Мы выпросили у силача Баулина такую закрученную спираль. Отнесли её Бакулину Мише. Миша свободно раскрутил гвозди руками без перчаток. Бакулин Миша был намного сильнее этого артиста-силача Баулина.
Суть вопроса не в том, что дважды видел этих артистов, а совершенно в другом. Среди этих артистов был гипнотизёр. Он проводил на сцене различные сеансы гипноза, от которых все смеялись, а мне это было совершенно не смешно. Так как видел все его дурачества, очень, давно. Но совершенно в другом трюке.
Гипнотизёр делал пасы руками, заставлял ребят закручивать свои пальцы рук за голову и рассказывал нам о состоянии подопытных людей. Как болван, просто сидел в зале и никак не реагировал на все его опыты, на сцене и в зале. Сидел в первом ряду. Видимо гипнотизёру надоело, смотреть на меня, так как никак не реагирую на него. Очевидно, что гипнотизёр решил на меня как-то воздействовать своим гипнозом.
- Мальчик, иди на сцену, - позвал меня гипнотизёр. - Сядь на стул напротив зала. Сведи пальцы рук. Не разводи руки врозь, заведи их за голову. Внимательно слушай, что буду говорить тебе. Слегка расслабься от напряжения в своём теле. Сосредоточься на моих словах и крепко засни.
- Не хочу спать, - возразил гипнотизёру. - Все вранье, что про вас рассказывают. Ваша вода в стакане никогда не может становиться молоком. Внутрь деревьев вы никогда не залезаете...
- Откуда тебе известно про деревья, в которые залазил? - удивлённо, спросил гипнотизёр.
- Когда мне было три или четыре года, - ответил. - Мы с дедушкой в Гудермесе везли сено из леса. Возле большого дерева собралось много людей. Все удивлённо показывали пальцами на мужчину, который ничего ни делал. Он просто медленно карабкался на дерево, как ленивая кошка.
- Вы, что, тупые? - удивлённо, спросил дедушка, галдящую толпу. - Обычного человека не видели?
- Так он же лезет в внутрь дерева! - возмущённо, сказал мужчина с граблями. - Такое надо видеть!
- Днем пить меньше надо, - настаивал на своём дедушка. - Тогда мерещится, ничего не будет.
В это время мужчина с дерева повернулся в сторону дедушки и строго посмотрел ему в глаза.
- У тебя, старик, сено горит, - серьёзно, сказал мужчина. - Быстрее спасай сено, а то оно сгорит.
- О! Боже мой! - закричал дедушка, когда посмотрел на свою подводу с сеном и стал раскидывать стог сена в разные стороны, как бы тушил собранное за день сено. Хотя сено совсем не горело. Это был ваш розыгрыш. Так вот. Этим мужчиной на дереве были вы. Из-за вас тогда наш дедушка так расстроился, что чуть было, не умер. Моему дедушке Гурею в тот день исполнилось восемьдесят лет. Такой вы ему отметили день рождения. Дедушке сейчас за девяносто. Он постоянно вспоминает, как вы его обманули тогда. Ему пришлось затратить много времени, чтобы собрать опять на подводу стог сена. Мы тогда поздно ночью приехали домой. Нам попало за опоздание.
- Спасибо тебе, мальчик, за память, - сказал гипнотизёр. - Мне жаль твоего деда. Извини, меня за тот поступок. Но, может быть, поэтому твой дедушка живёт так долго, что всегда вспоминает меня.
Позже в нашем посёлке гипнотизёра решили использовать органы комитета государственной безопасности при допросах свидетелей происшедших событий. Не знаю, что там происходило с моими друзьями и жителями Курджиново при допросах, при этом не присутствовал. Но когда очередь дошла до меня, гипнотизёр сразу узнал меня, и его тоже узнал. Ведь прошло с момента нашей последней встречи мало времени. Мы оба сделали вид, что совсем не знаем друг друга. Просто поздоровались, как обычно делают все люди при первой встречи. Гипнотизёр делал своё дело, а был тогда у него, как подопытный кролик, на котором испытывают влияние гипноза змеи удава.
- Этот мальчик нуждается в лечении психиатра, - осмотрев меня, сказал гипнотизёр сотрудникам комитета государственной безопасности. - У него полная потеря памяти, амнезия, которая не подвластна моему гипнозу. Мальчик перенёс сильное потрясение в связи с гибелью в горах своего лучшего друга. Здесь бессилен. Мальчика надо отправить на лечение в районную больницу.
