Медленно иду по главной улице давно ставшего родным города. Да, конечно, же родным, ведь прожив в нём долгих шестьдесят лет, иначе и быть не может. Здесь нашла я свою любовь, здесь родились сыновья, здесь уже стали взрослыми и внуки. Вот только удивительно и чуточку грустно: с годами город мой молодеет и становится всё краше и краше, а я... Невольно бросаю взгляд на своё отражение в зеркальном окне современного супермаркета и тут же его отвожу. Не очень то приятно видеть в нём слегка ссутулившуюся, немного расплывшуюся фигуру... Выпрямляю по возможности спину, втягиваю живот и тащусь дальше.
Да-а-а... Когда-то по этой не слишком широкой улице бежали автомобили, звенели троллейбусы, неслись модные в то время мотороллеры. Тротуары были полны народа, снующего в обе стороны. Людей привлекали магазины, расположенные здесь сплошь, красуясь стеклянными витринами, со вкусом оформленными, хоть и представляющими не столь богатый выбор товаров. Было на этой улице два больших кинотеатра, в которых всегда толпился у кассы народ, желая приобрести билеты на новый фильм. Здесь занимал полквартала громадный книжный магазин, в котором можно было застрять на несколько часов. Теперь же в этом величественном старинном здании с колоннами разместился ресторан. В одном из лучших кинотеатров города расположился магазин современной техники. "Макдональдс"... - этот, конечно же, остался! Похоже, не для нас, горожан, теперь эта пешеходная улица с замысловатыми скамейками, многочисленными киосками сувениров и прочими атрибутами. Эта улица для гостей города! Потому и почти пустынна она теперь, в этот хмурый, осенний день....
Ну ладно, пусть. Ведь путь мой лежит в определённое место. Я много лет не была здесь, и с волнением приближаюсь к зданию под названием "Аптека", где я когда-то в молодости работала. История этой аптеки немного необычная, и я поведаю её вам.
Это двухэтажное угловое здание, построенное в начале девятнадцатого века, было куплено богатым дворянином Иоганном Бренингом, где он открыл аптеку, впоследствии ставшей знаменитой, и получившей название "Старопроломная аптека". После его смерти её унаследовал сын - Арнольд Бренинг. Он перестроил здание, украсил его лепниной, часами, над входом сделал балкон с тремя государственными гербами, обозначавшими знак качества в Российской империи. После революции и национализации имущества, запасами лекарств из аптеки пользовался весь город целых три года.
Здание, некогда одно из красивейших в городе, большевиками было буквально ободрано, вся лепнина сбита как элемент буржуазной культуры, а один из благороднейших граждан города, Арнольд Иванович Бреннинг был расстрелян в 1938 году большевиками.
Я подхожу к знакомому перекрёстку и... не верю своим глазам. То же здание, выходящее сторонами на две улицы, те же, украшенные лепнинами окна и угловая широкая дверь, тот же полукруглый балкон над входом, но... теперь оно не двухэтажное. Ещё два этажа надстроено над ним, ещё два таких же балкона над нижним. А на крыше вместо огромных часов новая, очень красивая конструкция со шпилем, гордо возвышающимся над зданием. Шика-а-арно, ничего не скажешь... Оформление, лепнины несравнимы с прежними. Современный стиль с элементами старины превратили старое здание в нечто грациозно- грандиозное. С некоторой робостью подхожу к двери. Разочарованно гляжу на вывеску с названием кафе, написанным по-английски, а в памяти возникает картинка, как пятьдесят шесть лет назад я впервые открываю двери аптеки номер пять...
***
... В кабинете управляющего аптекой в центре массивного стола восседала в кресле женщина лет пятидесяти, а сбоку сидел, скромно примостившись на стуле седой, худощавый старик. Мне уже было известно, что управляющим аптекой является именно он, но на меня строго и выжидающе глядела заведующая. Поздоровавшись, я протянула ей свои документы.
- Меня направили работать в вашу аптеку. - сказала я.
- Странно... - бегло изучив мои бумаги, заведующая Наталья Михайловна хмыкнула. - Это за какие же особые заслуги вас направили в лучшую аптеку города?! - воззрилась она на меня чёрными, слегка навыкате глазами. - У вас, как я вижу, и диплом вполне себе обычный, а не красный?
"Хм... Неужели здесь все работники с красными дипломами?"- удивилась я, но спросить почему-то не решилась. Мой обычный диплом краснеть не пожелал, зато я с досадой почувствовала, как краснеет моё лицо... Несколько пришибленная таким не слишком ласковым приёмом, я секунды три-четыре растерянно молчала. Честно говоря, устраиваться на работу, до которой топать нужно было минут сорок, у меня особого желания и не было. Но, к сожалению, попытка устроиться в аптеку, расположенную недалеко от дома, закончилась неудачей, там не было вакансий. Нет, совсем не из-за близкого расстояния хотелось мне туда попасть. Просто она мне была словно родной. Здесь я однажды проходила практику и все работницы аптеки были мне знакомы. Да мне просто нравилась царящая там атмосфера доброжелательности. Небольшая аптека, но такая светлая и уютная.
