричит на меня. Это значит, что он больше не может наказывать меня? А что он может? Заставить меня остаться в своей комнате? Забрать телефон?
Я должна сесть на школьный автобус прямо сейчас.