- Смеется тот, кто смеется последний, - сказал Женя, приходя в себя, после, почти полного разноса.
- Ну, ну, а то скомандую: смир-рно! Как моя матушка, когда отец ей в чем-то перечит.
Она быстро получила талон, зашла в кабинет к врачу, потому что ее вызвали, как дочь большого начальника и вскоре вышла, прошмыгнула мимо, даже не взглянув на Женю.
Женя был с температурой, ему выдали больничный на пять дней. Неожиданная встреча с Зоей казалась ему крахом, имеющим далеко идущие последствия. Если она расскажет на курсе о встрече с ним, то ему нечего делать больше там. Придется прекратить посещение лекций. Можно, правда, не появляться на третьем курсе, но такая новость быстро передается, и над ним начнут подтрунивать, где бы он ни появился. Особенно ребята. Они так и скажут: легавый, что тебе здесь надо? И будет всеобщий хохот. Ребята начнут корчить рожи, крутить пальцем у виска; возможно, обратятся к декану и потребуют убрать его, запретить посещение лекций; колючку на него при входе нарисуют, а внизу подпишут: старший милиционер Редька!
Всю неделю Женя не появлялся в университета и только однажды зашел в столовую. Сокурсница Зои Стела Костюковская спросила:
- Что это вас не видно? Вы решили не посещать больше лекции на нашем курсе? Сейчас как раз хорошие темы по зарубежной литературе, так что вы зря не приходите.
- Обязательно приду, - обрадовался Женя. - Зоя вам ничего обо мне не говорила?
- Нет. Но мне кажется, она скучает. А кто вам больше нравится Зоя или Жанна?
- Я не думал об этом, да и как я могу думать, когда...
- Зоя, более современная девочка, и если она на кого глаз положит, то своего добьется. Жанна это понимает.
- Боюсь, что все это ко мне не относится, - произнес Женя.
- Скромность это хорошее качество, но нам это не всегда нравится, а Лизе тем более. Она девушка вполне современная, учти это. Будьте смелее, и все будет хорошо, вот увидишь, я ее давно знаю, мы подруги.
- Скажите, как она ко мне относится? - с жаром спросил Женя.
- Я не могу сказать, об этом вы ее спросите. Зоя...избалованная девушка. В этом плане вам с ней будет нелегко, но если вы сумеете завоевать ее сердце, я вас первая поздравлю. Любовь зла, она на все способна: гордая, непокорная Зоя может превратиться в шелковую паиньку и принести любимому человеку огромное счастье.
- Вы так красиво говорите, Стела. Если бы Зоя была такой, как вы.
- У каждой из нас свои плюсы и минусы.
- Спасибо вам, вы меня можно сказать, обрадовали.
- Желаю вам успехов на поприще любви.
Накануне Октябрьских праздников Женя побывал на третьем курсе на лекциях. Зои не было. В перерыве подошла Жанна.
- Я возвращаю вам ваши стихи, - сказала она, но в достаточно вежливой форме и так, чтоб никто не слышал.
- Не понравились?
- Речь не об этом.
- Тогда в чем проблема, я чем-то обидел вас?
- Я не могу сказать этого. Просто меня немного покоробило, что вы, после того, как сочинили эти стихи и предали мне, уже через три дня, а, возможно, через неделю, написали стихи другой девушке, Зое Сковородкиной. Вы очень любвеобильны. Мне немного обидно, что вы поставили меня рядом с этой...Зоей. Я не хочу говорить о ней дурно, но я себе цену знаю. Извините.
- Она, что читала эти стихи вам всем в аудитории?
- Тут же, через минуту, после того, как вы ей вручили.
- Жанна, не бывает ошибок, которые нельзя было бы исправить. Но есть одно обстоятельство...
- Что за обстоятельство?
- Вы где-то там, высоко, и мне до вас никогда не дотянуться. Дай вам Бог счастья, Жанна, - сказал Женя и сделал прощальный жест пальцами правой руки.
- Смотри, мальчик, не попадись в зубы кобре, - ответила она и быстро вышла в коридор.
