- У дороги чибис, у дороги чибис,
Он кричит, волнуется чудак!
Не совсем стройно, но очень громко старался хор третьего отряда на веранде спального помещения. Учащаяся музыкального педучилища вожатая Наташа часто поправляла очки и всяческими дирижерскими приёмами пыталась улучшить качество пения. Получалось у Наташи не очень, и она немного сердилась на пионеров, но никак не хотела отказаться от мечты о победе третьего отряда на общелагерном смотре.
- "Победы без труда не бывает", - думала Наташа, страдая от истошного крика старательного Коли Яшкина. Коля был самым дисциплинированным в отряде и очень любил петь, но невооруженным взглядом было видно, что на ухо парню наступил даже не медведь, а целый слон.
А вот Витя Николин петь не любил, он любил приключения. Никак не сиделось Витьке на месте: он ёрзал, морщился и только ждал удобного момента, чтобы улизнуть с ненавистной репетиции. И вот удобный момент настал: вожатая отвернулась, чтобы попробовать наставить Яшкина на нужный лад... Витя не растерялся: он выскользнул с веранды, прыгнул за угол и притаился. Наташа бегства одного из хористов не заметила и продолжала уговаривать Яшкина немного умерить свой певческий пыл.
Витя осторожно выглянул из-за угла. Никого... Пионер ещё раз прислушался и, пригнувшись, побежал к зданию медпункта. А вслед ему неслось:
- Ах, скажите, чьи вы, ах, скажите, чьи вы
И зачем, зачем идёте вы сюда?!
От медпункта до забора, где устроен тайный лаз за территорию - метров пятнадцать, но запалиться здесь можно запросто. Дорожка, через которую надо перебежать, хорошо просматривается из окон медпункта. Увидит кто-нибудь и всё... Пропало приключение. Витя прислушался.
Раздался лёгкий хруст, и мужской голос тихо сказал:
- Попробуй...
- Да я прошлым летом гостила у тётки в Краснодарском крае и напробовалась их там на три года вперёд, - видимо, отказалась от угощения женщина.
- Такие в Краснодарском крае не растут. Мне их друг-моряк из Америки только вчера привёз. Редкий сорт. Американские... Очень полезная штука... Я никому их не даю, только тебе. Попробуй...
- Растут там и такие...
Разговаривали у открытого окна. Витя вздохнул и отказался от прямого пути к лазу на свободу.
- Придётся идти в обход, - подумал пионер, нырнул в заросли кустов и пополз к заднему двору столовой, откуда можно будет добежать до баков для пищевых отходов. Они совсем недалеко от забора стоят. Витька полз и представлял себя Следопытом, пробирающимся в непроходимых дебрях, где опасностей можно ожидать с любой стороны. Витя ещё зимой три раза кряду прочитал книгу Фенимора Купера о приключениях Следопыта и с той поры часто представлял себя отважным Наттом Бампо. Когда Следопыт был уже почти у цели, на крыльцо столовой вышли две краснолицые поварихи. Пришлось затаиться. Поварихи прошли мимо, вывалили что-то в бак и вернулись восвояси. Путь к цели свободен. Перебежка! Прыжок! А дальше ползком вдоль забора...
Вот он - лаз. Осталось раздвинуть доски... Но около нужной доски стояла синяя коробка, на крышке которой нарисованы каких-то два пересекающихся круга с разными чёрточками внутри. Следопыт осторожно приподнял крышку и увидел: полбуханки хлеба, с десяток жареных котлет, две пачки печенья и пряник. Котлеты давали сегодня на обед, печенье вчера на полдник, а вот пряников в эту смену Витя не пробовал ни разу. Пряник выглядел так аппетитно, что Следопыт не удержался и ткнул его пальцем. Мягкий... С фруктовой начинкой... Витя быстро оглянулся и решил присвоить коробку с едой. В качестве трофея... Следопыт представил, как будет угощать в своих друзей котлетами, но тут к забору неведомо откуда подбежал Гошка Крюков из первого отряда. Он выхватил из-под носа Вити коробку и был таков. Догонять парня из старшего отряда Следопыт не решился. Он отполз в кусты и стал строить планы мести. Только ничего путного в голову не лезло. Сражаться с пацанами из первого отряда, это как со стадом бизонов в рукопашной схватке сойтись. Там такие сорвиголовы собрались...
