Это опоздание.
Я до боли осознаю, что опаздываю. Опаздываю бесповоротно. На долю. На мгновение, но уступаю неумолимому течению жизни, и теперь, в отчаянии гонюсь за ним – из кабинета, из полиции, вдоль по улице.
Здания из красного кирпича и бетонные заборы сливаются в серо‑бурое месиво, в нос лезут запахи сырости и тления, в уши – механический женский голос:
– Данный номер больше не обслуживается.
– Данный номер больше не обслуживается.
– Данный номер больше не обслуживается.
Мне плохо. Хочется присесть и сунуть два пальца в рот, и ледяным червём – даже не в разум, а куда-то в глотку – вползает воспоминание о Холме Смерти: северное сияние, жгучий мороз, свист Дианы.
Нет, Диана, не подействовало твоё колдовство. Оно вообще не действует, потому что в нашем мире нет магии. Ни святых, ни Богов, ни спасительной кнопки, ни спасительного слова. Никто не поможет, когда твоей матери опять стукнет куда‑то уехать или когда перед внутренним взором вздуется перемолотое лицо: кости, мозги, опухшие веки. Зеленовато‑синяя кожа. Выдавленный чёрный глаз, вытекший зрачок.
Поросль рыжих волос между ног.
«Не Дианы», – сказал я Мухлади. Сказал так твёрдо, как только мог: что этот выдавленный чёрный глаз не принадлежит Диане, что рыжие волосы и пятна родинок на руке – не Дианы.
– Данный номер больше не обслуживается.
Не Дианы.
Не Дианы!
«Посмеемся, когда ближайшее время найдут их трупы», – напоминает голос‑девушки коллектора, и меня бросает в жар.
Я замедляю шаг, затем и вовсе останавливаюсь. Через минуту, долгую и тревожную, как гудок парохода в тумане, перестраиваю в голове маршрут, перебегаю дорогу и вжимаю кнопку вызова в трещащий корпус телефона.
– Данный номер больше не обслуживается.
Наверное, Диана не оплатила.
– Данный номер больше не обслуживается.
Рано или поздно положит деньги на счёт и ответит.
Точно, ответит.
Когда меня засасывает в себя Шестая линия, небо наливается тенями. На стене жестокой насмешкой чернеет предвыборное фото местного депутата с лозунгом «Мы научим вас быть счастливыми», у дверей бара всё так же морщится на ветру «ВНИМАНИЕ, ПРОПАЛА МАМА!» Дианы. Рядом темнеет плакат «Фекального вопроса».
Диана приходила сюда. Диана сюда вернётся.
А я дождусь.
Пройдусь между полупопиями дверей и невидящими взором посмотрю на сумрачный зал, на танцующих. Закажу «Спрайт», глотну, не чувствуя вкуса. В уши и спину ударит гитарный перегруз.
Пройдёт десять минут. Двадцать.
Диана не перезванивает и не появляется.
Тридцать минут.
Я выхожу к объявлению и в сотый раз набираю её.
– Данный номер больше не обслуживается.
Меня разбирает нервный смех.
Сорок минут.
Я снова выхожу на улицу, к объявлению, снова осматриваюсь по сторонам. Нет Дианы.
Час.
Полтора.
Ее нет.
В баре передо мной вырастает шеренга бутылочек «Спрайта». Кошелёк пустеет, зал пустеет, и бармен всё чаще отправляет Артура Александровича «делать уроки».
Я огрызаюсь, что уже взрослый, и упрямо жду. Жду и жду, но в животе нарастает неотвратимый холод понимания: Диана…
Нет!
Она была здесь и появится снова.
В два часа меня выгоняют на улицу. Я чувствую себя так, будто пьян. Будто не «Спрайт» глотал, а пиво или водку, и теперь в мозгах образовалась невесомость, и реальность куда-то выскальзывает склизким ужом.
Нависают улицы, насосные подстанции, гаражи. Гудит ветер, челюсть трясёт от холода.
Диана придёт.
Я отчаянно сторожу её объявление. Тело бьёт озноб, щёки горят.
