- Вы считаете, что оно должно стоить дорого, раз так тщательно проработано?
- А, по-вашему, сколько оно могло стоить? Сын поехал на встречу. Его убили с близкого расстояния, когда он держал в руке фон. Значит они знали друг друга. Кайенн стоял так, чтобы не мог попасть в зоны видимости камер бизнес-центра. Это тоже о чём-то говорит? причём о содержимом Порша сын не знал или уже узнал?
- Считаете, что эта пуля прилетела с нашей стороны? Зачем?
- Кому-то понадобился товар, но его вспугнули. А теперь начёт пули. Она необычная для нас, но от обычного патрона Парабеллум. Ну как?
- Имеет место быть. Мне понятны ваши сомнения. Это важная улика, но недостаточная.
- А Порш всё равно изъяли. Мы провели тотальную зачистку гаражей и прочих злачных мест. Нашли четыре авто в угоне и кучу останков и номеров от других машин. Семеро арестовано. Но никто, повторяю никто про украденного Порша не слышал. Вся агентура на ушах стоит и ни зацепки!
- Я могу выдвинуть другую версию не связанную с вашим сыном. У вас, что своих врагов нет?
- Сейчас нет. У меня нет ни оффшоров ни счетов за границей.
- Такой бессеребреник?
- Даже беззолотник. У меня есть всё, что мне надо. Никто, особенно, не задумывается, тырю я или нет.
- Почему?
- Когда всё налажено и чётко работает, это никого не волнует. Город живёт и понемногу развивается. Транспорт ходит часто, в школах кормят за счёт города и не пищей от лысого повара. Коммуналка тоже не скачет. Самое сложное, так это с рабочими местами, но на лето, для молодёжи, готовим резерв. Езжу я на "Соболе" и не боюсь с людьми говорить и обсуждать, даже меня.
- Что идёте по пути Фургала?
- Так это он по моему пути хотел пойти! Я гораздо раньше его начал. Моя просьба для прибытия вас сюда, на пустую болтовню, была бы неучтивой. У меня для вас, возможный подарок. - Свельев махнул рукой и перед гостем поставили большой ноутбук.
- Он мне не нужен!
- Это не он. Я хочу показать информацию, которая может вам пригодиться. В прошлом году город закупил для экологов пару квадрокоптеров. Это сделано для того, чтобы они не тратили своё время, топливо и ресурсы автомобилей, в рысканьях неучтённых свалок мусора. Так как глиняные карьеры давно заросли, там очень удобно прятать мусор. Заезжать туда опасно. Можно не выехать. Пара самосвалов там так и осталась как память и предупреждение. Пешком ходить - тоже не находишься. А с квадрокоптера всё видно. Поэтому, особенно зимой, перед снегопадами они фиксируют места, где могут свалить мусор. А потом после снегопада. Есть такие шустрилы, свалят кучу и снег это под собою спрячет. Вот смотрите. Бывший глиняный карьер номер четыре. Вон то, тёмное пятно видите?
- И что? Это может тень обрыва.
- Все так думали, даже я. А теперь второй кадр, после снегопада. Если бы была тень, то там также было ровно, как и по соседству. А это снимок под углом. Что видно на снегу?
- Контуры?
- Да, контуры лежащей на боку машины. Вот там колёса, прямая линия днища, кривая капота.
- Неужели Кайенн?
- Потому что до этого такого тёмного пятна не было.
- Что сами не могли достать?
- Мало ли что вскроется при этом доставании и как оправдываться? Дворец... прошу прощения, Кайенн не мой авто. А номера - мои. Я же их со своей снял.
- Зачем?
- Чтобы сын из города не выезжал. Это у нас в городе знают чьи номера, а всем остальным за границами города, по барабану. Достать машину можно только с вертолётом. Опустить туда людей, убедиться, что она, зацепить и поднять. Если она, то мои номера прошу вернуть.
- А, если не на авто, а пешком?
- Кто захочет рисковать собой, если свалится? Тем более этот карьер мы будет засыпать строительным мусором уже этим летом. Начнём делать горнолыжный склон. Высота горы будет метров сто. Спуск можно будет продлить до реки. Там высокий берег и спуск уйдёт ещё и в пойму. Длина трассы будет с километр. Вот ещё доход для города.
- Вот только теперь я понял, почему вас до сих пор прорабом зовут! Рад, что приехал, хотя изначально, меня это не очень радовало. Может быть всё, а может быть - не быть, но попробовать надо.
5.
Через день появился Пётр Кондратьевич и протянул пакет со снятыми номерами.
- Отобедаете, как гость? - Предложил Свельев. - Вижу замёрзли, если не за рулём...
- Вы правы! Прогреться изнутри не мешало бы!
- Тогда прошу! Заодно поговорим! - Свельев показал на соседний стул.
Отобедали молча. Только после того, как принесли кофе и портвейн.
- Что за вино?
- Настоящий португальский портвейн! Вижу вы не скрываете своего скепсиса. Это не самый дорогой, но очень хороший.
- А сколько стоит самый дорогой?
- Семь с половиной тысяч их рублей за бутылку. Мне это не по карману. А этот... Sandeman Tawny Porto 40 Years Old. Сорок лет выдержки.
- Ого!
