Вскоре один из командиров взводов при решении вопросов за "газ" с трижды оформленным водителем был благополучно изловлен, профессионально повязан, подвергнут обструкции и с треском уволен. Это не помешало ему впоследствии устроиться в краевую администрацию, где доходы его даже возросли, потому что масштабы подобной деятельности там были на порядок крупнее.
Цапов тут же прыгнул на освободившееся место, и стал командиром взвода. Вот здесь его способности развернулись, как ему желалось. В течение полугода он разогнал тех инспекторов, которые не захотели ему платить, а остальных быстренько перессорил между собой. В результате он стал знать обо всем, что творилось в его вотчине. Дальше были созданы две новые роты и он, как перспективный молодой командир, стал ротным начальником.
Он постоянно носил куда-то подарки, цветы, конфеты и деньги. Не забывал поздравлять с днями рождений полковых командиров и их жен. Гриша стал всем нужен. Но друзей у него не было. Он кумился только с выгодой. Если человек в дальнейшем переставал быть полезным, кумовство сразу забывалось. Странный факт - с чувством юмора у него все было в порядке, но смеяться он не умел. Смех Гриши был деревянным и ненатуральным. Со временем (видимо, тренируясь перед зеркалом) он научился картинно и жеманно прыскать в кулак, изображая резкий всплеск веселья, но это выглядело как некая суррогатная подделка.
За всю свою жизнь Цапов не прочел ни одной книги. Образование получил (точнее - диплом об образовании) как и все - за деньги. Почерк его таковым не являлся. Так - корябанье птичьей лапой по бумаге. Был он женат и имел детей. Как-то раз (опять-таки по "синьке") он признался, что весь смысл его жизни - семья и карьера. Но была у него все-таки одна большая реальная страсть - автогонки.
Сначала он собирал автохлам. У знакомых мастеров приводил ведра в порядок. Что-то продавал, а на чем-то участвовал в соревнованиях. Когда доходы его ощутимо выросли (теперь платила целая рота), стал выступать на более престижных ралли. Постоянно он искал спонсоров, совался в Управление ГИБДД (иногда - небезуспешно), и - участвовал, участвовал, участвовал. Начал даже завоевывать призовые места.
Автомобили теперь у него были получше. По свидетельствам очевидцев, гонял он просто "безбашенно". Укладывал машины "под ухнарь". Выжимал все что мог и не мог. В результате после каждых гонок приходилось заниматься серьезным ремонтом. Все знали - на следующий день после возвращения он обязательно устроит смотр ротной техники и жестоко разнесет закрепленных за машинами инспекторов. А потом насобирает денег с провинившихся.
Когда он как-то в очередной раз зашел к командиру полка просить спонсорскую помощь, тот, узнав величину необходимой суммы, тут же задал вопрос:
- Гриша, а ты шахматами не пробовал заниматься? Гораздо дешевле выйдет.
Каждый месяц он устраивал в роте занятия по вождению и показывал инспекторам, как надо выполнять полицейский разворот и быстро объезжать фишки. Потом личный состав с энтузиазмом палил об асфальт покрышки, покупаемые за свои же деньги. Замполит полка, посетив один раз занятия, заметил:
- Григорий Алексеевич, хорошо, что ты альпинизмом не занимаешься.
- Почему? - удивился тот.
- Тогда твой личный состав ежемесячно висел бы по девятиэтажкам.
И ушел.
Кубков у Царя становилось все больше и больше и скоро в кабинете уже ступить стало некуда. Правда, как-то раз Клейман наткнулся на Пушка, выходившего из спортивного магазина с зажатым под мышкой большим новым кубком. Этот приз увидели на следующий день в кабинете, но с надписью за завоеванное второе место в каком-то чемпионате.