«Посмеемся, когда ближайшее время найдут их трупы», – все громче звучит в голове.
Одеревенелыми пальцами я достаю телефон и набиваю в поиске «Коллтекторвскоеп бюпшна».
Да что б тебя…
Правлю буквы, пока не получается «Коллекторское башня». Жму «go».
КОЛЛЕКТОРСКОЕ АГЕНТСТВО БАШНЯ: ПРОФЕССИОНАЛЬНОЕ ДОСУДЕБНОЕ …
WWW.BASHNYA.RU
В СЛУЧАЕ ПОСТУПЛЕНИЯ ПРЕДЛОЖЕНИЙ ОБ ОПЛАТЕ ЛЮБЫМИ ИНЫМИ СПОСОБАМИ, КАК СО СТОРОНЫ СОТРУДНИКОВ КОМПАНИИ «БАШНЯ», ТАК И ОТ ЛЮБЫХ ИНЫХ ЛИЦ, …
ВСЯ ПРАВДА О КОЛЛЕКТОРАХ АГЕНТСТВА «БАШНЯ»: ОТЗЫВЫ …
MONEY‑BUDGET.RU>BORROW>COLLECTORS>KOLLEKTORYI‑AGENSTVA‑BASHNYA.HTML
РЕЙТИНГ: 4,6 – 10 ГОЛОСОВ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ КОЛЛЕКТОРСКОЕ АГЕНТСТВО «БАШНЯ» ЯВЛЯЕТСЯ ЛИДЕРОМ В СФЕРЕ ВЗЫСКАНИЯ ДЕНЕЖНЫХ ДОЛГОВ. АГЕНТСТВО УСПЕШНО ОСУЩЕСТВЛЯЕТ СВОЮ …
Я вдавливаю в экран первую ссылку и безумным взглядом – в омуте меняющихся, перетекающих друг в друга букв – ищу адрес.
ВАМ НЕ ХВАТАЕТ ДЕНЕГ?
ПОМОЖЕМ НАЙТИ СРЕДСТВА С МИНИМАЛЬНЫМИ ИЗДЕРЖКАМИ
ВАМ НЕ ВОЗВРАЩАЮТ ДЕНЬГИ?
ПОМОЖЕМ ВЕРНУТЬ ВСЕ ВАШИ ДЕНЬГИ, ВКЛЮЧАЯ ПРОЦЕНТЫ, ПЕНИ И СУДЕБНЫЕ РАСХОДЫ
ПОДРОБНАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ В ОФИСЕ ИЛИ ПО SKYPE/ZOOM
НОВОСТИ: СЕГОДНЯ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ КОЛЛЕКТОРСКОЕ АГЕНТСТВО «БАШНЯ», ЛИДЕР НА РЫНКЕ МИКРОФИНАНСИРОВАНИЯ, ОТКРЫВАЕТ НОВЫЙ ОФИС В ЗАВОДСКОМ РАЙОНЕ СЕВЕРО‑СТРЕЛЕЦКА.
ОТКРЫТИЕ ОФИСА СОСТОЯЛОСЬ СЕГОДНЯ В РАМКАХ X ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ «УПРАВЛЕНИЕ РИСКАМИ В РОССИИ: ПОДГОТОВКА К ПРУДЕНЦИАЛЬНОМУ НАДЗОРУ», ПРОВЕДЕННОЙ ПО ИНИЦИАТИВЕ ГУБЕРНАТОРА АРХАНГЕЛЬСКОЙ ОБЛАСТИ. АГЕНСТВО «БАШНЯ» БЫЛО ОТМЕЧЕНО ЗА ЛИДЕРСКИЕ ПОЗИЦИИ В ПОСТРОЕНИИ СИСТЕМ РИСК‑МЕНЕДЖМЕНТА В СЕГМЕНТЕ МИКРОФИНАНСИРОВАНИЯ. НА ТОРЖЕСТВЕННОЙ ЦЕРЕМОНИИ ПРИСУТСТВОВАЛ МЭР СЕВЕРО‑СТРЕЛЕЦКА ГЕННАДИЙ КСТЕНИН, А ТАКЖЕ…
ПОДРОБНЕЕ>>
ВНИМАНИЕ, РАЗЫСКИВАЮТСЯ ДОЛЖНИКИ!