15
Говорят, Дзержинский, соратник Ленина, мастер расстрельных дел, спал четыре часа в сутки.
Он торопился, как можно больше уничтожить врагов, устраивал облавы, брал в заложники по совету Ильича, поэтому у него мало оставалось времени для сна.
А Женя в последнее время спал по три часа в сутки: он вел войну на любовном фронте. Его милый враг Зоя Сковордкина, несмотря на свою духовную убогость и нравственную неограниченность, душила его своей красотой, материальным изобилием, прирожденной вседозволенностью и хорошо завуалированной бесцеремонностью, окутанной тонкой пленкой нежности. С ней он стал терять знакомства, связи, душевное равновесие и даже веру в будущее. Она привязала его к себе невидимыми колдовскими нитями, заманила в свои сети, из которых он не в силах был выбраться.
- Уходи из милиции, - потребовала она однажды. - Ну что там хорошего? Мой папочка полковник и то недоволен. Раньше он работал в НКВД, был в звании подполковника и не мог нарадоваться, а теперь что? Милицию никто не уважает. А ты рядовой...легавый. Я не могу представить тебя в милицейской форме рядом со мной. Ты - поэт. Ты не ценишь себя. Папочка говорит: мне не нужен милиционер в доме. Поступай на вечернее отделение в университет и...прихвати какой-нибудь министерский портфель. А если никакого портфеля ты не добьешься, тогда...прости, прощай любимый оболтус.
- Это невозможно: сейчас средина учебного года. Набор в августе, а зачисление с первого сентября. А что касается портфеля, то нельзя совместить поэзию с министерским портфелем, моя дорогая козочка, моя пышечка, моя хрюшка.
- Почему невозможно? Стоит только захотеть, всего можно добиться, - сказала она, сделав умное личико.- Мой папа всего добился, и ты добивайся, если конечно любишь меня. А что касается хрюшечки, то я тебе никакая не хрюшечка, я дочь полковника. А ты хряк, добивайся портфеля.
- Как?
- Очень просто: увольняйся и поступай на вечернее отделение.
- Кто сейчас примет меня? А потом на вечернем отделении учатся те, кто работает, а я безработный, пойду поступать на вечернее отделение. А, потом, как я буду жить? Кто меня станет кормить? Ты лучше скажи, где булка растет?
- На дереве, где же еще, - ответила она очень серьезно. Этот ответ очень удивил Женю. Он подумал бы о ней гораздо хуже, если бы этот ответ не вышел из милых уст. "Да, - подумал он, - она создана не для реальной жизни, а для бесконечного наслаждения. Если папочка всегда будет так любить свою дочь, он сделает все, чтобы она была счастлива, за кого бы она ни вышла замуж".
- Умница. Другого ответа я и не ожидал. Только увольняться я не собираюсь. Идти мне некуда.
- Ну, как-нибудь! Ну, голубчик, постарайся, ради нашей любви. Ну, ради своей дорогой, ненаглядной Зои, она так просит тебя! А что касается портфеля и поэзы, то...бросай эту поэзу к чертовой матери. Любой, даже самый захудалый портфель дороже поэзы. Вот твои строки: белое, нежное тело, ну к чему это? Что толку от этого тела, если ты не можешь снять номер в гостинице, чтоб насладиться этим телом. Вот Костя из горного института, он все может, только он как мужик, негоден, у него эта штука, которая так нравится любой бабе, не работает. Вот в этом и вся трагедь.
- Знаешь, у меня тоже нет позывов, я один раз в сутки кушаю, сплю три часа и иногда чувствую себя семидесятилетним стариком. Потерпи немного, до лета, до осени, годик, два.
