Ночью пошел дождь. Поначалу Римма подумала, что слышит шум прибоя. Она поднялась, вышла на балкон. Вода, стекая с пластикового козырька, заливала горшки с геранью, отчего цветы поникли, согнувшись. Римма подставила ладонь - брызги полетели в лицо, воздух - душный, насыщенный влагой прилипал к телу. Она оглянулась - Кирилл спал, по-детски подложив ладонь под щеку. На его сон никак не влиял ни шум дождя, ни жаркий влажный ветер. Римма подошла к постели, присела на корточки, коснулась пальцами губ. Муж открыл глаза, совершенно трезвым взглядом, будто он не спал только что, посмотрел на нее, спросил:
- Что?
Эта его особенность, как и умение мгновенно засыпать - забавляли Римму, но сейчас она испугалась. Отпрянув от неожиданности, торопливо пробормотала:
- Ты кричал во сне.
- Я? Кричал? - он внимательно посмотрел на нее. - У тебя лицо мокрое...
- Дождь... Я выходила на балкон.
- Дождь? - Кирилл приподнялся на кровати, выглядывая из-за ее плеча. - Да, черт с ним... - Уронив голову на подушку, мгновенно заснул.
Римма выпила воды - она всегда ставила бутылку с минералкой у изголовья, легла рядом с мужем. Прижавшись к его плечу, слушала шум дождя, постепенно погружаясь в забытье. Легкая органза штор, поднимаясь и опадая от ветра, вдруг вспенилась, словно белая волна, в комнату вошел человек - черный силуэт, четко обрисованный бледным светом луны. 'Странно... Дождь, а светит луна, - подумала, всматриваясь в 'Черного Человека'. Высокий, большая шляпа с широкими полями, плащ до пола... Он стоял неподвижно, опустив руки. - Мне страшно?... Нет, мне не страшно... Но зачем он?'
- Вставай! - голос мужа - веселый, требовательный вырвал ее из тисков мучительного сна.
Римма открыла глаза, голова раскалывалась от стреляющей боли в висках. Она сжала голову ладонями, чувствуя, как под пальцами пульсируют вены. Положив две таблетки седалгина в рот, разжевала, запивая минеральной водой.
- Как ты можешь их жевать? - поморщился Кирилл, приглаживая мокрые волосы. - Я так понимаю, прогулка теперь откладывается?
- Ты же знаешь... Мне может стать легче и через пять минут, а может приступ затянуться на час...
- Ты не обидишься?
- Нет. Мы не маленькие дети... Иди! - Римма закрыла глаза. Услышав звук закрывающейся двери, подумала, - 'я бы осталась', но подумала вскользь, не останавливаясь на этой мысли. Раскаленный обруч боли постепенно разжимался, Римма потянулась к бутылке с минеральной водой, но передумала. Ей вдруг захотелось горячего чаю.
На веранде за их столиком сидела, болтая ногами, Сашка. Увидав Римму, девочка соскочила со стула, подбежала, схватила за руку.
- А я знаю, что вы не пошли на Ай-Петри.
- Ну... Если ты все знаешь... Сможешь достать мне горячего чаю?
- Запросто! - воскликнула девчонка и стремительно исчезла за дверью, ведущей на кухню.
- Смешная мартышка, - раздался голос за спиной.
Римме не надо было оборачиваться, чтобы узнать, кто это сказал. Она помнила этот высокий пронзительный голос.
Вячеслав Валерьянович сел напротив, поставил перед собой стакан с чаем. Достав пачку сигарет, вопросительно глянул на Римму.
- Нет... Пожалуйста! - она покачала головой.
- Ну, да... У вас болит голова, я слышал, ваш муж... А вы не изменились, ну, может, самую малость.
- А вы постарели.
Вячеслав Валерьянович, помешал ложечкой в стакане, прихлебнул, поморщился. - Что может быть отвратительней остывшего чая...
- Вы не пошли с вашей дочкой? - спросила Римма, испытывая крошечное чувство мести.
- Нет, моя жена слишком энергична, я устаю, возраст, как вы справедливо заметили, не тот... - Усмехнулся мужчина. - Не очень испугал вчера утром? Не мог удержаться, чтобы не всплыть перед вами подобно тритону. Хотя... Да, признаю, поступок не очень галантный.
Подошла Саша с подносом в руках.
- Я попью чай вместе с вами?
- Садитесь, маленькая леди... Думаю, даже если бы я сказал - нет... Вы бы из упрямства уселись. - Со смешком произнес Вячеслав Валерьянович.
Сашка церемонно села на краешек стула, расправив складки юбки. Взяв стакан, она подула, отпила глоток, и со словами. - Горячий! - вернула стакан на стол. - Сегодня новолуние! - сказала она, посмотрев на Римму.
- Новолуние? И что?
- В новолуние море уходит, вы обещали пойти... Помните? - сказала Сашка, чуть понизив голос.
- О! - большие секреты маленькой женщины? - хмыкнул Вячеслав Валерьянович.
Сашка пожала плечами.
- Женщина должна быть загадочной!
- Если так все серьезно... Не возьмете с собой уставшего философа?
- Вы философ? - Светлые брови Сашки вздернулись, она с недоверием оглядела мужчину. - Вы не старый, а все философы - старые.
Вячеслав Валерьянович, услышав неожиданный комплимент, наклонился к Сашке, буравя ее взглядом, строго произнес:
-Чудо, как забавна девчонка! Так... Зачем нам нужно уходящее море?
