– Тебе же нужно это, да? – тихий шепот обжигал её слух. – Нужно получить разрядку? Нужно, чтобы я был в тебе…
– Очень.
Она почти хныкала, теснее прижимаясь к нему. Распахнула глаза и наслаждалась тем, как контрастировала её светлая кожа с его, смуглой, как будто он уже успел загореть. Какими большими и сильными смотрелись его руки, сжимающие её груди. И насколько интимным было их отражение в зеркале.
– Идём.
Он собирался взять её на руки и поставить на дно довольно большой и глубокой душевой кабинки. Но Варя замотала головой:
– Я хочу… мне надо волосы подобрать.
– Не медли, – он выругался, поняв, какую оплошность допустил сам. – А вот я резинки снова забыл. К чертям всё…
Саша улыбнулся, включил воду и наблюдал, как она присела на дрожащих ногах перед платьем и выудила из кармана резинку. Замотала волосы в узел на макушке и перехватила их заколкой. А потом пошла к нему, опёрлась о его ладонь и грациозно перешагнула через бортик, подставляя руки под поток воды. Потянулась за гелем для душа, вылила щедрую порцию на ладони, а потом повернулась к нему:
– Я хочу вымыть тебя. Сама.
А что ему оставалось делать? Отказать ей? Но он желал этого. Хотел, чтобы тоненькие пальчики приподняли волоски на его груди. Чтобы короткие ноготки царапали каждый нерв. И он стоял, наслаждаясь процессом. Тем, как закусив губу, маленькая чертовка взяла его в плен своих рук. Оглаживала и ласкала, высунув от удовольствия кончик языка. Рисовала кружочки и выписывала узоры на оголённой головке. И он был готов кончить. Прямо вот так, в её руках.
– Всё, бесёнок. Теперь моя очередь.
Он развернул её спиной к себе. Начал с рук, приподнимая их и опуская ладони на хромированный поручень, располагавшийся на уровни её груди.
– В следующий раз я посажу тебя на этот выступ, видишь его? – Варя кивнула, опуская глаза на широкий борт ванны. – Ты поставишь ступни на края, будешь держаться, вот так же, как сейчас, а я буду играть с тобой. А теперь, держись крепче, малыш.
Сначала в неё скользнул один его палец. Наполнил, кружил и растягивал. Она стиснула зубы и попробовала приспособиться к этим ощущениям. Остро, наполнено и… чувственно, особенно, когда он коснулся её клитора и закружил его в танце. Теперь она сама стала подстраиваться под эти движения. Сама стала насаживаться на пальцы, вздрагивая и вскрикивая. Реальность уплывала, погружая её сознание в розовый туман. И сквозь него она слышала насмешливый голос:
– Э, нет, Варенька, сейчас не время. Сейчас держись, крепко. Слышишь меня. Держись и не вздумай согнуть руки. Иначе пробьёшь лбом стену, а мне бы очень не хотелось видеть твоё лицо израненным. Поняла, моя сладкая?
Она лишь слабо кивнула, ощутила пустоту, когда длинные пальцы покинули её, но восторженно вскрикнула, когда почувствовала, как медленно и плавно он заполняет её. Всю. До конца.
– О, боже…
Её руки дрогнули, а глаза закатились от удовольствия.
– Держись, Варька.
Медленно и тягуче Саша почти вышел из неё, перехватил за талию, удерживая и не давая упасть, а второй рукой упёрся в стену. И снова в неё, сильно, весь. Заставляя вскрикивать и приподниматься на носочках. И обратно, целуя спину, смакуя взрыв ощущений. Задыхаясь от удовольствия и шепча что-то бессвязное, непонятное.
Странным образом эта юная весна будила в нём необъяснимые и противоречивые чувства. Мало было брать, потреблять и использовать её только для своего удовольствия. Стало необходимым заботиться, оберегать, любить, пусть и пока только на физическом уровне. Ставить её интересы превыше своих. Почему она? Почему с ней? Об этом он решил подумать потом. А сейчас…
Сейчас он чувствовал, что Варя находится на грани переполнявших её ощущений. Что ещё секунда или две, и она взлетит к небесам, важно будет только успеть подхватить её и поймать, не дать разбиться. Она дрожала, сжимала его, лепетала, быстро-быстро:
– О, боже-боже-боже… Господи, да…
И он едва успел выйти из неё. Сжал в кулаке член и кончал ей на спину. Выстреливал так сильно, как, наверное, ещё никогда в своей жизни…
Березин проснулся один. Вари рядом не было. Даже её подушка не была примята. Как будто не было того страстного секса в душе. А потом и здесь, в спальне. Он насторожился и через открытую дверь услышал, как она негромко подпевает какой-то современной и неизвестной лично ему группе. Её голос звенел сильным и уверенным колокольчиком, а слова песни поднимали настроение и грели душу:
– …Прижимай ближе, с тобой мне не страшно.