Пионер прогнал со щеки надоедливую муху и решил, вместо драки со старшими, вывести на чистую воду подлеца, который ворует у пионеров котлеты с печеньем. Нечестно же воровать, тем более воровать у детей. И вот Витя уже не следопыт, а знаменитый сыщик Шерлок Холмс. Сыщик только вчера прочитал рассказ "Пёстрая лента" и теперь ему не терпелось применить на деле свою точную и строгую логику.
- Десять котлет незаметно со столов не соберёшь, - думал Сыщик, поглядывая на воробьёв, затеявших драку возле баков с отходами. - Не каждый согласится котлету просто так отдать, шум непременно поднимется... А особого шума сегодня в столовой не было... Значит, брали котлеты прямо с кухни... Так-так...
Дальше поразмышлять не получилось: кто-то крался с той стороны забора. Витя насторожился. Попасться у забора на глаза кому-нибудь из персонала лагеря никак не хотелось. Если поймают, то такую бодягу разведут - уши в трубочку завернутся. Витька уже приготовился перебежать к бакам, но тут с легким скрипом отодвинулась доска забора и в дыру просунулась голова незнакомого Вите человека. Лицо человека было недовольное и какое-то бандитское. Такое бандитское, какое в кино показывают. И Витька сразу же мысленно окрестил незнакомца - Бандитом. Бандит внимательно осмотрел траву около забора, пошарил руками, что-то буркнул себе под нос и пошел по узенькой тропинке прочь от лагерного забора.
- А, может, это для него была еда приготовлена? - мгновенно проснулся в душе Вити Сыщик, а следом за ним и Следопыт. - Надо за Бандитом проследить!
Сказано - сделано! В пять секунд Следопыт выбрался через лаз за территорию и, укрываясь в кустах, пошёл за незнакомцем, который, сутулясь, брёл по тропинке. Минут через десять Бандит подошёл к деревенской околице и открыл покосившуюся калитку огорода крайней избы. Вплотную к огороду подступали заросли молоденькой ольхи. В этих зарослях Следопыт и затаился.
- Ну, чего, Вася, принёс? - спросил Бандита лысый старик, сидевший у крыльца на лавочке.
- Ничего не оставила, змеюка. Сказал же ей, чтоб каждый день жратву готовила. А она... Устрою я ей завтра на прощание...
- Как не приготовила? - старик поднялся. - Ты чего, Вася, лапшу мне на уши вешаешь? Сожрал, поди, всё по дороге...
- Не приготовила, - буркнул Бандит, поднимаясь на крыльцо. - Устрою ей... Брата голодом морить... Ладно, хлебом вчерашним закусим. Завтра котлеты будем жрать. Отвальную вечером делать буду... Змеюка...
Старик поднялся следом за Бандитом, оглянулся с порога и закрыл дверь. Следопыт еще некоторое время полежал в кустах, но ничего интересного больше не увидел и не услышал. Конечно, неплохо бы еще последить за этими подозрительными типами, но надо возвращаться в лагерь. Витя выбрался на тропинку и пошёл обратно: сначала по редкому перелеску, потом по сосновому бору. У самой тропинке на молодой сосне сидела белка, и Следопыту захотелось подобраться поближе и попробовать поймать пушистого зверька. Не получилось. Потом не получилось поймать и какую-то птицу, которая - то неуклюже поднималась на метр, а потом опять опускалась на землю. Окончательно птица упорхнула от Сыщика на полянке, где уже начала созревать земляника. Целую горсть спелых ягод набрал Витька и сразу же отправил их в рот. Здорово в лесу!
А вот у забора душу пионера одолела тоска.
- Ох, и начнётся сейчас, - думал он, пробираясь к своему отряду. - Наташа, поди, уж воспитательнице нажаловалась. Будет мне сегодня проработочка...
Но возле отряда Витя не увидел ни воспитательницы, ни вожатой. Пионеры стояли на веранде и смотрели - как по центральной аллее к воротам ехала машина "Скорой помощи". Витя быстро забежал на веранду и хотел спросить: а чего это тут? Но тут примчалась взволнованная Наташа.
- Строиться! - закричала она.
Следом за вожатой подошла воспитательница Людмила Георгиевна.
- Ребята, - звенящим голосом говорила Людмила Георгиевна, остановившись перед притихшим строем. - Я категорически запрещаю вам есть зеленые ягоды, щавель и всё остальное прочее. А если кто из вас вздумает выйти без спроса за территорию, то я лично пойду к директору и буду требовать, чтобы нарушителя немедленно отчислили из лагеря. Вы должны мне дать честное пионерское, что будете послушными и дисциплинированными. Даёте?
- Даём, - чуть-чуть вразнобой ответили пионеры.
