– Что за хлам вывозим? – спросил Дима.
– Это не хлам, – насупился Захар, – это запчасти от «Урала» для кастомного боббера. Рама, стойки, фара. И оборудование для покраски и хромирования.
– Прикинь, он все это на балконе делать собирался, – я стал играться с кнопками на приборной панели.
– Хромирование? Дома? Там же вонь должна стоять такая, что не то что тараканы, а все соседи разбегутся.
– Соседи могут спать спокойно – Лена его выгнала еще на стадии подготовки, – видя, что Захар не собирается комментировать, ответил я.
– А почему не в гараже? Или не на работе?
– Отец там машину поставил, так что не развернуться, а на работе камеры везде и контроль, как в концлагере, – вздохнул Захар. – Я думал, успею все сделать, пока ее дома нет. Давайте сменим тему, а? Дим, почему у тебя вместо иконок фотография твоей девушки на панели?
– Подушка безопасности такая и телкоконтроль в одном флаконе, – не моргнув глазом ответил Дима и потянулся к телефону на кронштейне ответить на звонок. – Ну вот. Оля хочет, чтобы я о ней чаще думал.
– Она у тебя прям с 3Д-эффектом присутствия, – пошутил я, глядя на смартфон, и поежился от взглядов Оли одновременно с фото и с экрана телефона. Разница была лишь в том, что в первом случае она была полностью одета. Если короткую мини-юбку и полупрозрачный топик можно приравнять к одежде. Длинные ноги на высоких каблуках, светлые вьющиеся волосы, легкая и многообещающая улыбка. В телефоне же план был крупнее: лицо и верхушка ярко-красного купальника, а, пока Дима не взял трубку, получилось разглядеть и россыпь маленьких точек-родинок на плече, и мягкие губы в форме сердца, и длинные ресницы над зелеными глазами.
– Да, милая, – заворковал Дима, – не пойдете в кино? Решили в ресторане остаться? Нет, я не могу приехать, ребятам нужно помочь. Тут коробок двадцать… нет, они вдвоем не справятся. Да, они слушают разговор. Нет, я не могу сейчас остановиться и выйти, чтобы поговорить. Не могу, потому что тут нет обочины и поток машин. Ну, не обижайся, – Дима отнял смартфон от уха, чтобы посмотреть на экран. – Хм, трубку бросила.
Остаток пути мы ехали молча. Разгрузились быстро, дольше Захар пытался найти место в гараже, чтобы и не особо глубоко, и аккуратно.
Немного посовещались на тему, куда ехать. Каждый раз совещаемся, но в итоге действуем по типовому сценарию: берем пиво и едем на парковку между местным парком и администрацией района. Место проходное: чуть левее – пара клубов и боулинг, а правее – небольшая площадь, пруд и лавочки, битком заполняемые в теплое время года. В конце марта людей практически не было, только две кучки выносливых студентов что-то распивали и громко смеялись.
Мы расположились на краю парковки, так, чтобы за ночь машина никому не помешала. Пока Дима подбирал фоновую музыку, Захар сгонял в магазин, а я подготовил стол – то есть просто откинул дверцу багажника. Дима помахал проходящим мимо девушкам, но те не обратили на нас внимания, и, когда Захар вернулся с двумя пакетами, под музыку и пивко я наконец-то рассказал об увольнении.
– Эх, а я тебе так завидовал. Командировка в Польшу на чемпионат мира по танкам, – Дима похлопал меня по плечу и чуть подвинул, чтобы дотянуться до чипсов в глубине машины.
– Я тоже себе завидовал, но в последний момент какой-то хрен из коммерческого отдела вылез. И оказалось, что лучше коммерция поедет связи заводить, а отчет я смогу и по видеотрансляции сделать. Аккредитация-то была на одного человека.
– Обидно. А ты что?
– Послал всех: и редактора-дебила, и коммерческую службу. Буду что-то другое искать, я с самой Битвы Чемпионов мечтал, что на Гранд Финал вживую попаду.
