В Малых Казанах с переменным успехом прошли: индийская неделя кофе (Сашка добавлял в кастрюлю специи), фестиваль разноцветных стаканчиков, утренняя акция «Лейся песня» (вместо звуков кофемолки играла кассета с дискотекой девяностых) и даже аттракцион невиданной щедрости – каждый второй кофе в подарок. Продажи неумолимо падали. Малоказановцы насытились кофейным чудом, и Сашка задумался о новых рынках сбыта.
Прохладным октябрьским утром Сашка проснулся от звука приближающихся к автомату шагов. Хоть кто-то за целое утро!
– Вот, вот, смотри, это Сашка-Бизнесмен придумал, – послышался голос Наташки Синицы, бывшей одноклассницы Сашки, – Вот тут вставляешь деньги, тут выбираешь тип, и он сам делает кофе, представляешь!
– Ох Сашка, фантазер. Я в городе видела кофе-автоматы, но они другие совсем, – послышался голос Верки Лобановой! Приехала из города, значит!
Сашка прислонился ухом к лотку выдачи и замер.
– А этот милый такой, почти домашний, – в автомат пролезла купюра. Сашка осторожно вытащил ее, забыв про звук «З-з-з-з-з».
– Вер, а почему у вас с Сашкой ничего не вышло? Он же тебе нравился, да? – оператор человендинга судорожно сглотнул.
– Нравился. Я все ждала, что он шаг сделает, а он все со своими бизнесами носился. Так ничего и не вышло.
– Ну может, еще все получится! Он же тут живет все еще.
– Не думаю. Наверняка он только про свой автомат и думает, а про меня забыл.
– Ничего я не забыл, – буркнул кофейный автомат голосом Сашки.
Наташа завизжала и на всякий случай отбежала к дороге. Вер-ка обошла коробку и постучала в дверь.
– Сашка, ты там что ли?
– Там, – снова пробурчал автомат.
– Вылезай, Терминатор, – засмеялась Верка.
– Не могу, ключ у Сереги Чупрыны, дверь только снаружи открывается.
– Ты и Чупрыну сюда втянул?
– Мы партнеры вообще-то, – почти обиженно сказал автомат.
– Ну тогда я спокойна. Я до завтра еще тут, хочешь сегодня вечером встретимся? – автомат молчал. – Например, в семь. Придешь?
Из автомата раздался звук кофемолки и в окне выдачи появился дымящийся стакан кофе. Верка осторожно взяла его в руки, грустно улыбнулась и развернувшись медленно пошла к машущей руками Наташке.
– Приду, – буркнул на прощание автомат. Теперь она улыбнулась по-настоящему, отхлебнув кофе из стаканчика.
Солнце зацепилось за кромку леса и окрасило поле в оранжевый. Сашка и Верка сидели на бревне под раскидистой грушей, кутаясь в бабушкино одеяло.
– А ты чем в городе занимаешься? Небось замуж вышла уже?
– Замуж не вышла. Закончила медучилище, записалась волонтером в Красный Крест и Полумесяц.
– Ничего себе! А сколько платят?
– Нисколько.
– Как нисколько? А зачем тебе это?
– Саш, помогать людям – это ценнее, чем деньги.
– Ага, ну да, – «Совсем там свихнулась, в городе».
Сашка закурил. Верка закуталась в одеяло еще сильнее и мечтательно смотрела на звездное небо. Десятое октября медленно перешло в одиннадцатое.
– Я уезжаю в Бангладеш через месяц.
– Бангладеш… это в Ираке? Там где Саддам был?
– Нет, Саш, это страна такая в Азии. Смотрю, географию ты так и не выучил, – Верка улыбнулась.
– А что там делать будешь?
– Буду работать в лагере беженцев. Сашка оживился и затянулся сигаретой.
– А много их там беженцев этих?
– Да, Саш, больше 100 тысяч.
– А ты не знаешь, они кофе пить любят? – озабоченно поинтересовался Сашка.
Верка рассмеялась:
– Саш, они любят пить и есть что угодно, к сожалению, им не всегда хватает даже воды.
Вот и рынок сбыта!! Плюс легко найду добровольцев для работы в автоматах!
– Вер, а можно с тобой?
– Со мной? Ты серьезно? А тебе это зачем?
– Ну как, помогать беженцам! Волонтеров же кормят?
– Да, кормят и жилье дают. Если правда хочешь помочь, я узнаю, можно ли тебя записать.