Так было или не так, что сказал про меня гипнотизёр. Судить не собираюсь. Возможно, что действительно тогда был сильно болен. Но скорее всего гипнотизёр решил мне помочь в такой ситуации, чтобы служба комитета государственной безопасности оставила меня в покое, как больного, чем отвечать за все здоровым. Когда различные службы центра разъехались по своим домам. Сапёры долго ездили к вершине с немецким танком, пытались как-то добраться до заваленной пещеры, чтобы вытащить оттуда погибших ребят. Но там произошёл новый взрыв, от которого погибло четыре сапёра. Тогда решили оставить все, как есть. Все равно погибших в пещере не вернёшь, а дальнейшие жертвы бессмысленны. Ведь живой человек стоит дороже мёртвого.
Танк немецкий порезали газовой сваркой на куски и сдали в Курджиново на металлолом. Всем строго настрого запретили появляться в тех местах, где заживо был похоронен отряд из тринадцати человек. Над холмом, где раньше стоял немецкий танк, поставили огромный крест из дерева. На кресте перечислили всех погибших там и написали причину гибели всего отряда, чтобы никто в тех больше не копался. Обещали в дальнейшем место гибели ребят оградить железным забором.
7. Перевёрнутый год.
В Курджиново нам с жизнью не повезло. После трагических событий с гибелью целого отряда ребят и двух егерей, в общей сложностью в тринадцать человек, а также с гибелью сапёров в поисковой группе, на нас стали смотреть косо. Говорили, что наш приезд принёс беду в посёлок. Местные жители перестали с нами общаться. Словно мы были прокажённые или грешники.
Все жители посёлка стали ездить фотографироваться в районный центр, в посёлок Псебай. К отцу перестали ходить в фотографию. Отец фактически остался без работы. В другие места отца на работу нигде не принимали. Мама тоже не работала из-за детей, которым исполнилось по пять лет. Сергея и Юрку в детский садик не брали. Пока были деньги, вырученные в Избербаше, пытались развести своё хозяйство, чтобы как-то жить. Купили курей и посадили огород.
Но прошел сильный град, который был размером с голубиное яйцо. Град побил всех наших курей и огород. От домика, в котором жила наша семья, остались лишь сильно ободранные стены после града и побитая черепица. Восстанавливать свой дом и хозяйство, в нашей семье не было никаких денег.
- Нам надо уезжать отсюда, - сказал отец, когда у него ни стало работы в фотографии.
- Куда мы поедем с маленькими детьми? - стала возражать мама. - К тому же у нас хозяйство.
- Хозяйства мы пустим под нож, - стал пояснять отец, вариант переезда. - Крупные вещи продадим. Все остальные пожитки мы возьмём с собой. Нам только до автобуса вещи дотащить.
Мама больше ничего ни сказала отцу. Знала прекрасно, что отцу возражать бесполезно. Если отец так решил, то так и будет по его решению. К тому же отец просто так не говорил. Так же как с переездом в Курджиново, пока отец не увидел новое место жительства, то семью сюда не потащил. Мы не могли предвидеть то, что произошло здесь в горах. Вначале все было тут прекрасно.
Охотиться здесь в горах запрещали. Так как тут рядом главный кавказский заповедник. В лесу и в горах находятся редкие дикие животные, которые занесены в международную "Красную книгу". Таких зверей ни то, чтобы убивать, а даже беспокоить нельзя. Иначе редкие животные не будут плодиться. Особенно зубры, такие дикие коровы, как бизоны в Америке, остались только в зоопарках Советского Союза. Всего пара штук, которые в неволе не хотят разводиться.
Поэтому решили зубров поселить в горах Кавказа, где они жили раньше здесь, повсюду огромными стадами. От безделья без работы отец вскоре запил. В посёлке "Верхние дубки" с нами дружили только Казаровы. Стрельниковы иногда приходили к нам в гости. Они понимали, что и без нас могла произойти подобная трагедия.
Ведь это не мы, а немцы завезли сюда смертоносный металл. До нашего приезда были случаи подрыва людей на минах в горах. Так что обвинять нас в трагедии было бессмысленно. Тем более о нашем походе заговорили местные ребята. Это они сами меня выбрали руководителем похода, также на моём месте мог быть любой другой человек. Даже после неудачного похода.
Кто просил егерей отправляться с нами в новый поход? Можно было провести поиск холма без отряда ребят. Жалко конечно, что так глупо погибли мои друзья и одноклассники. Вопрос об отъезде из Курджиново появился сам по себе. Вот только куда? С такой оравой! Мне не хотелось никуда уезжать.
