- Что же мне, улыбаться как дураку? Он на меня ноль внимания, а я улыбайся? Ну, уж нет! - я даже вскочил.- Сам улыбайся, если хочешь, а я его мобильник подожгу!
- Ну, подожжешь, а мать ему новый купит. Ты, брат, не в том направлении думаешь, не на то энергию свою тратишь. Ведь если подумать, что такое мобильный телефон? Это быстрая связь на большом расстоянии! Вот до чего человечество додумалось! К примеру, заблудился твой Вовка в лесу, не знает, куда идти. Все, думает, пропал! А тут - мобильник! Он звонит 02: помогите, говорит, заблудился! И его находят! А не было бы мобильника, погиб твой Вовка с голоду или от волков. А ты говоришь!..
Дядя Коля взял стамеску и начал обтесывать свою русалку. - Ишь, как корень-то изогнулся! Прям талия, а тут будто рука...Вот, к примеру, дельфины, - продолжал он, - им мобильники не нужны. А почему? Потому что у них слуховой аппарат почище твоей мобильной связи! На таких расстояниях звуки улавливает! И что интересно: не все, а только сигналы о помощи...
Дядя Коля продолжал что-то говорить, а во мне будто что-то звякнуло: вот же оно! Надо мне стать, как дельфин! Ну, в смысле, таким же чутким! И я представил, как это здорово: я стою посреди улицы и ловлю сигналы о помощи. Без всяких мобильников!
И я побежал на улицу, остановился на полдороги и стал прислушиваться... Где-то далеко гудели машины, ветер посвистывал, а рядом со мной, в траве, громко стрекотали кузнечики. "Нет, так ничего не поймаешь, никакого сигнала", - решил я и взобрался на небольшой пригорок. С него было видно далеко-далеко, до самого горизонта. Земля казалась плоской, как блюдце, а небо накрывало его большой голубой чашкой. Я закрыл глаза и раскинул руки...
Сначала ничего не было, а потом на меня со всех сторон понеслись волны... Они были разные - горячие и холодные, нежные и царапающие, и каждая что-то говорила, сигналила: "Эге-гей, сюда! Скорей!", "Беда, беда, скорей сюда!" Меня раскачивало, как антенну на крыше, меня прямо разрывало на части! Я не понимал, куда бежать, кого спасать. И вдруг меня потянуло вперед, точно толкнуло. Я помчался изо всех сил, потому что чувствовал, что это сигнал о помощи, что кому-то я очень, очень нужен. Я бежал и бежал, пока не уткнулся... в какую-то незнакомую девчонку. Она стояла на обочине дороги, раскинув руки и подпрыгивая на одной ножке. - Ты чего, - удивился я, - тоже сигналы ловишь? - Какие сигналы? Я голосую! Мне помощь нужна! Скорая!
Я посмотрел, как она стояла, руки в стороны, и сказал: - Голосуют одной, а ты двумя.
-Это я для равновесия, видишь, чего с ногой? - и она показала на разбитую в кровь коленку. Рядом, в траве валялся велосипед.
- Упала, что ли?
-Ну! Ногу подвернула. А мне на станцию надо! Срочно!
У меня бешено заколотилось сердце: "вот же оно, сработало!" Чтобы не выдать себя, я нагнулся, сорвал подорожник и велел приложить ей к распухшей коленке. Девчонка поднывала, но сдержанно. - Садись сзади, подвезу, - сказал я. Она обхватила меня руками, и мы поехали.
- Слышь, а ты про какие сигналы говорил?- спросила она.
Я только сильнее надавил на педали...
Сырные дырки
- Слушай, - спросил я Вовку, - а сырные дырки отличаются от других? Ну, например, от бубличных?
Вовка покрутил пальцем у виска, мол: совсем, что ли?
- Дырка - она и есть дырка, хоть от сыра, хоть от чего...
-А я думаю, отличаются. Сырные - они аппетитные, меня к ним так и тянет!
- Да тебя к сыру тянет, а не к дырке!
