— Да, я всегда хотел чтоб моя дочь была магом! Сильным магом! И смотри чего добился! Гены, гены-то какие. Красавица, умница, да ещё и с какими способностями. Не зря я…
— Не зря приходил раз в месяц?! Не зря кричал на маму, чтоб она меня своими «лопухоидными» делами не напрягала?! Не зря бросил, после 10?! Не зря изуродовал всю стену, когда у меня ничего не получалось?!
Лиза поняла, что слишком быстро вышла из себя, но было уже поздно. Она взлетела со стула и нависла над ним.
— Ну не нагнетай! — ничуть не смутился он. — Мы с матерью хорошо тебя воспитали. Ты должна быть мне благодарна. Какая сила, какой потенциал! Правда, характер в мать…
Он тоже встал с кресла, медленно мерил шагами комнату и гордо поглядывал на неё.
— Всё, чего ты хорошего сделал — это исчез из нашей жизни. Что дал мне целых 5 спокойных лет, — Лиза тыкнула ему в грудь пальцем. Температура в комнате безбожно подскочила. — То что ты называешь генами, чем гордишься, в том нет твоей заслуги. Я как была ничтожным лопухоидом, так и осталась…
— Ну, ну, ну — перебил он её, но вынужден был замолчать. Воздух застрял у него в лёгких.
-Хотя нет, знаешь. Частично есть твоё участие. Сила у меня появилась там. В то время, в том месте. Если бы не ты действительно я была обычным человек, без никчёмной магии, без этих очков — она сорвала их с лица и посмотрела ему в глаза. Зрачки отца расширились, он замолчал. До него начинало доходить. — Без тебя и твоей никчёмный политики! Но зато с живой матерью!!!
Она с силой стукнул его в грудь, и он отшатнулся на шаг.
— Ты… Ты что…оттуда? Так поздно…— спросил он совсем разбитый.
— Да! Вот какая я по твоей милости! Вот что мне остаётся! — сорвалась она на крик и отшагнула.
Лиза раскинула руки и огонь по локти их.
— Я была обычным человеком, а потом из-за тебя мне испортили жизнь. А у мамы отобрали. Маги отобрали из-за тебя и им ничего не было! Ты — важная шишка и не сделал ровным счётом ничего! Абсолютно!
— Елизавета, мы уже это обсуждали. Пожар был устроен теми, кто не подчиняется…
— Тебе! Это были твои конкуренты! Наш дом, дом лопухоидов, подожгли из-за твоей политики! Я тебя ненавижу! Видеть не хочу! Ты мне никто! И первым делом на моё 18-летие будет смена фамилии. Чтоб люди знали, что зараза Печорин, бессердечный, холодный чиновник не мой отец. Что он одинок. Хотя сейчас это так и есть.
— Елизавета, ты переходишь всяческие границы, — громко прикрикнул на неё отец жёстким голосом. У Лизы в глазах наворачивались слезы, руки дрожали. — Несмотря на все твои доводы, я считаю, что могу найти тебе более достойную школу. Ты неплохо владеешь анг…
— Нет! Ты больше не вмешиваешься в мою жизнь!
— Я — твой отец и опекун. А ещё глава безопасности. Так что вполне могу устроить твою учёбу в Магфорде. Моя дочь не…
— Только попробуй влезь сюда или что то написать про Тибидохс. Я от тебя пепла не оставлю — прорычала Лиза сквозь зубы.
По полу от неё пробежала огненная волна. Но Печорин в кинул свой плащ и огонь, коснувшись его, потух.
— Я буду поступать так как считаю тебе будет лучше. Ты моя дочь и как показывает история тебе нужны лучшие знания и лучшая защита. Что ты будешь делать если на тебя нападут?
— Продемонстрировать? — выгнула она бровь.
Одно стекло выбило от жара, факелы на стенах взбесились, книги в клетках печально обмахивались страницами. Отец лишь усмехнулся.
— А если он огнеупорный? — спросил он. — Ты должна быть готова ко всему.
Этот девиз был отголоском детства, что она вздрогнула. Отец разозлился как всегда в миг.
— Я спрашиваю как ты будешь защищаться?! — прокричал он и выпустил искры.
Лиза среагировала почти так же, как он и резким жестом свела ладони, сжатые в кулаки и так же быстро опустила. Вокруг неё заплясал огонь, закручиваясь в яростную воронку. Она возросла до её роста и разлетелась опрокидывая все и вся на своём пути. Одновременно с этим, искры врезались в стекла, и в огненное торнадо, и в мебель. Осколки брызнули в комнату большими кусками.