- Не хочу: долго. Я так не привыкла. Я хочу сейчас. Я тебя хочу, ты мне во сне снишься, ползаешь по мне, любишь меня, проникая в меня глубоко-глубоко, я просыпаюсь и вся горю. А во сне теряю сознание. Ты понимаешь? Я все хочу, чтоб ты номер в гостинице снял, я осталась бы с тобой на всю ночь, я согласна, только возьми бутылку вина. Я жертвую собой ради нашей любви. Я дочь полковника, а ты жалкий мильтон и, тем не менее, я иду на это ради нашей любви. Для любви нет преград. Давай начнем настоящую любовь, что ты все суешь мне свою философию? Ты сунь мне эту штуку, как она называется, уж позабыла. Это так скучно. Хоть раз бы в ресторан пригласил, или билеты в театр взял, а то все по подъездам таскаешь меня, - перила вытирать на лестничной клетке чужих домов. Рассказать, кому - смеяться будут. Ну, разве я не права, ну солнышко, скажи, права я или нет? Я уже уши отморозила с тобой, сапоги истоптала по улицам, да по паркам. Ты видишь, я на все иду. Другая бы давно от тебя отвернулась, а я нет, я хорошая, правда? Я красивая, - ну скажи, чего молчишь?
- Ты красивая и ты говоришь правду, жестокую правду, а правда глаза колет. В данном случае мне душу раздирает. Тебе нужен другой кавалер, обеспеченный, а я гол как сокол. Я неоднократно тебе говорил об этом.
- Что делать? Я знаю: у тебя блестящее будущее, поэтому-то я тебя и люблю.
- Я не хочу, чтоб меня любили за блестящее будущее. Это фантазия. Разве ты не можешь любить меня такого, каким я сейчас есть?
- Такого, как ты сейчас никто любить не станет. У тебя даже на гостиницу денег нет, о чем можно говорить с тобой после всего этого? А у меня там - огонь. Потуши этот огонь, но в гостинице, в мягкой кровати, да так, чтоб эта кровать не выдержала, чтоб разломалась, и чтоб мы очутились на полу, ну пожалуйста, я прошу, я тебе все разрешу. Сломай кровать хоть раз в жизни.
- Костя ломал?
- Костя? да у него не стоит. У тебя, должно быть, тоже.
- Распутная кобылка, уймись.
- Тогда прощай!
Она расширила ноздри, насупила брови, сузила глаза и сказала:
- Видали мы таких.
- Слава тебе Господи, - сказал себе Женя, когда Зоя ушла. - Это должен быть конец. Я обязательно возьму себя в руки, я ведь сильный человек. Откуда у нее эта сила, эта власть надо мной?
Он вернулся в этот раз к десяти вечера, разделся и лег на кровать в маленьком обкомовском общежитии. Здесь было очень тихо и спокойно. Если кто приходил позже, когда все уже спали, свет не включал, тихонько раздевался, как мышка забирался под одеяло и засыпал. Это был не вертеп, как в оперативном дивизионе. Здесь можно было вволю читать и заниматься сочинительством сколько душе угодно.
Женя спал, как убитый и даже не чувствовал, как клопы высасывают кровь из его тела.
Это обнаружилось утром, когда он увидел простынь в крови.
В первой половине дня он решил отправиться в читальный зал городской библиотеки. А во второй планировал пойти на лекцию профессора Иванова.
Он только расположился за столом в читальном зале, как вдруг, явилась Зоя, словно из-под земли вынырнула, достала клочок бумаги, написала карандашом и передала Жене. " Солнышко, ты меня еще любишь?"
Женя посмотрел на нее и улыбнулся глазами.
- Тогда пошли, - сказала она.
Женя покорился как маленькое дитя своей матери, сдал книги, и они спустились вниз.
- У тебя же экзамены на носу, почему ты к ним не готовишься, как ты собираешься сдавать? - спросил Женя.
- Гм, смешной ты, а шпоры для чего? - удивилась она.
- Что такое шпоры?
- Шпаргалки, разве ты не знаешь? Ну, конечно, ты никогда студентом не был. Ты знаешь, я есть хочу, проголодалась что-то. Позавтракала утром, а потом ничего не ела, аппетита не было, а теперь вдруг захотела. У тебя есть деньги? Пойдем куда-нибудь, перекусим. Я хочу приучить тебя к небольшим расходам. Знаешь, любая девушка дорого обходится кавалеру. А такая как я и вовсе.