Тем более что здесь в посёлке повстречал свою первую любовь. Это Казарова Люба. Совершенно не понимал, как все это вышло. Мы с ней даже не целовались. Просто дружили семьями. Ходили, друг к другу в гости. Вместе справляли все праздники. Играли все вместе в футбол и в другие игры. Ловили рыбу на речке. Собирали в лесу грибы и ягоды. Но, по?степенно, стал замечать в себе какую-то не естественную для меня привязанность к Любе. Если её не видел в течение нескольких часов, то мне было не по себе. Начинал у всех спрашивать, где Люба.
В наших "Верхних дубках" на это сразу обратили внимание и стали говорить, что чокнутый влюбился в Казарову Любу. Но не был чокнутым. У меня все прошло после гибели Миши, отчётливо разбирался во всем.
Собственно говоря, после трагических событий в горах всерьёз задумался о сущно?сти своёй жизни. Задумался о том, как мы все плохо живём. Стал смотреть на окружающий нас мир совершенно другими глазами.
Первая моя любовь мешала мне окончательно определить цель своёй жизни, так как постоянно думал об этой красивой девчонки. Может быть, что она даже не подозревала о моей любви к ней и не давала никакого повода влюбляться в неё. Просто подошло моё время созревания к любви, как у каждого человека. Мы прожили в Курджиново всего один год. Но в начале перевёрнутого года стали мы собираться уезжать на новое место жительство.
В районный центр, посёлок Псебай, где нам обещали снять временное жилье. Пока мы не подыщем купить домик или хату на постоянное место жительства. Так вот, этот год был поистине перевёрнутым, не только в арифметическом действии и в нашей семье, но и во всем мире тоже. В ап-реле этого года с Земли в космос полетел первый человек - Юрий Алексеевич Гагарин. Весь мир невооружённым взглядом следил за полётом человека в космосе.
У всех людей измени?лись планы на жизнь, каждый человек захотел лететь в космос. В этот год всех новорождённых называли Юрой. Семья наша переехала жить в посёлок Псебай. За оставшиеся деньги от Избербаша мы купили себе маленький домик в конце посёлка, прямо в лесу, у берега маленькой речушки Псебай. Дальше нас за речушкой жила семья Дубовиковых. У которых шесть девчонок. Родители девчонок сразу объявили, что и мои братья будут женихами их дочкам. Стали дружить семьями.
- В этих местах можно жить, и плодится, - сказал, как то, отец семейства Дубовиковых. - У вас хорошие парни. У нас прекрасные девчата. В самый раз породниться и жить одной семьёй в лесу.
- Вообще-то вы правы, - поддержала моя мама, выводы отца большого семейства. - Здесь есть все, что надо человеку, чтобы жить хорошо и размножаться. Вот только пить ни в коем случае нельзя. Иначе семейный рай может превратиться в ад. Тогда от такой жизни надо бежать...
- Если ты намекаешь на меня, - укоризненно, сказал мой отец, - то с этого момента с пьянкой завязал. У меня без выпивки есть много забот. Охота, рыбалка и работа все на одной территории.
- Мария! Ты не беспокойся насчёт пьянки наших мужей, - строго, сказала Вера, хозяйка большого семейства. - У меня они не загуляют. Будут пить в меру только по великим праздникам и датам. Все остальное время у нас сухой закон. В противном случае могу к мужьям применить розги.
Мощная в комплекции баба, строго посмотрела на подвыпивших мужиков и показала им нагайку-кнут, которым казаки секут строптивых лошадей и погоняют дома непослушных родственников. Сразу понял, что с такой мощной бабой, как Дубовикова Вера, пьянка в нашем будущем семейном клане будет пресечена сразу на корню. Мой отец рядом с такой бабой буянить не будет. По её съёжившемуся от страха мужу видно, что она держит его на поводке и не даёт разгуляться.
Дубовиковы была хорошая семья, которая всячески помогала нам в посёлке Псебай. Мы были частыми гостями в семье Дубовиковых. Мой отец сразу устроился районным фотографом в центре посёлка. Мама пошла, работать в магазин. Когда был в школе, то за моими братьями присматривали девчонки Дубовиковы. Мы учились в разных сменах и в разных классах. Мои братья-близнецы всегда были под присмотром кого-то из наших семей.
Районный центр, посёлок Псебай находился большим полукругом вокруг огромной возвышенности покрытой густым лесом из каштанов и лиственных пород деревьев. В одном конце Псебая жили мы, а в другом конце Псебая, прямо за горой, поселились наши родственники из Избербаша. Это приехала мамина младшая сестра Тамара со своей семьёй. Они так ездили за нами всюду, как хвостики. Из Гудермеса в Избербаш. Из Избербаша в посёлок Псебай. Из посёлка Псебай в Беслан, с которого Ложниковы больше никуда не выезжали.