– То есть в этот раз не привезешь халявные бонус-коды? – расстроился Захар.
– Типа того.
– И какие планы?
– Грандиозные, естесно!
– А, ну да, – улыбнулся Дима. – Как продвигается твоя игра?
– Первые три главы-миссии вполне сошли за дипломную работу на курсах. Между прочим, высоко оцененную комиссией, – я поднял бокал, мысленно тостуя своей будущей игре, которая когда-нибудь увидит своих фанатов.
– То есть совсем чуть-чуть осталось? И все, начиная от Electronic Arts[4] и заканчивая Ubisoft[5], наперегонки закидают тебя предложениями ее издать? – подначил Дима.
– Лучше, конечно, Naughty Dog[6] или Blizzard[7], все же у меня глубокая сюжетная линия, – я опустил бокал, так и не выпив. – А вообще не пойму, почему ты против меня? Говоришь то же, что и моя жена, с той лишь разницей, что называешь конкретные студии. Ты за кого вообще? За меня или за нее?
– За здравый смысл, – улыбнулся Дима, – и, зная тебя, предлагаю выпить за то, чтоб ты довел идею до конца и при этом удачно!
– Так какие планы? – повторил свой вопрос Захар.
– Мля, никаких пока. Есть еще пара мелких игровых блогов, для кого пишу, плюс своим, наконец-то, займусь. В редакции, конечно, была основная зарплата, но до голодовки пока рано.
– Жена нормально отнеслась? – спросил Дима и посмотрел на телефон, нет ли пропущенных звонков или смс. – Меня Оля вторую неделю пилит, что в этом месяце премия меньше капнет. Весь мозг вынесла, причем так ехидно, не напрямую, но гадости такие говорит, что сам готов за любые подработки взяться, чтоб домой не приходить за новой порцией комментариев.
– Поддержала… Попросила не закисать надолго, – перед лицом возник образ жены: непослушная челка над серо-голубыми глазами, едва уловимые складочки, идущие от носа к уголкам рта, а в момент улыбки переходящие в ямочки, маленькая родинка на подбородке и еще одна, чуть крупнее, на щеке. А потом промелькнули детали неприятного разговора о вреде компьютерных игр для безработного и обидных вопросов, можно ли все переиграть и помириться с редактором, но парням решил про это не говорить. – А ты что? Плохо облизывал клиенток, что премия маленькая?
– Если бы. Половина компаний, с которыми мы всегда работали, находятся в глубокой кризисной жопе и сокращают расходы на рекламу. А другая половина, пользуясь ситуацией, просит такие скидки, что одна разработка в ноль не выйдет. Сейчас поглощать будем другое агентство, кадровые изменения грядут. Грустно все. Раньше как было? Приходит крупный клиент и говорит: хочу крутой проект, такой крутой, чтоб на всех крутых премиях мне первое место, бюджет не важен! Креативщики накрутят, я им распишу технологий и мегакрутых, хоть и бесполезных, примочек, и улетает проект. Задачи дизайнерам и программистам ставь да попинывай. А теперь либо вообще не идут, а весь бюджет тупо в телек льют, либо вопросов куча. А что это нам даст? А сколько людей поиграет в нашу дополненную реальность? А кому нужна эта ваша анимация, давайте лучше так же красиво и интерактивно, но не привлекая специалиста по юнити и моделированию… – Дима увлекся о наболевшем и не раз нами слушанном, так что Захар полез на водительское место и сделал музыку погромче. Стало совсем холодно, подкатывала алкогольная апатия, так что Цой зашел очень хорошо.
На следующий день я еле проснулся. Голова раскалывалась – тело начало ломить, а потом и температура поднялась, так что пришлось отложить поездку за сертификатом о прохождении курсов геймдизайна и попытки выбить остаток зарплаты у прошлого работодателя. Остался дома, пообещав жене, что буду много спать и пить горячее, причем обязательно с калиной. К обеду, устав смотреть сериалы, позвонил сестре обсудить симптомы и методы лечения, а в итоге забился с племянником поиграть во взводе.
