- Что-что?- Хмурится Том.
Георг несколько секунд смотрит на раскинутые под одеялом ноги, хорошо так раскинутые.
- Во-первых, с его температурой и общим состоянием он, в принципе, двигаться не может. Больные с его симптомами обычно страдают от пролежней, потому что не могут вертеться туда-сюда. А он поменял не только позу... Но и умудрился одеяло перевернуть...- Георг перевел взгляд на Тома.
Трюмпер снова передал банку с овощами другу и хмуро оглядывал любимого.
- Раз это не сделал Билл,- почти рычит Трюмпер,- значит Кляйн умрет...- пропустил несколько логических ступеней Том.
- Чего?
- Если не Билл, то Кляйн, а если Кляйн, то...
- Я пить ему носил... и перепачканное одеяло перевернул...- доносится голос из комнаты.
- Я тебя сейчас так переверну...- Том отдергивает в сторону одеяло, тут же замечая чуть спущенные боксеры парня. Билл не шевелился, дышать перестал, понимая, что любимый сам все понял... Не без помощи Георга конечно...
Трюмпер зло оскалился, чувствуя, как собственные глаза увлажняются, как боль, что до этого лежала тенью тревоги на его сердце, сейчас становилась только ярче и понятней. Он присел на колени, Билл дрожал, когда Том осторожно потянул за прилипшие к влажной коже трусы...
На округлых ягодицах виднелись красные разводы. Том тяжело вздохнул и на несколько секунд прикрыл глаза, ощущая холодный пот по спине. Дальше Трюмпер осторожно провел пальцами меж половинок, мысленно отмечая тот факт, что анус Билла растянут...
- Я не виноват...- хрип. Билл громко всхлипнул, разрыдавшись в голос.
Том сидел у дрожащего тела, и понять не мог, что же он за олух такой? Только сейчас до него начали доходить простые истины. Билл не признавался в измене только потому, что ее не было. А Кляйн не говорил ни о чем при Билле, вот тот и не мог ему возражать. Том ощутил какой-то странный прилив сил, когда по глазам ползли незваные слезы... Он теперь постоянно плачет, да, но эти ощущения... От понимания, что его любимого и больного мальчика кто-то беспощадно... изнасиловал? Это не мог быть секс по обоюдному согласию. Том просто это знал...
Георг все понял и осторожно коснулся плеча друга:
- Том... надо попытаться решить конфликт миром...
- Да...- совершенно спокойный голос Тома немного успокоил друга.- Мне надо отвлечься и подумать... давай, я помогу тебе с едой...
- Да...- как-то в тон ему ответил Георг, передавая Трюмперу банку.
Том выглядел нормально. На самом деле, за годы дружбы Георг научился определять душевное состояния Трюмпера.
Кляйн спокойно смотрел в огонь, когда Том прошел возле него, останавливаясь у стола и опуская трехлитровую банку на столешницу. Он оглянулся на Георга, который посматривал на него, стоя у лестницы в погреб. Трюмпер хмыкнул и потянулся к миске, в которую собирался пересыпать овощи.
Листинг терпеливо ждал, пока друг открывал банку, каждое его движение говорило о внутреннем спокойствие, может Том на самом деле о чем-то задумался? Георг плюнул на все это дело и спустился в погреб.
Том, смотрел в окно, за которым вновь начиналась метель. Где-то выли волки. Иногда были слышны передвижения Георга по погребу. Несколько раз до его ушей доносились всхлипы из-за шторы. Но со стороны дивана была слышна тишина. Трюмпер оглянулся на Кляйна, который будто ни в чем не бывало смотрел в огонь...
С видом безумного маньяка Том хватает пустую банку и подскакивает к Кляйну, он разбивает ее прямо о лицо непонимающей мрази. После чего берет визжащего парня за горло. Трюмпер спокоен, каждое движение наполнено больным спокойствием.
Это случилось в нем за секунды. Когда еще Том сидел у скулящего тела и понимал, что Каулитцу причинили боль. Он вдруг понял, что между Кляйном и Биллом ничего не было. Билл бы не отдался человеку, который его не любит. А Кляйн не любит, ибо тот, кто любит не посмел бы трогать любимого во время его болезни. Несколько глупые убеждения и выводы стали для Тома важнее фотографий или видео. То, что так долго не давало ему покоя, сложилось в одну картинку, открывая парню некоторые скрытые от его глаз истины.
