Пока целая бригада рабочих загружала все это в грузовой отсек популярного рейса, в небо взмыл легкий серебристый самолет, летевший в Счастливую семейную жизнь, и скрылся за облаком.
Неоскай
Кареты стояли в пробке. Ничто не предвещало, что хоть одна лошадь сдвинется с места. Крупный конь в яблоках лег прямо на шоссейное покрытие графитового цвета. Водители, сидевшие в козлах повозок, перекрикивались, посыпая друг друга проклятиями. Солнце палило, как в аду.
Наконец МКАД снова пришел в движение. Кони с ленивым ржанием и фырканьем стали разгоняться до галопа. Одной из повозок управлял мужчина средних лет. Что было мочи он мчал с работы. По радио шел прямой эфир с каким-то Пушкиным, читавшим рэп.
Во дворе своего 17-этажного родового имения мужчина припарковался возле каменного льва. Конь с облегчением стал щипать траву и фыркать. Мужчина вошел в дом, поднялся на лифте на последний этаж, открыл тяжелую дубовую дверь с резным узором и шагнул в свой прекрасный мир, созданный НеоСкай.
С тех пор, как он купил себе шлем, преображавший реальность, его жизнь кардинально изменилась. Он больше не жил в ипотечной однушке в Бирюлево – у него был просторный пентхаус; в его крошечной квартире, нуждавшейся в ремонте, теперь красовалась антикварная мебель из красного дерева, на стенах висели картины Репина и Куинджи, посередине гостиной стоял рояль, в камине горел огонь. Киселев, вещавший по телевизору о пользе крепостного права и любви царя к народу, был в жабо и фраке.
С Неоскай возможно все: каждый день жить в новой стране или в новом городе, переноситься в компьютерный мир или на облако, сидеть в обычном офисе и видеть вокруг себя пляж Малибу. Хочешь, чтобы жена выглядела, как гейша, – покупаешь новый модуль, НеоСкай сканирует ее и воспроизводит уже в шелковом костюме, черном парике, с фарфоровым лицом и покладистым характером – и все это на фоне квартиры с обстановкой, достойной японского императора.
Но жена давно ушла – все к лучшему. После развода он испробовал все: спортивные машины, виллы, дома в 3D-горах, и вот теперь выбрал себе мир XIX века – и не прогадал: погружение было полным, еда – вкусной, краски – яркими, обстановка полностью переносила в другие времена. Один минус – мобильный телефон тут казался каким-то немыслимым инопланетным багом, но разработчики клялись все исправить.
Телефон зазвонил – по залу разнеслись звуки увертюры Глинки.
– Что угодно? – спросил мужчина, ожидая звонка из пиццерии.
– Вы опять перегородили мне выезд, – прозвучал недовольный женский голос, и мужчина тяжело вздохнул, осознавая неизбежное.
Через несколько минут он уже стоял во дворе своего имения. В мягком свете вечерних огней возле повозки его ждала очень странная девушка. Вместо длинного платья на ней были джинсы, кроссовки и футболка с героями «Футурамы».
– Когда же вы перестанете ставить поперек газона свою машину? – спросила она.
– Это конь! Ему нужна трава!
Девушка посмотрела на него внимательно. Пожалуй, даже очень внимательно. Перед ней стоял мужчина в трико с вытянутыми коленями, мятой футболке неизвестного цвета и в тапочках на босу ногу. На его голову был надет тонкий шлем с мигающими огоньками.
– Я не понимаю, почему вы выглядите так странно, – сказал он ей. – Ваша одежда… Совершенно не к месту!
У девушки от удивления поднялась бровь – выше некуда. Только теперь он обратил внимание, что она стояла рядом с машиной. Это была настоящая машина – старый серебристый хэтчбек! Хуже всего, что девушка была недовольна, а это говорило о настоящей поломке. Уже пять лет программа фильтровала любые негативные эмоции со стороны женщин (это была опция за дополнительную плату), и он видел только их улыбающиеся лица.
Мир вокруг нее распадался на пиксели. Реальность вторгалась в его уютную систему. Мужчина не мог поверить, что программа дала сбой. Он был ужасно расстроен. Чертыхаясь, он нажал на кнопку, выключил шлем для перезагрузки и снял его, чтобы рассмотреть, нет ли повреждений. В первые минуты его глаза болели, а голова кружилась. Легкий вечерний ветер трепал волосы.
