<p>
</p>
Стеклянный домик
(неудачный детектив)
Владелец фирмы по извлечению драгоценных металлов из лома бывших в употреблении электронных приборов, Соломонов Константин Александрович, которого в незабвенные годы первичного накопления звали в узких кругах Шлёма, вёз своего единственного сына и наследника Гришу в дорогом ауди сквозь мерцающие новогодние гирлянды отгулявшего праздники Санкт-Петербурга к себе в офис.
Чтобы жена не выклёвывала ему мозг относительно воспитания родного чада, Константин Александрович завёл себе правило, проводить с пятнадцатилетним отроком душеспасительные беседы два раза в неделю, по средам и пятницам. Сегодня, шестого января, была среда. В голове у сорокалетнего крепкого мужика напряжённо стучала отравленная новогодним алкоголем кровь, а предстояла рождественская ночь, со всеми возможными и невозможными эксцессами.
На этот раз благородный отец внушал ребёнку простую, банальную истину, что надо ставить перед собой цели и достигать их, ничего не страшась и не гнушаясь. Так как он не был силён в философских и педагогических формулах, то поучал сына на собственном примере, излагая ему свой очередной мемуар.
- С чего я начинал? Два "кавказских" киоска с цветами крышевал. И не один. С братаном. Потом, во что только не ввязывался. Чуть не присел. Надоумил добрый человек, как бабло из воздуха лепить. Но заметь, всё сам. От бати-алкаша только кулаки тяжёлые достались, - дожидаясь зелёного сигнала на очередном перекрёстке, внушал, уткнувшемуся в айфон Грише, родитель, - А ты, вот скажи, о чём мечтаешь?
Не поднимая головы, сын произнёс, - Стать долларовым миллиардером. И купить Соломоновы острова.
- А что ты можешь для этого сделать? - спросил предприниматель, останавливая авто на элитном месте стоянки своей фирмы, - ладно, подожди меня, не болтайся по офису, через час домой поедем.
***
По узкому коридору бежала молодая яркая девушка, секретарша Константина Александровича, с опрокинутым лицом и съехавшими на левый глаз очками. Она успела как раз тогда, когда шеф собирался захлопнуть дверцу ауди.
Секретарша сдавленным, едва слышным голосом, просипела только одно слово.
- Сейф!!!
Сейф "Liberty" с электронным замком стоял во встроенном шкафу, в кабинете хозяина фирмы. Следов, ведущих к сейфу или от него, видно не было. Бронированный несгораемый ящик стоял ничем не тленный, даже не поцарапанный.
Однако, три факта, связанные с ним, приводили господина Соломонова в отчаянье: дверца сейфа была распахнута настежь; на панели был виден секретный код, придуманный им сразу после установки; выручки от реализации последней партии золота - ***миллионов долларов, которую он сам полчаса назад положил в синем огромном бауле на верхнюю полку, в сейфе не было. Как-будто сюда зашло стадо деревенских бурёнок и слизало эти лимоны зелени своими шершавыми языками. Предварительно выведав код и вскрыв замок.
На месте пропавших денежных знаков лежала блестящая ёлочная игрушка - стеклянный домик с зелёными стенками и красной крышей.
С трудом оправляющийся от новогоднего застолья мозг Константина Александровича напряжённо работал.
- Так, в полицию нельзя, золото левое. Станут искать деньги, не дай божок, выйдут на прииск. Тогда суши круассаны... Кто сможет быстро деньги найти? Братва только на разборках хороша. Тут нужен спец.
Из бумажника высыпались на стол разноцветные визитки.
- Ну, где же она, была же, а, вот. П. Ронин - старший советник юстиции. И мелким курсивом (в отставке). Решение процессуальных проблем.
***
Павел Петрович Ронин, будучи старшим следователем прокуратуры, в своё время вёл дело о погроме "кавказского" рынка, по которому одним из подозреваемых проходил некто Шлёма. Участие члена выборгской ОПГ Соломонова доказать не удалось. Тогда они впервые и познакомились.
Выйдя на заслуженную пенсию, просидев две недели в своей однокомнатной у окна, Ронин осознал, что бывших бультерьеров не бывает. Он дал объявления в газеты об оказании детективных услуг, заказал и разослал свои визитки всем, кто нашёлся у него в записных книжках.
На разные случаи жизни Павел Петрович имел три различных костюма. При встречах с людьми искусства он надевал, разрешённый ему для ношения на пенсии форменный тёмно-синий китель с дубовыми веточками в петлицах. Для общения с деловыми людьми имелась приличная, почти итальянская троечка, из серой в полосочку полушерстяной ткани и бордовый галстук - подарок покойной жены. Технические работники видели следователя в отставке в джинсовых брюках и такой же джинсовой рубашке. По квартире и в магазин он ходил в широченных штанах на резиночке и линялых футболках, потерянного от стирок цвета.
В офис к Константину Александровичу Соломонову пенсионер прибыл на такси в сером костюме, сияя серебристой заколкой на мемориальном галстуке. Сфотографировав обстановку в кабинете, сейф со всех сторон и упаковав в пластиковый пакет игрушку, Павел Петрович начал записывать в блокнот фамилии тех, кто был в офисе на момент ограбления. Таких, кроме шефа и секретарши, оказалось четверо. Зубной техник, курьер, бухгалтер фирмы и программист.
***
В мастерскую зубного техника Ольги Викторовны Локксон, Павел Петрович приехал на тойоте фирмы Соломонова, переодевшись дома в китель старшего советника.
- Расскажите по минутам, что вы делали в офисе у моего клиента, - представившись, попросил бывший следователь.