Том ударил противника кулаком в окровавленное от порезов лицо. Затем коленом в живот. Кляйн орал, стараясь высвободиться, но боль от порезов на лице, в некоторых из которых так и остались осколки стекла, не давала возможности сопротивляться. Трюмпер времени зря не терял и пихнул парня головой в камин, в самое пламя. Раздался бешенный крик, громкий и пронзительный. Кляйн дергался и сопротивлялся, чувствуя, как волосы охватывает огонь, как выступившая на лице кровь начинает запекаться, как пламя вот-вот охватит его.
- Я тебя изничтожу, сука!- Рычал Трюмпер, хладнокровно удерживая парня над огнем, не давая тому спастись.
- ТОМ!- Георг, подоспевший почти вовремя, отшвыривает друга от Кляйна и вынимает уже загоревшую тушку из камина. Быстрые движения рук и полотенца и Кляйн потушен.
- Не лезь!!!- Взрывается Том.- Он сделал это с моим Биллом...- вновь кинулся на соперника, который лежал без сознания.
- Ты придурок? Том, успокойся!- Георг его перехватил и оттолкнул назад, не давая возможности прикоснуться к Кляйну.- Он ответит за это перед судом!
- Перед моим судом! Сучий сын!
- Хватит!- Георг бьет друга в живот, ловко хватает того за шкварник и выволакивает на улицу, кидая в снег.- Успокойся, остудись!!!- Орет Листинг.
- Он изнасиловал ЕГО!- Сопротивляется Том, не чувствуя холода снега.- Он сделал ему больно!!!
- А сколько боли ТЫ принес Биллу?- Он смотрит в мокрые от слез глаза,- Том...- голос тише, приседает на корточки возле друга,- послушай меня. Я на твоей стороне и не стоит идти на поводу у эмоций. Вы оба причинили Биллу боль. И от тебя боль в разы сильнее. Представь, что с ним будет, когда тебя посадят за убийство, которое ты решил совершить из-за ревности...
Том кусает губы, откидываясь спиной на снег, а Георг держал друга за руку и продолжал:
-Мы выберемся, и он понесет наказание. Слышишь? Ты же должен сейчас быть рядом с Биллом, ибо он думает, что потерял тебя безвозвратно...
-Нет...- всхлипывает как ребенок, отнимает у друга свою ладонь и устраивает руки на своем лице.- Ничто и никто не разлучит нас.- Рыдает в голос.- Я не отдам его никому. Никогда...
Георг смотрел на друга и украдкой стирал слезы со щек. Так больно было видеть Тома вот таким... Он любит, и любовь сводит его с ума. Парень уже готов на убийство. Трюмпер всегда был эмоциональным, а с его дурным характером его эмоции иногда были опасны для окружающих. И сейчас Том страдал... страдал от боли, что сам же и причинил своему любимому человеку...
Билл лежал на кровати, его одеяло так и было откинуто куда-то далеко и совсем не прикрывало его дрожащее тело. Страх липкими ладонями окутал его горячее тело, казалось, что где-то совсем рядом смеется Том. Что его Том смеется над ним... Перед глазами плыли красные круги, и он все отчетливее слышал голос любимого, все понятней становились слова его о том, что он, Билл, шлюха...
Но вот чьи-то теплые ладони с силой выхватывают его тело из объятий страхов. Вот чей-то родной голос убаюкивает, говорит тихо, но почему-то становится громче того обидного смеха и слов.
- Билли...- Том прижимал к себе хрупкое тельце, водя носом по влажным щечкам.- Прости ты меня...- целовал прикрытые глаза.- Я никогда... слышишь? Никогда не отдам тебя никому. Даже если ты изменишь. Делай то, что тебе хочется...- дрожащий голос,- только не уходи от меня. Разреши быть рядом с тобой...