В следующий миг в комнату ворвались Сарданапал, Медузия, какой то парень и Александр. По началу даже замерли на пороге, а Сарданапал пожалел что выделил этой семейке свой кабинет. Мебель обуглена и поломана, стекла выбиты и ветер гулял по комнате. Ревизор лежал на животе, плащ его дымился, но в общем был цел. Чего не сказать о Лизе, она лежала свернувшись калачиком на боку. Волосы закрывали лицо, а по ноге текла кровь, руки она прижимала к груди.
Александр оттолкнул замешкавшегося незнакомого парня и кинулся к ней, даже не посмотрев на ревизора. На лице были порезы, зубы сжаты, глаза зажмурены. Он откинул волосы с её лица и перевёл взгляд на ногу. В ней торчал приличный кусок стекла, штанину распирало, кровь стекала по чёрной штанине в ботинки.
— О свет, Лиза!
Она что то простонала ему в ответ и попробовала повернуться, но на глазах поступили слезы.
— Не двигайся, — прошептал ей Александр. И пока преподаватели были заняты ревизором, он обошёл её и аккуратно подхватил под колени и спину, поднял на руки. Она зашипела от боли. — Тише, тише, сейчас.
Она сдерживая слезы, уткнулась в него лицом и попыталась держаться ровно. Александр, словно нянчась с ней, бережно проходил по осколкам. Дорога до Магпункта стерлась у Лизы из памяти. Александр что то ей шептал и пытался успокоить.
Он дошёл до Магпункта, развернулся спиной и забарабанил ботинком по двери. Она открылась не сразу.
— Да кто тут ломи… — запротестовала Ягге и осеклась. — Что случилось?
Александр бережно пронес ее через двери и уложил на ближайшую кровать. Лиза взвыла и попыталась повернуться, но боль только усилилась. Вокруг неё забурлила жизнь, но сквозь белую пелену доносились лишь обрывки фраз.
-… Случилось? — спрашивала Ягге.
-…..напал на неё! Искрами разнес все… — отвечал Александр.
Дальше голоса заглохли. В сознание она уже пришла на рассвете, восходящее солнце отражалось в зеркале в углу. На удивление никто уже не спал, она даже слышала приглушенные взволнованные голоса. Пытаясь перевернуться, она опрокинула… Фольгу, закрывающую тумбочку, та с шелестом упала на пол.
Первым она увидела Александра. Он посмотрел в её глаза и облегчённо вздохнула. Следом за ним появилась сухонькая страшна-лекарь Ягге.
— Ну давай знакомиться, Елизавета. А то столько слышала о тебе, а ни разу не видела, ну оно и тьфу-тьфу-тьфу было.
Лиза, оценив что ещё в одежде, скинула одеяло и села. Чем больше она вспоминала, тем больше сбивалось дыхание.
— Что с ним? — спросила она, смотря на Александра.
— Жив. Немножко обуглился, но даже без единого пореза, — начал он вполне мирно, а закончил чуть ли не рыча. Лиза кивнула и снова положила голову на подушку.
— Да уж семейка так семейка, поубиваете друг друга! — возмутилась Ягге и смазала её ногу мазью. — Жить будешь, вечером можешь топать в башню.
И Лиза снова погрузилась в сон. В следующий раз проснулась уже от стука и цоканья каблуков. Когда она распахнула глаза никого не было, но на кровати лежал конверт.
========== Не магический родственник. Финал ==========
Только сжав зубы можно было терпеть пульсирующую боль в ноге. Хоть Ягге и обещала отпустить ее вечером, она решила подождать до утра. Лиза не противилась. Но потом пришел конверт. Письмо.
Написано просто и одновременно официально. Добродушным почерком помещая смертоносную мысль. Парящим пером выдавать тяжеловесный приговор. Ее приговор.
Лиза была бы рада, чтоб как в книжках, душевная боль покрывала физическую, но нет. И физическая и душевная были невыносимы. Она задыхалась, перед глазами просто уже все плыло, плясали черные пятна.
Какая-то из ран на лице открылись, их много, не так важно. Кровь капелькой стекла по щеке, оставляя влажный след. Лиза по инерции стёрла ее и поняла. Это была не кровь, а слезы. Ее слезы.
Воздух словно потяжелел, потолок упал, стены обрушились. Она, цепляясь за стены, добралась до своей комнаты. Поздний вечер давал о себе знать, в гостиной никого не было.
