- Послушай, Аня, ты уже взрослая девочка: пора уже расставаться со своими иллюзиями и мнить себя Макаренко. Если ты была круглой отличницей, это не значит, что и тебя все дети будут слушать, открыв рот. Сегодняшние дети не хотят учиться. Пойми, они хотят зарабатывать деньги, а твоя литература в этом им ничем не может помочь. Ты изведёшь на этих спиногрызов всю свою жизнь, все свои нервы. А я не хочу, чтобы, когда я возвращался домой с работы, меня встречала уставшая, измотанная нерадивыми школьниками, истеричная жена.
- Почему ты решил, что обязательно всё так и будет? Это всё стереотипы.
- Да неважно, стереотипы, не стереотипы. Гробиться за копейки ради сосунков ты не будешь, я тебе не позволю. Всё, вопрос решённый, в школу работать ты не идёшь. Не хочешь к Болотову, поищем тебе другое место. В общем, отдохнёшь недельку от своего института и решай.
- Но я уже давно всё решила.
- Нет, Аня, нет, училкой ты не будешь. И кончим разговор об этом. Короче, через неделю я звоню Болотову, - безапелляционно заявил молодой человек.
- Но почему ты решил, что можешь распоряжаться моей жизнью?
- Потому что я твой будущий муж. Ты думаешь, мне легко одному тащить семью? Мы с тобой всё это уже обсуждали, у нас в планах двое детей, а тут ещё этот дармоед на моей шее, - Сергей указал на собаку. - А в твоей школе платят гроши. У Болотова же - перспективы. У него филиалы, можно стать менеджером звена. Приобретёшь там опыт, пойдёшь ещё выше.
Но эти "радужные", на взгляд молодого человека, перспективы, Аню совсем не радовали, и выражение её лица по-прежнему оставалось кислым. Сергей, понимая, что сейчас достучаться до девушки сложно, когда она вся поглощена эфемерными мечтами, смягчил тон и решил предложить компромиссное решение:
- Послушай, сейчас всё равно - лето, в школу раньше сентября ты не пойдёшь устраиваться. Поработай немного у Болотова, хотя бы эти два месяца, заработаешь хоть какие-то копейки. Ну помоги ты мне тянуть эту лямку хоть немного. И потом ты же сама хотела на следующий год съездить куда-нибудь отдохнуть, а на это нужны средства. А там посмотрим. Не понравится у Болотова, пойдёшь в свою чёртову школу.
- Хорошо, - ледяным тоном произнесла девушка. - Но только на два месяца.
- Вот и отлично, - тут же повеселел Сергей. - Давай выпьем за это.
И молодой человек принялся вновь наполнять бокалы: он был уверен, что Аня, поработав у Болотова, забудет о своей блажи, когда перед ней замаячат отличные перспективы в карьере. Однако Ане вовсе не хотелось пить этот тост, настроение у неё было подпорчено, и всё остальное время она отмалчивалась.
Когда вечером позвонила её мама, чтобы поздравить дочь с окончанием института, Аня, вяло приняв поздравление, принялась жаловаться на Сергея, что он её не понимает и хочет, чтобы она работала какой-то там секретаршей. Но, к удивлению девушки, её мать поддержала Сергея. Если девушка поработает где-нибудь два месяца, то ничего страшного не случится, это пойдёт ей только на пользу. Надо учиться работать в коллективе, и потом в школе ей уже будет легче.
Но, вместо недели, Сергей дал отдохнуть Ане всего четыре дня. Придя вечером с работы, он радостным, почти счастливым тоном сообщил ей, что разговаривал с Болотовым и договорился с ним о том, что тот готов рассмотреть кандидатуру Ани на должность секретарши, пока что на испытательный срок. И уже завтра она должна будет явиться в его офис на собеседование.
- Так скоро... - опешила Аня.
- Ну а что тянуть резину?
Лицо Сергея светилось довольством и он совершенно не заметил, что лицо Ани, напротив, выглядело расстроенным. Ну и вправду, стоит ли обращать внимание на девичьи капризы, он - мужчина и ему лучше знать, что должна делать его девушка. Поломается, но потом ведь сама поймёт, что так для неё лучше, и ещё "спасибо" скажет.
Следующим утром Аня вяло, без всякого энтузиазма собиралась на собеседование к Болотову. Одеваясь в строгий костюм, в котором защищала диплом, она думала о том, что хотела носить его в школу. Теперь же её планы были под угрозой, так как Аня понимала, что если она пройдёт собеседование у Болотова, то Серёжа навряд ли позволит ей так легко уволиться через два месяца. Наверняка будут уговоры, попытки переубедить, может быть даже, ультиматумы и, конечно же, её слёзы.