- Вошла, поболтала с секретаршей, пока у Шлёмы, пардон у Соломонова, кто-то был. Когда из кабинета выскользнул какой-то невзрачный тип с огромным пустым, чемоданом...
За спиной хозяйки рыжая "питерская северо-западная" кошка, сидя на кресле, намывала гостей в дом.
-А почему чемодан показался вам пустым?
- Да, он им так слегка помахивал, был бы полный рука бы до полу отвисла, -объяснила зубной техник.
Ольга Викторовна была дамой, приятной во всех отношениях. Она сотрудничала со Шлёмой ещё в те лихие времена, когда Ронин был майором следственного отдела. Красавица в бальзаковском возрасте, сумевшая отжать у этой жизни все блага, о которых смогла домечтаться.
Кошка рассматривала гостя с откровенным интересом.
- Продолжайте.
- Вошла в кабинет, проверила товар, отсчитала наличные. Накинули со Шлёмой, пардон с Константином, по пятьдесят коньяку. И покинула это гостеприимное местечко.
Рыжая выгнула спинку и потянулась.
- Не заметили ничего необычного?
- Всё, как всегда. Плешивый бухгалтер впёрся со своим гроссбухом, но тут же убрался. Потом, сунулся какой-то хмырь...
- Хмырь? Наверное, программист?
- Точно, и Шлёма, ой Константин, что-то о программах гнал. Ну и всё. А что, кинули Шлёму на бабки?
- Что-то в этом роде... Могу я рассчитывать на вашу профессиональную скромность?
- Типа, не трендеть об этом на всех углах? Так я - могила. Шлёма, Константин, знает же.
С громким мурлыканьем Мурка спрыгнула с кресла и потёрлась о ногу.
- И последнее. Ваша любимая ёлочная игрушка?
- Чего? А, украшение новогоднее. Красный шар.
Животное вернулось в кресло, улеглось с равнодушным видом, закрыло глаза и притворилось спящей.
Выходя из мастерской, Павел Петрович укорил себя за то, что не надел джинсы.
***
Пока тойота неслась по Витебскому проспекту прочь из города, детектив в отставке собирал в голове картинку о похищении денег из сейфа. Пейзаж рассыпался на разноцветные пазлы. Почему ни одна камера не показала преступника? Откуда он узнал код? Как вынесли огромный цыганский баул с выручкой? И почему никто из работников офиса ничего не видел? Все кадры более или менее укладывались в схему, если бы вором был кто-то свой, кроме одного. Где деньги? Их не выносили это точно. Камера в холле работала, но и в офисе долларов тоже нет. Не унёс же их шалунишка - Карлсон к себе на крышу Взастана?
На крышу...
И причём здесь забытый или оставленный намеренно ёлочный стеклянный домик?
Эта рыжая "Мурка" знала всё. Сколько денег, где лежат и что полицию не вызовут тоже знала. Имела возможность. Судя по её бухгалтерии, необходимость имела тоже. Дамочка отчаянная...
- Пулково, аэропорт, - радостно сообщил водитель, когда машина скрипнула тормозами напротив входного портала.
Тут следует заметить, что по пути заехали на минуту домой к Павлу Петровичу. Так что в терминал аэропорта он входил облачённый во всё джинсовое.
***
Мелкий, пегий воробьишко сидел напротив кофейного столика и подбирал невидимые крошки. Над взлётным полем свистели специальные отпугивающие ракеты, в зоне привода реяли соколы и ястребы орнитологической службы. А здесь, внутри хаба, у него не было врагов и конкурентов.
Курьер подошёл к Ронину сам. Невзрачный молодой человек в бесцветной куртке - пуховике и таких же бесцветных джинсах, с короткой стрижкой и напряжённым бегающим взглядом. И за день не нашёл бы такого даже в полупустом, по случаю рождества, зале. Он старался не смотреть в глаза собеседнику.
- Как мне к вам обращаться? - начал разговор сыщик.
- Называйте Сэм, - тихо, но очень твёрдо, ответил новый знакомец Павла Петровича.
- Расскажите мне подробно о вашем посещении офиса Соломонова.
- Подробно. Прилетел из Новосибирска в шесть тридцать, к фирме добрался в семь сорок. Полчаса мёрз в подворотне, пока уборщица не впустила погреться. Спать хотел, как часовой под утро, но дождался Константина Александровича. Проверили товар на химию. Взвесили, получил расписку и отвалил на хату спать. Проснулся сегодня и сюда. Звонок от шефа, с вами переговорить. Всё.
А воробей, оказался храбрецом и умельцем. Он отлетал на безопасные сантиметры от сытного места при проходе очередного путешественника. И неизменно возвращался к своему "столу". Пассажиры и работники его практически не видели, и он умело этим пользовался.
- Не было чего-нибудь необычного в этот визит?
- Всё как надо было, правда, пока в подворотне торчал, увидел странную верёвку с крючком на конце, сброшенную с чердака между окон фирмы, но потом решил, что просто тянут провод до антенны. Всё. Ну, мне на рейс пора, - поднимаясь со стула, всё так же негромко сказал Сэм.
- Спасибо. И напоследок. В детстве какая ёлочная игрушка вам нравилась больше всего?
- Хм, Ракета. Прощайте.
- С Рождеством.
- И вас.
Наткнувшись на непомерно большую крошку, которую за один раз склевать было нельзя, пулковский пернатый абориген схватил её в клюв и на бреющем понёс куда-то в одному ему известную тайную комнату, чтобы безопасно полакомиться.
На этот раз, Старший советник юстиции, глядя вслед торопящемуся к самолёту Сэму, пожалел, что не оделся в троечку.