- Вы?
- Да... В некотором роде - я. Вы бледная,.. опять голова?
- Немного...Кирилл еще не вернулся!
- Они вернутся, - спокойно сказал Вячеслав. - Не хотите прогуляться к морю?
- Я буду ждать мужа, вы не против? - Римма хотела закрыть дверь.
Вячеслав подставил ногу, не обращая внимания на удивленный взгляд, невозмутимо ответил:
- Против.
- Не кажется вам, что вы...
- Кажется, - мужчина наклонился к Римме, внимательным взглядом ощупывая ее лицо. Взял за руку, не обращая внимания на слабое сопротивление.
- Мы идем к морю...
Римма покорно кивнула.
- Хорошо... только не надо меня вести, словно маленькую девочку.
- Вы и есть маленькая девочка. Маленькая девочка с синими доверчивыми глазами.
Они молча прошли мимо беседки, стали спускаться по лестнице. Навстречу им поднималась семейная пара. Мужчина нес в руках большого надутого крокодила. Римма посторонилась, пропуская.
- Как водичка? - спросил Вячеслав, глядя на полную грудь женщины, едва сдерживаемую легким 'топом'.
- Восхитительная! - женщина улыбнулась и поспешила за мужем.
- Вы - ловелас... - хихикнула Римма.
- Только с хорошенькими, у которых такая роскошная грудь. Ревнуете?
- Вы перегрелись?
- Все женщины лукавые от природы. Жаждете услышать от меня, что вы хорошенькая, что у вас не хуже грудь, чем у той симпампульки, с которой я заигрывал.
- Мне кажется, становится еще душнее, чем наверху, - прервала его Римма.
- Что ж удивительного? Внизу и должно быть более душно, мы же не на гору поднимаемся, а спускаемся к морю.
- Эта духота...Мне кажется, я схожу с ума, - Римма сняла шлепанцы, ступила на разогретую за день гальку. - Вчера ночью мне привиделся высокий черный человек... Он стоял в проеме балконной двери.
- Да... - неопределенно протянул Вячеслав. Он провел рукой по волосам, приглаживая, кашлянул, словно прочищал горло. - Давайте сядем... - предложил, опускаясь на топчан. - У вас болит голова, тошнит по утрам, сухость во рту, вы чешитесь, будто наркоман во время ломки... У вас расширены зрачки, и... галлюцинации.
Римма молчала, глядя на волны, с ленивой небрежностью перебирающие мелкую гальку.
- Антидепрессанты?
Римма наклонилась, взяла камешек, бросила в воду. Затем, повинуясь внезапному порыву, скинула платье, бросилась в воду, загребая воду сильными взмахами, поплыла все быстрее, пока перед глазами не вспыхнули сверкающие круги. Перевернулась на спину, глядя на мерцающий мириадами звезд Млечный путь: созвездие Лебедя, раскинувшего свои крылья, 'чайник' Стрельца... До ее слуха доносились звуки музыки, искаженные расстоянием, заглушаемые дыханием моря. Раздался всплеск воды, скосив глаза, увидела приближающегося Вячеслава.
- За вами не угонишься... - голос мужчины был глухой, надтреснутый.
- Никогда не видела столько звезд. В городе их почти не видно.
- Римма... Я не против романтики, но, черт возьми! Давайте полюбуемся небом, лежа на устойчивой поверхности.
- Ладно... - Римма поплыла чуть впереди, Вячеслав держался рядом. - Смотрите... Ай-Петри, как гора на картинах Чюрлениса - темная, страшная... сверкающими глазами фантастического животного...
- Расстояние искажается в темноте... Мне хватит сил вернуться на берег? Вы меня спасете, если я буду тонуть? - спросил Вячеслав, шумно разгребая воду руками.
Римма хотела отшутиться, но вдруг почувствовала, что мерзнет. Стоило только опустить чуть ниже ноги, как она ощущала холод, поднимающийся снизу.