И на все это надо было денег, денег и денег. Все экипажи обязаны были сдавать определенные суммы еженедельно. Выше сумма - маршрут лучше или больше выходных. Кроме этого Цапов изобретал всякие штрафы. Поймал курящим в патрульке - один штраф. Руки в карманах - другой, и тому подобное. Уйти в отпуск - приколи скрепкой к рапорту хорошую купюру. Опоздал на работу - объяснение с такой же скрепочкой. Хотя и ежу понятно - не кури, не опаздывай, не ходи в отпуск и должен не будешь. Но в жизни так не получается. Да и в царских способностях никто не сомневался. Можно оштрафовать за плохой блеск левого ботинка, наконец!
При проведении воспитательной работы часто употреблял слово "Великие". Например:
- Что, великими стали? По десять нарушителей выявить впадлу им, понимаешь!
Сначала называли его "Великим". А потом он перед строем как-то сказал:
- Кого вы хотите в ласты обуть? Меня? Не угадали! Я знаю, что вы все - евреи. Как бы ни черта не делать и чтоб все было. Касторки вам тачку и наждачки пачку! Меня не обманешь! У-у-у, семитская банда!
Яреев тут же негромко прокомментировал:
- Но если мы все евреи, он сам тогда кто? Мудрый царь Соломон. Минимум!
- Нет, - не согласился Изя, - скорее - царь Ирод.
С тех пор за ним прочно закрепилось прозвище - "Царь". Естественно, стукачи тут же донесли. Но никакой реакции не последовало и все сделали вывод - прозвище понравилось. Причем понравилось настолько, что он стал пить только дорогую водку с названием - "Царская". Кто-то из инспекторов, немного знавших химию, прошелся по этому поводу:
- Вот закажет водки, надо будет реальной привезти. Сдохнет, и ничего нам за это не будет. Желание - его, а команды надо выполнять буквально.
Юрик Баркасов спросил:
- А почему он от нее сдохнет? Ведь пьет же.
Яреев ответил:
- Юрик, царская водка - это смесь азотной и соляной кислот. Названа так потому, что разъедает царя металлов - золото. Если Григорий Алексеевич хлебнет ее, через его рот можно будет увидеть асфальт.
- Да? Не знал.
- Ничего страшного. Слушай дальше свой любимый шансон и развивайся культурно.
После занятия Цаповым царской должности юмористический простор в роте расширился. Так, например, Палыч, завидев его на горизонте, всегда начинал гундосить дореволюционный гимн "Боже, царя храни", а Яреев всех ротных командиров доводил до исступления фразой: "Слуга царю - отец солдатам"...
* * *
Спустя неделю после описанных событий ситуация прояснилась окончательно. Проверка установила, что у командира первого взвода майора Парамонова имелся в наличии левый диплом. Инспекторы тут же начали шушукаться. Ведь вместе с Парамоновым в одной и той же забегаловке учился в свое время и Царь. Но последний, как оказалось, всех надул в очередной раз. После получения левого диплома он еще куда-то поступил, проучился два года и теперь имел реальный документ о высшем образовании. В результате ему опять удалось отмазаться.
Парамонову дали "пинок под зад", Царю влупили строгий выговор за какую-то непонятную дребедень, и все встало на свои места. Уэсбэшники негласно передали, что вся кипа анонимок подшита ими в дело и находится у них. Не хватает одного единственного заявления, подписанного реальным инспектором, и тогда Царю - кирдык. Помог ему удержаться на месте какой-то генерал из Москвы, который тоже являлся великим гонщиком и бухал периодически с Царем на соревнованиях.
Самым интересным было то, что Цапов подозревал в случившейся с ним анонимотерапии своего первого зама - Чпокина. Дескать, подсиживает. Тому же было глубоко фиолетово, что думает Царь. У него вместе с армейскими годами выслуги было лет тридцать, и он готов был отправиться на пенсию хоть завтра. Тем более - никто бы никогда не назначил его на должность командира роты за его прямолинейность и неумение "лизать задницы" вышестоящему руководству.
Как бы то ни было, ситуация разрешилась без особых потерь, и Царь от радости укатил на очередные гонки, выдернув из запоя Дрозда и взяв его с собой. С ними также - в роли болельщиков - уехали Гращенко с Пахомовым.