– Пожалуйста, – Сашка сложил руки домиком, – очень хочу!
Верка чмокнула Сашку в щеку и положила голову ему на плечо.
Часть вторая
Бангладеш
– Ви из Украинска группа? – промокший парень в запотевших очках, помахал Верке и Сашке картонкой с нарисованным на ней красным полумесяцем. Он был одет в песочные рубашку и шорты, на ногах были огромные ботинки, из которых до самых колен поднимались серые гольфы. Для довершения образа инструктора бойскаутов не хватало круглой шапки и шейного платка.
– Да. А вы Стивен? – Верка протянула руку пионервожатому.
– Степка! – улыбнувшись во все 32 зуба ответил он, – это Стивен по-вашему.
Сашка пожал худую руку Стивена-Степки и принялся вертеть головой по сторонам. Зона прилета международного аэропорта Шах Аманат, что неподалеку от Читтатонга, напоминала зал ожидания автостанции украинского райцентра в пятницу вечером, разве что вместо бабок с тележками и студентов зал наполняли бангладешцы всех мастей. В глазах рябило от ярких пятен – женщины разных возрастов в цветастых сари, мужчины в длинных рубахах и шароварах, а иногда тоже в юбках. Между ними ползали, бегали, сидели, лежали или бились в истерике сотни детей. Красное, желтое, зеленое, белое – все контрастировало с темнокожими местными жителями и, в сочетании с наполненным пряными запахами влажным воздухом, взрывало привычные шаблоны восприятия. Сашка ухмыльнулся – недостатка в клиентах человендингового автомата тут точно не будет.
Спустя полчаса они ехали по узкой трассе, периодически съезжая на обочину. Пропускали несущиеся по встречной полосе автобусы и грузовики, громкие и разноцветные, как жители Бангладеша. Стивен-Степка вел старенький джип «Тойота» сквозь бесконечный ливень, то и дело протирая запотевшее стекло тряпкой.
– Сезон дождей, – почти извиняясь, пояснил он, – Уже почти заканчивается, через пару недель будет полегче.
В машине было ужасно душно, Сашка каждые тридцать-сорок секунд открывал окно, впуская глоток свежего воздуха вместе с литрами дождя и закрывал его снова. До лагеря беженцев Кутупалонг было пять часов пути и, устав от скачков адреналина перед несущимися прямо на них встречными лихачами, друзья заснули на заднем сиденье.
Сашка очнулся от того, что кто-то тыкал в него палкой. Перед ним стояла чумазая девочка лет шести. Ливень стих и он зажмурился от яркого солнца. Машина была пуста.
– Привет, – Сашка помахал девочке и улыбнулся.
– Туми ки санта? – серьезно спросила девочка.
– Ага, Саша я, – радостно закивал он.
Девочка мгновенно развернулась и побежала к разноцветным баракам, похожим на металлические гаражи, выкрикивая: «Санта эше геце!». Сашка вылез из машины. Встречавший его запах специй сменился резким запахом помойки и, развернувшись, он понял, почему. За импровизированной парковкой в природном каньоне из коричневой глины чернела огромная свалка. Очевидно сюда сбрасывал мусор весь стотысячный лагерь.
Из гаражей начали появляться местные жители. В основном это были старики, женщины и дети. Девочка, оживленно жестикулируя и показывая на Сашку, что-то объясняла им. Спустя пару минут вокруг машины собралась толпа, которая изрядно шумела. Каждый считал своим долгом дотронуться до Сашки, и тот уже начал понемногу опасаться столь повышенного внимания. Наконец, продираясь сквозь глазеющих на Сашку бенгальцев, в толпе показался Стивен.
Американец внимательно выслушал взволнованную речь девочки, посмотрел на Сашку и рассмеялся. Затем, объяснив что-то собравшимся на бенгальском, он подошел к нему. Толпа, недовольно ворча, стала расходиться.
– Наврин думает, что ты Санта Клаус! Я много ей рассказывал о нем, – продолжая смеяться, объяснил он Сашке. Тот провел рукой по заросшей физиономии и решил сегодня обязательно побриться.
– Наврин?
– Да, это маленькая ходячая неприятность, – Стивен обернулся и прокричал, – Наврин, эхане эсо!
Девочка прибежала почти мгновенно, обняв Степку за ногу. Она скорчила Сашке гримасу и показала кулак.
– А почему в лагере только старики, женщины и дети? Где мужчины?