Наконец Лиза распахнула дверь в комнату и ее мир снова перевернулся. В комнате лёгкой струйкой поднимался дым, дымились что то на столе, что то что не дотлело. Лиза сделала шаг и упала.
Приземлилась она уже не здесь, не в Тибидохсе. А там в своей уютной комнате. Стекла полопались от жара, на стенах плясал огонь, дверь не было видно из-за черного дыма. Та Лиза отчаянно пытаясь дышать и, расталкивая вещи, пыталась добраться до выхода. Но перед глазами была чёрная пелена, лёгкие обжигал горячий воздух, жар словно сдавливал голову. Когда Лиза почти дотянулась до двери, деревянная декоративная панель обрушилась прямо перед ней. Ей казалось что она все, умерла, но неожиданно все прояснилось. Она увидела дверь сквозь дым и пепел. Она вообще видела все.
Елизавета собрала всю последнюю волю, которая у нее осталась и захлопнула дверь. Потом осела рядом на пол, обхватив руками колени и сдалась. Слезы потекли у нее по щекам, спина задрожала, а воздух словно выкачивали. Карман словно жгло то самое письмо.
Она бы наверное задохнулась и осталась лежать там, помирая в своем горе, если б в дверь не постучали. А потом щёлкнул замок и она распахнулась. Быстрее, чем дверь успела снова закрыться Александр оказался на одном уровне с ней. Она на него не смотрела. Не могла.
Но он и не спрашивал. Как мог он откинул ее волосы назад, разъединил ее руки и притянул к себе.
— Ты не одна. Все хорошо.
Лизе хотелось сжаться в комочек, но вместо этого она покорно обвила руки вокруг его пояса и прижалась так, словно хотела расплющиться. Она не могла перестать дрожать, не могла перестать думать, не могла забыть.
— Давай я тебя сейчас подниму с пола, а ты мне расскажешь все. Чтобы я смог помочь, — его голос звучал тихо и запредельно ласково. На секунду он напомнил ей отца.
Александр, не дожидаясь, действительно поднял ее на руки и перенес на кровать, она все также прижималась к нему. Он шепнул заклинание и распахнулась форточка, унося лёгкий дым и воспоминания.
— Ты здесь. Ты не одна. Все хорошо, — он осторожно провел руками по ее волосам. — А теперь рассказывай.
Лиза чуть приподняла голову, что она оказалась у него на плече, чтоб было удобнее разговаривать.
— Мой отец важный чиновник и то, что у него была дочка его волновало лишь в определенной степени. У нас было все, что необходимо: еда, одежда, деньги, охрана, недвижимость. Взамен он требовал лишь того, чтобы я стала магом. Он не хотел лопухоидного ребенка, ему нужен был последователь.
— Но родилась девочка? — попробовал угадать Алекс.
— Нет. Не в этом дело. У меня не появилось ни малейших способностей в нужном возврате и тогда он поняла, что я не маг. Не носитель его благородных ген. Он ушел. Этому была рада и я, и мать.
— Он бросил вас?
— Он никогда не был с нами. Нет, деньги все так же были, мы жили долгие счастливые 5 лет. Пока он не решил попасть на пост министра безопасности. У него была сильная конкуренция и она действовала жёстко. Откуда то узнали, что у него и лопухоидная семья.
— Тогда они решили шантажировать его?
— Да. Но отец не был сентиментален. Конкуренты не стали долго думать и разыграли карту. Год назад, в один из вечеров они подожгли наш дом. Пожар полыхнул сразу. Я не могла выбраться из комнаты, как вдруг стала видеть сквозь пепел. Меня нашли и передали в Скорую. Мою мать нет. Она осталась умирать в этой дорогой коробке.
Александр сильнее прижал ее к себе. Дыхание выровнялось, она приходила в себя.
— Я никому не рассказала о своих способностях, но знала достаточно. Немного усилий и меня забрали сюда.
— А сейчас твой отец хочет забрать тебя к себе под крыло в Магфорд.
Он ещё раз пробежался по письму, которое выкрал у нее из кармана.
— У меня есть идея, — сказал он. — Раз твой отец подвергал тебя смертельному риску, да и сейчас напал почти при свидетелях можно добиться запрета на приближение.
— Я останусь сиротой?
— Нет, он обязан как опекун тебя обеспечивать, но тебе больше 14, поэтому можно добиться.
Он чуть отстранился от нее, но она не хотела смотреть ему в глаза.