Через пять дней Клейман зашел в кабинет роты. Он был выходным и приехал в бухгалтерию по своим личным делам. В комнате находились довольные Кузнецов и Дрозд. Они возились с новым телевизором, подключая к нему колонки и видеоприставку. Клейман поздоровался и спросил у Вани:
- Ну, как съездили?
Тот показал рукой на телевизор и ответил:
- Нормально съездили. Вон, видишь, бонус привезли.
- В смысле, приз достался?
- Да нет, - Дрозд присел на угол стола и принялся рассказывать, размахивая руками. - Царь занял первое место. Ну, это были зональные гонки. То есть он выиграл выход в следующий этап. Все бы ничего, но эти два придурка (Славик и Рома) жили в гостинице. То ли они съели чего-то бодрящего, то ли укурились чем-то. Короче, прожгли сигаретами все подушки в номере, разломали мебель, и чуть отель не спалили. Наверное, от чертей отбивались. Царь еле их от ментов отмазал. Он же возместил весь причиненный ущерб. Как только вернулись, они ему отдали долг (с процентами, естественно), и еще он вот этот телевизор с них выдушил. Теперь живем!
Клейман покачал головой:
- Зачем он их держит? Ведь подставят же когда-нибудь его самого.
Ваня ржанул и, тыча пальцем в сторону Кузнецова, пояснил:
- Кого, Царя подставят? Да никогда в жизни! Они вот этого подставят. Он у них командир взвода. Га-га-га!
Петрович запустил в Дрозда коробкой из-под колонки, но тот все равно не унимался:
- Знаешь, откуда взялся этот диван? - он кивнул на свое недавнее лежбище. - Оттуда же. Его Гращенко с Пахомовым купили за то, что набили морду водителю трамвая, который поимел наглость выгонять их, укуренных, из вагона на конечной остановке. Га-га-га! Фигня! Петрович, чего нам еще в кабинете не хватает? Надо список составить заранее...
Тут зазвонил телефон. Кузнецов взял трубку, выслушал, и бросил ее на стол.
- Это конец! Все моей смерти хотят! Вокруг одни идиоты! Говорил я Цапову, не ставь этого неврастеника исполнять обязанности заместителя командира взвода! Пошел я в КПО. Нет мне никакого покоя!
Он схватил фуражку и выскочил из кабинета. Оказалось - Завалов ушел в отпуск и на его место Царь временно назначил Абакумова. Сегодня тот приступил к работе и уже пишет в КПО объяснение. А дело заключалось в следующем...
В контрольно-профилактическом отделе работал капитан Марочкин. Было ему лет сорок, и представлял собой сей милиционер тип такого же наивного чукотского юноши, как и Пушок, только еще похлеще. С чувством юмора у него не ладилось вообще, и отсутствие оного он с лихвой перекрывал серьезным отношением к работе. Поэтому въедливей и зловредней типа в этом отделе не существовало. Почти все инспекторы боялись его до одури, и он об этом знал. Кроме всего прочего, Марочкин денег не брал, никакие вопросы не решал, а просто тупо писал справки о нарушениях, допущенных инспекторами.
Вот и сегодня он, будучи ответственным по Управлению ГИБДД, подъехал на один из перекрестков с целью проинспектировать работавший там патруль. Капитан обнаружил рядом с патрулем еще один служебный автомобиль, в котором заседал Батон, писавший экипажу проверки в тетради и нагло куривший в патрульной машине. Марочкин подошел к Абакумову и грозным голосом рявкнул:
- Лейтенант! Через час ко мне в кабинет!
После чего резко развернулся, сел в служебную девятку и уехал. Батон, глаза которого тут же налились кровью, проорал вслед отъезжавшему:
- Пошел к черту, гнида! - и добавил, успокаиваясь, - кричать здесь на меня всякие козлодои будут.
Сразу Абакумов никуда не поехал. Через час Марочкин назвонил в дежурку, и ехать все-таки пришлось. Зайдя, куда следовало, Батон представился:
- Лейтенант Абакумов прибыл!