Не понял я тогда меркантильных соображений брата, потому что все еще мыслил, как типичный идеалист – главное это полезная человечеству работа, а зарплата и прочие блага придут автоматически, по твоим заслугам. Государство само оценит твой труд достойно. Как же я ошибался!
– Ну, здравствуй, дядя, – приветствовал меж тем Боря дядю Ваню, – Ты не меняешься. Заморозился в одном возрасте. О-о-о! Какие шикарные штаны себе приобрел! А сапоги! Неужели натуральный хром? Типичный жокей! В скачках собрался участвовать, дядя? Или так, для форса? – шутил Борис. Шурика он даже не замечал. И тот молча стоял в дверях.
– Ты все шутишь, как всегда, – недовольно ворчал дядя, – Нет, чтобы пригласить всех в дом, а потом расспрашивать, – поучал он племянника.
– Ну, раздевайтесь и проходите в дом, – пригласил Боря и вышел из тесной прихожей, – Пойдем, Толик. Пусть раздеваются.
Мы прошли в гостиную.
– Знаешь, Толик, вот не люблю я этого жлоба, хоть убей. Еще с детства, когда мы с Генкой жили в войну в Кораблино. Да и сыночек под стать папаше, – пожаловался Борис.
Степенно вошли гости – дядя Ваня в галифе, домашних тапках и рубахе с короткими рукавами, а за ним Шурик как был, но в носках, ему тапок не хватило.
– Представляешь, Боря, такой большой кусок сала тебе приготовил. Специально выбирал. На стол положил. Так и остался на столе. Представляешь, склероз проклятый, забыл. Так жалею. Веришь? – вдруг понес дядя какую-то чушь.
– Верю, дядя. Ты же совсем не меняешься. Спасибо тебе за сало. Сейчас вот место в холодильнике освобожу, чтобы Нина посмотрела, какой большой кусок ты для нас приготовил, – поддержал дядю Ваню Боря, а я содрогался от беззвучного смеха, – Ладно, дядя, ты зачем приехал? Говори, а то мне некогда. Надо фотографии срочно печатать.
– Так, ты, гостей встречаешь? Даже не угостил, а сразу в разговоры полез, – снова заворчал дядя.
– Дядя, ты же не предупредил, что в гости приедешь. Хозяйка на работе, да и я не прохлаждаюсь. А угощение еще найти надо. Я даже не знаю, что у меня в холодильнике осталось, кроме твоего сала.
Боря достал из холодильника начатую поллитровку водки, поставил три рюмочки, быстро нарезал хлеб, положил на тарелку несколько маринованных огурчиков из банки. Дядя с явным неудовольствием следил за приготовлениями.
– Ну, ладно, вы тут давайте, угощайтесь, а я пошел, – сказал Боря и пулей вылетел из кухни.
– Ну и племянничек. Выставил початую бутылку. Как кость собакам бросил. Закуски никакой. И сам ушел. Ладно, Толик, наливай, – поворчав, выдал команду дядя.
Мы выпили и закусили. Стало ясно, больше здесь делать нечего. Сильно потускневший дядя Ваня тут же засобирался навестить второго племянника – Гену. Когда прощались, Боря отвел меня в сторонку.
– Толик, ты извини. Но, честное слово, я как завязал, на этот процесс спокойно смотреть не могу. Тянет так, что сил нет. Но, надо держаться. Мне нельзя ни капли, иначе сорвусь, – пояснил Боря свой стремительный уход из кухни, – Ты заходи ко мне в любое время. Я в основном дома. Тогда и поговорим.
Гена жил в самом центре, где занимал комнату в коммунальной квартире. Старый дом был в ужасном состоянии. Вскоре его должны были снести, а семья Гены уже давно жила на чемоданах. Тем не менее, Гена очень обрадовался приезду дяди. Особенно, когда тот попросился пожить у него несколько дней. Оказалось, недавно освободилась комната, из которой очень кстати выехали соседи.
Передав дядю с Шуриком в надежные руки, вернулся домой.
