О наших душах…
Наши души – бессмертные узники
и хозяева в нашей судьбе,
взбунтовались в пространствии узеньком
наших тел, когда вирус в стране.
И не только страну – враг тот каверзный
заразил новой вспышкой весь мир,
обернулась борьба и неравенством
многих стран при сражении с ним.
Пошатнётся ли братство великое,
что в единстве давно не равно?
Мы позволим микробу безликому
потушить наш душевный огонь?
Гениальные строки зря ль сложены
у поэтов с античных времён?
Мы в прокрустово ложе ли брошены?
Проклянут ли потомки потом?
Безголосое наше бессилие,
что у нас удалось обломать,
не облечь ли в дела нам красивые,
чтобы клад новой силы создать?
Не поддайся, мой друг, беде временной —
это просто проверка людей.
Пусть она даже кем-то намеренно
посылается сотней смертей.
Уберечь всех от вируса хочется,
поделившись душевным теплом…
Потерпите, друзья, он закончится,
расцветёт вновь планета – наш дом!
Вам мысль не приходила?
Друзья мои! Ну стоит ли гневить нам Бога
и свои чувства запускать в раздрай?
Я – женщина, в политике совсем не дока,
но нам зачем тот заграничный «рай»?
Да, насмотрелась наша молодёжь, понятно, —
ей нужно сразу – всё! И побыстрей!
Но вы-то знаете, что рай тот не бесплатный!
Воспитывайте знанье у детей!
Ведь через двор любой сейчас не перебраться —
заставлен весь машинами всегда!
Когда такое было в нашей жизни, братцы?
И были ль эти ценности у нас?
Имел тогда автомобиль лишь тот достойный,
кто сам в работе ценной преуспел
и кто стране служил, чтоб жизнь была спокойной,
зарплату соответственно имел.
И что сейчас? В машине отпрыск наш со школы!
А нет, чтоб пробежаться к ней пешком!
Да и студента ждёт машина «на приколе»,
пока хозяин «высидит» диплом.
Ну ладно, если папа с мамой «золотые»
и могут обеспечить сопляков, —
на них косясь, в кредиты лезут все другие,
засунув шею в вечное ярмо.
Я им сочувствую и знаю, что им тяжко, —
не зря мозги их «едут» от забот:
и президент не тот, и вся страна – «с натяжкой»,
всё не туда с прицелами идёт.
А никогда вам эта мысль не приходила:
по Сеньке шапку надобно носить?
Да заработать и машину, и квартиру —
потом уже и власти поносить?
Зачем же добровольно лезть в ту долговую яму
на радость хитрым западным дельцам?
Петлю на шее затянув своими же руками,
мы выполним их вероломный план.
Все беды в том, что захотели мы богатства,
забыв о Родине, о месте том,
где даст народу мира, счастья государство,
которое Россиею зовём.
Валерий Дорофеев
Валерий Дорофеев (Тытенко). Член Российского союза писателей и Интернационального Союза писателей. Пишет стихи и прозу. Издал на свои средства несколько книг.
Живёт в Чите.
«Бунтуют, грязью поливают…»
Бунтуют, грязью поливают,
Толпой в политику идут.
Как видно, правду люди бают,
Что скоро всех с ума сведут
Соцсети, тролли и придурки,
Кому не спится по ночам,
Хохлы, фашисты, злые турки,
А иногда я даже сам.
«Я никогда себя не понимал…»
Я никогда себя не понимал…
С нытьём был враг, заслуг своих не ведал.
В порыве страсти женщин обнимал.
И в долг не брал. И спирт не пил с соседом.
Но кто есть я? Обычное мурло…
Кто ведал кайф и не хотел делиться.
Но подставлять мне было западло.
Грузился сам. И на Христа молился…
«Убийства, разборки, пустынное поле…»
Убийства, разборки, пустынное поле.
В земных пределах – подлая власть.
Чего мы достигли? Играем чьи роли?
Чёт или нечет… Чёрная масть…
«Я потерялся. Мой исчезнет след…»
Я потерялся. Мой исчезнет след
В пучине лжи и технологий,
Где действуют пиар, с ним рядом бренд,
Создав в России пул убогий.
Однажды мир, где правило добро,
Признал вдруг право стать свободным,
И побежало к нам в страну дерьмо
С призывом стать в ряды «болотных»,
Где власть и деньги – это флаг и цель,
Возможность стать сильней и круче.
И тот, кто жил без мыслей и идей,
Примкнул к позорной дикой буче.
А между тем за дальним рубежом
Предателям – «бабло», сюжеты.
Возглавить право было им дано
Майдан, Болотную, пикеты…
За ними шли, как стадо во хмелю,
В нужде потерянные люди.
На политическом большом балу
Пролазит всё, как страсть во блуде.
Моя страна, сошедшая с ума,
Остановись на миг, подумай…
Нам жизнь однажды историей дана —
Творить добро, а не безумье.