- Думаю, вместе нам будет веселее, - сказала Римма. - Осознание факта, что ей придется лезть в пещеру с маленькой девочкой, не внушало оптимизма.
Сашка насупилась, исподтишка бросив взгляд на Вячеслава Валерьяновича, неохотно пробурчала:
- Ладно... Но! Чур! Больше никого не возьмем!.. Слово?
- Чтоб я сдох! - шутливо произнес Вячеслав Валерьянович, плюнув на пальцы и приложив их ко лбу. - Слово старого пирата!
Глаза Сашки засияли. Она сорвалась с места, побежала, крикнув на ходу:
- Я мигом! Только маме скажу!
- Забавная... - с улыбкой сказала Римма. - Хорошо, что вы пойдете... Мне бы не хотелось лезть в пещеру один на один с маленькой девочкой.
Они помолчали. Римма отпила глоток, чтобы как-то прервать затянувшуюся паузу, сказала:
- Странно...
- Что?
- Двадцать лет прошло...Все так же читаете лекции по эстетике?
- Все так же...
- Прозаично.
- Вся наша жизнь - проза... Как ваша головная боль? Прошла?
- Да, могущественная химия - если не убьет, то поможет - невесело улыбнулась Римма.
- И давно вас мучают головные боли?
- Хотите поговорить?
- Время есть... В Древней Греции эллины считали, что Боги, когда гневаются, насылают на человека головную боль. Видимо, вам пришло время признаться во всех своих детских грехах.
- Мне не нужны исповедники, - Римма принужденно рассмеялась.
- Душно... Этот влажный ветер меня доконает... - Вячеслав Валерьянович поднялся, подошел к перилам веранды. - Посмотрите, как цветет клематис. Дайте ему волю - задушит в своих объятиях.
Римма подошла, стала рядом. Глядя на пышный бледно-сиреневый ковер из гирлянд, обвивших беседку, сказала:
- У него нет выхода - он должен обвиться вокруг чего-нибудь устойчивого.
- Иногда это 'устойчивое' погибает в объятиях красоты. - Накрыв ладонью руку Риммы, Вячеслав Валерьянович тихо произнес: - Я слышу вибрации двух обреченных душ. Эти линии судьбы, которые пересекаются там, где они не должны пересечься. Или должны? Наша судьба, как генетический код - как перфолента, на которой отмечены события жизни - прошлые, настоящие и... Будущие? Все связано, цепь непрерывна, одно звено цепляется за другое... И все вращается вокруг поворотного пункта... Иногда я спрашиваю у себя, - когда человек становится человеком? Или он зверь, прячущий свои клыки и когти до прихода 'часа икс'? Когда он подходит к развилке, невидимой и не ощущаемой? Все становится ясно потом, когда путь уже пройден... Когда ты повернулся и посмотрел назад. И ты думаешь, - все могло быть иначе... Или не могло?
Римма осторожно высвободила руку.
- Вы говорите непонятные вещи...
- А вот и я! - Сашка вбежала в столовую. Льняной зеленый комбинезон, красная футболка, панама на круто вьющихся коротких рыжих волосах, в руках - ведерко. В этом наряде она была похожа на маленького гнома - садовника. - Буду собирать камушки. Попадаются очень веселенькие, в крапушку.
Они спускались по лестнице, впереди подскакивая на каждой ступеньке - Сашка.
- Этот зверек не будет приручен. Одни рады, когда их ласкают, другие - что их кормят с руки... Эта маленькая мартышка будет кормить себя сама, она будет бороться, думая, что выбрала путь сама, но в конце пути поймет - ее туда привели... - Вячеслав бросил взгляд на Римму. - Молчите...
- Не знаю, что говорить. Ваши слова как арабская вязь, - для меня недоступна, пока не выучишь язык, но нужно ли мне это?
- Вы не изменились, все такая же девочка с синими испуганными глазами... У вас нет сожалений?
- О чем мне сожалеть?
Погрузились в семейное счастье, думая, - я все знаю, знаю, к чему приду...Но почему глаза ваши спрашивают, - что дальше? Может, пришло время сделать глубокий вдох и сказать?
- Сказать что?
- Правду...
- Правда одна - мы пришли, - принужденно рассмеялась Римма. Она ускорила шаг, подошла к Сашке, взяла ее за руку.
- Он странный! - прошептала Сашка, глядя на нее большими глазами, в которых читался восторг. - Так говорит мастер Йода!
Они остановились у кромки моря. Уступы скал обнажились, в кружеве ржавых водорослей копошились крошечные крабы, водяные блохи взвивались тучей при малейшем колыхании травы.
- Смотрите! Усики! - Сашка наклонилась к небольшой лужице воды, образовавшейся между камнями. Зажав в кулаке креветку, она с победной улыбкой показала Римме, бросила креветку в ведерко. - Можно сварить!
- И где же наш секрет? - поинтересовался Вячеслав. - Закатав льняные брюки выше колен, он оглядывался по сторонам.
- Придется идти по скользким камням, вы готовы?
- Я, как пионер - всегда готов!
- Надеюсь, вы поместитесь... - с сомнением оглядывая рослую фигуру мужчины, сказала Римма.
Осторожно ступая по камням, они пошли следом за Сашкой. Девочка, помахивая ведерком, скользила между камней, - уверенно и быстро. Чего нельзя было сказать о Римме. Она чуть не упала, поскользнувшись на скользких водорослях, которые мягким зеленым мутоном застилали камень.