– Добро пожаловать в реальный мир, – сказала девушка. Она была не идеальной, как и мир вокруг, но такой живой и настоящей, что на мгновение дыхание в его груди замерло.
Оглядываясь, он ощущал себя так, словно вернулся домой после долгого отпуска. Вокруг был обычный вечерний двор. О стены спортивной «коробки» то и дело стучал футбольный мяч, раздавались детские голоса. Там, где обычно было каменное изваяние льва, сидела на скамейке бабушка. Мимо проехала машина, донесся аромат сирени, пролетел комар, капнула первая крупная капля дождя, затем еще и еще, шелохнулась на деревьях листва, застрекотало по асфальту и карнизам. Мир был объемным, двигался и звучал. Мужчина сделал глубокий вдох, будто только родившись, и вобрал в себя все это чудо момента здесь и сейчас.
– Теперь, если конь наелся, переставьте его в другое место, – улыбнулась девушка.
Мужчина рассмеялся. С неба на него обрушился настоящий теплый ливень.
Ева
Дома было тепло. Она скинула с ног туфли и отправилась на кухню. В вечерней тишине ничто не предвещало ужин, а потому она взяла последнее яблоко. Едва надкусив его, она услышала звонок.
– Ева, ну наконец-то! И где тебя только черти носят? Еле нашел!
Конечно, она узнала этот голос и с досадой отложила яблоко в сторону.
– Что ты хочешь, Потифер?
– Ищу тебя тысячу лет! От пользователей поступает бесконечное количество жалоб. Мы нашли миллионы багов. И ты передаешь их своим потомкам. Но мы можем все исправить, дорогая!
– Но мне и так все нравится, Потифер.
– В этом-то и проблема, Ева! Так не должно быть!
Ева подняла бровь.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы долго бились над этой мутацией и не понимали, что происходит. Женщина – ребро Адама. Ребро не должно быть таким самостоятельным, Ева. Женщина должна жить ради других. Это предустановленная программа! Почему она сломалась?
– Потому что я поняла, что это не работает, Потифер, – спокойно сообщила Ева и, незаметно отодвинув занавеску, стала наблюдать за улицей. – Если женщина живет ради других, она теряет себя. Это никому не нужная жертва. Ее перестают замечать. Она начинает страдать, жалеть себя, упрекать других. Тыкать в лицо своим детям: «Смотрите, я все делала ради вас, я жила всегда ради вас, любите меня за это». Обвинять мужа: «Ты не достоин даже носить мне тапочки, я променяла свою жизнь на быт, а ты…!»
– Ева, это просто от избытка времени! Чтобы решить проблему, мы придумали пыль! Женщина может бороться с пылью, и она всегда занята! А еще сериалы – да у нас тут работает целый креативный отдел, ты же знаешь!
– Потифер, пыль не справляется.
– Нужно больше пыли? – удивился он.
Ева рассмеялась. Тогда Потифер, все еще надеясь образумить непутевую женщину, спросил с разъедающей грустью в голосе:
– А для кого же нужно жить? Для себя?..
– О, дорогой, не надо сыпать социальными неодобрениями, это не поможет. С чего ты взял, что нужно жить для кого-то? Для других, для себя… Почему нельзя просто жить? Просто любить. Просто чувствовать. Просто заниматься любимым делом. Каждый день открывать глаза и думать, а чего бы мне сейчас хотелось? А как мне прожить этот день счастливо? А мне нравится? А это мне вкусно? А хочу ли я сегодня делать все как положено? Или я вообще не люблю так делать?
– Ева, у тебя температура? Женская голова не предназначена для такого количества вопросов. Ладно, помощь уже близко. Приляг, не перенапрягайся. Скоро тебя вернут к заводским настройкам.
Заметив, что из остановившейся у подъезда машины вышли двое мужчин, она задернула занавеску, вышла в коридор и надела легкие кроссовки.
– Займись лучше Адамом, – сказала она Потиферу. – В последнюю нашу встречу он лежал в одиночном пикете под одеялом и во всем винил генетически модифицированные яблоки. Ему бы не помешала перезагрузка.
– Ты же знаешь, как мужчины не любят эти уколы, процедуры…
Потифер еще что-то говорил. Ева улыбнулась, положила телефон на тумбочку, открыла зеркало, как дверь, и перешла в соседнюю квартиру.
