— Не думаю, что сюда стоит вмешивать происхождение.
— Но так я думаю, любезный сэр. Один из Пенвененов сражался еще на стороне принца Руперта в битве при Марстон-Муре [3]. Мы живем в этом округе уже девяносто лет...
— Энисы снарядили и укомплектовали экипажем целый корабль, чтобы сразиться с испанской Армадой. Девяносто лет назад один из моих предков занимал должность шерифа всего Корнуолла.
Мистер Пенвенен хмыкнул, его осмотрительное добродушие спасовало против такого ответа.
— А что касается денег?
— Признаю, есть затруднения.
— Кэролайн — наследница, доктор Энис. Моя наследница и наследница моего брата, поэтому будет, по меньшей мере, богатой. В своё время. Она слишком важная персона, чтобы связаться с сельским врачом без гроша за душой. Я рад, что вы это понимаете.
До этого времени Дуайту удавалось контролировать гнев, но все слова мистера Пенвенена лишь ухудшали ситуацию. Тот факт, что он использовал те же аргументы, что и Дуайт против самого себя, был еще оскорбительней.
— В конце концов, разве не Кэролайн должна определять собственную жизнь?
Рэй Пенвенен вытащил одну руку и стиснул бархатный лацкан сюртука.
— Вот здесь вы заблуждаетесь. Кэролайн должна выйти замуж с нашего согласия или не унаследует наши с братом деньги.
— Но все же это решать Кэролайн.
— И какой же выбор, как вы думаете, она сделает, когда я её перед ним поставлю? Кэролайн воспитывалась в роскоши. Ради её комфорта ничего не жалели. Вы думаете, она пожертвует всем ради того, что вы ей предлагаете? Вы всерьез этого ожидаете?
Дуайт сердито осмотрелся. Распахнутое бюро с грудой бумаг. Над ним небольшая акварель с изображением рыжеволосого ребенка.
— Может быть, конечно, — продолжил мистер Пенвенен, — вы думаете, что у моей племянницы есть собственное состояние. Позвольте...
— Я не знаю, и меня не волнует, сколько у нее денег.
— Весьма достойно с вашей стороны. Но вряд ли практично. У Кэролайн около шести тысяч фунтов собственного капитала. Это всё, на что вы можете рассчитывать, если на ней женитесь, доктор Энис.
— До сих пор, мистер Пенвенен, я с должной мерой терпения выдерживал ваши измышления. Только потому, что вы дядя и опекун Кэролайн. Но всякому терпению есть предел. Бог мой, я никогда не давал вам повода подумать, будто охочусь за приданым, и полагал, что ваши знания обо мне должны были склонить вас к менее оскорбительной точке зрения. Если вы считаете, что в вашу племянницу можно влюбиться, только положив глаз на её деньги, вы сильно недооцениваете её очарование и оскорбляете её столь же сильно, как и меня...
— Тогда нет никакой нужды...
— Когда я сегодня приехал сюда, то оказался сбит с толку, как, полагаю, и любой человек на моем месте, этой ситуацией с деньгами Кэролайн. Много месяцев я мучился неразрешимой проблемой. По крайней мере, сегодня вы дали мне слабую надежду на её решение.
Чем сильнее бледнело лицо мистера Пенвенена, тем сильнее наливались кровью его глаза.
— Вы зашли слишком далеко, доктор Энис. Полагаю, вы понимаете, что это означает конец наших профессиональных отношений...
— Вы показали мне выход из положения, — сказал Дуайт, расхаживая по комнате, — объяснив, что состояние Кэролайн не столь велико, как я думал. Одно из обстоятельств, признаю, но не столь уж непреодолимое. Доктор без гроша за душой вполне может жениться на девушке с таким капиталом не ради денег. С таким состоянием жена может содержать себя и при этом не полностью контролировать застежки на кошельке. Благодарю вас за это, сэр!
— Вы покинете этот дом, — произнес Рэй Пенвенен, — и больше здесь не покажетесь. Вы больше не будете общаться с моей племянницей. Я это запрещаю и приму меры для соблюдения запрета. Всего хорошего.
Дуайт прекратил расхаживать перед ледяным взглядом мистера Пенвенена.
— Кэролайн — совершеннолетняя, мистер Пенвенен. Вы можете контролировать только собственное имущество. Но, возможно, вы сами указали на решение наших трудностей.