Вызвонили сидевшего с дочерью в честь выходного Захара и втроем ринулись в бой. Общаться в игровом чате одноклассник не любил, постоянно забывая зажимать кнопку для активации рации, и вдвоем мы обычно созванивались по «Ватсапу», но для подключения к чату третьего параллельно с игрой устроили скайп-конференцию.
Получилось терпимо, но к звуку боя примешивалось все, что происходило в квартирах. У племянника по телевизору шла очередная часть «Трансформеров», которую смотрел младший брат, у Захара пискляво орало что-то типа «Маши и медведей» вперемешку с «Лунтиками». И примерно каждые десять минут либо его дочка передавала привет дяде Сереже с вопросами, кто где играет, либо младший племянник, слыша «Лунтиков», просил включить ему то же самое. Захар терпеливо комментировал, что-то показывая на экране, и, не особо стараясь играть, быстро уходил в ангар[8], чтобы отвлечься на дочку. При этом выдавая в нашу скайп-конференцию свою любимую фразу: «Если слив[9] невозможно остановить, то его необходимо возглавить». И это получалось у него намного лучше, чем тащить у меня с племянником.
К моменту, когда с работы пришла жена Захара и связь с его стороны оборвалась, я успел взять пару простых медалек типа «Воина» и «Поддержки», но упустил очередного «Колобанова» – практически единственную недостающую для коллекции награду за победу против пяти соперников, будучи последним выжившим в своей команде. Причем шанс был вполне реальный, но я занервничал от общего внимания и надежды, которая разгорелась даже в дочке Захара. Совзводные, дети, другие игроки в чате – все очень ждали моей победы, хотя лучше бы не ждали – тогда появился бы шанс не умереть так глупо.
Племянника забрали делать уроки, а я, сочтя температуру на градуснике вполне сносной, до самого прихода жены проиграл в Hearthstone[10], надеясь дойти в этом месяце до ранга «Легенда». Но чуда и тут не произошло: сначала завяз на третьем уровне, а в итоге опустился на седьмой, упав на два уровня ниже, чем был до начала игры. Не спасала ни смена колод, ни эксперименты с новыми картами.
Температура спала на третий день, и с тех пор жена начала косым взглядом намекать на отправку резюме. Взгляд, конечно, был пока не осколочно-фугасный, но близок к бронебойному, и вечером она все-таки пошла в атаку. Заняла тактическую позицию напротив ноутбука и, вытягивая шею, будто заглядывая в экран, каждую пару минут вежливо интересовалась: «Ну, как там дела? Пробил?» Долго я не выдержал: выключил игру и полез обновлять резюме, параллельно собирая наиболее удачные тексты с примерами уровня моего мастерства.
Искать работу в прессе не хотелось: журналист как специалист становился все менее востребованным. Издательские дома сокращали штаты, задерживали зарплаты, а те, кому не повезло быть выкупленными крупными медиахолдингами, и вовсе закрывались. Журналист как класс становился пережитком прошлого вместе с печатными газетами. Тиражи падали чуть ли не быстрее, чем уровень мастерства. Но, несмотря на все это, на качественном тексте по-прежнему можно было зарабатывать – пресс-релизы, продающие тексты, тезисы политических и рекламных листовок, инструкции и прочие шаблонные творения.
Еще были направления, которые я проискал всю следующую половину ночи – сценарии для компьютерных игр (интересные мне после прохождения курсов). К сожалению, геймдизайнеры и писатели для игр без опыта работы не требовались, и пришлось изменить область поиска под мои навыки и возможности на что-то попроще, но хотя бы в околоигровой области.