Должно быть, были открыты окна. В сквозящем воздухе летали вырванные страницы из прочитанных когда-то книг, рисунки, портреты и старые фотографии за тысячи лет. Ева поняла, что из-за звонка Потифера снова оказалась в прошлом. Первая встреча с Адамом. Детство. Утренняя роса на траве под ногами. Рождение детей. Океан. Восторги и разочарования. Падающие звезды. Разговоры. Объятия. Новые города. Ссоры. Примирения. Прикосновения. Потери. Революции. Войны. Голод. Победы. Слезы. Непокорность. Надежды. Целая вечность летящих воспоминаний, прописанная в ДНК.
Внезапный требовательный возглас остановил полет и заставил их упасть на пол.
– Ева, когда уже ужин?! Что ты там копаешься?!
Адам лежал на диване и смотрел футбол. Ева была незаметна для него, потому что если оставаться в прошлом, невозможно увидеть будущее. Она присела рядом и выключила телевизор. Адам, не замечая Еву, нахмурился, проверил пульт и включил ТВ. Но Ева снова нажала на кнопку выключения. И тогда Адам сделал то, чего не ожидал сам. Он встал с дивана. Проверил телевизор – тот был включен в розетку.
– Ева! – кричал он, но, обойдя всю квартиру, впервые за сотню лет, выяснил, что Евы тут больше нет.
Он опустил глаза на пол и увидел воспоминания. В его душе одновременно возникли смутная тревога и нежность. Тогда он быстро оделся и ушел искать жену. Ева улыбнулась и вышла вскоре за ним. Ей тоже не стоило долго оставаться в прошлом.
Летели двое на воздушном шаре
Летели двое на воздушном шаре. Шар медленно, но верно терял высоту. Они сидели в корзине, к которой было привязано много мешочков – одни были довольно легкими, другие – тяжелее свинца.
Он и она – каждый чувствовал, что что-то идет не так. Но им некогда было смотреть вокруг. Слова стрекотали, как пули. Голоса вспыхивали, глаза загорались. Звенело. Громыхало. Потом наступала тишина. Во время одного из затиший он заметил:
– Мы теряем высоту.
– О Боже! – воскликнула она.
– Он тут ни при чем.
– Вот ты опять споришь со мной.
– Корзина слишком тяжелая, надо что-то выбросить, – сказал он и резонно предложил. – Выброси свои обиды. Вон тот мешок, он самый тяжелый.
– Сначала ты выброси свои претензии, – сказала она.
– Хорошо, тогда скинь для начала свои обвинения.
– Ни за что, потому что во всем виноват ты.
– Если бы у меня была вина, я бы скинул незамедлительно.
– Хорошо, тогда сбрось мешок с мамиными рецептами, – подняла она бровь.
– Скинь мешок с мамиными привычками, – заметил он.
– У меня все нужное, – грустно вздохнула она. – Посмотри, что там у тебя еще есть.
– У меня есть только здравый смысл, его нельзя трогать.
– Покажи.
Шар снижался. Он искал привязанный к корзине здравый смысл, но не мог найти.
– Покажи, – смеялась она.
– Ладно, – сел он на пол корзины. – Наверное, я забыл его перед вылетом.
– Надо что-то делать. Иначе мы погибнем, – трагически заметила она и поправила прическу.
– Оба, – заметил он.
И они внимательно посмотрели друг на друга, поняв, что выход есть, хоть и не для всех. Она взяла его за руку.
– Я не хочу, чтобы ты делал это, – сказала она.
– Выбора нет, – опустил он глаза. – Как насчет «камень-ножницы-бумага»? Кто проиграл, тот и выпрыгивает.
– Ну уж нет, ты мужчина, ты и прыгай.
– Женщины вперед.
Шар становился все тяжелее.
– Видишь, твой мешок с обидами уже не один, их там два! – заметил он. – Мы падаем из-за них! Скинь его, полетим дальше, облетим весь мир, будем счастливы! Помнишь, мы хотели этого так сильно!
– Мой мешок с обидами такой же большой, как твой мешок с враньем и пустыми словами. Посмотри, посмотри, вон там, как раз за твоей спиной!
Они помолчали. Воздух был теплым, день – солнечным.
– В прошлый раз мы скинули твою Машу, – вспомнила она. – Надо же догадаться завести тут Машу!