Я поднимаюсь выше и выше.
И мне так невероятно. С тобой так невероятно…
Довольная улыбка осветила его лицо. Легко вскочив с кровати, Саша схватил с кресла шорты, взъерошил волосы и босиком спустился на второй этаж. Закутанная в огромный махровый халат, рукава которого были подвёрнуты несколько раз, Варя пританцовывала у плиты, привставая на носочки, и что-то ловко переворачивала лопаточкой на сковороде.
Скрестив на груди руки и опираясь плечом о стену, Александр несколько минут стоял и наблюдал за ней, не понимая, почему тут, на его кухне, она смотрится так… к месту что ли? Естественно! Вот это слово. Так, как это и должно быть.
– А подглядывать нехорошо.
Он вздрогнул и смутился от того, что маленький бесёнок застала его врасплох. Потирая сонные глаза, подошел к ней, обнял и поцеловал за ухом:
– Прости, кажется, я уснул.
– Ты просто устал, – она так мило и непринуждённо потёрлась макушкой о его подбородок. – Сам сказал, сложные переговоры, перелёт и…
– И ты, – он топтался с ней на одном месте, явно мешая готовить. Но отпускать не хотел. – Но ради тебя и того, что было между нами…
– Льстец.
– Есть немного, – он усмехнулся и потянулся к тарелочке, которая стояла на плите. – Оладьи. Пышные, совсем как в детстве.
– Сейчас кто-то получит по рукам, – Варя выключила плиту и переставила блюдо на обеденный стол. – У вас весьма странный набор продуктов в холодильнике и в шкафчиках, Александр Сергеевич. Но на оладьи я наскребла.
Через несколько минут перед Березиным появилась чашка с горячим чаем и вазочка с джемом. И он с большим аппетитом накладывал щедрую порцию на оладушек и запивал всё это ароматным напитком.
– Снова тебе пришлось готовить, – он говорил с набитым ртом, чем смешил Варю. – А ты почему не поспала? Не устала?
– Не знаю. Мне не хотелось. Но, я успела многое, – она подпёрла кулачком щеку и, болтая ногой, наблюдала за Березиным. – Я навела порядок. Справилась с твоей сплит-системой. Прости, не знала можно ли, но разобрала твою сумку и запустила стиральную машинку. Костюм оставила в спальне.
– И испекла оладьи.
Варя кивнула, а Саша смотрел на неё и не знал, смеяться ему или отругать эту непоседливую девчонку. Нет, не за сумку. Это было даже приятно. О нём так давно никто не заботился. Но, чёрт возьми, это он, он должен был заботиться о ней.
– Ты могла просто посидеть в кресле, отдохнуть. Посмотреть телевизор. Компьютер, в конце концов…
– Ну, если честно, я бы поработала, но мой ноут остался дома.
– А мой? Сумку ты разобрала, а ноут взять не решилась?
– Ноутбук – это другое, – она хитро улыбнулась. – А ещё, я хочу спросить… Ты не знаешь, где моя футболка?
– Футболка? – изогнутая бровь выражала недоумение.
– Да, ты в прошлый раз дал мне свою футболку. Халат мне велик.
– А, это.
Варя не могла понять этот облегчённый выдох. Он подумал, что она втайне, начала перетаскивать сюда свои вещи? Отправив в рот очередной оладий, Саша, как озорной мальчишка, облизал пальцы, и кивнул в сторону лестницы:
– Пойдём, покажу тебе кое-что.
Они снова вернулись в спальню. Березин подошел к зеркальному шкафу-купе и отодвинул створку.
– Заходи.
Широкий жест приглашал внутрь.