- Тогда небольшая история. Когда англы с французами в очередной раз схватились, то британцы остались без хороших французских вин. В районе Порто были хорошие, но слабые и до Британии, на кораблях их бы не довезли, болтанка, то, да сё! Прокисли, в уксус превратились бы. А заработать хочется. Тогда португальцы добавили в вина бренди, подняв их крепкость до двадцати градусов. Как мне кажется, отсюда и пошли креплёные вина. Портвейны прижились сначала в Англии, а потом и по всему миру. Бокальчик с кофе ого-го! Да ещё если бы сигару, но мы же с вами не курим! А так бы были похожи на английских джентльменов. Небольшой тортик, пирожное в прикуску?
- Спасибо. Сладкого и так много, хотя, на самом деле, мне совсем не сладко, я думаю, что и вам тоже будет, после моего сообщения. Мы подняли Порш. Он был вскрыт как консервная банка.
- Всё забрали?
- Не всё. Килограмм восемь. Это тот вес, о котором мы с вами договаривались.
- А на самом деле?
- Сорок восемь. Если бы вы об этом узнали, то бы отказались. Нам надо было очень. Ваше предложение пришлось кстати.
- Пропало не так много. В чём тоска?
- В том что это не кокаин, а мука. Обычная пшеничная мука. Если бы ваш сын доставил её клиенту, то его бы грохнули там. Грубо, но честно выразился, прошу прощения.
- Задержавшись, он спас вас.
- И себя тоже.
- Но это не помогло ему. А почему вы меня не подозреваете? Весь сколько времени машина была при мне?
- Во-первых, за ним и вами наблюдали. Во-вторых, основной груз был упрятан в трубы. Если вы не знали, то это был гоночный Порш с трубным каркасом изнутри. Причём кокаином был натёрт подголовник и спинка сиденья водителя.
- Кокс находился в трубах и усиленных лонжеронах?
- Да. Эти восемь кило в крыльях шли в Вильнюс, оттуда в Берлин, Вену, Цюрих, а Порш отплывал на пароме в Глазго. Мы почти всё вложили в этот груз, так что ваши пени, ушли на заказ вертолёта. Представляете, какой облом мы испытали? Не меньше чем вы с потерей сына. Хотя эти обе потери не сопоставимые, но для нас, могут закончиться также.
- А с ворюгами что?
- Я думаю, тоже, что и с Поршем. Где-то лежат, может и не на боку.
- Жаль! Искренне жаль, что не я их убаюкивал в фундамент! Но как они смогли?
- Вот в этом вся и загвоздка. Гусыгин при нас разделывал Порш, засыпал и приваривал. Мы не уезжали оттуда. Выдавали ровно столько, сколько могло влезть в то, или иное место. Что он ночью вставал и заменял? Это невозможно, потому что заняло бы очень много времени, да и шум не скроешь. Тогда бы всё равно следы от наркоты остались не в муке, но на стенках хранилищ. Ноль!
- А может, у него было два Порша? Один уже мукой заряженный. Осталось только машины не перепутать.
- А ты на похоронах у него был?
- Вот ещё! Это не мой уровень. Я бы даже к Путину на похороны не поехал.
- Это тоже не твой уровень. А что ты знаешь про его гибель?
- Из авто его тело вырезали. Опознали по часам, кускам палёных документов.
- А вот это уже странно, но теперь, если он всё это закрутил, его не найдёшь. Столько времени упустили. Спасибо за всё, особенно за портвейн. Теперь я буду иметь в виду, но что с этого иметь, если уже не поиметь никогда!
- Серёж! - Окликнул его Шальных, когда они, как бы случайно, повстречались в коридоре. - Сначала до меня дошли слухи, а потом я сам лично проверил.
- Что проверил?
- Над нашим карьером, где мы похоронили Кайенн, висел вертолёт.
- Что ж, ты был прав, что не спалили его. Быстрее бы нашли. Я тоже проверил. Оставил себе маленькую упаковку, как оказалось, в сто грамм. Пришлось помудрить, но теперь интернет под боком. А у нас кокаин.
- Не может быть!
- Шутишь? Очень чистый. Хочешь дам понюхать?
- А ты сам, уже?
- Не уже, но кое-что узнал. Нам его некому продать. Это общество потребителей кокса настолько закрытое, что туда даже за понюшкой не влезешь, не то, что с товаром. Все друг друга знают. Шелупони там нет, а руководители, даже страны и олигархи, очень даже, могут быть. Это общество не менее сплочённее педофило-гейского. Если от тех тварей можно выскользнуть, то от этих...
- Во, попали! А так всё хорошо начиналось! А если его как героин задвинуть? Много потеряем, но хоть сколько-то получим...
- Пулей в лоб! Кого ты захочешь надуть? Они же на этом не пуд соли съели, а центнер героина!
- Но у тебя есть план.
- Есть. Это не дело гнилыми нитками сшивать, как вот, к примеру, Навальному. Есть указание, наши, а если бы мы были на их месте, то и мы, всё сделали бы, как велели, особенно не стараясь. Адвокатов и подсудимых, наши всё равно, слушать не будут. А здесь всё чётко. Кто мешок нашёл и думал, что это героин?
- Прокурор Мазанин. Да ещё ко мне привёз.
- Но не довёз. У тебя же ворота наружу открываются. Он, объезжая створку, резко заложил в поворот, мешок выпал за неё. Ты обнаружил мешок, когда уже отвёз прокурора и закрывал ворота. А тут и я приехал. Посмотрели и поняли что прокурор был прав. Поэтому спрятали мешок у дома напротив в собачью конуру.
- Отлично! Будущий приход наличности греет твою сообразительность. Ты бы так дела расследовал.