– Я думал, нам так станет легче. Зачем ты это вспоминаешь?
– Затем, что надо было скинуть тебя. Маша была легче.
Небо было ясным. Горизонт – далеким. Корзина – узкой. Двое летели на воздушном шаре который год.
Перемотка
Утром Сергей съел яичницу с беконом, а после – кусок лимонного пирога с крепким кофе, и теперь сожалел об этом. Его больной желудок не справлялся с такими нагрузками, а врач только вздыхал и пожимал плечами, прописывая очередную диету, которая не будет соблюдаться, и лекарства, которые не будут выпиты.
Пахло весной. Утренняя дымка окутала город, прохожие спешили. В метро, стиснутый большой женщиной и рюкзаком размером с женщину, мужчина думал, как хорошо было бы сейчас ехать на своей машине с кондиционером. Год назад знакомый предлагал ему свой «форд» по хорошей цене, но Сергей не смог сразу принять решение, а потом было поздно.
Размышляя об этом случае, он вошел в контору. Утро начиналось как обычно. За одним исключением – на рабочем столе его ждал небольшой сверток в крафтовой бумаге, обтянутый тонкой джутовой нитью.
– От кого это? – спросил Сергей у своей помощницы Нади.
– Не знаю, – ответила она, зацепив любопытным взглядом сверток. – Пришло по почте, там ваше имя. На ощупь что-то твердое.
Бумага зашуршала в его руках – он распаковывал сверток, как луковицу. Внутри оказался старый диктофон с кассетой. Наверное, такие не выпускают уже лет пятнадцать.
В сверток был вложен листок бумаги с надписью «Инструкция». Сергей уважал правила, поэтому сразу прочел: «Вы можете кое-что исправить с помощью этого диктофона. Просто запишите новые ответы. Но будьте внимательны. Иногда лучше все оставить как есть».
Надя, судя по воцарившейся тишине, она даже перестала раскладывать пасьянс, обратившись в слух. Тогда Сергей взял диктофон, вышел из кабинета и закрылся в переговорной комнате.
Наконец он включил запись.
– Ну что, Сереж, покупаешь машину?
– Да я пока не решил…
– Ну ладно, увидимся как-нибудь.
Сергей застыл с диктофоном в руках. Это было просто невозможно. Его телефонный разговор с тем приятелем никогда не записывался. И вот теперь, год спустя… Откуда взялась эта запись? Очевидно, это был какой-то розыгрыш.
«Вы можете кое-что исправить с помощью этого диктофона. Просто запишите новые ответы», –вспомнил он рекомендацию из инструкции.
Секунду посомневавшись, Сергей шутки ради перемотал запись в начало.
– Ну что, Сереж, покупаешь машину?
Он нажал на кнопку записи и ответил:
– Да.
Насвистывая, он вышел из переговорной и стал выискивать глазами подозреваемого – кто мог так с ним пошутить. Надя? Вряд ли. Она не сыграла бы так ловко. Юрист из соседнего отдела? Он всегда над всеми подшучивает. Вполне возможно, это он.
Сергей шел по коридору к своему кабинету и вдруг со стороны лифта донесся громкий голос охранника:
– Кто тут Сергей Иванов?
Сергей обернулся.
– Это я…
– Вам нужно перепарковать машину, она загораживает проезд.
«Розыгрыш с продолжением», – подумал Сергей. И отправился вниз вслед за охранником.
Внизу стоял тот самый «форд», который он не купил. Машина была открыта. В замке зажигания он увидел ключи. Сергей сел в машину, будто ждавшую его прихода. На пассажирском сидении лежали документы на его имя, оформленные задним числом. Решив поставить точку, он позвонил прежнему хозяину «форда».
– Знаешь, почему-то твоя машина у меня. Это шутка?
– Но ведь ты ее купил год назад, – донеслось в трубке. Голос звучал искренне удивленно. Настолько удивленно, что Сергей на мгновение оцепенел.
«Чудес не бывает», – сказал он себе. И повторял это каждый день, когда садился за руль машины. Автомобиль, к слову, был староват. Иногда Сергей сожалел о том, что у него не новенький «Мерседес». За рулем он представлял себе, кого он хотел бы видеть на пассажирском сидении. И все чаще вспоминал Дашу – они учились на одном курсе юрфака. Ему было жаль, что когда-то давно он так и не решился жениться на той девчонке.