РЕГИОН ПОИСКА: СЕВЕРО‑СТРЕЛЕЦК
ВЕРЕВКА ТИХОНОВ АНДРЕЕВИЧ
18.04.1983 ГОДА РОЖДЕНИЯ
ФРОЛКОВА ВЕРОНИКА ИГОРЕВНА
29.08.1980 ГОДА РОЖДЕНИЯ
ФРОЛКОВА ДИАНА ИГОРЕВНА
14.01.2001 ГОДА РОЖДЕНИЯ
МОКРЕЦ ВЛАДИМИР ВИКТОРОВИЧ
01.07.1967 ГОДА РОЖДЕНИЯ
Смысл доходит до меня медленно, растворяясь в усталости.
Разыскивается Фролкова Диана Игоревна.
Должник.
Горло сдавливает, по щеке сбегает горячая слеза.
Диана придет.
Диана придет!
Диана…
Вам никогда не казалось, что мы не живём, а падаем в кроличьей норе? Что давно и бесповоротно провалились? Кто‑то раньше, кто‑то позже, и не видим друг друга, пока не грохнемся со всей скорости, со всего размаху на дно.
Я ощущаю себя именно так. Алисой – только не из сказки, а из реального мира, – которая вместо страны чудес упала в чужие дрязги. В перемолотое выстрелом лицо.
Пока коллекторские агентства открывают «офисы».
Я мотаю головой, чтобы разжались невидимые тиски на горле, и прокручиваю туда‑сюда страницу. Перегруженный «спрайтом» мочевой пузырь напоминает о себе глухой болью, но я снова и снова пробегаю абзацы рекламного текста, просматриваю какие‑то статьи, видео – пока не понимаю цель поисков.
ОБЩЕСТВО С ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ «БАШНЯ»
ТЕЛЕФОНЫ
+7912‑91‑435‑46
+7909‑905‑5656
ПОЧТА ДЛЯ СООБЩЕНИЙ:
INFO@BASHNYA.RU
ПО ВОПРОСАМ ПОСТУПЛЕНИЯ ПЛАТЕЖА, ВЫ МОЖЕТЕ ОБРАЩАТЬСЯ НА ЭЛЕКТРОННУЮ ПОЧТУ OPLATA@BASHNYA.RU ИЛИ В КЛИЕНТСКИЙ ОФИС ПН‑ПТ (9:00 – 18:00)
ПО ВОПРОСАМ ОТКЛЮЧЕНИЯ УВЕДОМЛЕНИЙ НА ВАШ НОМЕР, ВАМ НЕОБХОДИМО НАПИСАТЬ ЗАПРОС НА ПОЧТОВЫЙ АДРЕС КОМПАНИИ.
ВНИМАНИЕ! НОВЫЙ ПОЧТОВЫЙ АДРЕС ООО "БАШНЯ": 166322, Г. СЕВЕРО‑СТРЕЛЕЦК, УЛ. 3‑АЯ ЛИНИЯ, Д.31, ЛИТ. А, ОФИС 12
***
Вокруг сгрудились мусорные баки, стенает машинная сигнализация.
Поначалу мерещится, будто сирена завывает лишь в моей голове, но с каждым шагом звук приближается – разрастается, заполняет пустые улицы, резонирует и бьёт молотом по барабанным перепонкам.
Из канализационной решётки валит пар, сквозь белые клубы проступает табличка адреса на здании. Если верить ей и обрезкам красной ленты на столбиках крыльца, это 3‑ая линия, 31 дом.
Новый «офис».
Дальше в полумраке обрисовывается силуэт визгливого автомобиля: к антенне привязаны воздушные шарики, на дверце светится люминесцентная наклейка с каменной башней.
Ну, привет.
По инерции, как древний автоматон, завод которого никак не закончится, я подхожу к дому 31. Новенькие двери украсили теми же воздушными шариками: синими, жёлтыми, фиолетовыми. Шарики покачиваются, гулко стучат друг об друга.