– В Нарнию? – Варя усмехнулась, но, поправляя вечно спадающий с плеча халат, сделала шаг вперёд. И замерла. – Матерь божья… Пещера Али-бабы…
Она была ошеломлена. Такого она точно не ожидала. А если и видела, то только в кино. Настоящая гардеробная с множеством полочек, вешалок, ящиков. С большими зеркалами и пуфиком. И кучей одежды. Хотя, назвать эти дизайнерские вещи «кучей» было кощунством. Джинсы. Блейзеры, свитера, толстовки… Обувь, самая разная. Тут были даже конверсы. Деловые костюмы в одной цветовой гамме, но разных оттенков. Но больше всего её поразил ряд рубашек.
– Пятьдесят оттенков белого… – его усмешка не укрылась от серых глаз. – До этого можно дотрагиваться без специальных перчаток?
Уж очень хотелось провести ладонью по всем вешалкам, ощущая мягкость и гладкость ткани.
– Можно.
Березин стоял в дверях, в своей излюбленной позе: обхватив себя руками и плечом подпирая стену. Но следующее, что выпалила Варя, заставило его рассмеяться.
– Теперь я понимаю, почему ты до сих пор не женат.
– И почему? – он потер бровь указательным пальцем, скрывая смех.
– Ты приводишь сюда избранницу, она видит всё это и бежит без оглядки. Да кто в здравом уме согласится на это? Как это стирать? Как гладить? Нет, тут надо быть не просто… А если одна из рубашек потеряет белизну? А эти стрелки на брюках? Нет, пожалуй…
Цветные рубашки пугали её не так сильно. Она, как от чудища, отступала от ряда белоснежных монстров. И упёрлась спиной в каменную грудь Александра. Его руки легли ей на плечи, а голос, у самого уха, обжигал и дразнил.
– Во-первых, я никого сюда не приводил и никому эту пещеру не показывал. Ты первая и единственная. Во-вторых, есть специальные прачечные и химчистки. Зоя Ивановна, моя домработница, занимается этим. Так что тебе бояться не стоит. Ну и, в-третьих, ты можешь выбрать всё, что тебе понравится. Хотя, я честно не понимаю, почему?..
Но она не дала ему закончить. Метнулась к рубашкам и сняла с плечиков одну. Невольно приложила материал к щеке, закрывая глаза, а потом прочла этикетки на боковом шве:
– Италия? – её глаза округлились от удивления. – Настоящая Италия? – Березин кивнул, демонстрируя ямочки на щеках. – «Цветочный белый»… Тут еще и оттенок указан. Вот это да.
– Ты знаешь английский?
– Немного, – не стесняясь его, Варя скинула халат, и облачилась в рубашку, застёгивая только несколько средних пуговиц. – Буду носить её вместо платья. А в этом, – она выудила с полки светлую футболку, – спать.
Она повернулась, сияя самой обворожительной улыбкой, но столкнулась с похотливым и полным вожделения взглядом карих глаз.
Не потребовалось много времени, чтобы преодолеть расстояние между ними. Александр легко приподнял Варю и усадил на комод. Она расширенными от удивления глазами наблюдала, как он достаёт из кармана серебристый конвертик, как зубами надрывает упаковку, как раскатывает латекс по всей длине. Поёрзала, придвигаясь ближе к краю, и в приглашающем жесте развела ножки в стороны. С трудом сумела проглотить подступивший к горлу комок; коснулась кончиками пальцев бисеринок пота, проступивших на его висках, и прошептала:
– Я схожу от вас с ума, Александр Сергеевич.
Подхватив её на руки и удерживая под попу, Саша шагнул к стене, прислонил Варю спиной к твёрдой поверхности и одним сильным толчком вошел в неё, зная, что она уже готова:
– Это взаимно…
Глава 8
Рабочий день понедельника подходил к концу. Варя потянулась, разминая затекшую от долгой и напряженной работы за ноутбуком спину. Но это того стоило – первый, предварительный этап конкурса на тульскую вакансию был успешно пройден. Она внесла данные всех заявителей в реестр. Теперь комиссии оставалось рассмотреть кандидатуры и презентации, которые они подготовили. А она сможет двигаться дальше.
– Варваренька, – дверь из кабинета Веры Павловны приоткрылась. Её начальница стояла на пороге и смотрела на неё. – У тебя всё готово по тульскому проекту?
– Да, только что закончила.