К Боре попал лишь через неделю. Мы приехали к ним в гости всей семьей в выходной. После того выходного мне было позволено бывать у брата в любой момент, когда захочется. Моя Таня попала под обаяние живого характера Бориса. Понравились друг другу и наши жены. Нина, жена Бориса, была прямым, открытым человеком – таким же, как Таня. И, конечно же, всем понравилась наша Светланка. Боря снова сделал кучу фотографий, в том числе и самую удачную фотографию жены.
Попытался поискать хоть временную работу. Но, едва показывал паспорт, выданный в Харькове и без прописки, мне отказывали. Мои объяснения никого не трогали, потому что никто не хотел неприятностей. Посетил и паспортный стол. Там встретили аналогично. Мне пояснили, что пропишут лишь после того, как в моем паспорте будут два штампика – о прописке в Харькове и о выписке оттуда.
А Боря, наконец, купил машину. Это был подержанный автомобиль “Москвич” – маленькая “Волга”, как любовно называл это чудо позавчерашнего дня брат.
– Представляешь, рама сделана из трехмиллиметровой стали, а кузов – из миллиметровой. Куда там “Жигулям”. Здесь все можно варить. Я в ней все переберу. Сначала ходовую, а потом все подряд, – делился своими планами новоиспеченный автовладелец.
Мгновенно начались традиционные неприятности, как и у всех, кто хранил авто на улице. В тот день, когда впервые увидел Борино приобретение, оно уже было не на ходу. Какой-то негодяй порезал шины всех стоявших во дворе автомобилей. Шиномонтажники ликовали.
А Боря выходил из себя, потому что был уверен, что это дело рук кого-то из соседей.
– Убью мерзавца, если поймаю! – кричал Боря на весь свой небольшой дворик.
– Боря. Убьешь человека из-за каких-то колес? – с удивлением спрашивал брата, уже зная, что чувствует человек, убивший даже преступника. Слава богу, что не мои пули поразили тогда убийцу беззащитных людей. Он застрелился сам, когда понял, что я загнал его в ловушку, и он нейтрализован. Но, до сих пор содрогаюсь, вспоминая тот ужас, когда осознал, что убил ЧЕЛОВЕКА.
– Да это я так. Пар выпускаю. А вообще, честно говоря, взыграло-таки чувство собственника. Уже прикипел к моей красавице. Ты посмотри, какой у нее задок. Красота! Пасть порву, если поймаю!!! – снова заорал Боря на весь двор.
Наконец, отремонтированные колеса встали на свои места. Боря сел за руль. Рядом с ним сел инструктор – просто опытный водитель со стажем. Я тоже забрался в кабину. И мы часа три колесили по Москве. Тогда еще к экзаменам допускали без обязательного обучения в автошколах. А для Бори научиться хорошо водить машину было важней, чем получить бумажку. Из первой поездки Боря вернулся весь мокрый от сильных эмоций.
– Вот когда приедешь сухим, считай, чему-то научился. А вообще вождению будешь учиться всю жизнь, – сказал Боре его товарищ-водитель.
Для меня эти поездки тоже оказались не лишними. Но, свое водительское удостоверение я получил лишь через несколько лет. А пока брат заразил меня идеей покупки автомобиля. Правда, о чем мне было мечтать, если я все еще находился между небом и землей.
Вскоре Боря получил “права”. Все оказалось проще, чем представлялось брату, замороченному байками, которыми угощали его автолюбители стоянки. Однажды он рискнул поехать на машине в Тульскую область – на родину жены. С ним поехал и его инструктор. Случайно оказалось, что сосед родителей Нины, которого по-соседски пригласили на торжество по случаю приезда гостей – автоинспектор.
Назавтра Боря официально сдал все полагающиеся экзамены, а через день уже вел машину по дороге в Москву, как полноправный автолюбитель.
С тех пор мы ездили с братом повсюду. Я благополучно пересел на место инструктора, и постепенно осваивал транспортные магистрали Москвы. Ездили много, и вскоре стал ориентироваться в этом гигантском городе, который в ближайшее время должен стать местом моего постоянного проживания.
Мое отношение к Москве всегда было двойственным. С одной стороны, я понимал, что Москва никогда не станет мне родным городом, как Харьков – город детства и юности, город, в котором “получил путевку во взрослую жизнь”. С другой стороны, и Москва никогда не была чужим городом. Здесь всегда жили близкие родственники, которых мы нередко навещали. Москву я помню с детства.
