– Что за Малой? – рявкнул я прямо ему в лицо. – Живо говори, блядь!
– Ну…
– Хули ну? – я схватил его за кофту и сильно встряхнул. – Что за Малой? Как выглядит? Где живет? Живо отвечай, животное!
Гвоздь не отвечал. Лишь затравленно озирался по сторонам, ища поддержки у своей стаи. Но тщетно. Друзья не спешили ему на помощь, памятуя о Мишиных кулаках.
– Ах ты еб твою мать! – зашипел я. – Если ты сейчас не скажешь что за Малой и где его искать – я позову Мишу. Помнишь, как он тебе ебнул? Так вот это он вполсилы бил. Миша. Ми-и-и-ша.
Не надо Мишу! – поспешно ответил Гвоздь, и голос его сорвался на писк. – Малой за старшего на Сельмаше. Живет на Юности. Четырнадцатый дом. На Хонду работал по поджогу тачек. Высокий. Худой, но жилистый. Без передних зубов. Руки синими партаками забиты еще.
Гвоздь скулил. И тараторил без умолку. Он был так напуган, что, казалось, вот-вот расплачется.
– "Камри" у него черная. ВОР номер. Она одна такая на Сельмаше.
«Навык "Дознаватель" улучшен. Получено новое задание: «поджоги». Найдите и уничтожьте бандита по прозвищу Малой.
Дополнительные задания:
– Имуществу жителей не должен был нанесен ущерб;
– Допросить Малого перед убийством;
– Убийство должно быть совершено без свидетелей".
– Есть, – едва слышно прошептал я. – Валим отсюда.
Глава 7. Допрос на очистных
Микрорайон «Юность» на окраине Сельмаша смотрелся, мягко говоря, комично. Раньше на месте новостроек стояли, тесно прижавшись друг к другу, двухэтажные дома рабочих Автозавода. Со временем, местность вокруг бараков была застроена девятиэтажными панельными домами. А деревянные, облупившиеся хибары, просевшие под гнетом времен, так и остались бельмом на глазу Сельмаша. С приходом автоматизации потребность в рабочей силе на Автозаводе сильно поубавилась, множество рабочих сократили. И Сельмаш захватил дух пьянства, наркомании и насилия. Центром движения стали, как водится, пресловутые двухэтажки рабочих, взрастившие не одну смену ребят, которым с детства была одна дорога: в знаменитый «Мурепалом».
Так бы и осыпался этот аварийный сектор под гнетом времен, если бы земля не приглянулась одному из городских застройщиков. Скупив за бесценок квартиры местных аборигенов, он снес ветхие двухэтажки, расчистил землю, и за считанные месяцы на рабочей окраине выросли, сверкая на свету, новые семнадцатиэтажные «свечки», разбавив колорит серости и унылости района. Впрочем, пьянство, блядство и наркомания никуда не делись. В связи с таким раскладом мало кто отважился переезжать в новостройки, убоявшись такого соседства. Проданные по бросовым ценам квартиры стали дешевым арендным жильем для студентов.
В одной из таких «свечек» и обитал, по полученной мною сегодня информации, некто Малой.
Проскочить сквозь квартал в компании Миши оказалось плевым делом. Никому и в голову не пришло прыгнуть на такого лося поперек себя шире. Те, кого мы встречали во дворах, делали вид, что не замечали нас, либо сразу теряли к нам интерес, едва завидев коренастую фигуру Миши. Десять минут быстрой ходьбы – и вот перед нами высятся одинаковые семнадцатиэтажки.
– Дом четырнадцать, – пробормотал Гоблин, озираясь по сторонам. – Ага, вот он.
Мы сделали несколько шагов по направлению к нужному дому.
– Стой!
Я дернул Гоблина за рукав толстовки, останавливая его практически перед кругом света, отбрасываемого фонарем у подъезда.
– Чего там? – Гоблин недоуменно уставился на меня.
В ответ, я молча указал на висевшую на углу дома камеру наблюдения:
– В подъезд соваться без понту.
– Что делать будем? – пробасил Миша, глядя на Гоблина.
– Есть у меня одна идея, – протянул он, осматривая ряд припаркованных напротив окон автомобилей. – Ага, вот она.
Гоблин подошел к черной «Тойоте», стоявшей в тени под деревьями.
– Черная «Камри», говоришь? – пробормотал он, поднимая с земли булыжник. – С номером «ВОР»?