- Извините, - я постаралась придать своему голосу твёрдость. - Мне хотелось устроиться в другую аптеку, в четырнадцатую, но там не оказалось свободного места. - Да вы ещё, как я погляжу, успели выскочить замуж? - не обращая внимания на мою реплику, иронично ухмыльнулась заведующая. - Поня-я-ятно... Скороспелый, как говорится, брак! Это чтобы в глухой деревне не оказаться, не так ли?! - она ехидно улыбалась, щуря свои чёрные очи. "Да-а-а, - подумала я, - кажется, у нас уже зарождается взаимная "симпатия"... "А может, забрать свои документы и уйти, хлопнув дверью и вякнув ей на прощанье что-нибудь нелицеприятное? - возникла в мозгу дерзкая мыслишка. Ну, а вдруг не найду места, и вынуждена буду вернуться с повинной головой и поджатым хвостом?.. А она мне холёным пальчиком с алым ноготком укажет на дверь?.. Нет, нельзя. Меня сюда направили по распределению, и я не имею права самовольничать."
- Наш брак вовсе не скороспелый! - ответила я спокойно, будучи уверенной в своей правоте. - Мы более двух лет встречались, мужа после защиты диплома оставили на кафедре работать. Я тоже заканчивала последний курс, и, естественно, мы решили поже...
- Ладно, избавьте меня от подробностей вашей личной жизни! - поморщилась заведующая. (Я ещё не знала тогда, что она была "старой девой").
- Ты бэрэменная? - неожиданно подал голос сам управляющий. От бестактного вопроса до сих пор молчавшего старика я, на мгновение потеряв дар речи, взглянула на заведующую. Но та, которую "не интересуют подробности моей личной жизни", навострила вдруг свои, украшенные массивными серьгами уши.
- А это... разве имеет какое-то значение? - спросила я у него, слегка запнувшись.
- А как же! - вскинул старик свои кустистые брови. - Поработаешь с полгодика, а то и меньше, получишь законные декретные месяца за четыре, и-и-и... поминай, как звали! - управляющий захихикал. - И не факт, что обратно вернёшься, а? - он заговорщически подмигнул.
" Да-а-а... Управляющий и не догадывался, какую больную тему затронул он в моей душе! Мы с мужем жили уже пятый месяц, и всё бы хорошо, но всякий раз перед определёнными, как теперь говорят, критическими днями я испытывала волнение - неужели опять не получилось?.. Если честно сказать, я не особо жаждала так скоро обременять себя детьми. Хотелось в отпуск куда-нибудь съездить вдвоём, благо родни у нас обоих было много и на юге, и в северной столице Ленинград, где так хотелось мне побывать! Но муж мой почему-то страшно огорчался, узнавая в очередной раз, что зачатия опять не произошло, и, подозревая, что со мной в этом смысле что-то не ладно, настойчиво требовал показаться врачам. Даже свекровь пыталась убедить его, что рановато ещё беспокоиться по этому поводу. Он соглашался, но всё равно, судя по всему, не очень-то верил и своей маме, врачу по профессии. Своими подозрениями о моей неспособности иметь детей, в конце концов, он заразил и меня, и я со страхом ждала очередных этих самых дней."
- Я пока не беременна, но буду рада, если это случится! - заявила я честно, и с надеждой, что мне откажут. Тогда я, вздохнув с явным облегчением, оставлю это "гостеприимное" место с чистой совестью.
- Иди, оформляйся в отдел кадров! - коротко бросил управляющий.
- Работа у нас двухсменная, без обеда. Первая смена с восьми до трёх, вторая - с трёх до десяти вечера. Выходной - по скользящему графику. Отдел кадров в кабинете слева! - добавила заведующая, передавая мне документы.
- И учтите, у нас не четырнадцатая аптека! Мы держим марку лучшей аптеки города, и работать абы как, спустя рукава, вам не позволим! - Я вышла, чувствуя себя уже обвинённой в отлынивании от работы.
Насколько внешне здание аптеки было красивым и величественным, настолько иным показалось мне ассистентское помещение приготовления лекарственных форм. Старинная, сделанная на века мебель словно придавливала своей громоздкостью. Столы, покрытые мрамором, тяжёлые, тёмные шкафы и шкафчики с резными украшениями, скрипучие вертушки для лекарственных форм. Высокие потолки в лепнинах... Всё это выглядело вычурно, но несколько мрачновато. Заведующая Наталья Михайловна коротко представила меня небольшому коллективу фармацевтов, и подвела к свободному месту.