Людмила Георгиевна ещё раз окинула строй пионеров строгим взором и вместе с Наташей пошла к административному корпусу.
- А чего случилось? - толкнул локтем Витя Колю Яшкина.
- Не знаю, - пожал плечами Коля. - Чего-то бегают все... И "Скорая помощь"...
- Ребята из первого отряда очень сильно отравились, - тихо сказала Танька Пологина, и сразу же её окружил весь отряд.
Танька знала всё на свете. Как уж у неё это получалось, никто даже не догадывался, но не было в пионерском лагере ни одного самого завалящего слуха, по какому Пологина не могла бы дать точного разъяснения.
- Гошка Крюков и Петька Силантьев, - таинственным полушепотом рассказывала всезнающая Татьяна, - так сильно заболели, что сознание потеряли. Их в город на "Скорой" увезли. Медсестра Римма Петровна сказала, что они за территорией ели щавель, а там рядом поля химикатами обрызгивали...
- С самолёта, наверное, - сунулся со своим предположением Серёжка Кучаев, но на него все так строго посмотрели, что он даже испуганно прикрыл ладошкой рот.
- Директор очень ругался, - продолжила свой рассказ Танька, - велел весь забор проверить и доски самыми большими гвоздями прибить...
И как раз в это время на центральную аллею вышли завхоз Лукин и физрук Борисов с молотками в руках. Завхоз был в сером халате и фиолетовых шароварах, а физрук в своей обычной синей майке велосипедиста с эмблемой общества "Трудовые резервы" и в таких же синих штанах с белой полосой. Завхоз с физруком вместе подошли к центральным воротам, а оттуда двинулись вдоль забора, но в разные стороны. Медленно передвигаясь, они дергали каждую доску и иногда забивали в доски гвозди.
Прибежала Наташа и опять велела строиться. Взяв еще раз с пионеров честное слово не есть ничего зелёного, вожатая повела отряд на ужин.
На следующий день третий отряд дежурил по столовой. Встали все "по подъёму" как всегда, но вместо зарядки пионеры третьего отряда пошли накрывать на столы.
Погода наутро испортилась. Зарядил противный мелкий дождь. Похолодало. Наташа велела надеть всем кофты. На центральной аллее пришлось уступить дорогу физруку Борисову, который промчал мимо пионеров на спортивном велосипеде. Физрук ехал голым по пояс и мышцы на его теле бугрились, как у Геракла с картинки учебника по истории древнего мира. Майку Борисов держал в руке. Наташа приветливо махнула спортсмену ладошкой, но тот даже не посмотрел на вожатую.
Все знали, что физрук готовится к областным соревнованиям по велоспорту и два раза в день гоняет на велосипеде по близлежащим окрестностям. Каждое утро пионеры, собираясь на зарядку, видели, как Борисов подъезжал на велосипеде к медпункту и уже на ходу командовал построением. Привычная картина. Только на этот раз, прежде чем командовать, Борисов забежал в медпункт и через минуту вышел оттуда в белой майке. Зарядка началась. Но пионеры третьего отряда, утренних упражнений не выполняли, они расставляли по столам посуду.
В душе Вити опять проснулся Сыщик. Он пытался пробраться на кухню, но не получилось. Пришлось наблюдать за подозреваемыми через окно раздачи. В подозреваемые попали трое: повариха Петровна, её напарница Люба и посудомойка Инночка. Только эти трое имели свободный доступ к месту приготовления пищи. Витя так увлёкся наблюдением, что нечаянно уронил поднос с ложками и получил строгое замечание от вожатой, но это ничуть не отвлекло Сыщика от важного дела. Только вот вели себя подозреваемые совсем не подозрительно... Да и разве чего увидишь через окошко? Надо пробираться в логово преступников, вот там-то всё будет как на ладони.
Перед обедом Витя решил незаметно проскользнуть на кухню, спрятаться где-нибудь под столом и наблюдать оттуда, как жарят тефтели. О тефтелях Сыщик узнал из меню. Чтобы выполнить задуманное, Витя обогнал всех и первым вбежал в столовую. Дверь на кухню оказалась приоткрытой. И у входа никого... Сыщик протиснулся бочком к большому шкафу и стал высматривать место, где можно спрятаться, но тут кто крепко схватил Витю за воротник. Попался!
- Ты чего здесь в грязной обуви делаешь?! - строго смотрела на Сыщика сверху вниз своими неподвижными холодными глазами медсестра Римма Петровна.- Нельзя здесь посторонним!