Камень разнес боковое стекло со стороны водителя. Гоблин наполовину скрылся в салоне, оживленно там ковыряясь. Мои опасения не оправдались. Сигнализация не завыла на весь двор. Очевидно, у владельца была сигнализация с обратной связью.
– Удобно, – пробормотал Гоблин. – Возможно, получится все провернуть тихо. Спрячьтесь нахуй, чего встали посреди дороги? – шикнул он на нас.
– Ты хули, творишь? – прошипел я.
Гоблин не ответил, вновь скрывшись в салоне машины.
Запищала открываемая подъездная дверь. В свет фонаря выскочил мужик в некогда белой растянутой майке, трениках и сланцах. В правой руке, мужик сжимал бейсбольную биту.
– Ты че тут блядь трешься? – прошепелявил он, завидев копавшегося в машине Гоблина. – Охуел, что ли? Знаешь, чья эта машина?
«Цель опознана».
Гоблин вылез из машины, спокойно уставившись на быстро подходившего к нему Малого:
– Твоя? – вопросом на вопрос ответил он. – А ты чьих будешь?
– Щя узнаешь, сука! – грозно пообещал Малой, подходя почти вплотную к Гоблину и замахиваясь битой.
Миша вынырнул из темноты, перехватывая занесенную с битой руку и ударив Малого кулаком в лицо. Хрустнул нос, брызнула кровь, на асфальт розовыми кусочками полетели обломки зубов. И если бы Миша не держал добычу за руку – Малой от такого удара улетел бы вглубь двора.
– Добивай! – крикнул, обернувшись ко мне Гоблин.
Но я покачал головой:
– Система хочет, чтобы мы его допросили.
– Чего, блять? – озадаченно переспросил Гоблин. – Допросили? Да по кой хуй он нам сдался?
– Да какого… – начал было Малой, но Миша вновь угостил его пиздюлем, отчего желание задавать вопросы у Малого враз отпало.
Я развел руками: мол, знаю не больше твоего.
– Ладно, – вздохнул Гоблин. – Хуй с ним. Миша. Забираем его с собой.
Здоровяк кивнул. Малой взвизгнул и попытался вырваться, но Миша так ударил его кулаком по голове, что ноги бандита разъехались и Малой обмяк. Бита выскользнула из руки и ударилась об асфальт. Миша ловко перехватил жертву.
– Подсоби.
Я подхватил Малого с другой стороны, и мы быстро потащили его от новостроек.
***
В отличие от Гоблина, Филин вопросов "что" "как" и "нахуя" задавать не стал. Единственное, что он сделал, заметив прибавление в нашей маленькой компании – это вопросительно посмотрел на Гоблина: мол, куда ехать?
– Знаешь где очистные на Сельмаше?
Филин, молча, кивнул, выезжая из дворов.
Очнувшийся Малой, заслышав про очистные, начал было возмущаться:
– Какие очистные? Вы что, охуели? Вы знаете, кто я? Я..
– Миша, – спокойно оборвал Гоблин речь бандита, которая, по его мнению, должна была вселить в наши сердца ужас.
Миша кивнул и ткнул Малого кулаком в бок. Малой ойкнул и, поняв, что понт не сработал, замолчал.
– Будешь говорить, когда скажут. Ты меня понял? – вкрадчиво начал я.
Малой кивнул.
– Тебя сдали гопники с Сельмаша, – продолжил я беседу. – За поджог тачек. Чьи тачки были?
– Какие тачки? Мужики, вы чего?
– Ты что, дурной?
Гоблин обернулся, в упор, посмотрев на трясущегося от страха бандита своими маленькими злыми глазами.
– Тачки, блять, которые ты сжигал.
Малой отпрянул назад, вжавшись в спинку сиденья. И было видно, что бандит боится тощего Гоблина куда больше, чем здоровяка Мишу.
– Откуда я знаю? Хонда заказывал поджоги – я сжигал. Хонде вопросы не задают. Делают что просит.
Голос Малого дрожал от страха, срываясь на низкие ноты.
– Зачем это Хонде было надо, тоже не знаешь?
– Два бизнесмена выставили свои кандидатуры на тендер, в котором участвовал человек, с которым Хонда работает. Нужно было предупредить его, что это неправильно.
Малого била мелкая дрожь. По лицу градом катился пот. Он затравленно озирался, глядя то на меня, то на Мишу.