– Работают в Читтатонге, – Стивен-Степка указал куда-то за коричневые холмы, – в доках на разборке кораблей.
Сашка пытался разглядеть там остатки кораблей, но кроме холмов и бесконечных бараков под ними не увидел ничего. Хотя стоп, еще он увидел Верку!
– Ах вот вы где! – она подошла и погладила Наврин по волосам, – Сашка, пойдем, покажу, где нас поселили. Верка успела переодеться в комбинезон с нашивками Красного Полумесяца, перетянутый широким ремнем. Ремень коварно подчеркивал ее фигуру, и Сашка ненадолго завис, бесцеремонно разглядывая повзрослевшую одноклассницу.
– Я тебе не мешаю? – рассмеялась Верка, – Пойдем уже! Увидимся за ужином! – махнула она Стивену, увлекая за собой Сашку. Американец помахал им в ответ и, посадив Наврин на плечи, пошагал к баракам.
Они завернули за угол проржавевшего барака, шагая по узкой протоптанной тропе. В низине показался палаточный городок волонтеров. Откуда-то из глубины бараков послышался голос муэдзина, и Сашка удивленно посмотрел на Верку.
– Большинство беженцев из Мьянмы – представители народа рохинджа, они исповедуют ислам, – пояснила она.
Из бараков начали появляться их обитатели, расстилая циновки прямо на мокрой глине. Верка и Сашка подошли к лестнице на краю оврага, и под хоровое «Аллаху акбар» стали спускаться к своим палаткам.
– Вер, а ты не знаешь, где тут можно железные боксы достать? Вот такие примерно, – Сашка показал габариты руками.
Улыбка сошла с лица Верки, и она наклонилась, чтобы поймать его взгляд.
– Ты что? Ты серьезно сюда приехал делать свой человекинг? – она посмотрела на него с удивлением, словно не могла поверить в услышанное.
– Человендинг, – Сашка опустил глаза в землю и стал рассматривать гусеницу.
– Да какая разница! Да ты бы хоть… Хотя знаешь что? – Верка отошла на шаг назад, – Делай! Ты прав, народу тут много, да и не видели они никогда такого. Уверена, у тебя все получится! – она развернулась и побежала к лагерю.
Огромная капля приземлилась на Сашкин нос и через несколько секунд начался очередной ливень.
«Ну и чего она взъелась на меня? Я же кофейную культуру в массы принесу, не буду цены задирать. Я ж и себе и людям чтоб. Странная», – Сашка брел к палаточному лагерю, шлепая мокрыми ботинками по грязным лужам.
Приходилось ли вам бывать в палатке с кондиционером? Вот Сашке, к примеру, так и вовсе удалось там поселиться! Огромные армейские палатки внутри были оборудованы всем необходимым. В отделенной тонкими перегородками комнате стояла вполне удобная кровать, шкаф, тумбочка, телевизор и стол с ноутбуком. Конечно, душ и туалеты находились в отдельном помещении, да и кондиционер был один на всю палатку. Но это на голову превосходило то, что в понимании Сашки могло называться «палаточный городок».
Вечером Сашка-Бизнесмен с группой волонтеров пришли на площадь у парковки, где должен был состояться праздничный ужин-знакомство по случаю новой смены в лагере Красного Полумесяца. Над бараками был натянут импровизированный шатер из сшитых тряпок, на земле расстелены разноцветные циновки, по которым ползали дети. В центре в огромном котле варилось что-то, похожее на плов, рядом пара пожилых женщин жарили необычные лепешки, которые надувались как шарики. Сашка разглядел в толпе детей Верку и помахал ей, но та, едва заметив его – отвернулась. Еще обижается.
Послышался шум двигателей, и пять старых автобусов, облепленных мужчинами, с лязгом остановились на парковке. Дети и старики высыпали на дорогу, встречая своих родных. Стивен-Степка подошел к Сашке с чумазым худым бенгальцем, которого за руку держала Наврин.
Степка подошел к Сашке с чумазым худым бенгальцем, которого за руку держала Наврин.
– Саша, это Саад, отец Наврин. Он хотел с тобой познакомиться.
Сашка протянул руку мужчине. Тот какое-то время смотрел на нее, словно раздумывая, затем осторожно пожал.
– Моя приятен очень, – старательно выговорил он, широко улыбнувшись остатками зубов.
– Вы говорите по-нашему? – глаза у Сашки округлились.
– Моя учиться, хотеть работа туристы. Саша говорить с меня, моя учить, харошо?