Виктор Дроздов
Виктор Иванович Дроздов родился в 1958 году. Живёт в Белгороде. Окончил военное училище, служил на космодроме «Байконур». Подполковник запаса, ветеран труда. Член ИСП с 2018 года, стихи пишет с 1996 года. Издал сборники поэзии «Между делом», «Мы вернёмся», «Разогнутая дуга», «И в свете моих забот…», «Спасибо вам, ветераны». Неоднократно публиковался в журнале «Звонница», в альманахах «Российский колокол», «Любовь, похожая на сон», «Рождественская феерия», «Они сражались за Родину», а также в тематических альманахах, посвящённых 220-летию А. С. Пушкина, альманахах «Бессмертный полк», «Форма слова» и пр. Награждён медалью «А. С. Пушкин. 220 лет», дипломант конкурса-премии, приуроченного ко Дню Победы (2019–2020) и т. д. Произведения носят разноплановый характер.
Всё хорошо, а плохо…
Вроде бы всё хорошо, а мне плохо.
Может, чувствую беды с подвохом.
Память хранит долю тяжкую деда,
Жизнь семьи своей помню я в бедах.
Что вождям доверять у нас вредно.
Оттого в душе моей плохо, я знаю,
Что страну в сотый раз обирают.
Обглодают, как кость, беспардонно.
Беспросветно я жить буду в доме,
За стенкою ругань снова и стоны.
Пусть неуютно, но должен смириться.
Но, по-хорошему, мне надо бы биться.
Толком я, честно, и бить не умею.
Ещё годы повисли мне цепью на шее,
Клубками намотаны, снять их не смею.
И снова я жду: вот придут перемены
С борьбою за власть, делёжка, измены.
До этой поры страна будет вся в сером…
Вдохнём мы чуток, и прикроют нам двери.
Потому плохо мне, что я в этом уверен.
Ухабы да ямы
Вот на карту гляжу я, Прохор,
Цветным разрисованы страны.
Хорошо кто живёт, кто плохо —
Лишь у нас всё кочки да ямы.
Крутит осью конус планета,
Разлеглась – долины, равнины.
И леса где-то есть, где нету,
А вот наши пути в котловины.
Вершит путь Россия особый,
И душа – сплошь ушибы да раны.
Виноват в том у нас этот глобус,
Астероид из космоса, камни.
Недоволен я, возмущённый,
Но при этом радуюсь как бы,
Что дороги, где танк, – бетоном,
Остальные, где люди, – в ухабах.
Хочу, чтобы Русь была сильной.
Надо б руки отбить вороватым.
Что достанется нам, то обильно,
Чтоб заделать все ямы, ухабы.
Я с мечтой, беречь людей чтобы,
Взять пример с арабов хотя бы:
Столько предки оставили – годы
Можно жить, не теряясь в ухабах.
Я Отчизной горжусь из тех рытвин,
Как она всё вперёд прёт по ямам,
Так надеюсь, народ будет сытым,
И вина не всегда в ком-то крайнем.
Табунщик
Кони в ночном над обрывом,
Казалось для них – счастье,
Но шквал налетел с порывом
И гривы сплёл в одночасье.
Табунщик грозит нагайкой —
И двинулись кони за ветром
С любимой своей лужайки,
Где жить привыкли оседло.
Зачем лошадей гнал? Не знали.
Знал только он, что надо.
Не желали бежать и ржали —
Хорошо, что пока не в ограде.
Старый мерин гнедой, скакун,
Знал один, что бег без возврата.
Он задумался, а вот стригун —
Жеребёнок – резвился рядом.
«Ты что веселишься? – сказал. —
Ведь кто-то получит награды.
На убой мчит в галоп табун,
Какая тут, к чёрту, радость!»
А табунщик поводья напряг,
Как только прошли распадок.
Кто здесь скакун, кто здесь рысак —
Да все вы «конины» стадо.
Вот рассеялась пыль от копыт,
И табунщик – в сапог нагайку.
Что ему станет, ему не впервой,
Привык он закручивать гайки.
Птичий гомон
В дремучем лесу широка елань,
Токует глухарь там по доле,
Ножкой топтал, горлом хрипел
Свою глухариную волю.
Заявил на току: «Я всё смогу!»
Токовал тот глухарь смело.
И надо ему должное дать —
Толковал он всегда по делу.
Потом устал, на ветке притих,
И тут гомон начался птичий:
Стрепет в полях, зяблик в лесу —
Ведь все из отрядов птичьих.
Машет красиво павлин хвостом,
Клюв у сороки в крике.
Страус в угаре сплясал канкан,
Сокол и тот закурлыкал!
Зачирикала грозно серая стая,
Разлились воробьи по экранам,
Обгадили вокруг всё и растаяли —
Трепло ведь молчать не станет.
А кура своё: про насест и дом,
Что пшено по ночам ей снится.
Забота ещё – рассказать о том,
Как из цыплят делать птицу.
Стервятник тихо себе летит,
Не скрылся кто, он тех ищет,
Голубь с голубкой сыто гулит,
Надёжно прикрытый крышей.
Крякнула где-то в болоте дичь,
Петухи с утра – про курятник.
Многие любят лизать и чесать —
Не надо давать им пряник.
Только орлы парят в небесах,
Хулы, слов худых не сказавши.
Взмыли они повыше, вверх,
Легли на крыло, и… подальше.
В небеса орлы ушли от беды,
Клокотало в душе недовольно.
Спаси, Боже, молчащих!
А где же они?
Они всегда там, где привольно…