– Вот и отлично. Березин звонил. Сказал, что хочет видеть тебя завтра на планёрке.
– Бе… Березин?
Чёрт… Ну почему он сам, вчера, не сказал ей об этом? Хотя, ответ был очевиден: они пытались не смешивать свои личные отношения и работу. Вот, пожалуйста, сейчас он показал, что ей не стоит забывать, что она его подчинённая, а он – её строгий босс. Но тогда, какого колючего ёжика помогал вчера с этим проектом? Кто поймёт этих мужчин?
– Да не бойся ты так, – Вера Павловна рассмеялась, по-своему истолковав причину её замешательства. – Я буду рядом, и в обиду тебя не дам.
– Да, я… Я всё проверю, ещё раз…
Но встретиться с ним, как с директором, да ещё и при других сотрудниках компании, она готова не была. Что ж, придётся сегодня не овец считать, а как мантру повторять, что он… Александр Сергеевич. Александр Сергеевич. Александр Сергеевич. А не её Саша…
Конференц-зал, где сегодня проходило совещание, постепенно заполнялся начальниками отделов. Варя шла за Верой Павловной, прижимая к груди папку с документами, опустив голову как можно ниже, надеясь, что Березин не заметит её. Ну или не вспомнит. Но не посмотреть на него, пусть даже украдкой, не смогла. Вслед за своей начальницей буркнула короткое: «Здрасьте», и готова была поскорее пройти в самый дальний угол стола и спрятаться там. Но Вера Павловна задержалась, перекидываясь с кем-то парой фраз. И Варя, пытаясь протиснуться, снова посмотрела на директора.
Но вот он никакого внимания на неё не обратил. Делал пометки в своём ежедневнике, переворачивая листки и сверяясь с записями. И на её приветствие только кивнул, не отрываясь от работы, и сделал широкий жест рукой. Мол, проходите, не стесняйтесь. И не толпитесь тут, и так дышать нечем.
Чёрт, а это было обидно. Ну, мог бы хотя бы поднять глаза и коротко кивнуть или улыбнуться. Нет, она не просила его делать достоянием общественности то, что было между ними. И сама поступать так не хотела, но… Складывалось такое впечатление, что тот Березин, с кем она позавчера дурачилась и занималась потрясающим сексом и вот этот, хмурый и собранный – два совершенно разных человека.
– Ну и ладно. Ну и пусть.
Она, ворча себе под нос, нашла два места, для себя и Веры Павловны, и опустилась на стул.
– Варенька, – теплый голос Семёна Абрамовича, сидевшего рядом, заставил её улыбнуться. – Давненько я не видел тебя. Что, снова Казанцеву замещаешь?
– Нет. Несносный босс вызвал, – она кивнула в сторону директора. – Буду отвечать перед всеми по делу о тульской вакансии.
Она была уверена, что говорит настолько тихо, что услышать её мог только собеседник. Но, должно быть, все органы чувств Березина были настроены на маленького бесёнка. Несносный босс? Ну, мы еще посмотрим, насколько этот босс несносен. Он ухмыльнулся и посмотрел на часы. И пусть не думает, что он не заметил её. Заметил, ещё как. И это серое платье – летнее, но строгое платье, что было на ней. И короткий пиджачок. И туфли на каблуках. И волосы, которые она собрала в низкий хвостик. Заметил даже её немного обескураженный взгляд. И, чёрт, уловил едва заметный запах своего геля для душа, который остался на её теле. Господи, он бы с превеликим удовольствием зажал этот хвостик в кулаке, потянул бы на себя, поворачивая её голову, и впился в эти манящие губы. Особенно, в верхнюю, сводившую с ума. И трахал бы её… На этом огромном и таком длинном столе, просто задрав это узкое платье… И какого чёрта она села так далеко?
– Слишком длинный стол…
Он сделал глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями, и вернуть приток крови к голове, а не к южному направлению…
– Вы что-то сказали, Александр Сергеевич?
Какой-то новый молодой работник смотрел на него. Березин, в принципе, знал всех своих сотрудников, руководителей отделов и их заместителей, уж точно. Вот этот юнец замещал на время отпуска начальника корпоративно-правового отдела, который занимался разработкой и согласованием внутренних приказов. А, стало быть, в Отдел кадров сунется… Держался бы он от этого отдела подальше.