- А ты не говори, чего не знаешь! Для меня сыр без дырок - не сыр, а так, одно название. А чем больше дырки, тем вкуснее. Когда мама сыр покупает, я прямо их выискивать начинаю, и есть, есть!
- Дурак! Ты же сыр ешь, а не дырки. Дырка - это что? Ничего, пустое место.
Тогда я пошел к дяде Коле. Тот послушал и говорит:
- Тут я, пожалуй, с тобой соглашусь. Потому что пустота - она разная бывает. Например, сырная - она совсем другая, нежели от баранки или там от сушки. У сушки и пустота сухая, голодная, а у сыра - сытная, ты ее нутром чуешь, какая она - сырная. Или вот у бублика с маком, - там своя пустота, духовитая... А в земле дырка? Ты думал там ничего, пусто, сунул палец, а оттуда - мордочка: здрасьте вам, мышь полевая! Выходит, нора эта, а не дырка! А колодец возьми? Там, какая пустота?
И я вспомнил, как нагнулся над колодцем и увидел свое лицо: оно качалось на воде, как смешная лепешка с глазами, и я крикнул ему: - Эй, ты там! И услышал эхо. Оно неслось ко мне с самого дна и звенело в ушах: - Бам-бам! Там-там-там!
И я сказал: - Там пустота страшная, по ней эхо ходит.
- Вот! Или вот хоть руль у машины - тоже пустота, а какая другая? Сколько в ней всего: и запах дороги, и бензина, и беспокойства всякого... А колесо на дороге - там своя пустота, пыльная, усталая... Или возьми обруч этот, хулахупа называется, ну, что Анка крутит...Там, что за пустота?
- Ну, железная...
-Нет, брат, - космическая! Потому что хулахупа эта к небу стремится, в полет! Видал, как Анка ее на руке крутит? Так она и набирает обороты, скорость, значит, так и норовит сорваться и улететь в космические просторы!
Дядя Коля задумчиво помолчал. - Пустота... она, брат, разная. Вот когда ночью сидишь, глядишь - пустота кругом. А сколько в ней всего! Весь мир умещается!.. Люди, звери...
Дома я отрезал кусок сыра с дыркой, приложил к глазу и стал смотреть. Я смотрел из сырной пустоты, и весь мир казался мне новым, таинственным. Я будто впервые увидел и нашу комнату, и занавески на окне, и почувствовал, что и они тоже смотрят на меня. Мы разглядывали друг друга! Каждый, из своей пустоты. Интересно, а что думает обо мне шкаф? Цветок на подоконнике? Лампочка под абажуром? Может, и они увидели меня сегодня словно впервые. Смотрят и думают: кто это такой, глядит на нас через сырную дырку?
И, правда: кто я такой?
Райская жизнь
По весне, когда червяков еще нет, дядя Коля ловит на живца.
- Щука, она карася любит. Привлекает он ее! А еще на ратана хорошо идет! В прошлом годе я на него щуку поймал, так на три кило потянуло. Помнишь?
- Помню. Тебя же в газете печатали.
-Ну! А нынче что-то мелкая...
Мне не терпелось поговорить с дядей Колей, а он словно не замечал этого. Все талдычил про своего карасика, про терпеливость - "она для рыбака самое важное!"... Наконец, сам спросил:
- Куда твоя мамка-то ездила?
-В Архангельское. С тетей Ритой. Прямо, говорит, как в раю побывала! А чего они в этом раю нашли? Не понимаю! Вот и бабушка чуть что, сразу: смотри, в рай не попадешь! А чего там особенного?
Дядя Коля аж присвистнул: - Эк тебя! С чего бы это?
- А с того. Что почитал я Библию с картинками этого, Доре...
- Ну? - дядя Коля опять. - И что?
- А то. Что совсем я в этом рае разочаровался. В раю-то хорошо должно быть, а им там плохо!
- Это кому же?