- Не тратьте силы, вы слишком энергично работаете руками, - сказала она, помассировав предплечья.
- Ну, уж нет... - пробурчал Вячеслав. - Утонули с 'Титаника' те, кто очень хорошо плавал; те, кто судорожно барахтался - выжил. Будете равномерно двигаться - быстрее замерзнете.
- Тогда поплыли быстрее! - она легла на спину и, сильно загребая руками, поплыла, глядя на Вячеслава. - Ложитесь на спину, так легче!
Мужчина, не отвечая, молча продолжал разгребать руками воду, шумно пыхтя. Подплыв к берегу, Римма почувствовала дно под ногами, встала по грудь, отдыхая. Неожиданно Вячеслав взял ее на руки и понес, словно ребенка. Римма не сопротивлялась, отдаваясь рукам мужчины с каким-то внутренним удовлетворением, не ощущая физического отторжения, хотя раньше - одна только мысль, что ее могут обнимать руки другого мужчины, повергли бы ее в состояние близкое к отвращению. Вячеслав вышел на берег, поставил Римму на топчан. Несмотря на поздний час, на пляже было много народу. Жаркий душный ветер гнал людей к морю. Слышался смех, из приемника лился тоскующий голос певицы:
"Возвращайся, я без тебя столько дней,
Возвращайся, трудно мне без любви твоей."*
- Было бы очень глупо... Вот так...
- Утонуть? - спросил Вячеслав. Он взял Римму за плечи, развернул к себе лицом, осторожным движением убрал спутанные пряди волос с глаз, чуть помедлив, провел пальцами по шее, рука опустилась на грудь. Римма вздрогнула, качнулась, отстраняясь.
- Ну же... - прошептал Вячеслав. - Сделай маленький шажок, люби, девочка.
- Мне страшно...
- Страшно умереть, любить не страшно.
- А если это - месть мужу?
- Да, черт с ним, отомсти!
- Тебя это не унижает?
- Римма! Либо ты отдаешься мне, либо возвращаемся в пансионат!
Не отвечая, Римма прислонилась лбом к плечу мужчины, вдыхая запах тела - соленый, с едва уловимым запахом сандала. Руки Вячеслава оплели ее спину. Она подняла лицо, заглянула ему в глаза.
- Скажи! Ты знаешь...
- По-моему, мы сегодня достаточно наговорили друг другу. Пора передохнуть. - Вячеслав с легким раздражением оттолкнул от себя Римму.
- Скажи мне... скажи!
- Черт возьми! твоего мужа, тебя! - воскликнул Вячеслав. - Я устал от тебя, не обижайся, - он нащупал рукой футболку, натянул на влажное тело.
-Куда делась арабская вязь слов? Надоело строить из себя профессора?
Мужчина нервически встряхнул головой.
- А ты знаешь, к чему приведет постоянный прием антидепрессантов? Изменение психики, частичная потеря памяти, зрительные галлюцинации, головная боль, тошнота... Передозировка может вызвать даже кому... Продолжить?
Римма осеклась. Отошла в тень валуна, прижалась спиной к камню.
- Тогда... Надо лгать? Видеть, как любимый человек тебя предает и терпеть... Но, зачем?
- Зачем? - Вячеслав расхохотался. Так смеется человек над чем-то смешным, забавным. - Затем, моя глупенькая девочка, что это и есть жизнь.
- Я хочу спросить... Хочу видеть его глаза.
Вячеслав подошел к Римме, взял ее за плечи, встряхнул.
- Женщины... Сентиментальны - до глупости. Ничего он тебе не скажет, будет врать.
Вячеслав рывком привлек ее к себе, быстро зашептал:
- Так мне хочется любить тебя в той пещере, на розовом граните... Стань женщиной, которая дает наслаждение, не будь безвкусной, как трава. Экстаз! Боль! в конце концов! Ты даже не пользуешься духами! Хитрые женщины используют духи с афродизиаками, которые действуют на мужчин, как красная тряпка на быка. Моя молоденькая женушка постоянно в сумочке носит духи.