— Я тебе обещаю, он больше тебя не тронет, — он осторожно коснулся губами ее виска.
Снова раздался стук в дверь. Лиза вздрогнула.
— Я не…
— Просто не открывай ему дверь, а я поговорю с Сарданапалом. Думаю он может выписать Запрет. Ну или посодействует.
Она опустила руки и глаза. Александр напоследок провел пальцами по тыльной стороне ладони и встал.
За дверью был ревизор. Он выглядел как огурец, свеж, бодр. Слегка приподняв бровь он смерил его подозрительным взглядом.
— Мне нужна Елизавета.
— Она не хочет вас видеть, — мгновенно отозвался Александр.
— Увы, я не спрашиваю. Ей нужно собрать вещи, она отправляется со мной в Магфорд.
— Увы, но вы здесь никто, так что оставьте ее и идите распоряжаться безвольными рабами.
Ревизор вздохнув, закатил глаза и шагнул вперёд.
— Парень, Александр, верно? Слушай меня, говорю один раз. Моя дочь под моей опекой, и я сам решаю что для неё лучше. Так что если когда нибудь хочешь ее увидеть, а ты явно захочешь, то лучше ретируйся. Сейчас же. Не то будет плохо и тебе, и моей дочери.
Ревизор привык иметь дело с хитрыми магщескими чиновниками, но не с молодыми, импульсивными парнями. Александр разозлился. До дрожи. В таких случаях говорят «руки чешутся».
Он стремительно подошел к ревизору, прижал его за горло к стене.
— Слушай, дедуля! Если ты ещё раз ее тронешь — дырку в тебе прожгу не она, а я! — выплюнул он ему. Лицо ревизора показывало невообразимое удивление.
Александр его отпустил, смерив самым мрачным взглядом, и скрылся на лестнице. Его мозг перерабатывал тысячу вариантов исхода событий, прорабатывал все нюансы, просчитывал дороги до желаемого результата. Политическая жилка в нем билась в истерике. Он не собирался в чиновники, он собирался быть магвокатом. Не подливал масло в огонь зла и несправедливости, а тушил его.
Сарданапал открыл на удивление сразу, будто ожидал его, хоть сфинксы ради порядка все равно рычали. В кабинете обнаружилась и Медузия Горгонова, которая царственно восседала на кресте (по другому не скажешь).
— Я попытаюсь угадать о чем пойдёт речь и сразу хочу тебе сказать, что это вряд ли сработает, — начал Сарданапал быстрее, чем Александр успел открыть рот.
— Значит не угадали.
— Я не всесилен. Против Магщества Тибидохс не может пойти, тем более против того, от кого зависит его дальнейшая жизнь. Но учеников мы в обиду не даём.
— Так запретите ему прикасаться к ней!
— Я не могу, она его дочь! Это не только штамп на бумажке. Она его род. Он, как и все старые черти в Магществе, помешаны на родословной. На каком основании?
Александр и сам об этом думал. Нельзя же придти и сказать «Твоя дочь не хочет тебя видеть. Да, та самая, которая истеричный подросток, которая на тебя напала, когда ты к ней явился.» Да их засмеет не только ревизор.
— Вот, — положил Сарданапал на стол книгу. — Покажи мне, какой закон он нарушил и тогда я смогу действовать.
— Покушение на жизнь!
— Он ни на кого не нападал. Его враги напали на его семью, он выходит жертвой. Лишился жены, дочь сошла с ума и не хочет его видеть, еще хуже сделаешь.
Александр удрученно замолчал. Он изучал глазами стол Сарданапал — мраморная пепельница, бумаги, книжки по разным магиям.
— Боюсь мы здесь бессильны. Она его дочь, его род, его ген. Её след магии похожа на него. Если она что либо совершит отразится и на нем, мы не можем ничего сделать.
И тут Александра сновно озарило. Перед глазами пронеслась история, рассказанная Лизой, кодекс Магщества…
— Нет! — резко ответил он.
Александр быстро преодолел расстояние между ним и столом, развернул к себе кодекс и с первого раза открыл нужную страницу.
— Вот. У Лизы не врождённая магия, а приобретенная. Может быть его золотые гены и предрасположили, но не были причиной обретения магии. Она получила его в пожаре, который, как вы сами сказали, устроил не он. То есть отец её он только по-лопухоидному паспорту и фамилии, она не зарегистрирована в магических реестрах! А следовательно её опекун только через обычный мир, по Конституции.