Сделал себе новое, сильно приукрашенное резюме с модным заголовком «Креативный копирайтер» и разослал по нескольким игровым адресатам. Практически сразу – видимо, автоответчик – пришло одно вежливое, но бездушное уведомление, что резюме получено и будет рассмотрено в ближайшее время. А днем меня разбудил звонок от еще одного потенциального работодателя – очень крупного где-то далеко в Азии, но пока неизвестного здесь производителя мобильных и браузерных игр. Компания планировала скорейший выход на рынок и активно набирала штат, в том числе и копирайтеров для, как они выразились, локализации «локализованных» текстов в понятный и увлекательный вид для сурового российского геймера.
Фирма расположилась на территории современного бизнес-центра, построенного на базе старых, полуразвалившихся мануфактур. Часть корпусов отремонтировали, а часть налепили новых – рядом с развалинами, на снос которых, скорее всего, не смогли получить разрешение от города, видевшего в них некое подобие культурного наследия. Контраст настоящего старого и нового, сделанного под старину, едва ощущался; кирпич, стекло и дерево вместе с еще прохладным весенним солнцем создавали романтическое ощущение жажды действия и витавших в воздухе креативных идей.
Нужный офис нашелся в самом дальнем, уже современном пятиэтажном корпусе. Встречавший на первом этаже менеджер по персоналу, молодой человек в розовой футболке, с небольшим пивным животом, в момент знакомства показался вполне приятным в общении, но практически сразу замолчал и просто указывал дорогу. Поднявшись на лифте на пятый этаж и покружив по коридорам, мы оказались перед массивной дверью без таблички.
– Проходите. Нужно немножко подождать директора по маркетингу, – сказал менеджер, открывая дверь магнитным ключом.
Помещение, в которое мы вошли, впечатляло примерно тремястами квадратными метрами недостроенного пустыря. Вдоль одной стены стояли два новых и совершенно пустых стола с тремя стульями. В дальнем углу – метровый фикус, за ним на бетонном полу телевизор с игровой приставкой и два пуфика, в которых сейчас кто-то елозил. Все это пространство условно разделяло несколько бетонных неокрашенных столбов. На полу хрустел строительный мусор, электричества не было, а свет в помещение попадал через большие пыльные окна. На саспенс-декорации не дотягивало, но за мини-карту для контры[11] или страйкбола могло и сойти. В момент, когда я вошел, разговоры в углу прекратились, а над пуфиком метнулась лохматая голова. Оценив нас, голова отвернулась, и негромкий разговор продолжился.
– Не пугайтесь – едва переехали, еще осваиваемся. Так что у нас тут и переговорная, и комната отдыха, – объяснил менеджер и удалился за руководством.
Оставшись один, я осмотрелся, посидел на пластиковом стуле, прошелся к окну, невольно вслушиваясь в то, что бубнили на пуфиках. Всего разобрать не получилось, но отчетливо расслышал недовольство переработками, работой в выходные и отсутствием бонусов за все эти безобразия. Стало интересно, но тут вернулся менеджер и жестом пригласил выбрать себе стул.
– Ребята сейчас подойдут, а пока могу в общем и целом рассказать о компании.
Минут десять совершенно без запинок он хвалил работодателя заученным текстом. Какие они молодцы, с чего начинали, какой великий у них лидер, в миру известный под прозвищем «азиатский Джобс». Рассказал про капитализацию, планы IPO, рынки и немного прошелся по стилю жизни и управления бизнеса. К моменту рассказа о высокогорном чае, одном из продуктов компании помимо игр, дверь распахнулась и вошли два русских парня. Первый – худой, лет тридцати, одетый в кожаную куртку – резко, с причмокиванием, гонял во рту жевательную резинку и поигрывал в руке брелком с ключами. Сразу вспомнился фильм «Бумер»: парень сильно походил на мелкого по прозвищу «Ошпаренный». Второй же, наоборот, был скорее близнецом менеджера по персоналу: пухленький хипстер в очках и цветастой футболке.