- Ежик, ежик, где же ты?- его хрип,- Я устал от темноты.- Карие глаза сияют теплом.- Ёжик, милый, приходи, я замерз от пустоты.- Это так умиляло Тома, детский стишок и по-детски наивный Билли.- Ты мой дом, колючий холмик. Ты мой сон, приятный Томик. Ежик-ежик, расскажи, как сбываются мечты?- Трюмпер всхлипнул, боясь моргнуть,- Ежик мой, я весь с тобой. Мой родной, любимый Том.
Том прижал к себе трясущееся тело, уткнулся носом в мокрые пряди и шептал какие-то слабости, обращаясь с благодарностью к богу, и ко всем кого только знал. Он плакал в голос, судорожно прижимая к себе самое дорогое. И как он мог обижать этого ребенка? Даже в их годы, Билл оставался тем ребенком, милым и добрым. КАК? Что же Том за монстр...
Билл же наконец-то почувствовал тот прилив сил и желание жить. Бесконечное желание жить. Они смотрели друг другу в глаза и улыбались, брюнет водил пальцами по щекам любимого, стирая слезы. Том тоже ловил слезинки на щеках любимого. Губы их дрожали, а сами они дергались, словно паралитики.
А потом раздался их громкий смех. Они смотрели друг на друга, пытаясь расслабиться и осознать, что самая страшная часть их неудачного похода уже позади. Они помирились и теперь им не страшен никто. Даже волки. Они ведь уже однажды выбрались из этого плена, сделают это еще раз.
От автора: Всех с наступлением весны!!!
Даже "плен" таять начал от пришедшего тепла :D
Но автор еще обещает заморозки.
Братик, поправляйся!!!
Оленюшка, тоже лечись там!!!
Крендель, а тебе уже никакое лечение не поможет, на всю голову больной :рррр Аахахахах :D
Не болейте никто ;)
Автор вышел из комы, спасибо всем спасающим :)
И да, скоро будет деда :р
Ёжик, ёжик, где же ты?
Я устал от темноты.
Ёжик, милый, приходи,
Я замерз от пустоты.
Ты мой дом, колючий холмик.
Ты мой сон, приятный Томмик.
Ёжик-ёжик, расскажи,
как сбываются мечты?
Ёжик мой, я весь с тобой.
Мой родной, любимый Том.
Давай не будем огорчаться,
Злиться, драться, расставаться.
Ёжик, милый, дорогой,
С тобой навечно, ты ведь мой.
© Iwilia London :)
8 глава.
Avt ©
Том смотрел на спящего парня, и до сих пор как-то скептически относился ко всему происходящему. Вроде бы они помирились, и теперь Трюмпер больше не посмеет делать больно любимому. Но с другой стороны... Оставалась некая недосказанность. Ясно, что Том действовал сегодня на эмоциях. Не к месту появившаяся совесть, и вина за все случившееся, да еще и порванный зад Каулитца... Том сдался нежности и отключил разум.
Теперь, глядя на неспокойное выражение лица, он понимал, что им все равно нужно серьезно обо всем поговорить. Нет, Том не сомневается, что принял правильное решение. Он верит, что его мальчик верен ему и любит только его. Но остались другие вопросы... все-таки тот единственный поцелуй случился неспроста. И для чего Кляйн заварил всю эту кашу? Эту ложь?
На сердце было неспокойно.
Спать Трюмпер не мог, поэтому встал с кровати и ушел на кухню, где разобравшийся с Кляйном Георг, все-таки принялся за готовку ужина. Том присел на стул, укладывая локти на стол, упираясь в них подбородком. Он смотрел за окно, где виднелся размытый метелью закат. Дни тут летят невероятно быстро, но на самом деле – плевать, главное, что с Биллом помирились...
Со стороны дивана раздался сдавленный полустон. Том оглянулся на лежащего и подыхающего от боли Кляйна. Георг перевязал порезы, нанесенные Томом, обработал ожоги и раны. И выглядел теперь Кляйн как монстр маньяк из второсортного фильма ужасов. Лицо его было все в кровавых бинтах, а глаза горели красным. Трюмпер довольно ухмыльнулся, мечтая о том, чтобы довести дело до конца... Он успокаивал себя мыслями о том, как бы он медленно убивал обидчика...
- Билл спит?- Георг появился неоткуда, заставляя Тома вздрогнуть.
- Спит.- Как-то нехотя пробурчал Трюмпер, утыкаясь лицом в собственные руки.