– Мужики, вам что нужно? Денег? Назовите сумму, я отдам. Сколько надо?
– Денег? – я задумчиво почесал подбородок. – Нет, деньги нам без интереса. А вот информация – очень даже нужна.
Городской пейзаж за окном сменился частным сектором. Серые многоэтажки заменили огороженные глухими высокими заборами частные дома. Колеса зашелестели по щебню разбитой грунтовки. Где-то в отдалении лаяли собаки.
Филин свернул на едва заметную ухабистую, залитую грязью дорожку. Проехал несколько десятков метров и остановился, выключив двигатель.
– Вот и приехали, – сказал Гоблин. – Миша, вытаскивай клиента.
– Мужики, да вы чего? Я все расскажу, мужики.
– Будешь упираться – он тебя еще раз ударит, – пообещал Гоблин.
Я вышел из машины. Вонь нечистот ударила в нос. Она была такая сильная, что у меня заслезились глаза. Чтобы хоть как – то ее заглушить, я натянул на лицо полумаску.
– Жуткое место, – протянул Гоблин. – И очень хуевая смерть – утонуть в дерьме… бесславный конец.
Малой затрясся как осиновый лист:
– Мужики. Вы чего, мужики? – блеял он. – Не надо, мужики.
Гоблин остановился у одного из отстойников – бетонного колодца, вкопанного в землю. Треть верхнего кольца торчала над заросшей травой землей.
– Очистные заброшены, – продолжил Гоблин, заглядывая внутрь. – Но это не останавливает коммунальщиков. Они все равно свозят сюда дерьмо с частного сектора. А частный сектор на Сельмаше очень большой…
Слова Гоблина гулким эхом разнесся по округе, отражаясь от бетонных стеной и многократно усиливаясь.
– Хонда, – спросил я. – Кто это такой?
Малой сглотнул, пытаясь проглотить вставший в горле ком:
– Алексей Куйбышев. Я сидел с ним. На зоне скорешились. Как я откинулся – ни денег, ни работы. А тут он меня нашел, денег предложил. Сперва мелочь всякую. Потом вот машины…
– А Хонда этот сам чьих будет? – вклинился в разговор Гоблин.
– Он на Лешу Большого работает.
Малой упал на колени:
– Пощадите, мужики. Я же ничего страшного не сделал. Пощадите.
По лицу бандита катились крупные слезы. Он ползал по грязи на коленях, хватая Мишу и Гоблина за штанины:
– Что за Леша Большой? – с интересом спросил я.
– Большаков Алексей. Бандит с Северо – Запада. Он заказал сжечь тачки.
Малой взвыл в голос. Бессвязно что-то бормотал, просил его не убивать и обещая нам любые ништяки. От страшного бандита, который вышел из подъезда и угрожал Гоблину, не осталось ничего. Лишь человечек, трясущийся за свою жизнь и не вызывающий ничего кроме презрения и неприязни.
«Информация собрана. Навык "Дознаватель". улучшен».
Получено задание: «Хонда свое отъездил». Найдите и уничтожьте бандита Алексея Куйбышева по кличке «Хонда»
Дополнительные задания:
– Никто из гражданских не должен пострадать»;
В полумраке возле бетонного кольца виднелись силуэты двух людей. Коренастого Миши и тощего Гоблина. Рядом, завывая и причитая, ползал на коленях третий. Я шагнул вперед. Отвертка выскользнула из рукава.
«Знаток анатомии».
С удивлением я обнаружил, что на Мишу и Гоблина действие умения не распространяется. А вот фигура Малого стала похожа на анатомический атлас.
Два точных удара тонким жалом между ребер оборвали вой и мольбы о пощаде. Я подхватил мертвеца за шиворот, переваливая его через край бетонного кольца. Миша шагнул, было, мне на помощь, но я остановил его:
– Я сам.
Тело мертвеца полетело в черную пасть колодца. Раздался всплеск.
«Навык обращения с холодным оружием улучшен».
Вы выполнили задание: поджоги. "Навык обращения с холодным оружием улучшен".
Вы выполнили все дополнительные задания. Навык обращения с холодным оружием улучшен на два пункта. Навык "Дознание" улучшен на два пункта. Навык "Чистильщик" улучшен. Вы выполнили скрытое задание: нет тела – нет дела. Избавьтесь от трупа так, чтобы его не обнаружили. Навык "Чистильщик" улучшен". Вы получили новый уровень. Вам доступно одно нераспределенное очко умений. Вам доступно два умения на выбор: Стрелок или Боевая стойка».