На улице стоял жаркий, июльский день, слепило солнце. Люди спешили в сторону вокзала, чтобы на электричке уехать куда-нибудь за город, поближе к воде; дети кушали мороженое. А Аня в костюме из плотной ткани, в котором ей было неимоверно жарко, шла в сторону торгового центра, располагавшегося в центральной части города, где и находился офис рекламно-полиграфической кампании "Болотов и К". Остановившись перед типичной "стекляшкой", ставшей по замыслу архитекторов доминантой центра города, девушка пробежала взглядом таблички, висевшие рядом с дверьми, и нашла нужную: "Болотов и К, каб. 503".
На лифте Аня доехала до пятого этажа и свернула в левое крыло здания, где и находился офис Болотова. Пока она шла по коридору, мимо неё всё время сновали сотрудники других фирм, одетые в белые рубашки с мокрыми подмышками.
Тяжело вздохнув, девушка не очень решительно постучалась и, нажав на ручку, открыла дверь. Изнутри офиса на неё повеяло освежающей прохладой благодаря кондиционеру, работавшему на полную мощность. В приёмной сидела та самая секретарша, которую Ане предстояло заменить, если Болотова, конечно, устроит её кандидатура.
- Добрый день, - поприветствовала секретарша немного уставшим голосом и бросила оценивающий взгляд на вошедшую.
- Я на собеседование, к Аркадию Дмитриевичу, - пояснила Аня.
- А, вы - Медведева Анна? - догадалась секретарша.
- Да.
- Сейчас доложу.
Через пару секунд Аня уже стояла перед Болотовым, вернее, перед его столом, за противоположным краем которого сидел хозяин фирмы, а между ними - куча бумаг и папок. Мужчина был полноват, лысоват, хотя ему было около тридцати пяти лет, в тёмном костюме и с золотыми перстнями. В общем, именно таким девушка его себе и представляла. Типичный директор типичной маленькой фирмочки, словно бы все директора учились не только в одном вузе, но и родились в одном инкубаторе.
- Присаживайтесь, Анна, - произнёс Болотов, сделав пригласительный жест. - Итак, вы хотите поработать секретарём? - спросил мужчина, вопросительно посмотрев на Аню.
"Не я хочу, а мой молодой человек так хочет", - хотелось ответить девушке, но она удержалась от этого нелепого ответа и лишь вяло кивнула.
- Сергей уже кое-что рассказал мне о вас, - и Аркадий Дмитриевич достал из одной из папок какой-то листочек и бегло пробежался по нему глазами. - У вас высшее педагогическое образование, хорошо владеете английским языком, опыта работы пока нет, всё верно? - мужчина опять вопросительно посмотрел на девушку.
- Да.
- А почему же вы, дорогая Анна, не хотите работать по специальности, в школе? Учителя нашей стране, ох, как нужны.
Этот вопрос ввёл девушку в замешательство, она не знала, что ответить, ведь как раз-то в школе она и хотела работать. Но не подставлять же Сергея. Да и сказать, что: "я к вам всего на два месяца, а потом уйду всё же в школу", она тоже не решилась. Впрочем, пока Аня размышляла, что ей ответить, Аркадий Дмитриевич придумал ответ за неё:
- Впрочем, да, быть учителем в наши времена совсем непросто, особенно работая с современной молодёжью. Нужны крепкие нервы и железная рука. Сужу по своему сыну. Ему тринадцать, переходный возраст, сами понимаете. Я даже не представляю, как бы вы с ним справились, вы - хрупкая девушка. Да и нагрузка - куча бумажной работы, отчёты. Конечно же, работа секретаря тоже это предполагает, но здесь вам будет гораздо спокойней, никто не шумит, не галдит. И опять-таки - карьерный рост, повышение зарплаты. Что ж, попробуем. Верочка, моя секретарша, уходит в декрет через месяц. Этого времени вполне достаточно, чтобы всему научиться. Но главное - это пунктуальность, ответственность, трудолюбие. У вас, надеюсь, есть все эти качества?
- Да, безусловно, - подтвердила Аня.
- Что ж, тогда пожалуйте к Верочке, она вам всё объяснит, покажет и расскажет. Проявите себя хорошо, в конце испытательного срока, то есть через месяц, официально оформим.