— Мне нечего больше вам сказать, доктор Энис!
— Мне есть, что вам сказать, сэр, при всем уважении. Вы недавно спросили, считаю ли я, что Кэролайн откажется от всего, что вы ей предлагаете, ради той малости, которую могу предложить я. Вот в чем суть, не так ли? Что ж, предоставим ей решать!
— Теперь я понимаю, что глубоко заблуждался на ваш счет, доктор Энис, и очень сожалею, что вообще пригласил вас сюда.
— Последние месяцы я много раз и сам сожалел, что приехал. По крайней мере, теперь мы понимаем друг друга.
— Да, понимаем, — согласился Рэй Пенвенен, и Дуайт вышел.
Харрис Паско был свободен, когда доложили о приходе мисс Пенвенен, но имел вид занятого человека, погруженного в своё любимое времяпрепровождение — жонглирование цифрами. В Паско не бурлили страсти, и лишь баланс дебита и кредита возносил его на вершину эстетического удовольствия. Когда вошла Кэролайн, он неохотно закрыл последнюю книгу и встал.
— Мисс П-пенвенен, не имел чести знать вас лично. Разумеется, я знаю вашего отца.
— Моего дядю. Да, он говорил о вас, потому я сегодня к вам и пришла. Конечно, он не знает об этом визите, я ...
Харрис Паско пощекотал подбородок кончиком пера. Хотя банкир и находил высшее удовольствие в математике, но был чувствителен и к прелестям другого рода и признался себе, что юная дама заслуживает восхищения.
— Чем могу п-помочь?
Кэролайн стянула длинные зеленые перчатки и похлопывала ими по коленке.
— Я здесь с особой целью, мистер Паско, по крайней мере, вы можете так подумать, не стану спорить по этому поводу. Я хочу знать, можете ли вы помочь мне оказать помощь одному другу, попавшему в беду. Звучит довольно загадочно, не правда ли? И довольно непрезентабельно. Желаете ли, чтобы я объяснила?
В глазах посетительницы промелькнула насмешливая искорка, и Харрис Паско принял максимально невозмутимый вид.
— Если изволите.
— У меня есть деньги, мистер Паско, и я ищу, куда их вложить. Я так понимаю, что у капитана Полдарка есть вексель, который в ближайшее время следует погасить. Я использую правильные термины? Как я понимаю, текущий владелец векселя не желает продлевать срок его погашения. Я хотела бы выкупить этот вексель. Не могли бы вы организовать для меня покупку?
Банкир придвинул к себе табакерку, открыл её и на секунду застыл над ней с растопыренными большим и указательным пальцем, а затем захлопнул, так и не воспользовавшись.
— Вы ищете, куда вложить деньги, мисс Пенвенен?
Девушка резко кивнула.
— Как я поняла, это неплохое вложение. Процентная ставка чрезвычайно высока. Конечно, если вы предпочитаете называть эту сделку как-то по другому, я не стану придираться.
— Извините за вопрос, а вы можете распоряжаться своими деньгами?
— Да, с тех пор как мне исполнился двадцать один год.
— А как же ваш дядя... А, вы сказали, что он не знает об этом визите. А капитан Полдарк?
— Вы думаете, он позволил бы мне вмешиваться в свои дела? — улыбнулась Кэролайн.
— Нет... — Паско встал и отряхнул жилет от просыпавшегося табака. — Вы меня ставите в довольно затруднительное п-положение, мисс П-пенвенен. Капитан Полдарк — мой клиент, а также хороший друг. Не в моих привычках обсуждать дела клиента с третьим лицом, но не буду скрывать то, что, думаю, вы уже и так хорошо знаете — перевыпуск этого векселя — для него вопрос п-первостепенной важности. Но и... но и ваш дядя — тоже мой ценный клиент, и мой долг по отношению к нему — по меньшей мере удержать вас от опрометчивой покупки (даже если предположить, что ее можно устроить), предупредив вас, что вы едва ли можете сделать более рискованное вложение. Я и в самом деле считаю, что не могу заняться вашей просьбой, не посоветовавшись сначала с вашим дядюшкой.
Кэролайн опустила взгляд и осторожно разгладила перчатки.