«Стрелок!»
«Выбрано умение "стрелок" (пассивное). Разблокирован навык "Беглая стрельба".
– Есть! – даже не пытаясь скрыть радость, крикнул я. – Стрелок! Я получил этот ебаный навык.
– Ну наконец-то, блядь, – отозвался из темноты Гоблин. И в его голосе звучало плохо скрываемое облегчение. – Как же долго мы к этому шли.
Глава 6. Охота на Хонду
– Мораль Подонка и мораль обычного человека противопоставляются друг другу не зря, – начал Кримсон. – Общечеловеческая мораль – сторож либо убийца. Она не дает человеку взять потребное надёжнее любой охраны, строже всяких замков. Там, где существуют простые решения, она заставляет искать необоснованно сложных, а в бою и вовсе лютует, побуждая жертвовать собой. Мораль же Подонка в дружбе с его нуждами и наперекор здоровью и счастью не попрёт.
Djonny. "Сказки Темного Леса".
Я ввалился в квартиру, захлопнул дверь. Едва передвигая ноги, дополз до кухни, плюхнулся на стул и включил чайник. Посмотрел на экран мобильника, лежавшего на столе. Три часа ночи.
За два с половиной часа блужданий по Мончегории и прилегавшей к ней "Юности", я вымотался так, словно сутки подряд работал на благо общества. Например, без перерыва разгружал вагоны. Ноги гудели от пройденных километров, а руки все еще едва заметно тряслись от столкновения с Гвоздем и его бандой. Что и не говори, а сегодняшняя прогулка меня вымотала.
Чайник выключился, и я плеснул в кружку кипятка. Распаковал пакетик с чаем. И едва не бросил обертку от пакетика в кружку. Лишь в самую последнюю секунду обратил внимание на то, что не так.
Кто такой Хонда? И как действовать дальше? Есть большая вероятность, что Большой или тот же самый Хонда – это не хуй с горы, которого вот так запросто можно вывести за город и утопить в колодце с говном.
Я помассировал виски, отгоняя подкатывающую головную боль. Голову словно стянуло тугим обручем. Я зарычал, нашарил в кармане блистер с обезболивающим, выщелкнул таблетку и торопливо бросил ее в рот, запивая чаем. Боль постепенно начала утихать. Не утихать – прятаться, пока действие таблетки не закончится.
Я отставил кружку с недопитым чаем и, едва передвигая ноги, добрел до дивана. Сил хватило только на то, чтобы упасть на не заправленную постель. Едва лицо коснулось подушки, я провалился в бездонную черную яму без сновидений.
***
В этот раз я всеми силами старался не обращать внимания на грохот посуды и тяжелые шаги по квартире. И урвать хотя бы пару часов беспокойного сна.
– Почему у тебя такой срач?
– Иди нахуй, – не открывая глаз, прохрипел я.
По заведенной привычке, Гоблин приперся с утра и без приглашения.
– И тебе доброе утро, – хохотнул мой новый приятель, прихлебывая чай. И клянусь Темными Богами Холодного Севера – пил он громче лося на водопое.
– Сто лет назад Александр Белл изобрел телефон. Приличные люди звонят перед тем, как придти. И спрашивают, удобно ли это хозяину дома. Понимаешь, к чему я клоню, ебучий ты неандерталец?
– Ты не хозяин, – спокойно ответил Гоблин. – Ты живешь здесь по доверенности. Ты вообще живешь по доверенности, бесправное ты существо.
– А если бы я был не один? – не унимался я.
– Ты явно переоцениваешь себя, – возмутился Гоблин. – Кто тебе даст, с таким – то еблом? Если только ты возьмешь себя в руки.
Я открыл глаза как раз в тот момент, как Гоблин сделал в воздухе характерное движение кулаком, наглядно демонстрируя, что он имел в виду под словосочетанием «взять себя в руки».
– Хотя… если ты будешь угрожать жертве ножом. Или шантажировать ее – у тебя есть все шансы.
– Есть проститутки, – недовольно пробурчал я, садясь на диване. Босые ноги шлепнули по грязному полу.
– Есть, – кивнул Головой Гоблин. – Но в твоем случае это тоже антивариант.