В последние годы гораздо чаще бывал в столице, но всегда проездом, останавливаясь ненадолго и осваивая традиционные маршруты приезжих. Но, вот уже два года здесь живет моя маленькая семья, для которой Москва – родной город.
Он, конечно же, привлекал, манил своими возможностями, но одновременно отталкивал и даже пугал своими масштабами и непредсказуемостью сиюминутного бытия. И еще мне всегда казалось, что в этом гигантском мегаполисе так легко потеряться – потерять себя.
И все же, как бы я не относился к Москве, мой выбор был предопределен уже тем, что у меня не было иного выбора. Я лишь надеялся, что со временем Москва станет и моим городом, потому что мне предстояло здесь жить не одному, а вместе с “дорогими моими москвичами” – женой и дочерью.
Однажды мы возвращались с Борей из Подмосковного Красногорска, где у него были какие-то дела. Неожиданно ощутил в салоне сильный запах бензина. Когда сказал об этом брату, тот не удивился.
– Бензобак подтекает. Никак не могу определить, в каком месте, – спокойно ответил Борис. По моей просьбе мы остановились и ужаснулись – весь бензобак был мокрым от вытекающего откуда-то бензина. Я осмотрел бензопроводы – они были сухими.
– Боря, новый бензобак стоит копейки. Недалеко от моего дома есть магазин “Автозапчасти”. Заменить бензобак не проблема. Справимся сами, – предложил я.
Боря согласился. Прямо напротив дома нашли подходящую траншею, и минут за сорок справились с проблемой. А когда Боря, сняв старый бак, с досадой бросил его на землю, тот разошелся по проржавевшим соединениям. Внимательно осмотрев, осознали, какой опасности подвергали себя, пытаясь залатать эту рухлядь.
Боря впервые оказался в нашей новой квартире. Больше года назад он был у нас еще в старой. Тогда он сделал первые снимки нашей двухмесячной крошки. Похоже, теща его не запомнила. Сейчас же он ей очень понравился.
– Видный мужчина, – одобрительно заявила она, когда Боря уехал, – Самостоятельный и веселый. Хороший у тебя брат.
Как-то в выходной к Боре приехали в гости Гена с женой Тамарой. Я уже не видел Тамару лет пятнадцать, да и она меня смутно помнила. Когда привез к Геннадию дядю Ваню и Шурика, она была на работе. Так что у Бориса мы познакомились с ней заново.
Гена объявил, что им уже выделили новую квартиру на южной окраине города. И они скоро переедут туда. Когда Гена куда-то вышел, Боря высказал мне все, что думал о визите брата.
– Знаешь, Толик, Генка не в нашу Зарецкую породу пошел. Типичный Панин. Представляешь, в кои-то веки приезжаю к нему в гости, а он мне молоточек протягивает: “Боря, прибей мне вот сюда этот гвоздик, а то я не умею”. Мужик называется. С детства такой. Терпеть не могу. Вот и сейчас, зачем, думаешь, ко мне пожаловал? Наверняка будет просить, чтобы помог им с переездом и обустройством новой квартиры.
Похоже, в своих предположениях Боря оказался прав. Я не слышал разговора братьев, но вскоре Гена и Тамара попрощались и ушли. Я же получил приглашение посетить их всем семейством в ближайший выходной.
Таня восприняла приглашение положительно. До этого визита о моем втором брате и его семье она фактически ничего не знала. Встретили нас радушно. Нашлись и общие интересы – грибная охота. Сам Гена Тане не приглянулся, а вот с Тамарой они, несмотря на разницу в возрасте, быстро нашли общий язык, и вскоре уединились посплетничать. Гена же обратился ко мне с той же просьбой, на которую, очевидно, получил отказ брата.
В результате у меня на целых две недели появилось занятие. Оно не было для меня новым – еще в начале года перевез на новую квартиру свою семью. Мой опыт, конечно же, пригодился. И вскоре семья Гены справила новоселье, а я снова объявился в Измайлово.
– Ну, что я тебе говорил? – смеялся Боря, – Генка меня не заарканил, так за тебя взялся. Я сразу понял, что сдашься.