- Поработаете пока на жидких формах, поглядим, на что вы способны. - Я села на стул, взяла верхний рецепт из довольно высокой стопки, прочитала его и стала оглядывать пространство в поисках посуды для лекарства.
- Чистая посуда в ящике стола, справа, - подсказала сидящая по соседству девушка.
- Спасибо! - Я улыбнулась ей, дёрнула за ручку раз, другой...
- Надо посильнее! - вновь подсказала мне соседка, - там заедает немного. - Я резко, приложив силу, рванула на себя ящик. Тот вылетел и грохнулся на пол. Жалобно звякнули рассыпавшиеся по полу осколки стеклянных пузырьков.
- О, Гос-с-споди... - в эту коротенькую фразу заведующая вложила всё своё презрение ко мне. - Да не собирайте вы осколки, не то ещё порежетесь! Для этого существует специальный персонал! Нюра, уберите это! - обратилась она к уже спешащей с метёлкой и совком уборщице. - А в следующий раз при подобном случае я вычту из вашей зарплаты стоимость разбитой посуды! - заявила она мне и, смерив пренебрежительным взглядом, неспешно удалилась.
Итак, мой первый рабочий день начался.
Начальство, похоже, изо всех сил старалось держать марку лучшей аптеки города.(Может, им за это дополнительно платили?) Казалось, что сюда съезжалось население со всех районов города, уверенное, что здесь им не будет отказа ни в одном лекарственном препарате. Поэтому, очередь к окошечку приёма рецептов никогда не иссякала. Молодые люди, читая эти строки, конечно, удивятся, какая, мол, очередь?! Нет нужного лекарства в этой аптеке, так рядом другая, метров через десять - третья? Благо, их почти на каждом квартале штук по пять, а то и более! Но люди постарше помнят, что в прошлом веке аптек было значительно меньше, а лекарства больным в основном изготовляли фармацевты по выписанным врачами рецептам, написанным латынью, зачастую содержащим множество компонентов.
Ассистентки, как правило, молодые женщины и девушки, делали микстуры, мази, свечи, растирания и всевозможные порошки. Изготовляли также стерильные формы для инъекций. Готовые формы в аптеках тоже были: от головной боли, например, от высокого артериального давления, инъекции в ампулах. Продавались и фабричного изготовления спиртовые настойки. Большим спросом в те времена пользовались у определённой части населения чесночные настойки в двадцатиграммовых пузырьках. Алкоголики их расхватывали десятками, ведь стоимость одного такого пузырька была всего копеек семь... Но основная работа и ответственность лежала на девчонках, непрерывно взвешивающих, растирающих, смешивающих и растворяющих препараты, предварительно рассчитав их процентное содержание, выписанное врачом. Расчёты делались естественно в уме, мысленно составлялись пропорции, и главным было не ошибиться с запятой, и не всыпать, или влить в раствор для внутреннего потребления более, чем необходимо, лекарства. Особенно, если оно сильнодействующее. Но, к сожалению, очень легко ошибиться в этих сотых и тысячных долях, когда перед тобой объёмистая стопка рецептов, а тебе всё несут и несут новые. Да ещё то и дело прибегает сердитая приёмщица с номерком, и, выудив из стопки нужный рецепт, требует немедленно его изготовить, потому, как он "одиннадцатичасовой", а уже десять минут двенадцатого! Слышишь, как старикан орёт?!" Пунктуальные пенсионеры, особенно "персональные" частенько устраивали скандалы, если их пузырёк с лекарством не красовался на вертушке, среди уже изготовленных. За такую ответственную, и не побоюсь сказать кабальную работу, казалось бы, и платить должны соответственно, однако, как ни странно, оклад ассистента был... всего сорок пять рублей!
Уже в первые дни работы мне стало известно, кому я "обязана" назначением в престижную аптеку города, увидев однажды у кабинета управляющего знакомое лицо. Это была Тоня М., окончившая наше учебное заведение годом раньше меня. Я не сразу узнала её: некогда цветущая, со здоровым румянцем на щеках девушка словно превратилась в собственную тень - исхудавшая фигура, бледное лицо, синие круги под глазами... Что с ней стряслось? Неужели какая-то серьёзная болезнь так подкосила несчастную?! Вспомнилось мне, каким авторитетом пользовалась она у преподавателей, как часто ставили они её нам всем в пример. Учёбу Антонина закончила с красным дипломом, и никто не сомневался, что она будет продолжать её в высшем учебном заведении. Но та, как выяснилось, поступила иначе.