Резко подсочило кровяное давление. Тут же стала подниматься температура тела. Ничего подобного со мной никогда не было.
В своей жизни кроме детских болезней больше ничем не страдал. За несколько десятков лет всего несколько раз был в поликлинике по болезни зубов и всего только раз был в больнице, когда свалился с лестницы на улице и сильно ударился головой об двадцать четыре бетонных ступеней. Ничего другого со здоровьем не было.
Не успел толком сообразить, что со мной происходит, как раздвижная дверь открылась. В камеру моего заключения вошёл пожилой мужчина в белом халате.
Следом за ним вошёл тоже пожилой мужчина в полицейской форме. Искоса посмотрел на пожилого мужчину и едва не потерял рассудок.
Мужчина был удивительно сильно похож на меня. Со стороны можно было подумать, что мы близнецы-братья. В моей жизни несколько раз встречались близнецы или двойники, когда меня с кем-то путали. Но настолько схожих своих двойников никогда не встречал.
В этом был мой шанс на подмену с двойником, чтобы выбраться наружу из здания министерства. Дальше сам придумаю, как скрыться от преследования со стороны спецслужб министерства обороны или спецслужб какой-то разведки. Надо быть особо внимательным к повадкам своего двойника.
- О! Милок! У тебя проблема со здоровьем. - сочувственно сказал доктор, проверяя мою температуру. - Тебе нужна помощь. Причём срочная, как телесная, так и душевная.
Доктор говорил со мной на деревенском акценте из российской глубинки. Можно было подумать, что сейчас нахожусь не в местах заключения зарубежного государства, а где-то в поволжском посёлке в камере заключения у доктора службы КГБ.
Даже манеры у доктора и полицейского сопровождавшего доктора точно такие, как у различных агентов служб КГБ, с которыми мне приходилось встречаться.
В то время, как доктор, исследуя меня постоянно сочувственно говорил. В это же самое время полицейский, сопровождавший доктора ни проронил ни единого слова.
Просто молчал как истукан. Видимо за годы службы в министерства или в службах разведки, мужика приучили держать язык за зубами, чтобы ничего не мог разболтать о своей службе.
Вполне возможно, что старик вообще глухонемой. Держится старик рядом с доктором как-то странно, словно читает по губам доктора его речь во время моего обследования.
- Придется тебе, милок, принять таблетку-капсулу. - сочувственно, сказал доктор, протягивая мне в рот бледно-розовую таблетку-капсулу. - Надо сбросить тебе температуру. Иначе ты долго тут не протянешь.
Доктор положил мне в рот таблетку-капсулу. Налил из пластиковой бутылки в пластмассовый стакан воды и заставил меня запить таблетку-капсулу водой.
После чего приказал мне открыть рот и показать, что у меня имеется под языком. Убедившись в том, что добросовестно принял "лекарство", доктор собрал в свой старомодный саквояж все медицинские принадлежности и в сопровождении глухонемого полицейского быстро вышел за пределы камеры моего заключения.
Остался один под надзором камер и микроприбора, который сейчас находился внутри меня. Теперь агенты будут изучать мой разум...
Едва только что-то щёлкнуло у меня в мозгу, как тут же сосредоточил свое мышление на космических звёздах. Словно лежал ни на кровати в камере своего заключения, а лежал где-то ночью на траве и безразлично смотрел в звёздное небо.
Совершенно не размышляя не о чём. Поступал так, как посоветовал мне своим мышлением тот, который всю мою жизнь оберегает меня во время опасности возле меня.
Видимо моя хитрость сработала. Спустя какое-то время мне, вдруг, сильно захотелось сходить в туалет. Наверно на мой желудок подействовало "лекарство".
Так приспичило, что едва успел добраться до сортира и сделать свое дело, чтобы очистить свой желудок. С естественным облегчением тщательно помыл руки и лицо.
Лишний раз убедился в том, что в туалете нет приборов наблюдения. После чего вернулся в камеру своего заключения и лёг в постель. Свет тут же погас.
Почувствовал приток своих свежих мыслей. Теперь никто и ничто не могло мне размышлять. Мой организм был чист от прибора.
Примерно через час после начала эксперимента надомной мне так сильно захотелось кушать, что готов был употреблять себе в пищу что угодно, лишь бы не умереть с голоду.
Точно знал, что мне не дадут умереть. Так как нужен на эксперименты живым, а не мертвым. Трупы пока не научились размышлять.
Поэтому мог не беспокоиться за свою жизнь и даже за свое здоровье. Специальные службы и доктора сделают все, чтобы сохранить мое здоровье и мою жизнь. "Кролик" должен быть жив.
Не успел, как следует попользоваться своими свежими мыслями, как в камеру моего заключения пришел мой двойник. Полицейский надел на меня наручники.
За тем, не произнося ни единого слова, указал мне на дверь. За дверью в коридоре был второй полицейский, который контролировал мое передвижение по коридору за пределы места моего заключения. Можно было подумать, что отсюда удеру.
Ни знал, куда меня поведут. Но во время моего продвижения за пределы заключения внимательно следил за тем, что происходит вокруг меня.
Мне надо было заучить и запрограммировать в своём сознание все то, что может пригодиться мне на случай моего возможного побега за пределы территории и здания.
Вдруг, мне пригодится какая-то промашка полицейских сопровождавших меня повсюду.
Проходя по коридору подземельного лабиринта с камерами заключения, обратил внимание, что идущий впереди меня полицейский на секунду притормаживает возле каждой двери, прежде чем двери раздвигаются.