Любим «посмеяться»?
Плохо соображая, что делаю и зачем, я расстёгиваю ширинку, напрягаюсь. Раскалённая струя ударяет в домофон и растекается веером к крыльцу, волна облегчения проходит по телу.
Смешно же? А?
Я от души поливаю переработанным «Спрайтом» и дверь, и шарики, и ручку, а потом боковое зрение улавливает сдвиг в облаках пара. Мурашки колючим тросом проходят по спине, струя опадает.
Если полумрак не обманывает, в окно машины, где работает сигнализация, по пояс залез парень. Он будто забыл телефон или другую вещь в салоне. Я поспешно убираю хозяйство, и тут что‑то гнилое, мерзкое вскипает в солнечном сплетении.
– Эй! – с издёвкой ору я сквозь волны сигнализации и пара. Ору прежде, чем обдумываю слова, прежде, чем сказал бы «мама», и сам себе удивляюсь.
Парень не реагирует. Не знаю, видит ли он меня, потому что я вижу только чёрный силуэт на грязно белом фоне. Вот силуэт дёргается, выпрямляется и деревянным шагом уходит прочь.
Ну и ладно, хватит на сегодня.
Хватит.
– Ты оглох? – с надрывом, с огнём в груди кричу я и неожиданно для себя самого устремляюсь следом.
Облака тёплого и душного пара окутывают с головой, видимость падает до нескольких сантиметров. Когда я прохожу мимо машины, окно с водительской стороны оказывается разбито. Под ногами жалобно хрустит триплекс, поскрипывают воздушные шарики, и разум походя отмечает некую нестыковку.
– За чужими долгами так же бегаешь?
О да, сегодня моё красноречие бьёт рекорды. Силуэт парня сворачивает в тупичок, сигнализация смолкает, и в этой странной, плывущей, белёсой тишине я ускоряю шаг.
Сердце бьётся в груди, дыхание спирает. Небо перекрывает сумрачный закуток. Дальше ни черта не видно – идти глупо, глупо, даже по сегодняшним меркам.
– Эй там…
На этот раз что‑то острое упирается мне в живот. Нож?
– Уёбывай, – шёпотом ветра доносится из полутьмы.
Язык парализует от страха, ноги едва не подкашиваются, а потом издалека, словно гром пробегает по крышам, накатывает ярость.
Я вколачиваю по руке с ножом – не видя, по наитию. Из темноты раздаётся шорох, будто от моего удара парень оступился, и тут же резкая боль обжигает левый бок. Нож грубо скребёт по рёбрам, скребёт, скребёт, и я вламываю кулак со всей дури туда, где слышался голос. Костяшки пальцев встречают что‑то тёплое, твёрдое, запястье пронзает от боли. Для равновесия я шагаю назад, на улицу с машиной.
Не знаю, как дальше себя вести. Не знаю. Не то отдышаться, не то бежать, рискуя получить ножом в спину.
Драться? Пока не забьём друг друга до смерти?
Я – за Диану, а он? За зарплату? За чужие долги?
Ноги дрожат от напряжения и, кажется, вот‑вот надломятся. Завывают сквозняки, над головой поскрипывают ржавые петли. Легкие горят без воздуха.
Раздаются неуверенные шаги. Грязные кеды пересекают линию тени – вытаскивают из хмари подворотни тонкие ноги, обтянутые дырявыми рейтузами. Полощется на ветру рубашка в красную клетку. Косая чёлка вьётся чёрными прядями и то закрывает, то открывает уголёк глаза.
Это, блин, не парень. Это перепуганная девушка, которую обстригли под мальчика, и вместо ножа она стиснула топор.
Что‑то… в груди ёкает, как будто летишь вниз на качелях. Сквозь адреналиновые волны я рассматриваю бледное лицо напротив и отступаю ещё на шаг.
Топор… осколки триплекса… разбитое окно…
Сердце раз за разом пропускает удары, будто внутри него разверзается холодная могила. Грудь полыхает огнём, в глазах темнеет, а я всё не дышу – знаю, что надо, но боюсь пошевелиться.