— Я независима, мистер Паско. Если вы обратитесь к дяде, то раскроете личную беседу третьей стороне. Думаю, вы никогда не поступали подобным образом. А если вы отказываетесь сделать для меня это вложение, придется обратиться в другое место.
Харрис Паско почувствовал, что гостью не так-то легко обвести вокруг пальца.
— А вы понимаете, что это чрезмерно рискованно?
— Я понимаю, что большинство людей подумает именно так, но у каждого своё мнение.
Паско подошел к окну и посмотрел на улицу.
Непроизвольно отметил небольшой экипаж, поджидающий снаружи, человека в зеленой ливрее на козлах, уставившихся на него мальчишек-оборванцев, да и прохожие останавливались поглазеть. Если у девчонки куча денег, почему он должен ее отговаривать? И так проблем предостаточно.
— В этом предложении есть затруднения, находящиеся вне моей компетенции, мисс Пенвенен. С одной стороны, я не думаю, что нынешний владелец векселя захочет его п-продать.
— Почему же? Ему нужны деньги, разве нет?
— В этом случае дело не только в деньгах.
— Ах да, Уорлегганы, ну разумеется. Кое-что слышала об этом. А разве нет способа обойти эти затруднения?
— Но точно не предложив покупку векселя. Думаю, они, по меньшей мере, потребуют некоторую надбавку, которую вы, скорее всего, не сможете себе позволить.
— Вы не знаете, что я могу себе позволить, мистер Паско.
— Вероятно, нет. Но позвольте мне, по крайней мере, посоветовать наиболее экономичный способ решить это дело.
Паско вернулся к столу, сел, взял перо и не без раздражения написал несколько цифр.
— Очевидно, если вы действительно намерены так поступить, лучше всего лично одолжить капитану Полдарку четырнадцать сотен фунтов, чтобы он погасил старый вексель и выписал новый на эту сумму.
Впервые Кэролайн выглядела смущенной.
— Боюсь, это невозможно. Этого я вам еще не рассказала... Он ни в коем случае не должен знать, кто одолжил ему деньги.
Паско обдумал сказанное.
— Но боюсь, это неизбежно. Не думаю, что есть какой-то другой путь. И что есть хоть малейший шанс уговорить мистера Кэрри Уорлеггана расстаться с векселем, независимо от цены.
На какое-то время воцарилось молчание.
— Я ни секунды не сомневаюсь, что капитан Полдарк не примет от меня денег.
— Хм, нет же, это возможно. Вы его друг, не так ли? Но женщина. Я понимаю, в чем суть.
Кэролайн встала. Она была ростом с банкира, а изящная фигура создавала впечатление еще большего роста. Не глядя на Паско, девушка аккуратно сложила перчатки. Но по выражению её лица он мог догадаться о её мыслях.
— Хорошо, благодарю вас за то, что приняли меня. Обращусь куда-нибудь еще. Могу я надеяться, что вы никому не расскажете о моём визите?
— Не расскажу. Но не нужно такой п-поспешности. Думаю, у меня есть предложение, с помощью которого мы можем преодолеть эти трудности.
— Правда?
— Прошу, присядьте. Дайте мне пару секунд всё обдумать.
Кэролайн опустилась на стул. Прищурив обрамленные длинными ресницами глаза, она наблюдала, как мистер Паско открывает табакерку. Теперь девышка терпеливо ждала, когда он озвучит своё предложение.
Глава пятая
Лобб из Шерборна ночевал поблизости, поэтому письмо настигло Росса, когда тот только выходил из дома на шахту. Росс сломал печать и прочитал сообщение Харриса Паско, не будучи полностью уверенным, что косые декабрьские солнечные лучи не искажают каким-то образом слова. Прочитав послание дважды и получив одинаковый результат, Росс обежал вокруг конюшни и стал седлать Брюнетку, но тут Гимлетт услышал шум, бросил свои занятия и вошел в конюшню.
— Могу я вам помочь, сэр?
— Нет, я сам. Гимлетт, где твоя хозяйка?
— Убежала за Гарриком, тот за дворовой кошкой погнался.
— Скажешь ей, что меня вызвали в Труро по делу? Надеюсь вернуться к вечернему чаепитию.
— Хорошо, сэр.
Еще до одиннадцати Росс спешился около банка господ Паско, Тресайза, Эннери и Спрая, набросил поводья на коновязь, открыл двери банка и решительно шагнул внутрь. Харрис Паско оказался не занят и не удивился, увидев посетителя, хотя реакция на письмо последовала на несколько часов раньше, чем он ожидал. Когда Росс вошел, Паско изучающе посмотрел на выражение его лица.