- Известно кому, Адаму с Евой. На первой картинке они посреди рая стоят. Кругом них звери незлобивые, цветы, деревья, все хорошо вроде, только без одежды они совсем, и жилища никакого не видно. А если зима? Ну, это ладно... Потом уже этот змей появляется, это в раю-то! Обвился вокруг дерева, как у себя дома и давай Еве разные слова нашептывать. А на другой картинке Ева уже с яблоком, и Адаму его протягивает, мол, попробуй, вкусное. А на следующей, где Бог спрашивает: Адам, где ты? - они уже испуганные такие, прикрываются листьями, плачут. И все, выгоняют их, и у входа - ангел с огненным мечом. Мол, вход воспрещен.
- Ну? - дядя Коля опять.
- А то и ну: что это за райская жизнь, если там так страшно? Если их за здорово живешь, выгнали! Я понимаю еще, если б они все яблоки обобрали, а то одно только и взяли-то! И потом: первый раз не считается, на первый раз прощается!
- Эк ты разошелся! Прям... Смотри, смотри - никак клюет! - зашептал дядя Коля. Он привстал и начал поваживать удочкой...
- Нет, показалось. Так что ты про рай-то говорил?
- А то, что никакое это не лучшее место, а наоборот, очень даже страшное, полное опасностей. Место, где им плохо, стыдно стало.
Тут дядя Коля даже крякнул: - Вот это ты верно сказал: место, где им стыдно стало! А где это место, знаешь?
- Где-где... Там где-нибудь! - И я показал наверх.
- А вот тут ошибочка вышла! Не там оно, а здесь, - и он так громко стукнул себя в грудь, что там даже что-то звякнуло.
Мы помолчали. Картинки Доре стали как-то блекнуть и уходить в сторону. Я вдруг понял, что меня обманули, рассказали как-то не так и показали что-то не то...
- Не клюет, - констатировал дядя Коля. - Надо было на карасика...
Потом он задымил. И дымил долго, будто вспоминал что-то.
- А слыхал ты про такого поэта, Омар Хайям называется?
-Не-а...
-А мамка твоя знает, читала мне наизусть. Так вот, он писал: ад и рай не на небе, это, мол, думают разные ханжи. Ад и рай, он говорит, это две половины души!
И снова задымил: - Ты вдумайся: две половины души! У каждого - у тебя, у меня, здесь вот, в самой середке: и ад, и рай, все вместе.
- Ага!- сказал я с сомнением. - И змей тоже здесь?
-А как же! Он хитрый, змей этот! Это ж, образно говоря, червь сомнения! Он так и норовит древо райское подточить, подначить на что нехорошее. А душа - она ведь как Ева, женского рода, легко на обман идет. И в раю-то, Ева первая соблазнилась, а потом и Адама за собой повлекла. Не захотели, значит, жить по-хорошему, вот и лишились рая.
- Тебя послушать, так выходит, они сами себя из рая выгнали?
- Вот! В точку попал! Ты-то пока чисто живешь, никого не обманываешь, в раю пребываешь. А чуть где не по совести, - соврал, обманул, - так тебе сразу плохо. Какой уж тут рай! Белого свету не взвидишь! Помнишь, когда ты Вовку оговорил? Ну, что это он небольшой взрывчик устроил? Как тебе плохо было: сам не свой ходил, от всех прятался, пока не признался.
...Картинки Доре снова появились передо мной. Они выстроились в ряд, одна за другой, но теперь я увидел их будто заново. Будто вся эта история произошла не когда-то давно, а здесь, со мной!
Я думал про Адама и Еву, про себя, про Вовку, которого я подставил, и внутри у меня что-то переворачивалось.
- Ты Библию-то снаружи читаешь, глазами, - говорил дядя Коля, - а ее надо изнутри, сердцем. Тогда и смысл уловишь...
Он долго еще говорил про Библию, что не для каждого ума она, про каких-то там ловцов человеков...потом насаживал колюшку, проверял поплавок... А у меня перед глазами стояла картинка: испуганные Адам и Ева в кустах и голос с неба: "Адам, где ты?"..
Скажи мне, кто твой друг...
После уроков ко мне подбежал Вовка:
- Скажи мне, кто твой друг?