Если обрезать и выкрасить чёрным волосы, если добавить приступы лунатизма, пропавшую маму и разбитую до крови губу, и месяцы невзгод, где каждый день считается, как у собаки…
Забыв обо всём, я шагаю вперёд и обнимаю её. Топор с грохотом падает на асфальт.
Диана.
Господи, это Диана.
Книга вторая. Птицы во мгле
Я подошёл, и вот мгновенный,
Как зверь, в меня вцепился страх:
Я встретил голову гиены
На стройных девичьих плечах.
На острой морде кровь налипла,
Глаза зияли пустотой,
И мерзко крался шёпот хриплый:
«Ты сам пришёл сюда, ты мой!»
«Ужас», Н.Гумилев
Сон первый. Цветы лучше пуль
Слушайте, вы же знаете выражение «олень в свете фар»? Если не знаете, суть такая: по ночному лесу едет машина, к ней на дорогу выходит рогач, попадает в свет фар и застывает, как… как холодец. Ага, наверное, это не лучшее сравнение для подобной ситуации, но оно неплохо изображает консистенцию животного после свидания с бампером.
Шансов выжить – ноль.
Вы решите, что парнокопытное тупит, раз не убирается с дороги. Но по факту оно:
а) ослепло от света,
б) думает.
В самом деле думает: бежать или нет? Крупная угроза или маленькая? Быстрая или медленная?
Ни черта не понятно, и два белых шара с рёвом надвигаются из темноты.
Сейчас Диана смотрит на меня как этот самый олень, и я отвечаю тем же. Челюсть трясёт, в ушах звенит, в голове пусто. Вакуум. Шаром покати. Столько времени, эмоций и сил кануло на поиски, что мне необходима перезагрузка, как компьютеру.
Пряди смоляной чёлки Дианы подрагивают от ветра и то закрывают, то открывают лицо. В ранке на нижней губе собирается багровая капля, соскальзывает вниз по подбородку и падает в лужу под ногами.
Хлоп.
Хлоп.
Чёрные, нефтяные глаза Дианы расширяются, рот приоткрывается.
– Губку-Боба зарезали, – чистым, звонким голосом говорит она.
– Эф-ф… Че?
Смысл и звук слов доходит издалека, как из-под воды. Я медленно опускаю взгляд и осознаю, что до сих пор обнимаю Диану. Нет, не обнимаю – стиснул её плечи, будто держу над пропастью, почти вдавил в лоскуты от балахона Губки–Боба, красные, мокрые, тяжёлые от крови.
Руки мои разжимаются, опускаются, как чужие, как не по своей воле. Рана на рёбрах болезненно расходится, и переулок муторно ведёт в сторону.
Диана смотрит на топор, который утоп в луже, на разбитое окно автомобиля. Снова на меня – так, будто осознала, что натворила.
– Блядь. Блядь. Чел… – Диана протягивает руку, но я машинально отступаю. – Чел! Блядь! Я же не… я не!..
Она в отчаянии хватает топор – тот скребёт по дну лужи – и достаёт зажигалку. Вспыхивает язычок пламени, облизывает ржавое острие, но он бессилен испарить потёки грязи.
– Я знаю, мы прижжём рану. П-прижжём, и все будет заебись.
Мне вновь, как в полиции, становится смешно. Нижняя челюсть трясётся, и я говорю сквозь зубы, сквозь бешеную пляску лица:
– Ус-спокойся. Ребра н-не режутся. Не говоря, что теплоемкость топора шестьсот с лишним…
Тут химические выкладки в в моей голове заменяет мясной цех с рядами тушек: они движутся по конвейеру, работники в фартуках деловито ходят следом.
Там-то рёбра наверняка режут. Или пилят?
Или рубят?!
А если рубят, то чем?
Топором?
Нет, ну не перебила же Диана мои рёбра?..
Диана приоткрывает тонкие губы, словно услышала эту мысль, и замирает. Рыжее пламя гаснет, раздаётся очередное «блядь», и зажигалка с переворотом падает в ту же лужу. Отражение фонаря идёт волнами. Диана дует на место ожога, дёргает рукой.