- Как все просто... Попрыскала духами, и мужик в твоей постели.
- Никто не сказал, что будет просто. Тебе кто-нибудь сказал? Мне - нет.
Они замолчали, гладя на море, медленно погружающееся в сиреневые сумерки. Воздух - душный, тяжелый, пропитанный солью и резким запахом водорослей, казалось, проникал под кожу. Солнце, обронив последний луч, ушло за горы; тихая рябь судорогой пробежала по поверхности воды; море замерло в полном штиле.
- Можно тебя спросить?
- Опять? Лекции по четвергам, девочка.
- Ты ненавидел меня?
Вячеслав, не выпуская руки Риммы, заставил ее сесть, сел рядом, достав, из барсетки сигару, щелкнул зажигалкой.
- Ты была для меня наваждением, болезнью. Я хотел тебя, и бесился из-за твоей недосягаемости. Если бы меня пытали во времена инквизиции, то по бешенству моей крови, узнали бы твое имя.
- Ты похож на злого насмешливого карлика.
- Злой, насмешливый - да, но не карлик, - Вячеслав уткнулся лицом в ее плечо, пробормотал: 'Ты пахнешь водорослями, словно наяда. Я буду нежным с тобой, ты даже не почувствуешь'...
- Не почувствую что?
- Что станешь другой.
-Нет,..не стану... - Римма замолкла, потом проговорила быстро, словно задыхаясь: 'Кирилл меня не любит, не любит... Не любит'!
Вячеслав поперхнулся дымом.
- Ты меня злишь, так и чешется рука влепить пощечину, чтобы ты очнулась! - он коротко рассмеялся, но Римме послышалась легкая нота: то ли досады, то ли раздражения. - Мне хочется проникнуть в твой череп и переставить клеммы. Ну, что ты заладила: любит - не любит... Живи, дурочка! Черпай, сколько поместится в твои ладошки. Не жди чистых светлых отношений, человек гнусен изначально - похоть, жажда власти, секса, богатства - вот истинная сущность хомо! Допускаю, есть люди, которые выше всего этого! но это выродки... Да! Да!...- Вячеслав в воодушевлении поднялся, взмахнул рукой, отчего тлеющий кончик сигары описал в темноте круг.- Высокоинтеллектуальные выродки! В нейрохимических связях их мозга происходят процессы, не исследованные наукой, и они становятся святыми, хотя, поверь мне, человек может прийти к этой пресловутой святости только через пропасть!
Глядя на вздернутый подбородок мужчины, его жестикулирующую руку, Римма вдруг подумала, было что-то неестественное, наигранное в его позе, словах, будто перед ней стоял актер и проговаривал роль, уже не раз сыгранную. Внезапно раздавшийся смех, заставил его замолчать. Вячеслав оглянулся на проходившую мимо них парочку, покрутив потухшей сигарой, размахнулся, бросил ее в море, хрустнув костяшками пальцев, потянулся, заговорил другим тоном, в котором уже не звучал пафос, а только усталость.
- Когда ты молод. Кажется, все приходит само собой - удача, женщины, карьера...Любовь... Не думай, что только женщины задают себе это вопрос - любит - не любит. Поверь, мужчине даже больше чем женщине, нужна любовь. Он страстно хочет, чтобы его любили, ласкали, обожали, но... Такова сущность мужчины - он не хочет ничего отдавать взамен. Ни-че-го... Потом происходит перелом - незаметный, как трещинка на асфальте, ты продолжаешь двигаться вперед, не замечая, что трещинка постепенно становится все шире и шире, и однажды, когда ты готов сделать шаг, уже заносишь ногу... А перед тобой пропасть, и ты боишься заглянуть туда, потому что ты.... Трус. - Он запнулся. - Не знаю, зачем я все это говорю...В твоих глазах - недоверие...