Мы проходим дальше. Двери задвигаются. Опять торможение на секунду и движение вперёд. Такое ощущение, словно у полицейских и электронных дверей имеется какая-то взаимосвязь.
Видимо на одежде полицейских есть какой-то фотоэлектронный прибор, который имеет пря-мую связь фотоэлектронными приборами в раздвижных дверях.
Отсюда можно сделать вывод, что без сопровождения полицейских с фотоэлектронными приборами никто не может пройти сквозь раздвигаемые двери.
Такие двери просто не откроются. Силой такие двери не открыть. Вполне возможно, что в таких дверях имеется несколько видов защиты, которые практически невозможно вскрыть без фотоэлектронных приборов.
Хорошо, что когда-то учился и работал с приборами фотоэлектронных умножителей. Мне известны все слабые места таких приборов. Обязательно использую слабость приборов при побеге. Пока размышлял во время передвижения в сопровождении полицейских по территории, мы успели преодолеть всевозможные электронные препятствия и подойти к помещению с душевой камерой внутри.
Полицейский, сопровождавший меня впереди, остановился у входа в помещение. Полицейский, мой двойник, шедший за мной, прошел вместе со мной в душевую комнату.
Снял с моих рук наручники. Проводил меня в дальний угол душевой комнаты. Показал мне раздеваться и провёл в душевую кабину. Вовремя переодевания и приёма душа с какой-то мягкой химической влагой, внимательно оглядел все пространство в душевой кабине и там, где переодевался в душевой комнате. В этом пространстве не было ни одного прибора слежения или какого-то фотоэлектронного прибора.
Видимо также как в туалете камеры моего заключения влага воздействуют на приборы, которые вскоре выходят из строя.
Как мне известно, то электроника и фотоэлементы стоят дорого. Они не по карману даже специальным службам данного государства, чтобы мастерам так часто менять приборы в местах присутствия влаги.
После душевой комнаты мы тут же направились в сторону столовой. Возле помещения столовой-лаборатории все повторилось также как возле душевой комнаты. Первый полицейский остался снаружи.
В то время как мы с двойником прошли в комнату приёма пищи. В столовой комнате приёма пищи принесли точно такой набор блюд, как было в первый раз моего посещения лаборатории или столовой.
Дальше все было понятно, что сейчас меня поведут обратно в камеру и все повториться вновь. Так будет до тех пор, пока получится эксперимент апробирования прибора, читки мыш-ления разума человека на расстоянии или пока можно использовать подопытного "кролика".
Если разум подопытного окажется не дееспособным, тогда подопытного "кролика" могут отпустить на свободу или просто усыпить.
В этот раз не угадал, что будет дальше. Вместо камеры моего заключения меня повели в сторону административного здания.
Когда мы вошли в здание министерства, то первый полицейский, сопровождавший меня, остался возле лифта.
Второй полицейский, мой двойник, прошел по коридору. Привычно приостановился перед дверью. Электронная дверь открылась. Мой двойник вышел за пределы здания министерства.
На пару с первым полицейским поднялся на седьмой этаж административного здания. Затем мы прошли по коридору к двери номер 777.
Вошли в кабинет, напичканный компьютерами, а также различными электронными приборами и электронным оборудованием.
Сопровождавший меня полицейский снял с меня наручники и тут же удалился из кабинета. Там в кабинете мне показали, что надо раздеться до гола.
Затем сесть на специальный стул, который был похож на электрический стул, в котором лишают жизни преступников, приговорённых к смерти. Наверно мне тоже пришлось здесь прощаться с жизнью.
В кабинете с номером 777 было всего два человека. Видимо здесь были те самые учёные, которые следили за подопытным человеком во время моего сна. Затем они следили за мной. После того, как угостили меня "лекарством" и микроприбором, размещённом в таблетке-капсуле. Сейчас начнут через приборы на детекторе лжи проверять свой прокол во время испытания на мне своего прибора разума.
Не знаю, насколько разумно было мое мышление, но кое-что совпадало с тем, о чём подумал. Ни говоря, ни единого слова.
Мужчины в белых халатах привели электрический стул в горизонтальное положение. Отчего электрический стул превратился в кушетку.
Стали подсоединять ко мне различные разноцветные провода и пластинки. Даже все волосы моей головы были опутаны как сеть паутины. Не прошло пяти минут, как от меня к электронной аппаратуре потянулось множество разноцветных проводов.
Вокруг меня защёлкала и запищала электронная аппаратура, присоединённая ко мне. Вначале у меня на голове, а после по всему телу побежали электронные мурашки.
Мне ужасно как хотелось почесаться и погонять со своего тела и с головы электронных мурашек. Видимо был не первый подопытный.
Поэтому эти испытатели заранее прикрепили мои руки и ноги к специальному креслу, на котором сидел.
Так как мне никаких вопросов не задавали, то вообще не мог понять, зачем устроили мне такое испытание с электронными мурашками. Ползание по мне виртуальных мурашек постепенно увеличивалось. Через пару минут все мое тело и голову знобило.
Кожа на моем теле и на голове покрылись пупырышками, которые покалывало словно иголками. Можно было подумать, что тут из меня изгоняют чертей.
Издевательство над моим организмом продолжалось несколько минут. В то время как мне показалось, что побывал в электрическом кресле не меньше трёх часов.
Определить точное время не мог, так как в электронном кабинете не было никаких часов как на руках мужиков, так на стенах и электроприборах.
Даже на экранах компьютерных мониторов не высвечивались привычные глазу цифры электронных часов. Можно было подумать, что весь мир в данное время отказался следить за потоком времени на часах. Словно все вокруг ополчились на меня за что-то или приходятся агентами специальных служб.