А дальше началась скука. Секретарша, будучи головой уже вся в декретном отпуске, вяло принялась рассказывать о принципах своей работы. "И на твоём лице всегда должна быть улыбка, улыбайся всем - клиентам, Аркадию Дмитриевичу", - закончила секретарша с самым апатичным выражением лица, которое только можно было изобразить. Затем Вера плюхнулась в своё рабочее кресло и уставилась в монитор компьютера, позабыв о существовании Ани часа на два. Девушке хотелось зевать, так как аскетический интерьер офиса навевал необыкновенную скуку, но она старательно подавляла этот позыв, боясь таким образом обидеть секретаршу.
Первый клиент появился часа через два, и только с его приходом Вера как-то встрепенулась, и на её лице обозначилось что-то вроде улыбки.
Ближе к обеду, когда Болотов уехал в типографию, стало веселее, так как к Вере пришли две сотрудницы из рекламного отдела - рыжеволосая кудряшка Элеонора и статная крашеная блондинка Тамара. После краткого знакомства с Аней, однако не проявив к ней особого интереса, они принялись болтать. Вернее сказать, стали обсуждать приданое для будущего малыша Веры, где и что ей покупать. Так как Аня не могла поддержать их разговор, ведь она была совсем не в курсе темы, то осталась в стороне.
Наконец, когда стрелки настенных кварцевых часов, тикавших ужасно нудно и медленно, всё же доползли до цифры "тринадцать", весь женский коллектив почти одновременно вылез из своих норок и оккупировал электрочайник и микроволновку.
- Ты можешь обедать внизу, там есть кафе, - сказала Вера Ане.
И девушке показалось, что секретарша давала таким образом ей понять, что она лишняя в их сплочённом дружном коллективе.
И, так как бутербродов у Ани не было, ей пришлось спуститься в кафе. Обед пролетел незаметно и девушке спустя полчаса скрепя сердцем пришлось подняться наверх. Элеонора с Тамарой по окончании обеда никуда не ушли и продолжили тему будущего материнства их коллеги.
Администраторшу, выходившую иногда покурить, похоже, никто не боялся, на неё просто не обращали внимания. И она сама ни разу не сделала замечания девушкам, что те не занимаются своими прямыми обязанностями. А один раз после того как та вышла в уборную, Вика сообщила со знающим видом какую-то подробность из интимной жизни администраторши. Оставалось только догадываться, откуда узнала это рекламный агент, вряд ли из личной беседы.
Так продолжалось до тех пор, пока не появился очередной клиент. Затем вернулся Аркадий Дмитриевич. Расспросив Веру о том, как идут дела, сколько было заказчиков, хозяин фирмы опять засел в своём кабинете и не покидал его до конца рабочего дня. А об Ане как будто бы снова все забыли. И та не раз в течение всего дня задавалась вопросом: "а что я здесь делаю?" Может, ей следовало проявить больше активности и показать свою заинтересованность работой. Но при взгляде на лицо Веры пропадало всякое желание задавать лишние вопросы. Но, может, это и к лучшему. Если её коллеги скажут о ней Болотову, что она вялая и безынициативная, то тот откажет ей в работе.
Когда вечером девушка вернулась домой и Сергей спросил её: "Ну как?", она ответила: "Скукотища". На что он сказал: "А чего ты ждала? Ты же не в цирк пришла. Это работа". Аню задел тон, которым ей ответил молодой человек, и она дулась на него почти весь вечер.
Следующие дни мало чем отличались от первого, и Ане казалось, что она попала в фильм "День сурка". Чувствуя себя чужой, девушка особо не стремилась наладить дружеские отношения с Верой, Томой или Элеонорой, да и вообще с кем-либо из своих коллег. Но и они относились к ней как к временной, словно чувствуя, что надолго здесь новая сотрудница не задержится.
Когда у Ани были свободные минуты, а их было очень много, она, вместо того чтобы болтать со своими коллегами о всяких пустяках или перемалывать кости другим сотрудникам или своим мужьям, читала книги, русскую классику - это была её единственная отдушина, позволявшая ей хотя бы на пару часов исчезать из этого скучного мира действительности. У её коллег толстые, потрёпанные книги вызывали лишь недоумение: и охота кому-то это читать? Сотрудницы пожимали плечами и говорили про Аню "чудачка".
В обед девушка уходила в летнее кафе супермаркета напротив. Там она брала себе чашечку кофе или чая, садилась за столик и неторопливо ела домашние бутерброды. И это были счастливейшие моменты её однообразного рабочего дня. С обеда Аня стала часто опаздывать, так как никакие срочные дела в офисе её обычно не ждали, и никому ни разу не пришло в голову отчитать её за это. Да и похоже, что никому не было до этого никакого дела.