– Конечно, хорошо! – обрадовался Сашка. Вот и партнер из «местных» для запуска проекта!
– Но сейчас – еда! Пошли! – Саад поманил Сашку за собой и они подошли к циновке, на которой уже сидели две женщины.
– Это Баруни, мой жена, – Саад указал на женщину в ярко-зеленом сари, она поклонилась Сашке, приложив руку к сердцу, – а это Чайтали, мама, часто ворчать, – пожилая женщина бросила на Саада суровый взгляд и тоже поклонилась Сашке.
Тот тоже приложил руку к груди и церемонно поклонился в ответ, отчего Баруни рассмеялась, пряча лицо за накидкой.
– Саша садиться, еда, харашо, – Саад пригласил его на свою циновку.
На огромном банановом листе принесли приготовленный плов и положили на расстеленную на земле клеенку, рядом поставили несколько щербатых мисок с соусами. Наконец Баруни принесла второй банановый лист с надутыми лепешками. Сашка искал глазами вилку и вопросительно посмотрел на Саада.
– Вот так – он вытер правую руку о штаны и зачерпнул ей пригоршню плова, левой схватил лепешку, макнул в соус и отправил вслед за рисом в рот, громко чавкая.
Сашка вздохнул, понимая, что забыл бутылочку с дезинфектором в палатке, вытер правую руку о штанину и взял надутую лепешку.
– Лучи, – прокомментировал Саад, показывая на лепешку, – Кхичди, – добавил он, показав на плов.
Сашка макнул лепешку в первый попавшийся соус и отправил в рот. Соус был слегка сладковатым и приятным на вкус. Саад улыбаясь смотрел, как Сашка сосредоточенно жует и приглашающе показал на рис. Гость с благодарностью наполнил рот кхичди, рассыпая рис по дороге.
Чуть левее котла мужчина поставил на колени бочонок с двумя палками, и стал извлекать из него звуки. Музыка переливалась, словно мелодия вначале взбиралась на горку, а затем спускалась с нее. Иногда она напоминала звук, который издает гнущийся лист стали, иногда это было похоже на звуки цимбал.
– Наш Пранджал играть на эктара, – гордо сказал Саад. Молодая девушка рядом достала барабан, и к переливам эктара добавился медитативный ритм таблы.
– Саад, я хочу с тобой обсудить бизнес-проект. Можем поговорить? – Сашка заговорщицки придвинулся поближе к собеседнику.
– Солнце заходит, Саад намаз делать, потом говорить, харашо?
– Хорошо, – улыбнулся Сашка и взял еще одну лепешку.
Уже стемнело, когда Сашка и Саад сидели на крыше барака и смотрели на звезды. Саад раскурил трубку и протянул Сашке. Тот кивнул и с благодарностью принял ее. Сигареты закончились еще вчера. От души затянувшись, Сашка закашлялся с непривычки, чем вызвал бурю восторга у Саада.
– Бенгали гашиш, харашо. Саша хотеть говорить про бизнес? – он вопросительно смотрел на него, улыбаясь.
– Да, Саад, я хочу открыть сеть кофейных автоматов. Человендинг называется.
– Не понимать, что такой автомат, что такой чело… Как твоя говорить?
– Неважно. Ты знаешь, что такое кофе? – Сашка улыбнулся.
– Кофе пить один раз. Пакетик есть. Принесу, – Саад спрыгнул вниз прежде, чем Сашка успел что-то сказать и скрылся в бараке. Через минуту он вернулся с небольшим блокнотом. Бережно раскрыв его, он перебирал страницы, между которыми лежали его «сокровища». Обертка от Sniсkers, десять польских злотых и пустой пакетик от растворимого Nescafe.
– Вот, моя пить кофе, – он торжественно продемонстрировал пакетик Сашке.
– Ну нет, мы будем продавать хороший кофе, из зерен. Не такой, как этот.
– Совсем хароший? – Сашка кивнул.
Саад вздохнул и опустил голову.
– Жаль, совсем хароший дорого стоить. Никто не покупать. Денег нет.
– А мы будем его дешево продавать, – Сашка улыбнулся и подмигнул Сааду.
– Ты продавать очень дорогой кофе дешево?
– Не совсем, – Сашке стало неловко, – мы будем делать вид, что кофе дорогой, а продавать будем дешевый.
– Мы будем говорить неправда?
– Совсем чуть-чуть. Никто не узнает.