Но, помогать пришлось и Борису. По случаю, он приобрел великолепную деталь интерьера – люстру. Это было нечто. Очень красивая люстра с множеством изящных хрустальных штучек радикально преобразила квартиру. Когда ее, наконец, включили, от нее нельзя было оторвать глаз – она ожила, переливаясь всеми цветами радуги. Ни в одной из генеральских квартир я не видел такого чуда. Да-а-а. И такое чудо за приличные деньги приобрел простой сторож автостоянки.
Глава 4. Ответственный квартиросъемщик
В октябре пришла телеграмма из Харькова – меня приглашали для участия в судебном процессе. Бюрократическая машина щелкнула и на один щелчок продвинулась к моей цели. Что ж, снова в путь.
В Харькове меня встретили как спасителя человечества. По мнению адвоката, я был проходной пешкой в предстоящих судебных баталиях. И еще меня ждали длинные мамины списки “Работа для Толика”.
Но, начал с похода в паспортный стол. Неожиданно в голову пришла удачная мысль, которую тут же захотелось проверить на практике. А рассуждал так. Прошло время, и вряд ли кто-то из паспортисток помнит о поголовном запрете прописки в нашу новую квартиру. Одно дело, если паспорта принесли бы все, кто вписан в ордер. Проверят ордер, поднимут документы, непременно вспомнят. Совсем иное, если требуется прописать одного человека – например, вернувшегося из армии сына к родителям. Но, за время службы родители получили новую квартиру. Спрашивается, зачем прописываться в старой, где, возможно, живут другие люди, и тут же выписываться из нее, если проще отметку о прописке сразу сделать по новому адресу. Автоматически теряется прописка по старому адресу.
Захватив необходимые справки, двинул в паспортный стол. Логика моих рассуждений сработала. Меня выслушали, проверили документы и, не обнаружив крамолы, предложили написать заявление. Едва это сделал, мне порекомендовали поскорей попасть к начальнику паспортного стола, потому что его, в связи с юбилеем, не будет на службе целую неделю, а без подписи начальника дело встанет.
Чиновника перехватил уже у машины. Я попросил его войти в положение: вернулся из армии, срочно нужна работа, а без прописки не устроиться. Мне повезло – попал под благодушное расположение широкой души бюрократа накануне его личного праздника.
– Как там наша армия? – покровительственно спросил начальник, очевидно бывший военный, даже не читая заявление, а лишь просматривая на нем визы своих подчиненных.
– Как положено – крепит могущество.
– Где служил? Чем занимался?
– Сушил порох на солнышке в Среднеазиатском округе.
– Как это? – не понял юмора бюрократ.
– Как учит партия – держать порох сухим, – уточнил я. Бюрократ рассмеялся и тут же подмахнул заявление.
Подписанное заявление подшили в дело, заполнили какие-то бланки. И произошло чудо – у меня взяли паспорт на прописку!!! Предложили зайти денька через три.
Три дня был, как на иголках. Все валилось из рук, а потому мамин список таял медленно. И вот я снова в паспортном столе. Очень буднично, покопавшись в ящичке, мне возвратили паспорт, в котором стоял штампик о прописке в новой квартире. Полный бред! Так просто? Но, факт налицо – бюрократическая машина дала сбой и вместо тормоза нажала акселератор.
Как единственное прописанное в квартире лицо, автоматически стал квартиросъемщиком. Более того, с этого момента с нас просто обязаны брать квартплату, которую до сих пор брать отказывались. Одним словом, оказалось, что в нашем гигантском бюрократическом аппарате правая рука не знает, что делает левая, и мне удалось этим воспользоваться. Удача вдохновила, и я направился в военкомат.
В военном ведомстве такой же аппарат, размахивая множеством правых и левых рук, ситуацию все же контролировал. Я написал необходимое заявление о переводе моих документов в Москву, подписал его у военкома, контора заполнила бланки. Увы. На финишной прямой какой-то клерк, проверив уже упакованное дело, бланки и паспорт, заявил, что все будет отправлено по адресу, но предварительно я должен предъявить ему паспорт, в котором будет штампик о выписке из Харькова. Военные бюрократы нажали на правильную педаль и тормоза сработали.