Росс сел, скрестил длинные ноги и почесал пальцем верхнюю губу.
— Добрый день, Харрис.
— Добрый день. Вы сегодня самый ранний посетитель.
— Я бы хотел еще раньше. Это письмо... — Росс вытащил его из кармана.
— О, да. Вы получили его в целости и сохранности. Полагаю, содержание оказалось для вас сюрпризом?
— Сюрприз — это не то слово.
Банкир усмехнулся, глядя в свои учетные книги.
— Разумеется, я счастлив посылать подобные известия.
— А уж как я был счастлив их получить! И каково же объяснение?
— Все объяснения в письме.
— Но они меня не удовлетворяют. Я уже полтора месяца отчаянно пытаюсь раздобыть денег и уже почти разочаровался, как вдруг они появляются сами. Кто же этот аноним, который внезапно пришел, как вы говорите, мне на помощь и предоставил деньги в моё распоряжение?
— У меня нет права назвать имя.
— Это вы?
Паско поднял взгляд и встретился с взволнованным взглядом своего визави.
— Нет? Это какой-то мой друг, я с ним знаком?
— Не могу сказать.
— Если я не знаю ничего более, как же могу принять деньги? На каких условиях мне их ссудили?
— Всё изложено в п-письме. Новый вексель на тех же условиях, как и старый, но с пониженной процентной ставкой.
— И кому же я обязуюсь платить?
— Эта часть оставлена пустой. В любом случае, вексель не покинет моего банка, пока вы не обанкротитесь.
Росс встал, опершись кончиками пальцев на огромный письменный стол.
— Это ужасно, Харрис, действительно ужасно. Или вы обманули какого-то бедолагу, заставив его поверить, что мои дела лучше, чем на самом деле?
— Нет.
— Значит, это друг. Проклятье, я все еще подозреваю вас. Не могу поверить... — Росс запнулся и запустил руку в шевелюру.
— Я бы рад предоставить вам кредит, но как банкир не могу ссужать деньги... Если бы я мог, то сделал бы это еще несколько недель назад, избавив вас от беспокойства.
— Но я и в самом деле не могу принять эти деньги вслепую, это уж слишком.
— Почему же? — вежливо поинтересовался Паско.
Росс уселся на стул, тот же самый, что занимала Кэролайн пять дней назад, взял хлыст и покрутил его худыми пальцами. За последние годы его финансы часто напоминали человека, лишенного воздуха, задыхающегося, но на краю смерти все же делающего вдох. Но никогда прежде он не был так близко к краху, как в декабре этого года. Даже сейчас он чувствовал лишь слабое облегчение. Он никак не мог поверить в случившееся и посмотрел на сидящего напротив человека. Паско собирался чихнуть, но этот взгляд остановил его, и банкир довольствовался тем, что просто понюхал табак.
— Это не кто-то из Уорлегганов? Никто не придерживает лошадей, улучшая условия, это не милость от Джорджа за счет Кэрри?
— Это не они.
— Они могут как-то этому воспрепятствовать? То есть, могут как-то задержать вексель?
— Не таким образом. С вашего позволения я завтра же и погашу старый вексель. Деньги окажутся в вашем распоряжении, как только вы подпишете новый.
Росс уставился на лист бумаги, будто так мог вызнать сокрытые от него секреты.
— Это мистер Тренкром?
— Я больше ничего не могу добавить.
— Даже намекнуть не можете?
— Боюсь, что нет.
— Но, зная этого человека, советуете принять предложение?
— Зная этого человека, я рекомендую его принять. Будет крайней глупостью отказаться.
Этого оказалось достаточно. Росс обмакнул перо в чернильницу и неторопливо написал свое имя.
— Вы общаетесь с этим скромным джентльменом?
— Время от времени.
— Тогда передайте ему мою благодарность и скажите, что я не успокоюсь, пока не узнаю его имя. Я у него в огромном долгу в прямом и переносном смысле, больше, чем перед кем-либо в жизни. Что же касается самих денег, то буду относиться к этому как к долгу чести. А что до личных обязательств, то может быть, так случится, что я смогу когда-нибудь и их оплатить.